Георгий Кубанский - Команда осталась на судне

• Название: Команда осталась на судне
• Автор: Георгий Кубанский
• Издательство: Детская литература
• Жанр: О войне
• Год: 1978

В повести рассказывается о мужественных рыбаках-североморцах, продолжающих вести промысел в условиях военного времени.

---

Беда грянула утром. Как ни ждал ее Корней Савельич, она оказалась неожиданной!.. Невозможно было даже сразу представить ее силу, последствия.

После завтрака Иван Кузьмич подсел к Корнею Савельичу и шепотом сообщил: с завтрашнего дня сухари будут выдавать только раненым. Остальным придется довольствоваться одной треской.

– Лед скалывать... на одной треске?

– Придется! – нахмурился капитан. – Я сам объявлю команде...

– Ни в коем случае, – запротестовал Корней Савельич. – Это мое дело...

Не мог же он сказать прямо: был бы капитан здоров – не стоило б с ним и спорить. Но когда Иван Кузьмич держится на ногах одной волей, нервами, хватит ли у него сил на нелегкое объяснение с командой?

Спор шел шепотом, но горячность его от этого не уменьшалась. Уступить ни один из них не мог.

Серые сумерки пали на палубу, когда Корней Савельич понял, что надо делать. Он быстро разыскал Анциферова:

– Известите команду: в восемнадцать ноль-ноль открытое партийное собрание! Вызовите коммунистов в мою каюту к шестнадцати часам.

Отпустив Анциферова, Корней Савельич вернулся в салон и занял свое место рядом с дремлющим капитаном.

– Иван Кузьмич!

– Да? – Капитан с усилием раскрыл глаза. – Слушаю вас.

– В восемнадцать ноль-ноль я провожу открытое партийное собрание. Вы сделаете сообщение о положении судна. В нем и объявите о сухарях.

Последнее средство

Готовясь к открытому партийному собранию. Корней Савельич сделал все возможное, чтобы осветить салон. Кроме «летучей мыши», горели три масляных светильника. И все же осилить темноту не удалось. Худые, обросшие лица матросов виднелись смутно, а в отдаленных углах таяли в сумраке.

За столом, покрытым кумачовым полотнищем, сидели: Кочемасов, Анциферов, Матвеичев и засольщик Терентьев. По неписаной традиции все они побрились перед партсобранием, хотя и нелегко было сделать это в темном и тесном салоне.

– Слово для доклада имеет капитан, – объявил Корней Савельич и на всякий случай добавил: – Прошу внимания.

– У нас в трюмах сто пятьдесят тонн трески, – начал Иван Кузьмич. – Это равноценно полтысяче голов крупного рогатого скота. Каждую корову надо вырастить, откормить. А мы с вами такое богатство взяли за неполных десять промысловых дней... Вот бы все это подбросить нашим славным бойцам или отправить в тыл, ребятишкам...

Иван Кузьмич заговорил о лучших работниках, выдержавших проверку в суровых аварийных условиях, упомянул тех, кто не способен думать и говорить о чем-то, кроме далекого и недоступного порта.

– До чего дошло! – Иван Кузьмич окончательно справился с первым ощущением неловкости. – Есть у нас такие, что по три дня рук не моют. Уши копотью забило. Трудно, скажешь, Иванцов? Всем тяжело. Только у одних кость крепкая. А другие слабоваты. Но если мы дадим волю дурному настроению, предчувствиям и прочим бабьим выдумкам... легче не станет. Нет. Хуже будет. Испытания наши пока еще не закончились.

– А будет ли им конец? – вырвалось у Иванцова.

– Будет. Без помощи нас не оставят. Головой ручаюсь, что где-то здесь, в тумане, ищут нас. Возможно, через час впередсмотрящий крикнет: «Вижу судно!» – Капитан помолчал, давая слушателям обдумать его слова. – Самое важное, что мы напали не на случайный косяк, а на желоб, по которому треска движется на запад. Находится он в стороне от морских путей. В этом наша удача и беда. Удача потому, что мы нашли новую устойчивую сырьевую базу, выполнили задачу, поставленную перед нами. Выполнили, но не решили до конца. Надо еще доставить в порт рыбу, сообщить координаты желоба и сброшенных нами буев. – Иван Кузьмич осмотрел всех, как бы ожидая возражений, и продолжал: – А беда наша в том, что на случайную встречу с каким-либо пароходом здесь, в стороне от морских дорог, рассчитывать трудно.

– Зато на фашистский рейдер можем нарваться запросто, – вставил с места старичок консервщик.

– Если б я не был уверен в том, что за нашими плечами есть надежная поддержка, – продолжал Иван Кузьмич, не отвечая консервщику, – не пошел бы на «Ялту», в море. Пускай наш кургузый паек сократится. – Он выдержал паузу: как принята его осторожная разведка? – Мы знаем, что рейс наш удачен...

– А туман? – снова вставил консервщик.

– Туманы здесь устойчивы, – спокойно подтвердил Иван Кузьмич. – И это очень хорошо...

– Хорошо? – перебили его недоумевающие возгласы. – Что хорошего? Как слепые тычемся тут! Туман прячет нас от своих судов и самолетов!

– А больше недели мы ловили здесь, не опасаясь ни авиации, ни кораблей противника. Туман укрывал нас, как пологом, от врагов. Хуже всего, – Иван Кузьмич вздохнул, – что испытания нам еще предстоят нелегкие. Я, товарищи, не дипломат и не адвокат, а моряк. И вы моряки. Добровольцы! А потому мне незачем искать обходные пути, чтобы сообщить вам нерадостную весть. Прямо скажу: сухари у нас на исходе. – Иван Кузьмич поднял голос: – Остаться без сухарей нам с вами – тяжелое лишение, а для раненых – это просто гибель.

– Надо было вовремя уходить на веслах! – крикнул кто-то.

– На веслах? – переспросил Иван Кузьмин. – Думали мы и об этом. После бомбежки предлагали и такой вариант. Я наотрез отказался от него. – Он помолчал, выжидая, пока Корней Савельич наведет порядок в салоне. – Представим себе, что нам удалось бы посадить в лодки весь экипаж. Даже и раненых. Допустим, что в такой тесноте, не отдыхая, мы смогли бы грести пять суток без передышки. Допустим даже это. Предположим, что нам невероятно повезло: ни ветер, ни волна не сбили бы нас с направления. Все гладко! Предположим, что мы, как в сказке, вышли не на скалистые берега, где прибой разбил бы наши лодки, а прямехонько в бухту. Чудес, конечно, не бывает. Но на этот раз давайте поверим в чудеса. Скажите, с какими глазами доложили б мы в порту: «Нашли косяк». – «А рыбу взяли?» – спросили б у нас. «Взяли». – «Где она?» – «В море бросили». – «В каком месте?» – «А мы координаты не уточняли. Спешили бежать с судна». Полтораста тонн рыбы бросить! – почти выкрикнул Иван Кузьмич. – Бросить уловистый желоб! В военное-то время! Мы бились в темноте, вслепую, под пулеметным обстрелом. Капитана потеряли! Трое наших товарищей борются со смертью... И после этого бросить все и бежать?.. – Он неожиданно оборвал речь и, тяжело дыша, опустился на скамью.

Корней Савельич видел, как побледнел Иван Кузьмич, и понял: рука!

– Шуму много! – сурово произнес Корней Савельич. – Кто желает высказаться?

Торопливо поднялось несколько рук.

– Вот мы тут шумим, – встал Быков. – Сухарей нет, да в темноте сидеть невмоготу. А как же мы прежде промышляли? Электричества и не знавали. Фонарь такой, – он показал рукой на «летучую мышь», – да и то керосинчик экономили. В двадцать шестом году ходили мы искать пропавшую шняку. Восемь суток искали. И не в океане искали, на Белом море. И нашли мы ее, когда вовсе веру всякую потеряли. Как только люди выжили на той посудине? Одной треской кормились. Пресная вода кончилась. Скалывали с бортов кусочки льда. Растопят их и пьют. Вода получалась!.. – Он безнадежно махнул рукой. – Последние двое суток треску сырой жевали. Выжили люди. А мы завтра еще первый день без сухарей...

– Не первый! – перебили его. – Вторую неделю на голодном пайке сидим. Погляди на людей! Сам-то ты на кого похож?

– А как же ленинградцы? – спросил, неизвестно к кому обращаясь, засольщик Терентьев. – Какой у них паек? А там не моряки, а женщины и дети с ними! Они и рады бы поесть рыбки. Да где ее взять? Где?

– А мы привезем! – крикнул Матвеичев. – Не дадим себя попутать Иванцовым да Марушко.

– Куда понес? – возмутился Иванцов. – С кем меня сравнил?

– Кто мешает нам – всех в один мешок! – загремел Матвеичев. – На войне вор, трус, паникер – один черт!

Решительный голос боцмана подействовал на команду. В выступлениях рыбаков все сильнее звучало: надо бороться за судно, улов, иного выхода нет.

– Итак, мнение открытого партийного собрания единодушно, – подвел итог Корней Савельич. – Все выступавшие решительно поддержали капитана. Возможно, кто-то хочет возразить, либо имеет какие-то другие предложения? Нет желающих? Какое примем решение? И не только примем, но и выполним его. А если окажется, что кто-то сейчас отмолчался в углу, а потом станет мешать нам... такого заставим уважать волю партийного собрания.

Решение было короткое и не совсем обычное по форме.

«Мы, коммунисты и беспартийные рыбаки траулера «Ялта», заслушав и обсудив доклад капитана, уверены, что помощь близка, а потому полностью поддерживаем намеченные командованием меры для укрепления дисциплины и сохранения улова. Обещаем положить все силы на защиту нашей Родины от фашистских извергов и прежде всего сделать все возможное, чтобы обеспечить треской и рыбьим жиром героических воинов, защищающих Заполярье, и раненых, находящихся на излечении в госпиталях».