Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать

• Название: И стали они жить-поживать
• Автор: Светлана Багдерина
• Жанр: Фэнтези

Пошла как-то раз красна девица Серафима-царевна погулять по дворцовому саду с себе подобными. Налетело откуда ни возьмись редкое вымирающее животное Горыныч-Змей, подхватило сердешную и унесло, не оставив обратного адреса. Вскочил тут супруг ее безутешный Иван-царевич на говорящий ковер-самолет с не менее говорящим именем Масдай, и кинулся в погоню, поклявшись и пальцем не шевельнуть в защиту, если супруга его юная успеет наложить на злосчастную рептилию руки раньше, чем он… Но, увы, не все бывает так просто, как описывают старые истории, и банальное дело о киднеппинге с применением подручных зоологических средств – следите за руками! – превращается… превращается… превращается…

---

Словом, ситуация зашла в тупик, да там решила и остаться.

Иван с дедом поискали в глазах друг друга проблески очередных озарений, не нашли, и сокрушенно развели руками. Что было в глазах Агафона увидеть возможным не представлялось, но они об этом не сожалели: и так всё было слишком ясно и грустно.

Поэтому они перетащили Масдая поближе к пламени, туда, где земля успела просохнуть, присели рядом и стали разбирать мешок с продуктами: новые идеи всё равно не приходили, а мерзнуть вдали от неуступчивого, но горячего огня было глупо.

– Агафон… – позвал царевич. – Хочешь хлеба с колбасой?

– Кидай, – невесело отозвался маг. – Заодно поджарится…

– Если не подгорит… – меланхолично заметил дед Зимарь.

– Не люблю горелый хлеб, – объявил пленник огненной стены таким тоном, словно это было сейчас его единственной проблемой. – А от горелой колбасы у меня изжога.

– Кобылье молоко пить каждый день перед завтрак, шаман-ага, тогда изжога проходить, – раздался вдруг из бессловесной до этого момента темноты заботливый голос.

Путешественники, включая Масдая, подпрыгнули, обернулись – но после яркого желтого пламени ночь была непроницаема, как лицо шулера.

– Кто там?.. – Иван многозначительно положил руку на рукоять меча.

– Керим-батыр со своя батырами, – незамедлительно представился тот же голос, и из тьмы как по команде выступили коренастые узкоглазые люди в мохнатых рыжих шапках со свисающими сбоку лисьими хвостами, в таких же рыжих полушубках с нашитыми на груди квадратными бронзовыми пластинами, с колчанами через плечо, кривыми саблями в ножнах на поясе и с копьями в руках. У каждого в поводу была невысокая, но такая же коренастая, рыжая и лохматая лошадь – не хватало только металлических квадратов на широкой мощной груди и оружия.

– З-здравствуйте, – сглотнув через силу сухим горлом, поприветствовал их Иванушка. – А вы откуда здесь?

– Это вы откуда здесь, – обнажил в улыбке желтые мелкие редкие зубы Керим-батыр. – А моя – у своя дома. Недалеко стойбище наша нация, а наша – патруль. Огонь твоя увидеть, удивить себя, однако. Вай-вай, сказать, ни дать – ни взять, пожар в степи начаться! Испугать себя, однако. Наша поскакать разведать. Глядишь – а тут гости пожаловать. Развлекать себя, однако, игры прыгать, пикник кушать, – закончил свое короткое повествование начальник патруля и неодобрительно покачал головой. – Зачем такой костер разводить в степь? Пожар будет, всем нехорошо будет! Трава гореть, конь гореть, человек гореть! Человек гореть – очень нехорошо!

– Да не будет тут у вас никакого пожара, – отмахнулся невидимый за пламенем Агафон.

– И не развлекаемся мы, Керим-батыр, – поддержал товарища лукоморец. – Мы друга оттуда вытащить пытаемся.

– И не получать себя, – тонко подметил Керим и стал накручивать на палец тонкую струйку висячего уса.

– Не получать себя, – со вздохом подтвердил и развел для наглядности руками дед Зимарь.

– А если наша ваша помогать, что наша получать? – испытующе прищурил глаза, и без того едва видные под свисающим мехом шапки на плоском смуглом лице, батыр и чуть склонил голову, ожидая ответа.

– У нас деньги есть, – тут же потянулся к кошельку Иван. – Золото, серебро, медь – всё отдадим!

Керим презрительно выпятил нижнюю губу – похоже было, что предложенным он не удовлетворился.

– А конь ваша где? – спросил он, стреляя глазами по сторонам короткими очередями.

– Какая ко… – начал было Иванушка, но старик сообразил, куда ветер дует, быстрее.

– Разбежались коняшки наши, как в воду канули, – снова картинно развел он руками. – Сразу не стреножили, потом хватились – нет родимых!

– Но у нас… – не унимался Иван.

– Так что, если встретите – себе забирайте, – сделал щедрый жест дед Зимарь. – А мы уж до города так дойдем, пешочком, немного осталось.

– Но мы не идем…

– Теперь уже идем, – невзначай наступил царевичу на ногу дед. – Раз кони разбежались, то идти придется, не скакать. Пешком идти. Аки все человецы ходить должны. Крыльев-то ведь у нас нетути! Понял, мил человек Иванушка, али нет?

Иван наконец понял, о чем сразу и сообщил, не забыв, однако, добавить, что деньги их нежданные помощники всё равно должны обязательно взять.

– А как вы его выручать-то собираетесь, милы люди? – убедившись, что Масдай благоразумно помалкивает, и Иван к нему тоже теперь присоединился, обратился к кочевникам дед.

– А просто выручать его… как твоя зовут, почтенный?..

– Дед Зимарь прозывают, – степенно представился старик.

– Просто выручать его, Колотун-бабай, – продолжил Керим. – Ты про вытаскивать говорить, моя про рыбалка сразу думать.

– Какая еще там рыбалка? – донесся недовольный голос из огня.

– Моя твоя рыбачить будет, – засмеялся дребезжащим смешком начальник патруля. – Батыры моя помогать, чужаки не мешать, шаман-ага цигель-цигель вытаскивать.

С этими словами Керим повернулся к терпеливо ожидающим окончания переговоров патрульным, почти невидимым во тьме исподтишка подкравшейся ночи, отцепил от седла своей лошади аркан и стал что-то мастерить, мурлыкая себе под нос на немудрящий мотив незамысловатую бесконечную песенку, состоящую, казалось, исключительно из двух слов: "турзы мои – мурзы мои, турзы мои – мурзы мои…".

Иван подошел к ним было с предложением помощи, но получил отказ и вернулся к друзьям.

Минут через десять Керим, улыбаясь во весь рот, повернулся к путешественникам и взмахнул связанными вместе в одну толстую надежную удочку четырьмя копьями. С конца ее свисал кусок веревки.

– Шаман-ага рыбачить будем, моя и Касим, – представил он другого отделившегося от отряда патрульного.

– Не достанет, – с сомнением покачал головой дед Зимарь, но Керим только махнул рукой и хитро прищурился:

– Не волнуй себя, Колотун-бабай, Керим-батыр достать шаман-ага на раз-два-три!

Кочевники вслед за своим командиром приблизились к огненной ловушке Агафона и стали с любопытством наблюдать за ходом подготовки спасательной операции.

Касим подвел свою лошадь почти вплотную к огню и заставил ее развернуться боком. Еще один патрульный взял ее под уздцы, чтобы той не пришло в голову прогуляться, если станет слишком жарко или слишком скучно. Керим и Касим тут же лихо вскочили ей на спину и выпрямились в полный рост. Получилась почти цирковая пирамида, которой верхний край огненной стены едва доходил до пояса.

Один из кочевников протянул им приспособление из копий и веревки, над которым поработал изобретательный Керим. Приспособление действительно было похоже на удочку, только вместо крючка на конце "лески" болталась петля.

– Эй, шаман-ага, – позвал с коня Керим, глядя на Агафона сверху вниз, и заговорщицки подмигнул. – Моя сейчас через огонь твоя копье протягивать, копье протягивать, копье протягивать, копье протягивать, на нем аркан висеть…

– Чего-чего?.. – не понял Агафон.

– Чего – чего? – недовольный тем, что его прервали, переспросил Керим.

– Почему четыре раза копье протягивать?

– А-а, вспомнил, четыре!.. Точно!.. Четыре копье моя твоя протягивать!

– А-а… – скрыл усмешку, уткнувшись в плечо, чародей.

– Так вот, моя говори, там петля есть. Ты петля себе на руки надевать и затянуть – без петля твоя себя не удержать. Как твоя готова будет – кричи, наша твоя дергать станем, как карась. Да цигель-цигель, а то копье сгорит, копье сгорит, копье сгорит…

– Четыре!

– Да, четыре копье сгорит, – кивнул Керим, – жарко тут, однако.

– Это что же я – со всего маху головой вперед на землю полечу? – недовольно скрестил руки на груди чародей.

– Не волнуй себя, шаман-ага, – подмигнул ему уже другим глазом начальник патруля. – Моя батыр твоя ловить на раз-два-три.

Батыры внизу согласно закивали, отошли на несколько шагов за лошадь Керима и вытянули руки, всем своим видом олицетворяя трехсекундную готовность предотвратить жесткую посадку многоуважаемого шамана-аги.

– А если не поймают? – капризно заупрямился Агафон, которому идея изобразить из себя какого-то толстого глупого карася по зрелому размышлению нравилась всё меньше. Сидеть в огненном кольце и ждать, пока оно погаснет – одно, а в мгновение ока закончить свои дни в холодной грязной степи со сломанной шеей – совсем другое.

– Слушай, дорогой, не нравится твоя – тут сиди, репка пой, пока твоя костер через сто лет протухнет, – не выдержал препирательств Керим и раздраженно притопнул ногой.

Лошадь махнула хвостом, но промолчала[65].

Сто лет?!..

Об этом волшебник не подумал.

– Ладно, ладно, – торопливо согласился узник собственной магии[66] и подал сигнал батырам. – Давайте сюда свою петлю…

Иванушка и дед Зимарь нерешительно шагнули в сторону кочевников, не зная, как предложить помощь, но те сами раздвинули свои ряды и замахали руками: