Ковалевская Елена - Письмо с которого все началось

• Название: Письмо с которого все началось
• Автор: Ковалевская Елена
• Жанр: Книги

---

Женщина немного нервно сглотнула, и оторопело произнесла:

– Это вы его так?

– Да нет! После нас, он бы еще пластом лежал. Увы, не мы. Дальние родственники нашей сестры.

– А… – у нее не было слов, чтобы что-нибудь сказать.

– Не волнуйтесь, – заверила я женщину. – Я никому не собираюсь докладывать или доносить, но у меня есть одна маленькая просьба.

– Я вся во внимании, – у матери наконец-то прорезался голос.

– Подержите вашего олуха дома с месяцок под жестким контролем, а еще лучше отправьте куда-нибудь к родственникам подальше на пол года, чтобы наверняка. Ведь родня нашей сестры все произошедшее может истолковать весьма превратным образом, и ваш сын окажется втянутым в неприятнейшую историю.

– Я сделаю все точь-в-точь, как вы сказали, достопочтимая сестра, – усиленно закивала женщина, и, обернувшись, прокричала в открытую дверь: – Рик, а ну подь сюда!

На ее зов показался здоровый детина, молча взял кобылу у Андре, и потопал, ведя ее под уздцы по улице; похоже в городские конюшни ставить. А женщина, ухватив сына за рукав, втащила вовнутрь со словами:

– Я вечером все отцу расскажу! Ах ты, паразит! – и тут на мгновение развернувшись ко мне, сказала: – Благодарю вас достопочтимая сестра, что вы не стали докладывать вашим ничего об этом маленьком происшествии. Если необходимо, мы можем сделать пожертвование для вашего ордена. Вы только скажите: в какую сумму нам это обойдется.

Однако! Так изыскано мое молчание никто не покупал. Искушение было согласиться поначалу, но я переборола себя, ничего, скоро в Зморын приеду и…

– Лучше поставьте свечу в храме, и отправьте своего отпрыска куда подальше, – немного жестковато посоветовала я.

– Как скажите, достопочтимая сестра, – женщина склонила голову, и тут же отвесив Андре подзатыльник, от чего тот втянул голову в плечи, добавила: – Как скажите, – и уже сыну: – Вот паразит! Ну, я тебе вечером устрою…

И закрыла дверь. Н-да! При наличии такой матушки мне не стоит опасаться неприятностей со стороны Андре. Я вскочила вновь в седло и поспешила в 'Резвую лань'.

Едва я вошла в зал, ко мне кинулся хозяин постоялого двора.

– С вами все в порядке? – обеспокоено спросил он. – А то когда ваши сестры вернулись, одна из них была такая бледная, такая расстроенная.

– В полном, – заверила я его. Это ж надо и когда только успел заметить!

– Это хорошо, – кивнул хозяин, впрочем, не спеша отойти, и заняться своими делами. Что ж, придется остановиться и ублажить его сказочкой про наши похождения, а то ни в жизнь не отстанет.

– Не волнуйтесь с нами и нашей сестрой все в порядке. Просто у нее весьма печальные известия, ее любимый дядюшка при смерти и она отправлялась его проведать.

– Ну надо же, – недоверчиво протянул он. И я поняла, что дала маху.

Он же видел, как я материлась после послания Агнесс. Надо было быстро выправлять ситуацию, поэтому я наклонилась к нему поближе и заговорщическим шепотом сообщила:

– На самом деле этот дядюшка ее в монастырь то и спровадил, а девочка не хочет. Они вместе со своим женихом бежать договорились, а тут такая незадача. Все ее наследство в пользу монастыря отписано… Ну вы понимаете? – я многозначительно замолчала, намекая на интригу. У хозяина загорелись глаза в предвкушении. Ох, как мы все любим истории с душком, как любим! Нет ничего слаще, чем послушать про обездоленных сироток, сосланных злыми родственниками в монастыри. – А мы что? Наше дело маленькое, доставить до места и точка. А попробуй не доставь, самим прилетит, мало не покажется.

– У-у-у… – многозначительно протянул хозяин, состроив понимающее лицо.

– Только вы про это никому, – еще тише сказала я, намекая на великую тайну. Как всем не терпится быть посвященными в них, вот в такие вот маленькие, и на самом деле никому не нужные.

– Ни-ни, – замотал головой тот, а по глазам было понятно, что к утру, половина прислуги будет знать эту страшную историю.

Я важно кивнула, будто бы поверила ему, и поспешила подняться к себе.

Там уже девочки вовсю упаковывали сумки, чтобы завтра, как только откроют городские ворота, мы смогли покинуть Робату. Агнесс надутая как мышь на крупу угрюмо взирала на сборы.

– Ну что? – поинтересовалась у меня Гертруда, как только я закрыла дверь.

– Сдала с рук на руки, – ответила я. – Будьте спокойны. С его мамашей я договорилась, рассказав сказочку про страшных и грозных родственников. Так что теперь, не слушая ни каких протестов, отправят паренька куда-нибудь в глушь к дальней тетке или дядьке.

– Эт хорошо, – кивнула старшая сестра, упаковывая чешую в мешок.

Я начала раздеваться. Усталость накатила неожиданно, тяжелый сегодня день выдался, нервный. И погоня была, и бой, и развешивание лапши по ушам всем ненужным свидетелем. Как я все это не люблю, кто бы только знал! А все Агнесс. Сидит, надулась обиженная на весь мир.

– Ну а ты чего? – спросила я ее, стягивая сюркот. – Раздеваться будешь или как?

– Да вам то, какое дело?! – неожиданно громко взвизгнула она. – Это вы! Вы виноваты! Почему вы поговорить с ним не дали?! А ведь он жениться на мне хотел!

– Дура! – выкрикнула я зло, нервы взведенные с утра снова дали о себе знать. – Поиметь он тебя хотел, а не жениться!

– Врете! Вы все врете! – она с пылающим от негодования лицом вскочила на ноги. – Он хороший и добрый! Он любит меня! Он сам так сказал!

– Хрена он так сказал! – о, похоже, мы сейчас устроим выяснение: кто, кому, и чего! – С тобой бы позабавился, на один раз, а потом что?! Да ты 'спасибо' должна говорить, что мы за тобой погнались!

– Не дождетесь! Да я вообще не виновата, что меня схватили!

– Ах, невиновата она! Вы поглядите! Какого хрена ты в платье вырядилась?! Так подставиться! Тебя мало-мальски соображающий идиот опознать может!

– Андре ведь не узнал!

– Твое счастье! – мы разошлись не на шутку, и крики, наверное, собрали толпу у дверей комнаты. – Все заканчивай представление! Скидывай катарди, завтра я его дочери хозяина постоялого двора верну.

– Сейчас! Я за него заплатила! Вы не смеете его у меня отбирать! – Агнесс уже не видела берегов, напрочь забыв, с кем и о чем разговаривает.

– Я что-о? – мне показалось, что я ослышалась. – Короче так моя дорогая! Раздевайся!

– Да пожалуйста! – девочка принялась яростно срывать с себя платье ни капельки не заботясь об его сохранности. Послышался треск рвущейся ткани. – Раз я заплатила за это скверное котарди приличные деньги, значит: что хочу с ним, то и делаю!

И тут меня все достало! Вот маленькая избалованная дрянь! Эгоистка! Привыкла получать все на блюдечке и здесь хочет, чтобы так же прошло?! Не пройдет! Не в том положении! Нету здесь больше мамок и нянек, которые побегут выполнять каждое ее требование. В дальнейшем нам ее выкрутасы могут жизни стоить. Выкинет что-нибудь подобное в Sanctus Urbs, и нам потом будет одна дорога – на дыбу, ну а после на плаху. И если она не хочет понимать по-хорошему, значит поймет через орденский метод!

– Камизу снимай, – грозно произнесла я, чуть остыв и принявшись стягивать с перевязи крепления для фальшиона, ножа и кинжала.

– Зачем?! – резко бросила Агнесс, еще не смотря на меня.

– За надом! Мозги вправлять на место буду!

После моих слов девочка подняла голову. Гневным и гордым взглядом обожгла меня, но все же слегка побледнела, и немного укоротила свой боевой пыл. Однако ее последующая фраза прозвучала заносчиво и надменно:

– Не посмеете! Вы даже права не имеете прикасаться ко мне!

– Ну да?! – высокомерными речами меня было не остановить. Это даже добавило масла в огонь. – Чего смотришь? Ждешь особого приглашения?

Она судорожно мотнула головой, по-видимому, до нее стало доходить, что я не шучу.

– Хорошо, я больше не буду, – немного испуганно выдала она, решив пойти на-попятный.

– Естественно не будешь, – коротко кивнула я, соглашаясь. – Но за свои действия, дорогая моя, надо всегда держать ответ. Вот ты и ответишь. И скажи спасибо, что мы не в ордене, а то там бы с тебя шкуру клоками спустили, а я здесь лишь слегка, так сказать: любя и нежно. – Агнесс судорожно сглотнула. – Давай снимай, кому говорю!

– Я уже обещала, что больше так не буду, – глаза у нее стали большими, теперь она со страхом наблюдала, как я планомерно снимаю с пояса металлические детали, одну за другой. Похоже, ее раньше никогда не пороли, но ничего все бывает в первый раз.

– Ну?

Тогда Гертруда, тоже выведенная из себя закаченным представлением, шагнула и простым толчком руки уронила ее поперек кровати. Девочка не успела извернуться, как я придавила ее к постели, уперев колено в поясницу, а свободной рукой схватила за волосы на затылке и потянула на себя, заставив прогнуться.

– Вот что, радость моя, – с холодным гневом в голосе начала объяснять я, – Мы с тобой нянчились, можно сказать, пылинки сдували, а ты посчитала, что все наши слова и выеденного яйца не стоят. Мол, сестры накручивают проблемы сами себе, дурью маются, а я как хочу, так и поступать буду?! Нет, моя хорошая, раз мы говорим, нельзя – значит нельзя! И вот чтобы ты мои слова накрепко запомнила, лучшего средства, чем добрая порка пока еще не придумано. А после нее у тебя навсегда пройдет желание своевольничать.