Ольга Хрипина-Головня - Колыбельная для эльфа

• Название: Колыбельная для эльфа
• Автор: Ольга Хрипина-Головня
• Жанр: Фэнтези

Историю творят герои. Память о героях хранят легенды. Говорят, что в час, когда начнут сгущаться сумерки, древний род вспомнит о своем предназначении. И Мессия протянет ладонь, чтобы принести миру прощение и искупление… Одна- Целительница, выше всего чтящая жизнь. Ей нужно убить, чтобы вспомнить о своем предназначении. Второй — изгнанник, проклятый своим родом. Ему придется дойти до конца пути, который заранее обречен. Третья — дева-воин. Ей предстоит выяснить, готова ли она защищать врага ради своего друга. Четвертый- предатель, перешедший на сторону проигравших. У каждого свое прошлое, свои мотивы и одно будущее. Но кто на самом деле готов погибнуть, чтобы Мессия проснулся и распахнул крылья над миром? И что окажется сильнее: дружба, долг, страх, неожиданная любовь или жажда жизни? Все начнется и закончится колыбельной. Колыбельной для эльфа

---

Давай спать. А то в следующий раз, когда мы с тобой увидимся, ты будешь мне припоминать, что я не дала тебе толком выспаться.

Аэль хмыкнула, подползла к краю кровати и взъерошила подруге волосы.

— Да уж. Мне теперь придется привыкать к строгому режиму. Говорят, мой наставник, Маив Сотторог, крайне щепетилен в вопросах дисциплины.

Когда Суна уже засыпала, Аэльга опустила с кровати руку и потрясла ее за плечо.

— Что? — не сообразила Амарисуна, моргая и всматриваясь в темноту.

— Ничего, — шепотом ответила Аэльга. — Я просто хочу, на всякий случай, чтобы ты знала, как бы далеко я не была, я обязательно узнаю, что нужна тебе. И приеду, и еще весь Клан с собой привезу и всю школу, на помощь.

— На какую помощь? Травы собирать?

— Нет…ладно. Спи.

Аэльга перевернулась на спину.

— Мне просто приснился вчера очень плохой сон, — добавила она еле слышно.

— Итак? — властный, мужской голос раскол тишину и темноту.

— Они обыскали все хранилище летописей. Свитка нет, — ответил усталый женский.

Раздался шорох, сверкнула искра, и темноту озарил огонек свечи.

— Плохие новости для того, кто только что проснулся.

— Ты слишком много беспокоишься, — с легким оттенком высокомерия ответил женский голос, — Свиток давно сгнил, пропал, утерян. В нем нет опасности.

— Правда? Тогда что случилось со вторым обращенным? Почему он не вернулся?

Женщина промолчала.

— Аша? Ты обиделась? — встревожился мужчина.

— Свиток пропал много, много лет назад, — ответила женщина. — За это время ничего не произошло. Мы почти у цели. Не думаю, что есть повод волноваться.

— Мой предок проиграл именно потому, что не учел детали. Одной маленькой детали, именуемой верность, — отозвался мужчина. — Пошли нескольких воинов. Пусть любыми средствами обыщут все хранилища и найдут свиток.

— Как?

— Я дам им наводку. Они сразу его узнают.

Огонек свечи погас под пальцами, и снова наступила тишина.

ГЛАВА 3

Через день после отъезда Аэль, в землю Андагриэль пришла традиционная аллергия второй части Листопада.

С утра у дома Ларны и Амарисуны выстроилась толпа страждущих. Нервно почесывая запястья рук (первый признак), и еще более нервно расчесывая шею (второй признак) эльфы терпеливо ждали того момента, когда в их руки попадет заветная склянка с настойкой корня галпеи — мерзкой, горькой гадостью, которая, однако, превосходно снимала раздражение.

К середине дня количество чешущихся нисколько не уменьшилось, зато у Суны, которая лихорадочно варила в низеньком чане настой, возникло ощущение, что она останется в согнутом положении навеки.

— Почему бы нам не привезти из Мэля чан побольше и повыше? — простонала она, поворачиваясь к Ларне. Наставница взяла из рук очередного эльфа плошку, зачерпнула из чана и устало вздохнула.

— Потому что я опять забыла… дальше, проходите сюда, давайте склянку!

— Потому что я забыла, — передразнила Суна Ларну. — Потому что ты все анары на украшения потратила!

— Неправда! — возмутилась Ларна. — Я еще и травы привезла.

— Два корешка! И те можно было у нас надергать!

— Вот еще! Чтобы я ползала по лесу и выкапывала их из земли?

— Ларна! — тоскливо взвыл стоящий рядом эльф. Ларна перевела взгляд на склянку и поспешно опустила ее горлышком в чан.

— Держи. Пей.

Эльф торопливо заглотнул настой и поморщился.

— Какая… удивительная… гадость… — перевел он дух.

— Зато чесаться перестанешь, — успокоила того Ларна.

Амарисуна откинула волосы со лба.

— Я каждый раз удивляюсь, наваришь загодя, поставишь, — нет, все равно не хватает. Ощущение, что здоровы в этой земле только мы с тобой. Хорошо, что…

Суна не успела договорить. Спикировавший прямо на краешек чана шэт'та, вестник, шумно захлопал крыльями, попытался удержать равновесие и все-таки упал в настойку вместе с привязанным к лапе свитком. Раздались возмущенные шипение и клекот; прежде, чем Амарисуна и Ларна успели подставить руки, разозленный вестник перемахнул через край чана и сел на пол.

— Тиа Андагриэль просит нас срочно прибыть в Дом, — развернула Ларна изрядно намокший свиток. Шэт'та зашипел и, тяжело подпрыгнув, взлетел на ветку ближайшего дерева — высушить на солнце чешую. Амарисуна пошарила в карманах, достала кусочек печенья и предложила вестнику. Тот снова зашипел, но от угощения — не отказался.

— Зачем? — рассеянно спросила она. Ларна вытерла левую руку о висевшее на плече полотенце.

— Тут не сказано. Стражник Чиэлань сопроводит нас, — Ларна нахмурилась, — тут написано… что Дом закрыт для приемов.

Главный Зал Дома был освещен солнцем. Оно светило через цветные витражи высоких окон, разбивалось на множество лучиков и чертило свои узоры на теплом деревянном полу. Легкий ветер шевелил осыпавшиеся лепестки цветов, что наполняли вазы, расставленные по всему периметру Зала. Под высоким потолком, в солнечном свете, искрилась пыль. Пахло нагретым деревом, сухими листьями и прогретой землей.

В конце Зала стояли три высоких деревянных кресла, с изящной резьбой и обивкой. Кресла эти были камнем преткновения между тиа земли Андагриэль и членами Совета уже несколько лет. Правители категорически отказывались сидеть на неудобных, холодных мраморных тронах, как было принято исстари, еще со времен единой земли. В Совете возмущались, что кресла выглядят слишком обыденно и нелепо, не окружая тиа должным ореолом почтения и власти. Правители бы предложили и каждому визитеру ставить кресло, но тут уже отказались сами эльфы, безмерно ценившие все, что касалось ритуалов и церемоний. Церемония же предписывала стоять перед тиа во время аудиенции.

Теперь тиа Андагриэль сидела в одном из кресел, тиа Однор выписывал круги по Залу, а их дочь Миаринна стояла позади Андагриэль, положив ей руки на плечи. В центре зала замер высокий, стройный эльф, его темные волосы поддерживал золотой обруч, словно подобранный в тон золотистым искоркам в карих, насмешливых глазах. Красивое, открытое лицо с упрямым подбородком было серьезно, а пальцы левой руки нервно перебирали воздух, как будто пытаясь ухватить что-то невидимое. Эльф не сводил глаз с прелестного личика Миаринны, с водопада золотых волос, каскадом спадающих за плечи. Юная эльфийка была удивительно хороша собой — достойной, теплой красотой, как и ее родители.

Однор сделал еще один круг и взглянул на эльфа. Неужели, и впрямь будущий тиа? А что, рода он достойного, честен, умен… только вот, похоже, даже сейчас не до конца осознает, какая неслыханная беда стряслась. Не может осознать.

Однор покачал головой.

— Чиэлань, — позвал он. Эльф тут же повернулся к Однору. Встретился с ним взглядом, но проиграл поединок на седьмой секунде. В серые глаза Однора было невозможно долго смотреть. Казалось, через них заглядываешь куда-то вглубь пластов времени, куда неподготовленному и непосвященному лучше не лезть.

— Я думаю, необходимо предупредить все земли, — сказал Чиэлань твердо. — Когда все члены Совета и представители остальных земель приедут в Андагриэль, нам необходимо сообщить им, что смерть тиа Алэмсуаэль не единственная… беда.

— Просто смерть или… насильственная смерть, — произнесла вслух Андагриэль то, что не пока что не решился сказать никто. С того момента, как в Дом тиа влетел шет'та из Алэмсуаэль, к лапе которого был привязан свиток с сообщением, ее сердце ныло не переставая, словно предсказывая еще большие беды.

— Но мы по-прежнему не знаем, что это, — продолжил Чиэлань тихо. — Я никогда не видел ничего подобного, как то, что произошло с этим эльфом.

Андагриэль приложила палец ко лбу.

— У меня такое ощущение, что знаем. Там, когда я смотрела на него, мне казалось, что я не могу что-то вспомнить. Что-то безумно важное… у меня вдруг в памяти всплыло слово, силель. Не знаю, почему, но мне кажется, это имеет отношение к происходящему. Вам знакомо это имя?

— Силель? — Однор произнес это слово, и оно вдруг отозвалось такой болью в сердце, что стало трудно дышать. Что-то безумно родное, но забытое было в этом слове. Что-то безумно важное, но забытое было внутри самого Ондора. Это ощущение длилось всего несколько секунд, но было неизбывно мучительным.

— Это похоже на очень сильную магию… до Совета доходили слухи о схожих случаях на границах с пустынными землями, — Миаринна опустилась на пол и прижалась затылком к ручке кресла.

Андагриэль закрыла глаза.

— О, если бы это было просто, чтобы выводы Старейшин Алэмсуаэль оказались неверными, и это был несчастный случай. Потому что если это не так… мы не сможем защитить наши земли.

— Нам не от чего их защищать, резко ответил Ондор. — Беда была изгнана из этих мест, зло не вернется, его больше нет. Все это знают!