Евгений Стригин - От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)

• Название: От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)
• Автор: Евгений Стригин
• Жанр: История

Во второй книге речь идет о событиях 1994–1995 годов, когда укрепился политический режим, установленный Конституцией 1993 года.

---

В этот же день состоялась встреча с Дудаевым. Дудаев осознал безвыходность своего положения при развитии событий с вводом войск в Чечню. В то же время недвусмысленно пояснил, что является заложником своего окружения и не может выполнить предъявленные ему требования по безоговорочному разоружению, роспуску вооруженных формирований».[848]

6 декабря 1994 года состоялось заседание Совета безопасности, на котором окончательно было принято решение стремительными действиями российских войск начать и закончить войну (двумя батальонами!).[849] «После дополнительного изучения обстановки 5–6 декабря и неудачной попытки договориться с Дудаевым Совет безопасности 7 декабря внес необходимые поправки в план проведения операции».[850]

Впрочем, Павел Грачев назвал другую дату: «…9 декабря 1994 г. был взят курс на разоружение незаконных вооруженных формирований на территории ЧР силовыми методами».[851]

Коржаков рассказывал: «…Грачев клялся президенту молниеносно провести операцию в Чечне».[852] «О взятии Грозного двумя батальонами десантников Павел Грачев говорил не ради красного словца, — добавляли другие. — Он был прав. Но для этого нужно было немного. Тем, кто разрабатывал военную фазу операции, — сесть и подумать. Продумать все до деталей, до мелочей».[853] Рой Медведев называет Грачева, наряду со Степашиным зачинщиками «первой чеченской войны».[854]

Позже Грачев расскажет об этапах чеченской кампании.{166} Так, что можно даже проверить как планы сбываются.

Победоносная (и главное, быстрая) война укрепляет любой режим. Это известно давно. По решению президента на место должны были вылететь министры обороны и внутренних дел, директор ФСК. Политическое руководство было возложено на вице-премьера Николая Егорова.[855]

Газета «Известия», раскрывая роль каждого должностного лица, сообщала: «В СБ входят Б. Ельцин, П. Грачев, В. Ерин, Ю. Калмыков, А. Козырев, О. Лобов, А. Николаев, Е. Примаков, И. Рыбкин, С. Степашин, С. Шахрай, С.Шойгу, В. Шумейко».[856]

По словам Павла Грачева: «ФСК России совместно с МВД РФ ставилась задача выявить и изолировать руководящие должностные лица государственных структур Чечни, лидеров оппозиционных партий, способных возглавить в тылу действующих войск вооруженные выступления и диверсии».[857] Нет нужды говорить, что задача эта оказалась провалена. Можно говорить только об обстоятельствах, снижающих ответственность соответствующих должностных лиц ФСК и МВД. Но об этом мы еще поговорим.

10.4.3. 11 декабря 1994 года в День Конституции войска были введены. Уже в Ингушетии были попытки блокировать движения военных колонн при помощи женщин и попытки обстрела колонн. Внешне лояльный Москве Президент Ингушетии Руслан Аушев не мог или не хотел остановить недовольство ингушей, которые близки по национальному происхождению чеченцам.

«Приказ федеральным войскам открывать огонь поступил только 18 декабря, в то время, как против них дудаевцы уже в течение недели применяли танки и артиллерию»[858].

Армия огрызалась, появились первые жертвы со всех сторон. Правда, в Надтеречном районе встречали военных довольно хорошо. Не все чеченцы были против российской власти.

Русское население Чечни (прежде всего Грозного) массово покидало насиженные места, побросав все что не возможно унести и, подвергаясь, как правило, грабежу и насилию со стороны чеченцев. Бежали из Грозного, разумеется, и чеченские его жители.

Журналисты писали о еще одной проблеме: «Неприязнь к сотрудникам ФСК почти не скрывают на территории базы офицеры других ведомств. Многие из них считают, что они «в эту кровавую авантюру втянуты по вине ФСК», провалившей свою операцию в Чечне и заметающей теперь следы с помощью войны.

Силовые ведомства в этой кровавой операции вообще как-то не испытывали особых симпатий друг к другу, и скрытая напряженность в их взаимоотношениях ощущается в самых неожиданных деталях».[859] Неприязнь к ФСК была, конечно, не у всех военных. Но она была и корни следует искать в ноябрьском позоре ФСК и ноябрьской лжи, которую, наряду с другими, произносили и руководители ФСК.

Наконец войска окружили Грозный. Однако, Дудаев решил не сдаваться. «Блокирование Грозного было завершено только через две недели после начала войсковой операции. Южная окраина была открыта для выхода из города мирных жителей. На деле через эту «форточку» поступали подкрепления к боевикам. Через эту «форточку» они ушли, избежав полного разгрома».[860]

Казалось бы, прошлогодняя неудача под Грозным должна была научить. Но есть жесткая русская поговорка: горбатого могила исправит. Похоже, в России на грабли привыкли наступать минимум два раза, если не бесконечно.

В декабре — январе начались бои за столицу Чечни. А сам новый год начался с новогодней бойни. Потом зададут вопрос: «Неужели думали, что взять Грозный так же легко, как бить из танков по беззащитному Белому дому?».[861] «Военная операция — это, по сути, не что иное, как работа федеральных властей над собственными ошибками, исправляемыми с большим опозданием. Причем, желая исправить старые ошибки, их во многом повторяли с нерадивостью отстающих школяров, более того, к ним добавляли новые».[862]

Павел Грачев сообщал по-другому: «С утра 31 декабря был начат ввод войск в г. Грозный. Действия частей по четырем сходящимся направлениям буквально в течение двух суток предопределили успех овладения центральной частью города и перехват инициативы у противника. Промедление оказалось бы не только тактической, но и оперативной ошибкой, могло бы привести к значительно большим потерям».[863]

Уж куда больше. Впрочем, некоторые ошибки Грачев признал, говоря: «В ходе боевых действий сказалось отсутствие опыта ведения совместных действий в таких экстремальных условиях частями и подразделениями ВС РФ, МВД, ФСК и ПВ. Между ними не было достигнуто должного взаимодействия. При ведении операции сказался низкий уровень боевой подготовки частей и подразделений Сухопутных войск, необученность солдат и сержантов действиям в городе».[864] Очевидно, офицеры и генералы были на высоте. Вот только не понятно, почему они не научили должным образом солдат и сержантов?

Коржаков в беседе с Черномырдиным оценивал ситуацию по иному. По его словам: «Павел Сергеевич должен был 1 января 95-го года, в свой день рождения, пустить себе пулю в лоб или подать в отставку за то, что он сделал нашего президента заложником чеченской войны».[865]

«…Штурм получился какой-то непонятный. К тому времени Грозный в наших умах разросся до размеров Токио или Мехико: почти полмесяца армия выходила на его окраины. По длительности грозненская операция не уступала берлинской, 1945-го. А после «взятия» 2 января выясняется: Дудаева не взяли, он сидит в Грозном в бункере с боевиками, закрывшись «живым щитом» из раненных и пленных солдат нашей армии. А 3 января даже выступил по Грозненскому ТВ. Что же это за «взятие» такое, обошедшееся в громадные потери?».[866]

Дальнейшие бои во многом концентрировались вокруг президентского дворца. Сам по себе штурм дворца, кроме потерь, давал не много. Всего лишь чувство победы. Наверное, некоторым не давал покоя штурм рейхстага в Берлине. «…Азарт боя уносит все посторонние, второстепенные мысли, оставляя одну, пожалуй, главную: «Взять любой ценой». Любой ценой теперь, после потерь, унижения, нужно взять этот дворец. Разбираться зачем, предстоит потом».[867] Так писал один чекистский генерал. Но генералы, как известно, предпочитают в атаку не ходить, посылая туда солдат.

«31 декабря Степашин связался с Барсуковым и предложил ему подтянуть спецназ к Грозному для работы по локальным объектам. В ответ он услышал брань: «…Элиту, гвардию послать на войну?». Разговаривать больше смысла не было. Группа «Альфа» была отправлена в Москву. А пацаны, безусые и необстрелянные, словно куски живого мяса согласно оперативному плану Генштаба, бросались в пекло».[868]

Штурм дворца превратился в символ, который требовал жертв. Причем, штурм постоянно останавливался, давалось время для переговоров. Это делало еще более бессмысленной и кровопролитной всю операцию по взятию дворца. Российские солдаты своими жизнями расплачивались за политику бестолковых политиков и войну бестолковых генералов. О бессмысленных жертвах среди мирного населения (русского и чеченского) и говорить не стоит.

Кто только не играл в миротворца! «На следующий день после ввода федеральных войск в Чечню Зюганов призвал на заседании Госдумы приостановить военные действия на территории Чеченской Республики и пригласить для участия в переговорах авторитетных лидеров республик Кавказа. Зюганов отметил, что считает необходимым внести в текст действующей российской Конституции поправку, предусматривающую контроль парламента над исполнительной властью, совершающей столь непростительные ошибки. В Санкт-Петербурге Зюганов предложил собственный план урегулирования военного конфликта в Чечне. Он предложил прекратить на два дня боевые действия и сесть за стол переговоров с чеченским парламентом, который вроде бы был готов».[869]