Лев Троцкий - Перед историческим рубежом. Балканы и балканская война

• Название: Перед историческим рубежом. Балканы и балканская война
• Автор: Лев Троцкий
• Жанр: Публицистика

Материалы, составляющие содержание настоящего тома, представляют собою статьи, писанные Л. Д. Троцким в 1912 и 1913 г.г., в бытность его на Балканах, в качестве корреспондента ряда русских газет. Исключение составляют статьи, вошедшие в первый отдел книги, относящиеся к периоду 1908 – 1912 г.г. Первая часть этого отдела дает общее представление о балканском вопросе. Статьи, вошедшие во вторую часть, посвящены съезду балканской социал-демократии и дают представление о социалистическом движении балканского пролетариата. Весь первый отдел может рассматриваться как общее введение ко всему последующему изложению.

Второй отдел включает статьи, посвященные войне. Особо выделены материалы, относящиеся к Сербии и Болгарии. Материалы, относящиеся к последней, в свою очередь разделены нами на две группы: одна группа охватывает участие Болгарии в первой Балканской войне – с союзниками против Турции; другая группа посвящена участию Болгарии во второй Балканской войне – с бывшими союзниками.

Третий отдел книги посвящен послевоенной Румынии. К сожалению, причины, вызвавшие вторую Балканскую войну, недостаточно освещены автором. Это объясняется тем обстоятельством, что в этот период времени тов. Троцкого на Балканах уже не было. Этот пробел пытается, между прочим, восполнить вводная статья от редакции.

---

Раковский – не румын, а болгарин, из той части Добруджи, которая, по Берлинскому трактату, отошла к Румынии. Он учился в болгарской гимназии, был исключен из нее за социалистическую пропаганду, университетский курс проходил в южной Франции и французской Швейцарии. В Женеве Раковский попал в русский социал-демократический кружок, находившийся под руководством Плеханова и Засулич.[117] С этого времени он тесно связывается с марксистской русской интеллигенцией и, спустя несколько лет, деятельно работает на почве русской политической литературы под псевдонимом Х. Инсарова. За свою связь с русскими Раковский в 1894 году подвергается высылке из Берлина. После окончания университета он приезжает в Румынию, в свое официальное отечество, с которым его до тех пор ничто не связывало, и отбывает воинскую повинность в качестве военного врача. Далее начинается эпоха его непосредственного знакомства с Россией, и оно сразу заходит так далеко, что в 1900 году Раковского высылают из Петербурга после месячного пребывания в столице. Это было время операций небезызвестного провокатора Гуровича[118] в петербургской литературной среде. Гурович, между прочим, занимался тогда, и весьма удачно, хлопотами за высланных и заточенных литераторов, с которых предварительно получал некоторую сумму на смазку чьего-то высокопоставленного родственника, возможно, что и мифического. С Раковского Гурович также заполучил на расходы по «родственнику», и в результате этой трансмиссии Раковский в 1901 году беспрепятственно возвращается в Петербург и остается в нем свыше года. После нового двухлетнего пребывания во Франции, в социалистических кругах которой он успел еще раньше стать своим человеком, Раковский в 1903 году снова вступает на почву Румынии.

В 1905 году, после собрания сочувствия русскому народу, Раковский, вместе с передовыми рабочими и при постоянном содействии Гереа{52}, ставит еженедельный орган «Rominia Moncitoare». В это время стачечное движение в стране принимает, под влиянием толчка со стороны России, массовый характер и с ремесла переносится на государственные предприятия: бастуют рабочие казенных табачных и спичечных заводов; бастуют почтальоны, даже городовые обращаются в «Rominia Moncitoare» с просьбой организовать им забастовку. Внутри цеховых организаций борьба принимает крайне острый характер. Деклассированные и корруптированные рабочие, устроившиеся при содействии хозяев и властей в качестве цеховой бюрократии, открывают поход против самостоятельного рабочего движения. Кульминационным пунктом похода явилось нападение цеховых заправил, при поддержке полиции, на рабочее собрание, созванное Раковским в Констанце. Произошло форменное побоище, в довершение которого полиция отвезла окровавленного оратора в участок. Эта расправа вызвала крик возмущения со стороны рабочих всей страны. Но тут разыгралось страшное крестьянское восстание (март 1907 года) и еще несравненно более страшное подавление восстания, – эти события провели черту под первым периодом рабочего движения.

Глубокие причины периодических крестьянских восстаний в Румынии заложены в ее крепостнических аграрных отношениях. В возмущении 1907 года можно без труда открыть влияние крестьянского движения в России. Но непосредственно восстание было вызвано антисемитской демагогией румынских либералов, натравливавших крестьян на многочисленных в Молдавии евреев-арендаторов. Движение, которому администрация в первый его период, когда оно по внешности имело антисемитский характер, не препятствовала, очень быстро развернулось и с арендаторов-евреев перешло на арендаторов-христиан, принадлежащих, главным образом, к либеральной партии, а затем и на помещиков. Крестьяне громили имения, захватывали или истребляли помещичье имущество, избивали администрацию; было совершено несколько убийств.

Либералы, конечно, испугались того духа, который они же породили своим олигархически-феодальным режимом и вызвали к действию своими антисемитскими заклятиями. В качестве правящей партии они, разумеется, первым своим делом сочли раскрытие «подстрекателя». Такого они без труда нашли в лице слагавшейся рабочей партии. К тому времени «Rominia Moncitoare» уже стояла в центре рабочих кружков, которые начинали политическую агитацию и много внимания уделяли аграрному вопросу. Но, помимо всего прочего, у рабочих кружков не было еще ни сил, ни времени на то, чтобы «подготовить» восстание крестьян, охватившее как Молдавию, так и Валахию. Это, однако, нисколько не остановило либерального правительства, которое учинило жестокий разгром рабочей партии. Несколько сот «иностранцев» было выслано навсегда из пределов Румынии, при чем, наряду с действительными иностранцами, как многочисленные здесь румыны из Трансильвании, высланы были все участвовавшие в движении евреи, а также вообще все те, чьи бумаги не были в полном порядке. Так, например, изгнаны были: братья Гоппе, чехи, родившиеся в Румынии и здесь отбывавшие воинскую повинность; еврей-поэт Барбу Лазарьяну; братья Гебар, немцы по происхождению, но румынские граждане второго поколения; родившийся в России Леонардо Паукеров; Василий Анагносте, грек по отцу, и т. д., и т. д. Но наиболее лихим актом олигархии явилось изгнание доктора Раковского, поручика румынской армии, гласного констанцского земства, отец которого неоднократно избирался городским гласным Мангалии. Высылка Раковского была подготовлена кампанией правительственной прессы, которая доказывала, что Раковский, как болгарский уроженец, лишь «по ошибке» зачислен был в ряды румынской армии, и заодно вменяла ему в вину ряд преступлений: принимал потемкинцев{53}, боролся за политические права добруджан, организовал стачки румынских рабочих в интересах болгарской промышленности (!), подготовил крестьянское восстание и, наконец, – состоит… агентом русского генерального штаба! Последнее обвинение только выиграет в своей убедительности, если принять во внимание, что Раковский является автором известного труда «Россия на Востоке» (на болгарском языке), в котором выступает непримиримым противником ближневосточной политики России.

Одними высылками дело не ограничилось. Приняты были наспех исключительные законы, направленные против движения в целом. С этой целью либеральное правительство использовало покушение на премьера Братиану, произведенное в 1909 году рабочим Желеа, – разумеется, вне какой бы то ни было связи с рабочей партией, зато, по всей видимости, не без соучастия политической полиции. Издан был в 1910 году закон, совершенно лишающий железнодорожных рабочих права коалиций. Другим законом всякие проступки против так называемой «свободы труда» подведены были под тяжелую тюремную кару (до 2 лет). Практика администрации находилась, разумеется, в полном соответствии с общим духом либерального режима. Консерваторы, ставшие у власти в 1911 году, повели более примирительную политику по отношению к рабочим. Они даже вступили на путь социального законодательства и провели страховые законы, сосредоточив, однако, все управление страховыми учреждениями в руках государства.

Между тем, рабочее движение шло своим чередом. Возвращение Раковского в Румынию стало для румынских рабочих не только делом политического интереса, – в Раковском они теряли вождя с недюжинной энергией, широким кругозором и международным опытом, – но и вопросом чести. Открывается пятилетие неутомимой борьбы за возвращение Раковского в страну, при чем в борьбе этой, неутомимым вдохновителем которой являлся Доброджану-Гереа, не было недостатка в драматических эпизодах и даже кровавых столкновениях. Раковский начал свое изгнание с опубликования на французском языке бичующего памфлета «La Roumanie des boyards» («Боярская Румыния»), в котором развертывает картину социальных и политических условий Румынии и на языке документов, воспроизведенных в книге fac-simile, рассказывает чудовищную историю своего изгнания. По соглашению со своими румынскими друзьями, он решает нелегально вернуться в Румынию, чтобы таким образом вынудить у суда пересмотр своего дела. Его арестовывают в Кайнени, и так как арест был обставлен великой таинственностью, то распространился слух, что Раковский убит. В связи с этими слухами в Бухаресте произошло бурное рабочее собрание, закончившееся кровавым столкновением с полицией на главной улице, в сотне шагов от королевского дворца; были десятки раненых с обеих сторон. Однако, либеральное правительство просто выслало вторично Раковского за границу, не доводя дела до суда.

В 1911 году Раковский снова пробирается в Румынию и на сей раз благополучно въезжает в Бухарест. У власти находилось в это время уже консервативное министерство Карпа. Но и Карп не хотел «скандала»: он заявил, что при первых двух высылках Раковского не были соблюдены необходимые формальности, и что, прежде чем Раковский получит право апелляции к суду, он должен быть выслан в третий раз – по всей форме. Раковский поселяется в Софии и приступает к изданию ежедневной газеты «Напред», в которой ведет блестящую кампанию против поднимающего голову болгарского империализма – за соглашение с Турцией. Борьба за возвращение Раковского в Румынию идет, между тем, своим чередом. Сопротивление консерваторов этому требованию ослабевает. Они боятся возвращения к власти либералов, – партии, несравненно более сильной и лучше организованной, и начинают задумываться над тем, не может ли для них оказаться выгодным противопоставление социалистов либералам. В это время в центре общего внимания становится скандальная – даже для румынских политических нравов! – трамвайная афера. Будучи у власти, либералы создали общество городских трамваев: город дал 60 миллионов франков, частная либеральная группа – 5 миллионов, прибыль делилась пополам, и все правление находилось в руках частной клики. Возмущение было всеобщее, консерваторы стремились использовать его, заигрывали с демократическими элементами, – и это решило судьбу Раковского. Ему был разрешен въезд в Румынию для защиты своих интересов перед судом, и этот суд восстановил его в правах румынского гражданина.