Владимир Шигин - Чесменский бой

• Название: Чесменский бой
• Автор: Владимир Шигин
• Жанр: Историческая проза

АННОТАЦИЯ.

Исторический роман Владимира Шигина «Чесма» посвящен событиям русско-турецкой войны 1768-1774 гг. Центральное место занимает описание знаменитого Чесменского боя, победа в котором принесла всемирную славу российским флотоводцам А. Г. Орлову, Г. А. Свиридову, С. К. Грейгу и другим.

---

Едва Сенявину стало известно о Балаклавской баталии, он немедленно поспешил на помощь Кингсбергену. Тем временем бравый кавторанг выдержал еще одно ожесточенное сражение с турками: 23 августа он решительно атаковал с расстояния картечного выстрела турецкую эскадру в восемнадцать вымпелов. В ее составе было три линейных корабля и четыре фрегата. Не выдержав напора, турки отошли под защиту крепости Суджук-Кале. А через неделю подошел с несколькими кораблями Сенявин, и тогда объединенная русская эскадра повторила нападение. Документы донесли до нас рассказ самого Алексея Наумовича о том сражении: «И я построил свой флот на той же линии, на коей и они шли, имея на кораблях новоизобретенного рода все паруса, пошел на них, что неприятель усмотря и хотя имел превосходство в числе и величине своих кораблей… сколько можно иметь парусов, побежали к Анатолии; мы гнались за ними до самой ночной темноты…»

А спустя несколько дней Керчь с музыкой и пушечной пальбой встречала победителей. Морская кампания была завершена блестяще! Российские моряки надежно прикрыли крымские берега от турецких посягательств. Отныне Андреевский флаг развевался над просторами черноморскими. Так начала сбываться мечта многих поколений россиян…

План кампании 1773 года, утвержденный Екатериной, предписывал Румянцеву осуществить наступление на правом берегу Дуная, в частности, на сильно укрепленную крепость Шумла, где были сосредоточены главные силы турецкой армии. В первых числах апреля Румянцев приступил к подготовке наступления. Он решил рядом отдельных ударов захватить инициативу, сковать противника и отвлечь его от места предстоящего форсирования Дуная главными силами русской армии.

Метод сковывания противника одновременно на нескольких тактических направлениях получил в военной практике наименование поисков. К этой достаточно эффективной форме боевых действий Румянцев прибегал в 1771 году. Теперь отряды Вейсмана, Салтыкова и только что прибывшего в 1-ю армию Суворова в течение апреля и мая произвели несколько поисков на правый берег Дуная. Сам главнокомандующий 9 июня с главными силами форсировал Дунай в 30 верстах ниже Силистрии. 18 июня он подошел к этому городу, захватил его передовые укрепления, но овладеть крепостью не смог – для этого силы его были недостаточны. Узнав о приближении 30-тысячной армии Нуман-паши, Румянцев отошел обратно, к месту своей переправы через Дунай.

Успокаиваться было рано. В следующем году турки предприняли еще одну отчаянную попытку прорваться через Керченский пролив и нанести удар по Таганрогу. Для этой цели был собран весь, оставшийся после чесменского погрома, флот: пять линейных кораблей, десяток фрегатов, множество галер и мелких судов. Вел флот сам Гассан-паша, любимец султана и обладатель почетнейшего титула «Крокодил морских сражений». Гассан-паша в успехе дела был уверен, перед отплытием из Стамбула он обещал султану Мустафе:

– Клянусь Небом, о великий из великих, что я не оставлю камня на камне от морского прибежища московитов – Таганруха! Самого же их предводителя Сеняфина обезглавлю, а голову доставлю в Стамбул, чтобы бросить на прокорм бродячим псам! Толстый Мустафа жмурился от удовольствия:

– Хорошо говоришь, любимейший из мореплавателей! Я буду ждать от тебя добрых вестей и, обнимая своих жен, видеть лишь сладкие сны! Ступай и возвращайся с победой!

Но едва на салингах турецких кораблей стали различимы керченские берега, турки сделали неприятное открытие. Дорогу им заступили суда контр-адмирала Василия Чичагова.

Еще совсем недавно Чичагов бороздил воды средиземноморские и вот теперь принял под начало отряд судов на Черном море.

Несколько попыток Гассан-паши окружить отряд Чичагов отбил, а затем умелым маневром отсек турок от пролива. Сам же занял позицию под прикрытием береговых батарей. Не желая рисковать, бросил якоря и Гассан-паша, ожидая подхода подкреплений из Стамбула. Первым, однако, появился в проливе Алексей Сенявин. Он выгреб по азовским портам все, что мог, и во главе сборного отряда мелких судов явился перед неприятелем, чтобы пасть, но не пропустить его в Азовское море.

Подошло подкрепление и к туркам. В отличие от сенявинских шебек да лодок, это были мощные линейные корабли и фрегаты. Перевес в силах еще больше склонился на сторону неприятеля.

Гассан-паша атаковал Азовскую флотилию 28 июня. Турки, уверенные в успехе, шли как на параде. С палуб их кораблей устрашающе размахивали ятаганами бритоголовые янычары, выкрикивая во вся глотку: – У» УРУС шайтан!

На палубах русских судов было тихо. Лишь потрескивали горящие фитили в руках готлангеров да шумел ветер в парусах. По распоряжению Сенявина капитанам судов было велено не открывать пальбы, пока неприятель не приблизится на дистанцию картечного выстрела.

…И вот русскую боевую линию заволокло пороховым дымом. Сотни ядер, завывая, понеслись к цели. Точность огня азовцев была поразительной. Их пушки рушили рангоут, поражали корпуса, испепеляли паруса. На одном из турецких судов от многих попаданий обрушился в воду целый борт с пушками и людьми… Турки некоторое время пробовали держаться, но вскоре не выдержали. Бегство «Крокодила морских сражений» было паническим. Желая как можно быстрее оторваться от противника, он велел даже буксировать свои корабли галерами. Вновь, как и прежде, победил слабейший по количеству пушек, но сильнейший по духу и мастерству команд Российский флот!

Однако в целом Румянцев остался все же крайне недоволен минувшей кампанией и поэтому в 1774 году намеревался дойти до самых Балкан, хотя армия его была сильно ослаблена. Умело организованное несколькими группами войск наступление армии Румянцева на правом берегу Дуная привело к значительным победам: при Базарджике, у Туртукая, при Козлудже.

После Козлуджи русские войска подошли к Шумле и приступили к ее осаде. Один из русских отрядов захватил Чалыкивак, расположенный между Шумлой и Константинополем. Это вызвало дополнительную панику среди турок. Гарнизон Шумлы поднял мятеж. Визирь быстро расправился с восставшими, но понял, наконец, что Турция больше не может продолжать войну, и обратился к Румянцеву с просьбой заключить перемирие. Румянцев отклонил просьбу турецкой стороны и предъявил ультиматум: или немедленные переговоры о мире, или наступление русских войск на Константинополь. У Турции был только один выход – начать мирные переговоры.

4 июля к Румянцеву прибыли уполномоченные визиря с предложением мира. Переговоры велись в ставке главнокомандующего русской армией в деревне Кючук-Кайнарджа, близ города Силистрия. На этот раз они были непродолжительными и, по словам Румянцева, проходили «без всяких обрядов министериальных, а единственно скорою ухваткою военного».

«Граф Петр Александрович, – писала императрица по поводу заключения мира, – вы меня уведомляете, что визирские подписания отнюдь не замешкались. Одно и другое я единственно приписываю разумному вашему предводительству и руководительству. С новою сею приобретенною государству столь полезною славою от всего сердца вас поздравляю.

Всевышний предоставил вам вести войну с беспрерывною поверхностию над неприятелем и окончить ее миром таковым, как в нашей истории едва отыщется ли. За все сие моя и всего государства благодарность вечно с вами пребудет».

А вскоре в селении Кючук-Кайнарджи был заключен мир, по которому Турция признавала право России на обладание северным Причерноморьем. В дни победных торжеств высочайшим указом Екатерина присвоила Алексею Сенявину чин полного адмирала.

Победа России в войне 1768-1774 годов имела огромное международное значение. В дипломатических кругах всей Европы русские победы в этой войне на море и на суше и в первую очередь при Чесме и Кагуле произвели ошеломляющее впечатление. Недаром, когда турки наконец признали себя побежденными и подписали мирный договор в Кючук-Кайнардже, Екатерина с таким любопытством наблюдала за поведением послов, аккредитованных при ее особе. «Я видела в Ораниенбауме весь Дипломатический корпус и заметила искреннюю радость в одном Аглинском и Датском министре; в Австрийском и Прусском менее, – писала она Штакель-бергу, своему послу в Варшаве. – Ваш друг Браницкий смотрел Сентябрем. Гишпания ужасалась; Франция, печальная, безмолвная, ходила одна, сложив руки. Швеция не может ни спать, ни есть. Впрочем, Мы были скромны в рассуждении их и не сказали им почти ни слова о мире; да и какая нужда говорить о нем? Он сам за себя говорит».

Глава третья

Времен в глубоком отделенье

Потомство тех увидит тени,

Которых мужествен был дух..

Г.Р.Державин

По-разному сложились судьбы героев Чесменской победы. Одни, дослужившись до больших чинов, ушли из жизни в почете и славе. Имена других были преданы незаслуженно забвению.