Михаил Март - Запекшаяся кровь. Этап третий. Остаться в живых

• Название: Запекшаяся кровь. Этап третий. Остаться в живых
• Автор: Михаил Март
• Издательство: АСТ
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-063234-3

Почитателям остросюжетного жанра хорошо известно имя Михаила Марта. Это один из литераторов, работающий без скидок на жанр.

Он точен, разнообразен, динамичен и не лишен изящности.

Ну а главным достоинством писателя, безусловно, остается сюжет, искрометная фантазия, неожиданные повороты и эффектные финалы.

«Запекшаяся кровь. Этап третий. Остаться в живых» - продолжение дилогии «В чужом ряду. Первый этап. Чертова дюжина» и «Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино».

---

Он выглянул из двери кабинета и сказал секретарю:

— Меня ни для кого нет.

Пили французский коньяк, закусывали сардинами в масле, вспоминали совместную работу.

— Скажи мне, Володя, — перешел к делу Журавлев, — после Литвинова ты основательно вычистил наркомат. Почему Степан Мазарук остался, да еще получил орден Ленина?

— Вот кто тебя интересует. Понятно. Значит, донос на его жену попал в твои руки. Я ему орден не давал, такие вопросы Хозяин решает. Вроде бы у Степана большие, хорошо налаженные связи с арабскими шейхами. Сейчас готовятся к Тегеранской конференции. Ты знаешь, что это такое — событие мирового значения. Он провел блестящую подготовительную работу в Иране, арабы гарантируют безопасность. Что касается его жены, то это обычная перестраховка. Мужика надо держать на крепком крючке. Хозяин не любит неожиданностей, все должно проходить гладко. Поклеп на жену он написал сам. На какое-то время ее изолируют, больше будет ценить свободу.

— Десять лет временной изоляции?

— Условно, Матвей. Дела сделают, и ее вернут. Так Хозяин держит своих в узде.

— А что будет с дочерью Мазарука? Она тоже попадет под каток?

— Дочка добровольно себя изолировала. Завербовалась на Колыму и сожительствует там с большим начальником. Она сама бросила родителей. Степан ее даже в анкетах не упоминает, — усмехнулся Деконозов.

— Как же вы о ней узнали? — спросил Журавлев.

— Перед арестом Анны, как полагается, провели обыск в доме и нашли ее письма к матери. Во всяком случае, дочку не пришлось арестовывать, она сама себя посадила. Мой помощник проверял достоверность данных. Зовут девчонку Лизой, служит на побегушках у Гридасовой, жены начальника Дальстроя, и помогает своему любовнику, подшивает дела.

— Можно ли доверять человеку, который пишет поклеп на свою жену?

Деконозов пожал плечами.

— А у него был выбор? Ты наивен, Матвей, с твоим-то опытом. Думаешь, шейхи очень любят Мазарука? Все не так просто. Он их еще до войны начал подкармливать. Они у него с рук едят. Знал бы ты, сколько он золота и изумрудов сплавил жиреющим арабам. И сейчас ездил с полным мешком золота. Только по официальным каналам эти мелочи и подношения никак не проходят. Не подмажешь, не поедешь. Зато как мы выглядим перед Рузвельтом и Черчиллем! Решили устроить встречу на нейтральной полосе? Ради Бога! Где хотите? Иран? Организуем в два счета. Американцев и англичан мы будем встречать в Тегеране, как хозяева. Вот что важно.

Журавлев понял, кто больше весит — он, следователь из НКВД, или международный аферист, устраивающий встречи глав государств в любой точке планеты. Одного он понять не мог. Кому адресовались драгоценности из ювелирторга на сумму свыше миллиона рублей?

Донос мужа на жену он переснял на пленку, сделал отпечаток в полный формат, пометил красным карандашом: «Колыма!» и снова приколол к делу.

Прошло еще два года. На дворе стоял июнь 45-го. В конце месяца Журавлева направили в Берлин для поиска «трофейных» ученых. Мы нуждались в умных головах, но те предпочитали сдаваться американцам. Наш улов был слишком скудным. Руководил операциями Мясник, так за глаза называли генерала Серова, хамоватого мужика, закончившего академию имени Фрунзе. С Абакумовым он не ладил. В Берлине хозяйничал СМЕРШ, а Серов ставил палки в колеса. Абакумов жаловался Берии, Серов — напрямую Сталину. Никто не мог перетянуть канат на свою сторону. Американцы смершевцев не признавали, а потому обратились к Серову, занимавшему должность заместителя главнокомандующего Советской военной администрации в Германии, другими словами — заместителя главного оккупанта.

К нему и пожаловала делегация во главе с генералом Донованом. Серов тут же позвал Журавлева, у которого язык лучше подвешен, да он и соображает быстрее. От американцев любого подвоха ожидать можно.

Визит союзников действительно оказался не простым. Американский генерал поставил на стол портфель и начал вынимать из него золотые изделия. Блеск бриллиантов слепил глаза.

— Что это значит? — спросил Серов.

— Эти ценности принадлежат вашей стране, — начал генерал. — Мы их нашли в сокровищнице Геринга. Наша комиссия сочла своим долгом вернуть ценности законному хозяину, Советскому Союзу.

— Какая-то провокация, — шепнул Серов.

— Сейчас разберемся, Иван Александрович, — кивнул Журавлев. — Какие у вас основания так считать, господин генерал?

У всех имелось время на обдумывание ситуации, пока переводчики переводили разговор.

Генерал обернулся и взял у адъютанта иллюстрированный буклет.

— Этот каталог предназначался для бесплатного распространения на международной выставке, проходившей в Париже в 37-м году. — Он положил каталог на стол, на обложке которого красовалась скульптура Мухиной «Рабочий и колхозница». — Ваши ювелирные изделия так и не попали на выставку. Теперь мы их нашли в коллекции Геринга вместе с каталогом. Все изделия соответствуют описи. Остается открытым вопрос, каким образом они попали к Герингу.

— Немцы четыре года гуляли по России, чему удивляться? — выпалил Серов.

Журавлеву пришлось сглаживать ситуацию.

— Мы вам очень благодарны, генерал, за оказанное содействие в поисках достояния нашей страны. Кому как не вам знать, сколько умельцев чистят сейфы по всей планете. В Москве было возбуждено уголовное дело по факту грабежа. Мы можем предоставить вам копию. Взломщика нашли, арестовали, он отбывает срок в тюрьме, а вот золота мы не нашли.

— У нас на сей счет есть другая информация. Грабитель мог взять ценности, а не каталоги. Во-вторых, ваш дипломат посетил германский павильон в Париже, он вошел туда с портфелем, а вышел без него. Его фамилия Мазарук. Может быть, ценности попали к Герингу через него?

— У вас отличная разведка, генерал, только иногда на вещи стоит смотреть проще. Дипломат нанес немцам визит вежливости. Если помните, павильоны СССР и Германии находились напротив друг друга. В портфеле лежали бутылки с русской водкой, ее все любят, даже немцы.

— Удивительно, что министр иностранных дел Рибентроп приезжал на один день в Париж, и именно тогда, когда германский павильон посещал ваш дипломат.

— Совпадение. При чем здесь золото?

— Только дипломат может пересечь границу с таким богатством.

— Для справки, господин генерал. С 37-го по 41-й год только в Москве арестовано свыше трехсот агентов фашистской Германии. Если награбленное попало в их руки, то немецкие дипломаты могли вывезти золото из Москвы в Берлин без особого труда. Мы очень благодарны за ваш широкий жест, но стоит ли вам заниматься внутренними делами СССР, тем более уголовными?

Генерал Донован откланялся и попросил прислать ему акт о передаче ценностей.

— Ну, Матвей, лихо ты его отшил, — вытер пот с лица Серов. — Откуда ты знаешь все подробности?

— Я вел расследование этого ограбления. Ежов наследил, где только мог, а потом решил проверить, чисто ли сработал. Я дал ему знать, что дело шито белыми нитками. Дальнейшее смещение Литвинова и встреча Молотова с Рибентропом в 39-м подтвердили мои выводы.

— Сами они ничего не решают без Хозяина. Хочешь сказать, что подношения немцам делали с его согласия?

Серов сгреб со стола сверкающие изделия и бросил их обратно в портфель.

Журавлев понял, что подписал себе приговор.

Его взяли на вокзале по прибытии в Москву. Военной коллегией Верховного суда определили срок в десять лет с лишением звания и орденов.

Чья-то рука на его деле написала красным карандашом: «Колыма!»

ГЛАВА 8

1

Машина выехала к переезду. Антон затормозил у обочины. Подруги оклемались и чувствовали себя сносно.

— Мы упустили их, — с горечью сказала Ирина.

— Я так не думаю, — возразил Антон. — Они где-то рядом, едут с севера, а значит, переезд не проходили. Смотрите. Видите птичек? Самолеты, серебряные птички.

— Я ничего не вижу, — пожала плечами Таня.

— А я вижу! Три самолета вижу. Очень далеко, — воскликнула Ирина.

— Они летают над железной дорогой, и довольно низко. Учебные полеты проводят над тайгой, а не над городом. Мы в нескольких километрах от Новосельска. Сидите в машине, я разведаю обстановку.

— Не уходи далеко. Что нам делать?

— Ничего. Шлагбаум закроют задолго до появления поезда.

Антон направился к будке стрелочника. Машин у переезда было немного, и все такие же, самосвалы. Справа находилась платформа, но людей на ней не было. По другую сторону «железки» начинался лес. Опасный лес, если вспомнить рассказ водителя самосвала о банде вооруженных головорезов. В поезде почти полтысячи человек, такое количество непросто спрятать. Новосельск слишком мал, чтобы они могли в нем раствориться, за спиной река, которая прекрасно просматривается с воздуха и слишком широкая, чтобы ее переплыть. Итак, лес опасен, река неприступна, на юге степь, на севере город размером с большое село. Однозначного решения не было, но ясно одно — надо спасти людей от неминуемой гибели, остановить поезд. Это главное, об остальном придется думать потом, когда они сойдут на твердую землю.