Жорж Блон - Одиссея авианосца «Энтерпрайз»

• Название: Одиссея авианосца «Энтерпрайз»
• Автор: Жорж Блон
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: 5–7838–0670–6

Главная цель и тема нашего повествования — история американского авианосца «Энтерпрайз», принимавшего активное участие в боевых действиях в Тихом океане. И я прекрасно отдаю себе отчет в том, что не сведущий в морских делах читатель поначалу наверняка будет с большим трудом понимать, о чем же, собственно, идет речь. Поэтому я постараюсь описывать события тех бурных лет и места, где они разворачивались, по мере моих возможностей ясно, четко и точно — так, чтобы даже самый неискушенный читатель ощущал себя, что называется, как рыба в воде. Правда, позволю себе оговориться заранее: сделать легкодоступным все и сразу, увы, не в моих силах. Ведь не случайно, сказать к примеру, пассажир, впервые ступивший на борт парохода, чувствует полную растерянность, чего уж там говорить об авианосце: он являет собой одновременно боевой корабль, завод, город и аэродром — словом, непривычный, даже странный мир. Но, как говорится, лиха беда начать — впереди у нас будет достаточно времени, чтобы освоиться на борту авианосца.

---

Полковник Шуп перенес свой КП на 15 метров в глубь острова, устроив его в траншее перед крупным бункером (10 м х 3 м х 3 м). Стены бункера были сколочены из толстенных пальмовых бревен, уложенных в два ряда с 80-сантиметровым промежуточным зазором, заваленным песком. Сверху бункер также был засыпан песком. Пальмовые бревна были 1502– сантиметров в диаметре и скреплены 20-сантиметровой  толщины стальными скобами. Иначе говоря, разрушить столь мощное укрепсооружение можно было разве что крупнокалиберной бомбой или снарядом, да и то лишь прямым попаданием. Если же бомба или снаряд взрывались рядом с бункером, его еще больше заваливало песком и землей, что противнику было только на руку.

10 часов 22 минуты. Полковника Шупа запрашивает штаб 2-й дивизии под командованием генерал-майора Смита: «Хватит ли вам сил, чтобы завершить операцию по захвату Бетио?» Ответ: «Обстановка неблагоприятная. Жду дальнейших распоряжений».

11 часов 40 минут. Дивизионный штаб — Шупу: «Уточните обстановку».

12 часов 14 минут. Шуп — дивизионному штабу: «Положение нестабильное. К вам с докладом направляется полковник Карлсон».

13 часов 40 минут. Дивизионный штаб — Шупу: «3-й батальон 2-го полка (тот, что высадился накануне в «красном» секторе 1) продвинулся в глубь острова. Перед ним поставлена задача расчистить «зеленый» сектор, где скоро предстоит высадиться 1-му батальону 6-го полка».

13 часов 50 минут. Шуп — дивизионному штабу: «Подбросьте огнеметов, и побольше. Закрепитесь в южном квадрате, на пересечении «красных» секторов 1–2. Стараемся удержаться».

14 часов 30 минут. По некоторым признакам положение американцев на Бетио, похоже, не только стабилизировалось, но и укрепилось. Так, например, «аллигаторы» уже беспрепятственно крейсируют между рифом и пляжами, доставляя в один конец боевую технику, а в другой — раненых. Тем не менее японцы продолжают их обстреливать, не причиняя, впрочем, сколько-нибудь ощутимого вреда. На берегу уже вовсю стараются хирурги — они оперируют раненых прямо на песке. (Раненым нужна кровяная плазма, иначе они не дотянуть до корабельных лазаретов. Сосуды с плазмой подвешиваются на веревки, натянутые между воткнутыми в песок штыками, вниз карабинами.) Теперь прорыв пехотинцев на юге обеспечивают только что высадившиеся на берег легкие танки. Они вплотную подходят к бункерам, упираясь дулами пушек в амбразуры, и открывают огонь.

16 часов 00 минут. Подполковник Джордан докладывает Шупу о том, что он вместе с отрядом из 170 человек (от 1-го и 2-го батальонов 2-го полка) достиг южной оконечности острова. От усталости его люди едва держатся на ногах; у них вышли все запасы воды и провианта, да и боеприпасы тоже на исходе. Японцы предпринимают против десантников яростную контратаку с востока. Отряд Джордана несет большие потери. Шуп немедленно посылает ему на помощь несколько «аллигаторов» с боеприпасами, водой и провиантом.

17 часов 6 минут. Генерал-майор Смит принимает сообщение от Шупа, в котором тот докладывает обстановку на 16 часов. Шуп указывает  месторасположение своих позиций на карте, разграфленной на квадраты — каждый пронумерован. Сообщение Шупа заканчивается так: «Несем огромные потери. Точное число погибших неизвестно. Но победа все равно будет за нами».

* * *

Итак, обстановка почти везде была одинаковая. На всех участках по-прежнему шли ожесточенные бои. Но самыми кровопролитными они были в так называемых черных секторах, где японцы точно вросли в землю. И все же, как бы там ни было. Провидение уже определило победителя. К тому же, если рассматривать операцию «Гальваник» как бы с высоты пережитых событий, сразу же становится ясно, что американцы все равно захватили бы Бетио, — рано или поздно. С другой стороны, очевидно и то, что японцы благодаря своей стойкости и упорству сумели на некоторое время задержать продвижение американцев в глубь острова, и все надежды морских пехотинцев на стремительный штурм в конце концов обернулись долгой, изнурительной осадой, сопряженной с колоссальными потерями. В самом деле, американцы рассчитывали на молниеносный захват — в итоге же все закончилось жестокой рукопашной. И разве можно не восхищаться прозорливостью — а отнюдь не бахвальством — полковника Шупа, твердо и ответственно доложившего в штаб, что «победа все равно будет за нами»!

Если же обратиться к воспоминаниям рядовых участников кровопролитных боев за Тараву, нетрудно заметить, что большинство из них нисколько не сомневались, что судьба будет к ним благосклонна. Хотя те же морские пехотинцы, что сдерживали контратаки японцев на южной оконечности Бетио, поначалу пришли в отчаяние, которое скорее было сродни чувству обреченности. И выстоять им, как ни странно, помогла мысль о неминуемой гибели — в случае, если они дрогнут хотя бы на мгновение. А тем временем их товарищи, выдвинувшиеся из «красного» сектора 3 на штурм аэродрома (в восточной стороне острова), не переставали удивляться сами себе, не веря, что остались живы после того, как оказались на совершенно голом пространстве, да еще простреливаемом со всех сторон. Иначе говоря, в скорой победе не сомневались лишь те, кому выпало десантироваться в «красных» секторах на другой день вечером. Не успели они вступить на берег, как следом за ними подоспели силы артподдержки — джипы с 37-миллиметровыми орудиями на прицепах. «А вот и десерт!» — радовались пехотинцы, искренне полагая, будто джипы принесла на своих крыльях сама победа.

В 20 часов на береговой КП прибыл полковник Меррит Эдсон — ему предстояло сменить Шупа на посту командующего десантно-штурмовыми батальонами. Впрочем, полковник Шуп, взявший на себя всю ответственность за исход штурма, причем в самых что ни на есть  критических условиях, мог бы отказаться от замены и командовать дальше, тем паче что официально его никто не отстранял от должности командующего. К тому же с порученным ему заданием он справился отлично, за что впоследствии и был удостоен самых высоких почестей и наград. Однако доблестный полковник Шуп вот уже трое суток кряду не смыкал глаз. И генерал-майор Смит справедливо решил, что для пользы дела будет лучше, если командование наземным КП примет человек свежий, не успевший измотаться ни физически, ни морально, да еще с не затуманенной усталостью парой глаз. Потом, в иных обстоятельствах, смена командующего, безусловно, просто необходима. По прибытии на Бетио Эдсон (у морских пехотинцев он пользовался не меньшим авторитетом, чем Шуп, — хотя бы потому, что тогда, на Гуадалканале, командовал батальоном рейдеров), тотчас же возглавив все действующие наземные силы, принялся составлять вместе с Шупом план боевых действий на следующий день. Так что морским пехотинцам предстояло провести на проклятом острове еще одну кошмарную ночь. И снова живые должны были вдыхать запах разлагающейся плоти их погибших товарищей, оставшихся лежать на прибрежном песке. И все же теперь им дышалось чуть полегче, потому как помимо трупного смрада в воздухе уже витал головокружительный аромат скорой победы. Наконец-то им удалось заснуть — правда, ненадолго, и далеко не всем. Десантникам, улегшимся было на ночлег в наспех обустроенных воронках в «красных» секторах, пришлось спешно покинуть свои убежища: в полночь уровень воды в лагуне значительно поднялся — выше, чем обычно, и приливной волной окатило весь берег. А незадолго до рассвета в небе над Бетио появились четыре японских бомбардировщика» и нанесли удар по позициям морских пехотинцев. Взрывом одной бомбы, упавшей близ западной границы «красного» сектора 1, убило одного десантника и ранило восьмерых. Однако наземной контратаки со стороны японцев в ту ночь, слава Богу, не последовало. Потом наступило утро третьего дня.

День «Д» + 2 (22 ноября)

«Береговая линия делится на три крупных сектора. Каждый сектор, в свою очередь, подразделяется на подсектора и обозначается соответствующим цветом: красным, зеленым, черным...» Штабной офицер, составлявший сопроводительную записку к оперативной карте острова Бетио несколько месяцев назад, точно в воду глядел, когда писал вышеприведенные строки. В самом деле, теперь-то мы знаем, что именно «красный» сектор был обильнее других полит кровью морских пехотинцев. «Зеленый» также оправдал свой цвет: десантники из  1-го штурмового батальона 6-го полка «очистили» его как будто во время учебной высадки — легко и с весьма незначительными потерями. Именно там, в «зеленом» секторе, американцы впервые вкусили едва ощутимый аромат победы. На рассвете третьего дня пехотинцы получили приказ выдвинуться в восточном направлении — к «черному сектору». Тогда-то и наступил переломный момент. И сектор этот оправдал свой цвет с лихой.

Шестой полк морской пехоты был знаменит: он прославился еще в годы первой мировой войны и был удостоен одной из почетнейших наград Франции — аксельбанта[30] — за стойкость и мужество, проявленные в боях на территории Франции. Шестому полку, верно хранившему свои боевые традиции, как, пожалуй, ни одному другому, были присуши дух товарищества и чувство спайки, возведенные в абсолют. Ему-то и выпало теперь штурмовать побережье Бетио, отмеченное на оперативной карте как «черный» сектор. Пехотинцы ринулись в атаку со всей решимостью, на какую только были способны, надеясь захватить его с ходу. Но кто знал, что именно эту часть побережья японцы опутали самой густой сетью оборонительных сооружений! Через каждые пять-десять метров — бункер, зарывшийся в песок чуть ли не по самую крышу и больше похожий на торчащую из-под земли голову чудовища с разверзшейся огнедышащей пастью. Легким танкам оказалось не под силу подавить сопротивление японцев на этом участке. И в восемь часов к «черному» сектору подошел средний танк — один-единственный. Но ничего не поделаешь — приходилось пока довольствоваться и этим. Танк-одиночка упорно продвигался от бункера к бункеру под перекрестным обстрелом неприятеля и отвечал не менее яростным огнем — настолько, насколько позволяли возможности его единственной пушки. Только под прикрытием среднего танка пехотинцам из «шестого» штурмового и удалось прорвать оборону противника, да и то ценой тяжелейших потерь. Ко всему прочему, десантники страдали от жесточайшей жары и жажды. И с каким облегчением встретили они «аллигаторы», которые подвезли для них с северного берега Бетио двадцатилитровые бидоны с водой. Вот только бидоны эти залили еще в Новой Зеландии, а за долгое время перехода к Тараве, да еще под действием испепеляющих лучей экваториального солнца их внутренняя эмалированная облицовка окислилась — и вода испортилась. Во всяком случае, для питья она уже была непригодна. Так что штурм пришлось продолжать «всухую» — иного выхода не оставалось. Незадолго до полудня пехотинцы из 1-го батальона Шестого полка, потерявшего сорок процентов  личного состава, закрепились в бомбовых воронках, чтобы перевести дух и перегруппироваться. За утро они продвинулись в глубь острова всего лишь на семьсот метров.