Шеррилин Кеньон - Танец с Дьяволом

• Название: Танец с Дьяволом
• Автор: Шеррилин Кеньон
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Зарек был сыном греческой рабыни и могущественного римского сенатора. Проданный в рабство собственным отцом, он каждую ночь молил богов лишь об одном — даровать ему смерть.

Но даже смерть не смогла принести ему успокоения.

В мире Темных Охотников про него ходят легенды.

Никто не знает, как в действительности он умер и почему продал свою душу Артемиде.

Обвиненный в убийстве доверенных ему людей, он несколько веков провел в изгнании на Аляске.

Артемида, опасаясь его агрессии и непредсказуемости, решила уничтожить его.

И теперь судьба Зарека полностью зависит от решения Астрид — Нимфы Правосудия.

Перевод: Eva_name

Сверка англо-русских соответствий, первичная редактура: Адская Гончая

Окончательная вычитка: Июлья

---

Такой вопрос заставил Астрид нахмуриться, но, с другой стороны, в сновидениях странные фразы и события были обычным делом.

Зарек снова перевернулся, оттолкнулся, поднимаясь, и продолжил свой путь сквозь снежную круговерть.

Он привел ее к маленькой хижине, спрятавшейся посреди леса. У нее было только одно окно, но свет, исходящий изнутри, был ярким маяком среди холодного одиночества арктической бури.

Он казался таким радушным.

Астрид услышала смех и разговоры, доносящиеся изнутри.

Зарек кинулся к одинокому боковому окошку. Сдавленно дыша, он приложил руку к замерзшему стеклу, заглядывая внутрь, словно маленький голодный ребенок, стоящий у витрины модного ресторана, куда ему хода нет.

Девушка встала у него за спиной, чтобы тоже иметь возможность заглянуть.

В хижине было много Темных Охотников. Они что-то праздновали под гул яркого огня в очаге. Кругом было полно еды и напитков, и они смеялись, пили и болтали друг с другом, словно братья и сестры. Семья.

Астрид не узнала никого, кроме Ашерона. Но было очевидно, что Зарек знает их всех.

Сжав руку в кулак, Зарек отстранился от окна и пошел к двери хижины.

Он яростно заколотил в нее.

— Впустите меня, — потребовал Зарек.

Высокий блондин открыл дверь. На нем была черная мотоциклетная куртка с красными кельтским орнаментом в виде завитков и пара черных кожаных штанов. В темно-карих глазах застыли отвращение и неприязнь.

— Здесь тебе никто не рад, Зарек.

Блондин попытался закрыть дверь.

Зарек уперся одной рукой в дверной косяк, а другой вцепился в дверь, не давая мужчине закрыть ее.

— Черт бы тебя побрал, Кельт. Впусти меня.

Кельт отступил, а в дверях появился Ашерон, загораживающий путь.

— Что тебе надо, Зи?

На лице Зарека застыло мучительное выражение, когда он встретился взглядом с Ашероном.

— Я хочу войти. — Мужчина заколебался, и его глаза заблестели от унижения и нужды, когда он продолжил, — Пожалуйста, Ашерон. Пожалуйста, впустите меня.

На лице Ашерона ничего не отразилось. Ни единой эмоции.

— Тебе здесь не рады, Зи. Тебе никогда не будут рады среди нас.

Он закрыл дверь.

Зарек продолжил колотить в дверь и сыпал проклятиями.

— К черту тебя, Ашерон! К черту вас всех! — Потом он ударил дверь ногой и снова подергал за ручку. — Почему ты просто не прикончишь меня, ублюдок! Почему?

На этот раз, когда Зарек заговорил, гнев исчез из его голоса. Он был пустым и просящим, наполненным болью и это ранило Астрид еще сильнее, чем просьбы о смерти.

— Впусти меня, Эш. Я клянусь, я буду нормально себя вести. Я клянусь. Пожалуйста, не оставляй меня тут одного. Я не хочу больше мерзнуть. Пожалуйста!

Слезы покатились по лицу Астрид, когда она увидела, как Зарек бьется в дверь, требуя, чтобы ему открыли.

Никто не вышел.

Смех продолжал звучать, как будто он и не существовал вовсе.

В этот момент Астрид до конца осознала всю степень одиночества, которое Зарек ощущал. Отверженность и изоляцию.

— Да пошли вы все! — заорал Зарек. — Мне никто из вас не нужен. Мне ничего не нужно.

Наконец, Зарек прижался спиной к двери и сполз вниз, встав на колени посреди морозного, завывающего ветра. Волосы и ресницы побелели и замерзли от снега, обнаженная кожа покраснела.

Зарек закрыл глаза, словно не мог вынести звуки их веселья.

— Я не нуждаюсь ни в ком и ни в чем, — прошептал он.

А потом все в его сновидении изменилось. Хижина изменялась, пока не стала его временным убежищем на Аляске.

Теперь в его сне не было Темных Охотников. Больше не было бури. Это была чудесная мирная ночь.

— Астрид. — Зарек выдохнул ее имя, словно нежную молитву. — Как бы я хотел быть с тобой.

Девушка не могла пошевелиться, услышав эти мягко произнесенные слова.

Он никогда не называл ее по имени прежде, и оно мелодичной песней звучало на его губах.

Зарек взглянул в небо, где миллионы звезд сверкали сквозь облака.

— Хотел бы я знать, — произнес он тихо, вновь цитируя «Маленького Принца», — зачем звезды светятся. Наверно, затем, чтобы рано или поздно каждый мог вновь отыскать свою.

Зарек сглотнул и обнял мускулистыми руками колени, продолжая глядеть в небеса.

— Я нашел свою звезду. Она — воплощение красоты и грации. Изящества и доброты. Мой смех среди зимы. Она отважна и сильна. Смела и соблазнительна. Во всей вселенной нет никого, кто походил бы на нее, а я не могу ее коснуться. Я не смею даже попытаться.

Астрид не могла вздохнуть, пораженная его поэтичными словами. Она никогда даже и не задумывалась о том, что ее имя на греческом означает «звезда».

А Зарек задумался.

Разве может убийца хранить внутри такую красоту?

— Астрид или Афродита, — мягко сказал Зарек, — Она моя Цирцея. Только вместо того, чтобы обращать людей в животных, она превратила животное в человека.

А затем его охватил гнев, и он пинком откинул снег, лежащий перед ним. Темный Охотник горько рассмеялся.

— Я долбанный идиот. Хочу звезду, которую не могу получить. — Он с тоской взглянул вверх. — Но, с другой стороны, человек не может коснуться ни одной из звезд, а я даже не человек.

Зарек уронил голову на руки и заплакал.

Астрид была не в силах больше этого выносить. Она хотела вырваться из сна Зарека, но без помощи М’Адока проснуться не получилось бы.

Все, что она могла делать, это наблюдать за Зареком. Видеть его боль и горе, которые растекались по ее душе, как глицерин по стеклу.

Зарек был так силен в жизни. Словно сталь, что может сдержать любой удар. Человек, нападающий на других, чтобы удержать их на расстоянии.

И только во сне Астрид смогла увидеть то, что на самом деле скрывалось у него внутри. Уязвимость.

И только здесь она поняла того человека, которого он не осмеливался показать кому-либо.

Ранимое сердце, сжимающееся от презрения окружающих.

Астрид хотелось облегчить страдания Зарека. Она хотела взять его за руку и показать мир, который бы принял его как свою часть. Показать, что значит сблизится с кем-то, не боясь быть отвергнутым.

Ни разу за все столетия, когда она несла бремя судьи, Астрид не чувствовала подобного к кому-либо. Зарек затронул ту часть души, о которой она даже не знала.

А больше всего он затронул ее сердце. Сердце, которое, она боялась, уже не бьется.

Но оно билось для него.

Астрид не могла просто стоять там, наблюдая, как он страдает от боли в одиночестве.

Не успев подумать, как следует, она перенеслась в пустую хижину и распахнула дверь…

Сердце Зарека замерло, когда он поднял голову и увидел олицетворение небес. О, Астрид не походила на небеса.

Она была намного лучше.

Ни разу в его снах никто не открывал ему двери: он был отверженным.

Но Астрид сделала это.

Она стояла в дверях с выражением нежности на лице. Ее светло-голубые глаза больше не были слепыми. Они были жаркими и манящими.

— Входи, Зарек. Позволь мне согреть тебя.

Не успев остановить себя, он встал и принял ее протянутую ладонь. Это было то, чего Зарек никогда не сделал бы в реальной жизни. Только во сне он мог осмелиться коснуться ее.

Кожа Астрид была такой теплой, что обжигала.

Она притянула его к себе и обняла. Зарека затрясло от неиспытанного ранее ощущения объятия, от прикосновения груди девушки к его торсу. Ее дыхания на замерзшей коже.

Так вот, что такое объятие. Горячее. Успокаивающее. Волшебное.

Все контакты Зарека с людьми были настолько ограничены, что все, что он мог сделать, это закрыть глаза и просто чувствовать тепло ее тела, прижавшегося к нему.

Его мягкость.

Зарек вдыхал теплый, сладкий аромат и упивался новообретенными эмоциями, разрывающими его на части.

Было ли это одобрение?

Была ли это нирвана?

Зарек не знал точно. Но впервые в жизни ему не хотелось просыпаться.

Вдруг вокруг плеч Темного Охотника обернулось теплое одеяло. Руки Астрид все еще крепко держали его.

Зарек обхватил лицо девушки ладонями и прижался щекой к ее щеке. О, ощущение кожи Астрид, касающейся его…

Она была такая мягкая.

Он никогда даже не представлял, что кто-то может быть таким мягким. Нежным и податливым.

Тепло ее щеки прогнало прочь жалящий холод. Оно расплывалось по телу, пока он весь не оттаял. Даже сердце, веками скованное льдом.

Астрид задрожала, когда колючая щека Зарека прижалась к ее лицу. Когда дыхание мужчины легко коснулось кожи.

Его неожиданная мягкость поразила девушку.

Она достаточно много увидела из жизни Зарека, чтобы понимать, нежность — это совсем не то, с чем тот был знаком, и все же, он так осторожно держал ее.

— Ты такая теплая, — выдохнул Зарек ей в ухо. Его горячее дыхание опалило шею, посылая мурашки по телу.