Владимир Санин - За тех, кто в дрейфе !
Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "За тех, кто в дрейфе !"
Описание и краткое содержание "За тех, кто в дрейфе !" читать бесплатно онлайн.
Владимир Санин — автор известных книг о советских полярниках "У Земли на макушке", "Новичок в Антарктиде" — больше десяти лет верен полярной теме. Действие произведений основано на подлинных драматических событиях, имевших место в Антарктиде, Арктике, на дрейфующей станции "Северный полюс". Автор жил бок о бок со своими героями, и это позволило ему воссоздать яркие картины их повседневной жизни, нарисовать выразительные портреты мужественных полярников, неустрашимых землепроходцев Антарктиды.
Продолжение повестей «В ловушке» и «Трудно отпускает Антарктида».
Последние месяцы я весьма тактично вкрапливал в каждую свою радиограмму намеки по адресу Махно: какой он чистоплотный, умный, ласковый и храбрый (в жизни не видывал такого отъявленного труса!), и как благотворно влияет собака на воспитание ребенка. Моя диверсия, однако, успеха не имела: Нина с присущей ей деликатностью напомнила, что коридор у нас крохотный и спать вместе с Махно мне там будет не очень удобно, а другого варианта она, к сожалению, не видит. Но я не очень огорчился, Махно возьмет с собой Веня — это наш запасной вариант.
В эту ночь кают-компания превратилась в проходной двор: одни приходят, другие уходят спать, опять возвращаются — какое там, разве заснешь, когда завтра лететь домой!
Растревожился народ,
Водки нет, так кофе пьет,
Ждет, когда же самолет
Лыжами скользнет на лед
И поднимет в небо сине, —
Там-там-там!
К Нине, Оле, Вере, Зине —
Там-там-там! —
импровизирует под гитару Веня.
Я ведь, братцы, не медведь!
Я хочу ласкать и петь!
Снег, пургу, мороз, торосы
К черту позабыть!
И твои густые косы,
Всю тебя любить!
— В-веня, д-давай ту, — заикаясь, осипшим голосом просит Горемыкин, — про з-зеленоглазую, к-которая ждет.
Валю без смеха слушать невозможно.
— Расскажите, товарищ повар, какие чувства вы испытывали, когда тот грубиян нарушил ваше уединение? — вытаскивая блокнот и изображая из себя репортера, спрашивает Кузьмин.
— Пошел вон, хам! Не видишь, читаю! — подсказывает Осокин.
— В-всех б-без компота оставлю! — грозит Горемыкин. — М-мерзавцы!
Входит Кирюшкин и с глубоким подозрением смотрит на Веню, который делает честнейшие глаза.
— Твоя работа?
— Какая, дядь Вася? — наивным голосом спрашивает Веня. Часа два назад он извлек из знаменитого дяди Васиного сундучка половину инструментов и сунул вместо них ржавую десятикилограммовую втулку.
— Сукин ты сын, паря, — благодушно говорит Кирюшкин, наливая себе кофе и присаживаясь. — Опыта у тебя мало, не так сработал. Мы, бывало, сюрприз в чемодан отзимовавшему товарищу подкладывали за пять минут до посадки, да сами его вещи в самолет вносили, чтоб по тяжести не догадался и не проверил. Мне, помню, таким манером здоровый камень на добрую память упаковали, чуть не надорвался, когда сундук из самолета вытаскивал.
— Спасибо за совет, дядь Вася, — проникновенно благодарит Веня.
— Смотри, паря, прибью! — обещает Кирюшкин.
— Вам хорошо, — завистливо вздыхает Кузьмин, — есть что паковать, а наши вещички ищи теперь в бюро находок у Нептуна.
Груздев, Непомнящий, Осокин и Рахманов грустно кивают. Они бездомные, христарадничают — живут на подаяниях, у них даже своих зубных щеток не осталось.
— Эт-то т-тебе хорошо, — мстительно говорит Горемыкин, — т-тебе много не надо, од-ни штаны на двоих!
Эта история обещает стать фольклорной; месяц назад, когда станцию последний раз ломало, Кузьмин и Груздев в полной темноте вскочили с нар одеваться и сунули каждый по ноге в одни и те же брюки. Домик накренился — под ним прошла трещина, вокруг грохочет, ничего невозможно понять — светопреставление! Пока разобрались, от страха чуть богу души не отдали.
— Самолет!
Раздетые, мы выбегаем из кают-компании. Никакого самолета нет, ревет дизель. Кузьмин смеется: это он нас разыграл за напоминание об истории с брюками. Его беззлобно ругают — в такой обстановке разыграть нас ничего не стоит. Чтобы это понять, достаточно посмотреть, как Груздев и Рахманов играют в шахматы. Лучшие на станции специалисты по молниеносной игре, они сейчас невыносимо долго размышляют над каждым ходом, обвиняют друг друга в тугодумии, злятся, и ("Ленский пешкою ладью берет в рассеяньи свою") — Груздев чужим ферзем объявляет Рахманову мат! Что ж, все это знакомо и не раз пережито: в последний, быть может, день зимовки от полярника нельзя многого требовать, здесь, в кают-компании, только бренная его телесная оболочка, а душа и мысли — ох, как далеко. Я сам ни о чем путном не могу думать: устрой мне сейчас элементарный экзамен, вели изложить методику извлечения занозы из пальца — я позорно провалюсь. Сейчас большинство из нас не повторило бы в уме таблицу умножения.
Из радиорубки звонит Костя, ругает последними словами Рахманова: Белов требует погоду!
— Музыка! — Веня блаженно закатывает глаза и — речитативом: — Белов требует погоду!
Кирюшкин смотрит на часы.
— Иди Дугина меняй… артист!
— Праздной публике — мое почтение!
Веня берет разухабистый аккорд, вешает гитару на стену и уходит, но тут же вваливается обратно, держась за живот. Следом с двумя чемоданами и рюкзаком входит заспанный, но сияющий Шурик.
— Я готов! — докладывает он.
— Держите меня! — скулит Веня, валясь на пол и стуча по нему ногами.
Мы ничего не понимаем.
— К чему готов, Шурик? — ласково, как больного, спрашивает Груздев.
— Так ведь объявили посадку! — удивляется Шурик и, оглушенный общим хохотом, ошалело и с недоверием оглядывается. — Ой, неужели мне присни-и-лось?
Тут слышится хлопок — будто кто-то под ухом ударил в ладоши. Мы выбегаем из кают-компании.
— Слезай, братва, приехали!
Поперек бывшего разводья, нашей взлетно-посадочной полосы, расходилась широкая трещина.
* * *СЕМЕНОВ — СВЕШНИКОВУ
"В 04:40 расположении станции начались подвижки льда тчк Результате торошения разрушены основной аэродром медпункт кают-компания утонул трактор тчк Ходе спасательных работ получили травмы Груздев перелом ребра Осокин вывих плеча тчк Покидаем станцию выходим запасному аэродрому куда вылетели ЛИ-2 Белов Крутилин тчк Торосы подступили радиостанции связь прекращаю тчк Семенов".
ЧУТЬ ПОВЕРНУТЬ ГОЛОВУ
Люди спали. Семенов только-только загасил спиртовку, и в гроте было тепло. Тоскливо, по-волчьи, выла пурга, снег забивал щели в стенке, сложенной из кусков льда, и Семенов каждые несколько минут прочищал веслом отдушину для прохода воздуха — главная забота дежурного. Он был доволен и своими ребятами и временным своим убежищем. Полдела сделано, пусть отдохнут, пока пурга. А там видно будет. Томилин и Филатов как сидели на мешке, так и уснули, прижавшись друг к дружке, а Бармин — тот свернулся калачиком на брезенте у их ног, голова на филатовских унтах. Не будить — проспят сутки, но будить придется. Вряд ли ты будешь шутить, когда я тебя подниму, беззлобно подумал Семенов. Эх, ты, остряк. "Как красиво! — пропел, оглядывая крохотный грот с нависшей над головой глыбой льда. — Если завалит, отличный склеп получится!". Шутка Семенову не понравилась, он не любил, когда в опасной ситуации вспоминали про смерть, даже в шутливой форме. Смерть не надо дразнить, лучше оставить ее в покое. Тем более, начнись снова подвижки льда — и Саша того и гляди не успеет осознать, каким провидцем он оказался…
А вот своего сменщика Томилина доктору будить не придется: сам откроет глаза ровно через три с половиной часа. У радиста сторожевые точки в мозгу работают лучше всякого будильника…
Филатов всхрапнул с такой силой, что Семенов вздрогнул. У него заныло на душе. С полчаса всего прошло, как ребята уснули, и думать ему особенно было некогда, а сейчас посмотрел на Филатова и поймал себя на мысли о том, что четверть века полярки не всему его научили, и если разговор льдов и пурги он научился понимать с полуслова, то разгадать, понять человека может не всегда. Чего перед собой юлить, теперь самому себе можно сказать прямо: ошибся он в обоих — и в Дугине и в Филатове.
Самолет взмыл в воздух — и полоса лопнула. Семенов даже сделал шаг вперед и встряхнул головой, проверяя себя; на том самом месте, по которому несколько секунд назад скользили лыжи самолета, извивалась свежая трещина. И еще Семенов заметил, что ЛИ-2 взлетел бесшумно. То есть, конечно, не бесшумно, но гула моторов разобрать было невозможно, как невозможно, уже потом нашел сравнение Семенов, услышать писк младенца в артиллерийскую канонаду.
Но тогда, после того, как самолет взлетел, Семенов не мог позволить себе тратить время на размышления, поскольку торосы двигались на две палатки в начале полосы. Он не подавал команды, ее все равно никто бы не услышал, а просто махнул рукой и побежал к палаткам, а за ним побежали остальные. Лед вздрагивал и трясся, бежать по такому льду, да еще навстречу торосам, было страшно, но еще страшнее остаться без рации и передвижной электростанции, которые находились в палатках. Вал подобрался к ним уже метров на семьдесят — восемьдесят, но шел он медленно, несколько метров в минуту. Медленно — это Семенов отметил опять же потом, а тогда казалось, что вал несется, а не ползет, как это было в действительности.
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "За тех, кто в дрейфе !"
Книги похожие на "За тех, кто в дрейфе !" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Владимир Санин - За тех, кто в дрейфе !"
Отзывы читателей о книге "За тех, кто в дрейфе !", комментарии и мнения людей о произведении.