Николай Стороженко - Предшественники Шекспира

• Название: Предшественники Шекспира
• Автор: Николай Стороженко
• Жанр: Культурология

Том I. Лилли и Марло

---

Познакомившись въ общихъ чертахъ съ двумя важнѣйшими элементами средневѣковой драмы, 35) посмотримъ теперь какую роль игралъ каждый изъ нихъ въ судьбахъ англійскаго театра.

Отсутствіе историческихъ свидѣтельствъ не позволяетъ намъ съ точностью опредѣлить время возникновенія религіозной драмы въ Англіи. Должно полагать, что она здѣсь не возникла самостоятельно, а была занесена изъ сосѣдней Франціи въ эпоху норманскаго завоеванія. Сдѣлавшись послѣ гестингской битвы единственнымъ властелиномъ Англіи, Вильгельмъ Завоеватель завелъ дѣятельныя сношенія съ своимъ прежнимъ отечествомъ, постоянно вызывалъ изъ Франціи ученыхъ соотечественниковъ, которымъ поручалъ управленіе саксонскими монастырями и учреждаемыми при нихъ школами. По всей вѣроятности этимъ-то ученымъ нормандцамъ обязана Англія введеніемъ религіозной драмы, достигшей въ то время во Франціи значительнаго развитія. По свидѣтельству Матвѣя Парижскаго, уже въ началѣ XII в. въ Донстэплѣ, маленькомъ городкѣ Бедфордшира, была представлена мистерія изъ жизни св. Екатерины, написанная ученымъ нормандцемъ Жофруа 36); при этомъ лѣтописецъ замѣчаетъ, что пьеса о св. Екатеринѣ принадлежала къ тому разряду представленій, которыя въ то время (т. е. около половины XIII в.) обыкновенно назывались мираклями (…ludum de Sancta Katerina, quem miracula vulgariter appellamus, fecit). — О характерѣ же этихъ послѣднихъ мы можемъ получить довольно ясное понятіе изъ свидѣтельства Фиц-Стефена, современника и біографа Томаса Бекета, писавшаго въ концѣ XII в., который въ своемъ описаніи Лондона (nobilissimae civitatis Lundoniae), сравнивая этотъ городъ съ Римомъ, говоритъ, что въ Лондонѣ вмѣсто театральныхъ зрѣлищъ и сценическихъ представленій имѣются представленія болѣе благочестиваго характера, въ которыхъ изображаются чудеса святыхъ исповѣдниковъ Христіанства и твердость ихъ въ мученіяхъ 37). Легко догадаться, что представленія, описываемыя Фиц-Стефеномъ суть ничто иное какъ тѣже miracula, къ числу которыхъ Матвѣй Парижскій отнесъ и пьесу о Св. Екатеринѣ, а, сопоставляя между собой эти два свидѣтельства, можно прійти къ весьма вѣроятному выводу, что уже въ концѣ XII в. въ Англіи мистеріи изъ жизни святыхъ были наиболѣе популярными изъ всей области церковно-драматическихъ представленій 38).

Нѣмецкій ученый Эбертъ, изслѣдованія котораго въ значительной степени разогнали туманъ, облекавшій первые шаги англійской духовной драмы, приписываетъ это повидимому странное явленіе раннему развитію корпораціонной жизни торговыхъ и ремесленныхъ цеховъ, изъ которыхъ каждый видѣлъ въ томъ или въ другомъ святомъ своего спеціальнаго патрона. День, посвященный памяти этого святаго, праздновался корпораціей съ особенной торжественностью; на празднество приглашались депутаты отъ другихъ корпорацій и множество почетныхъ гостей. Важнѣйшую часть торжества составляло богослуженіе или молебствіе въ честь святаго, во время котораго сначала прочитывалось, а впослѣдствіи, подъ вліяніемъ литургическихъ мистерій, и разыгрывалось житіе святаго, его подвиги, чудеса и страданія. Въ этомъ представленіи, которое по весьма понятной причинѣ, должно было играться на народномъ языкѣ, кромѣ духовенства принимали участіе и сами члены корпораціи 39). Такимъ образомъ, въ силу сложившихся обстоятельствъ, духовенство вынуждено было допустить въ Англіи раньше чѣмъ въ другихъ странахъ, участіе мірянъ въ представленіи мистерій 40), что не могло не оказать вліянія на дальнѣйшія судьбы англійской драмы.

Факты ранняго преобладанія представленій изъ жизни святыхъ надъ мистеріями литургическаго характера, которыя хотя и были въ Англіи, но прошли почти незамѣтно для современниковъ и оставили послѣ себя весьма скудное наслѣдство 41), даетъ намъ ключъ къ пониманію оригинальнаго хода старинной англійской драмы. Въ то время какъ во Франціи и Германіи церковная драма органически развивается изъ драматическихъ элементовъ, заключающихся въ самой литургіи и, постепенно расширяя свое содержаніе, включаетъ въ свой кругъ событія ветхозавѣтной исторіи и богатый матеріалъ средневѣковой легенды и апокрифическихъ сказаній, въ Англіи она съ раннихъ поръ, вслѣдствіе особенностей соціальнаго строя страны, разработываетъ тотъ родъ духовной драмы, который наименѣе связанъ съ церковной службой, а именно мистеріи изъ жизни святыхъ; оттого она почти не носитъ на себѣ литургаческаго отпечатка, весьма рано освобождается изъ подъ церковной опеки, выходитъ на площадь, улицу, лугъ, и разыгрывается на народномъ языкѣ, привлекая къ себѣ массы воспріимчивыхъ зрителей 42). Этотъ рѣшительный шагъ къ сближенію мистерій съ народомъ былъ встрѣченъ сильнымъ неодобреніемъ со стороны религіозныхъ пуристовъ, видѣвшихъ въ этомъ сближеніи профанацію религіи. Въ половинѣ XIII в. англо-нормандскій труверъ Уаддингтонъ сильно порицаетъ духовныхъ за то, что они, вопреки постановленіямъ соборовъ, не стыдятся покрывать свои лица масками и участвовать въ уличныхъ представленіяхъ мистеріи, вмѣсто того, чтобы во время богослуженія изображать положеніе Христа во гробъ для возбужденія благочестія вѣрующихъ 43). Мистерія изъ жизни святыхъ, по мнѣнію Эберта наиболѣе способствовавшія духовной драмѣ освободиться отъ обряда и сдѣлаться до нѣкоторой степени самостоятельнымъ представленіемъ, не долго сохраняли свое преобладающее положеніе. Въ началѣ XIV ст. они въ свою очередь оттѣсняются на задній планъ, такъ называемыми, циклическими (сводными) мистеріями и оставляютъ этимъ послѣднимъ въ наслѣдство свое имя, которое съ этихъ поръ становится общимъ терминомъ для всѣхъ видовъ духовной драмы въ Англіи. Ближайшимъ поводомъ къ возникновенію сводныхъ мистерій было учрежденіе въ 1264 праздника Тѣла Господня (Corpus Christi), впрочемъ окончательно установленнаго только въ началѣ XIV в. (1311 г.). Въ великолѣпной костюмированной процессіи, устраиваемой въ этотъ день духовенствомъ и мірянами, принимали одинаковое участіе всѣ городскія сословія и корпораціи, соперничавшія между собою роскошью своихъ костюмовъ и убранствомъ коней. Благодаря важному значенію этого праздника въ христіанскомъ мірѣ, день его чествованія (первый четвергъ послѣ Троицына дня) сдѣлался не только въ Англіи, но и во всей западной Европѣ, не исключая и отдаленной Испаніи, самимъ удобнымъ временемъ для представленія мистерій въ назиданіе собравшагося народа. Но само собою разумѣется, что идеѣ такого общехристіанскаго праздника, имѣвшаго цѣлью напомнить всѣмъ вѣрующимъ всякой моментъ искупленія, не соотвѣтствовали представленія изъ жизни святыхъ, имѣвшія до нѣкоторой степени мѣстный и, такъ сказать, спеціальный интересъ, — и вотъ передъ изумленными зрителями, вмѣсто эпизодовъ изъ жизни одного святаго, стала развертываться величественная религіозная эпопея человѣчества отъ паденія Адама до Воскресенія Христа и отъ Воскресенія Христа до послѣдняго Суда. Эти колоссальныя сводныя мистеріи, представленіе которыхъ иногда продолжалось нѣсколько дней, разнообразіемъ своего содержанія и невиданнымъ дотолѣ великолѣпіемъ постановки совершенно затмили, столь популярныя прежде, miracula и открыли собою новый, наиболѣе интересный, періодъ англійской духовной драмы.

Англійская литература обладаетъ тремя большими собраніями сводныхъ мистерій, игранныхъ торговыми и ремесленными корпораціями въ Честерѣ, Ковентри и окрестностяхъ Вэксфильда (The Towneley Mysteries, называемыя такъ по имени владѣльца рукописи) въ праздникъ Тѣла Господня и на Троицынъ день. Къ нимъ, можно присоединить и сборникъ мистерій на корнвалійскомъ нарѣчіи, изданный Норрисомъ 44).

Сопоставленіе этихъ цикловъ между собой относительно ихъ древности, состава и драматическихъ достоинствъ не имѣетъ прямаго отношенія къ основной задачѣ нашего труда. Для нашей цѣли достаточно отмѣтить главнѣйшія особенности ихъ художественнаго стиля и привести ихъ въ связь съ дальнѣйшимъ развитіемъ англійской драмы.

Разсматриваемыя съ эстетической точки зрѣнія, англійскія мистеріи, подобно средневѣковой драмѣ вообще, представляютъ собою дѣтство драматическаго творчества: отсутствіе единства дѣйствія и внутренней связи между его частями, отсутствіе правильнаго мотивированія дѣйствія и умѣнья создавать характеры, суть недостатки, общіе всѣмъ средневѣковымъ мистеріямъ и зависѣвшіе главнымъ образомъ отъ ихъ происхожденія, сюжетовъ, а также и отъ обязательнаго, эпически-религіознаго міросозерцанія ихъ авторовъ. Средніе вѣка не доросли до идеализаціи свободной, отвѣчающей за свои поступки, личности, которая составляетъ первое условіе и, такъ сказать, субстратъ драматическаго творчества. Герой мистеріи не есть личность, обладающая способвостью самоопредѣленія, имѣющая возможность сдѣлать свободный выборъ между двумя данными положеніями, а существо безцвѣтное, пассивное, машинально исполняющее невѣдомыя ему предначертанія провидѣнія, движимое впередъ не личной энергіей, а велѣніями высшей силы. Самое мученичество его представляется намъ не актомъ внутренняго религіознаго экстаза, охватившаго все существо человѣка, а извнѣ наложеннымъ долгомъ, къ которому самъ мученикъ относится иногда съ радостью, иногда съ какимъ-то безучастнымъ фатализмомъ. Оттого при всемъ обиліи патетическихъ положеній въ мистеріяхъ, мы рѣдко встрѣчаемъ въ нихъ проблескъ истиннаго драматизма. Блистательнымъ исключеніемъ изъ этого общаго правила можетъ служить одна изъ Тоунлейскихъ (Вэкфильдскихъ) мистерій Жертвоприношеніе Исаака (въ подлинникѣ названная просто Abraham), которая и до сихъ поръ поражаетъ читателя своимъ дѣтски-наивнымъ, но глубоко-человѣческимъ паѳосомъ. Изображеніе душевныхъ мукъ отца и трогательной покорности сына принадлежитъ къ лучшимъ перламъ средневѣковой поэзіи. Отсутствіе душевной борьбы, происходящей въ сердцѣ мученика, во многихъ мистеріяхъ, замѣнено подробнымъ — подчасъ возмущающимъ душу — описаніемъ претерпѣваемыхъ имъ физическихъ страданій, которымъ средневѣковые драматурги думали вознаградить бѣдность внутренняго содержанія. Отсюда грубый натурализмъ изображенія, доходящій до того что авторъ ни мало не задумывается возмутить нравственное чувство зрителей подробнымъ изображеніемъ мученій св. Варвары 45).