Виктор Белаш - Дороги Нестора Махно

• Название: Дороги Нестора Махно
• Автор: Виктор Белаш
• Издательство: Проза
• Жанр: История
• Год: 1993

Воспоминания соратника Н.И. Махно, его заместителя и начальника штаба В.Ф. Белаша, свидетельства очевидцев и участников махновщины раскрывают одну из трагических страниц гражданской войны в Украине.

Впервые на основе многочисленных оригинальных документов в книге воссоздается образ одного из первых кавалеров ордена Боевого Красного Знамени Нестора Махно –– организатора Повстанческой Армии (махновцев), поиски им путей и методов борьбы во имя свободы народов Украины. Показаны действия махновцев с марта 1917 г. по август 1921 г. Нестора Махно не могли понять ни Ленин, ни Троцкий, ни Деникин... Его поймет история.

Для историков, преподавателей школ и вузов, студентов, учащихся старших классов, широкого круга читателей.

---

Организовали при Совете рабочих и крестьянских депутатов комитет батраков и создали движение против помещиков и кулаков.

Рабочие металлисты, которые избрали Махно своим секретарем, стали объединяться с союзом деревоотделочников и также избрали его председателем.

Заняв пост председателя Совета профессионального союза, Махно открыл заседание и поднял перед хозяевами заводов вопрос об увеличении зарплаты рабочим. Хозяева ни под каким видом не соглашались. Тогда Махно заявил: «Не хотите удовлетворить наши законные требования? И не надо! Заседание объявляю закрытым. А для вас, господа, телеграфных столбов хватит». После этого заявления все требования были удовлетворены.

В июле 1917 г. нам удалось реорганизовать местный земельный комитет в районный и его председателем избрать Махно. Этот комитет под непосредственным руководством и с инициативы Махно подготовил незамедлительное распределение всей помещичьей земли и сельскохозяйственного инвентаря между крестьянами. В каждой сотне по селам были созданы комиссии по распределению и доставке на место назначения конфискованного у помещиков и крупных кулаков имущества и скота. Эти мероприятия проходили с большим подъемом. Кроме того, организовали больничную кассу и также провели в председатели Махно.

Получив доступ к полицейскому архиву и разобрав его, мы ахнули узнав имена провокаторов и агентов бывшей царской охранки, прямо или косвенно участвовавших в раскрытии «Союза бедных хлеборобов»в 1908 г. и отправивших наших товарищей на каторгу и виселицы. К особо «старательным»решено были применить репрессии.

Нужно сказать, что Нестор Махно не имел организационных способностей. Он без толку вмешивался во все мелочи, и на этой почве было немало скандалов. Он перестал подчиняться секретариату нашей группы, членом которой был, и стоило много труда, чтобы уговорить его, повлиять на него.

Однажды в клубе мы спорили — быть или не быть Махно во главе гуляй-польских организаций. Вдруг заходит к нам Маруся Никифорова[66] с какими-то тремя анархистами. Она выступила против группы и Махно обвиняя нас в том, что мы стремились руководить селом, мало проповедывали идеи анархизма и слабо притесняли помещиков и торговую буржуазию.

Она заявила, что наша группа превратилась в какую-то политическую партию и отошла от своих бунтарских целей, что украинские партии объединились и создали националистический всеукраинский центр — Украинскую Центральную Раду. Одной из главных задач этой организации является укрепление буржуазного строя в России и на Украине. Народ вновь хотят держать в состоянии полного рабства, экономического и политического. Что русская действительность не только не соответствует воле народа, но он уже не может ее сформулировать и высказать. Что буржуазная революция почти ничего не изменила, особенно в низах.

— Мы должны поставить своей ближайшей задачей, — говорила Маруся, — снять с народа подавляющий его гнет современного государства, произвести политический переворот с целью передачи функций самоуправления народу и обеспечить социальную революцию. Ничего не делая, мы проживаем капитал, и если так будет продолжаться, то мы рискуем забыть о подлинном своем назначении.

Триста лет существовал дом Романовых, — говорила она, — триста лет тирании; собака стала дороже человека. И все это подлецы узаконили. Триста лет накапливали гнев, миллионы борцов отдали жизни за светлое будущее. Священная ненависть, ненависть до смерти к рабству и угнетению; революционная страсть, безграничная вера в творческие силы масс — вот та движущая сила, которая не должна нам дать самоуспокоиться. Наше дело — готовить массы к широкому народному восстанию и делать революцию не вместо народа, а вместе с народом.

Надо прямым насилием над буржуазией разрушить устои буржуазной революции и вести борьбу с украинским шовинизмом, — говорила она. — Надо добывать средства на литературу, надо захватить оружие.

— Но где взять оружие? — спросили мы. Маруся предложила обезоружить часть Преображенского полка, стоявшую неподалеку от Гуляйполя. Мы согласились.

Числа 10 сентября 1917 г. мы, человек 200, выехали поездом в Орехово. Оружия, за исключением десяти винтовок и стольких же револьверов, взятых у милиции, у нас не было. На станции Орехово мы оцепили склады полка и в цейхгаузе нашли винтовки. Затем окружили в местечке штаб. Командир успел удрать, а низших офицеров Маруся собственноручно расстреляла. Солдаты сдавались без боя и охотно складывали винтовки, а после разъехались по домам.

Маруся уехала в Александровск, а мы с оружием вернулись в Гуляйполе. Теперь было не страшно.

На расширенном собрании Крестьянского Совета и Гуляйпольской группы анархистов-коммунистов был образован «Комитет защиты революции», председателем которого был избран Махно.

Двадцать пятого сентября мы созвали волостной съезд и провели свою резолюцию относительно контрибуции и конфискации помещичьих земель в пользу общества. После этого помещики разбежались, а промышленная гуляйпольская буржуазия заплатила нам контрибуцию.

Месяц спустя уже работала типография, в которой печатались воззвания против Керенского, уже была настоящая власть «на местах», вернее — безвластие.

Некоторые товарищи организовали сельские коммуны в имениях Нейфельда и Классена, а также промышленную коммуну — механическую мастерскую. В сельскохозяйственной анархической коммуне, организованной в 1917 году, разместившейся в имении Классена, в семи верстах южнее Гуляйполя, трудились Рувим Баскин, Феофан Скомский, Алексей Марченко[67], Александр Лепетченко[68], Григорий Василевский[69], В. Антонов, Семен Каретников[70], Н. Воробьев[71], Калашников[72], Шушура, И. Костенко, я и другие. А вообще бедняки в коммуну шли с удовольствием, только ставили вопрос, чтобы в ней работали все без исключения. Они говорили: «сильно грамотных паразитов нам не надо, обойдемся без них...»

К началу октября 1917 г. на помещичьих и кулацких землях из сельскохозяйственных рабочих и беднейшего крестьянства мы в районе Гуляйполя организовали четыре сельскохозяйственные коммуны, общим числом свыше 700 человек[73]. Активность коммунаров была весьма высока — готовились к весне: ремонтировали инвентарь, чистили зерно, готовились к предстоящему севу, приспосабливали постройки под жилища семей коммунаров и проч. В коммунах было организовано общественное питание. Землей коммунары наделялись по трудовой норме.

В конце ноября 1917 г. Махно женился на красавице из Бочан[74] Анастасии Васецкой и осел в коммуне.

Все шло как по маслу.

Неожиданно из Александровска приезжает один товарищ, не помню фамилии, и говорит, что на днях Маруся Никифорова арестована уездным комиссаром Михно[75]. Мы не долго думая, позвонили ему по телефону и спросили, правда ли это. Он ответил, что арестовал ее потому, что она наложила контрибуцию на заводчика Бадовского и обещал, если мы не будем подчиняться ему, арестовать и нас.

— Ах ты, проклятая душа, запомни, если не освободишь немедленно, то знай, что в эту же ночь запалим твое имение! — сказал ему Махно.

Было видно, что Михно Никифорову освобождать не собирается. Нужно было заставить его силой, следовательно ехать к нему.

Надо сказать, что военного подразделения как такового у нас еще не было. Винтовки, добытые в Преображенском полку, были на руках у товарищей, бывших с нами на операции. Когда мы начали созывать их на собрание с оружием, они не подчинились и говорили, что винтовки принадлежат только им и никому другому.

Мы нашли выход. В одну из ночей, собравшись в клубе, договорились идти к ним по домам и обезоружить, а в случае сопротивления — арестовать.

Ночью мы их всех обезоружили и десятка два арестовали, а утром объявили добровольную запись в «черную гвардию». Рабочая молодежь первая пошла нам навстречу, а за нею потянулись и кулацкие сынки.

Не успела наша «черная гвардия»(всего 60 человек) погрузиться в поезд, как начальник станции Пологи показал телеграмму из Москвы, в которой говорилось, что Временное правительство Керенского низложено и арестовано Петроградским Советом. Торжеству не было границ. Железнодорожники спешили к нам на митинг, который постановил организовать Пологовский Ревком, что и было немедленно исполнено.

Михно, узнав, что мы движемся на Александровск, освободил Никифорову, о чем сообщил нам по телеграфу.

Вернувшись обратно в Гуляйполе, мы получили телеграмму из Синельниково: «Двадцать седьмого октября Донской корпус Краснова[76] с Керенским идет на Петроград для усмирения большевиков...»

— Душить, топтать и притеснять буржуазию и офицеров! — пронеслось по Гуляйполю. Наша гвардия метнулась по имениям за оружием, контрибуцией и продовольствием. Мы знали, что придется воевать, и готовились к этому.

К двадцать четвертому октября 1917 года, когда В. И. Ленин писал письмо членам ЦК о немедленном взятии власти, в Гуляйпольском районе буржуазия была уже разоружена во всех отношениях, представители власти Керенского отсутствовали, проводилась активная работа по наделам земли, созданию коммун, созданию и укреплению общественных организаций и военной силы. В Гуляйпольском районе делать было нечего, поэтому на заседании группы было предложено расширить сферу нашего влияния в сторону Ростова. Но Махно стоял на своем: «Посмотрите, у вас под носом до сих пор сидят ставленники Украинской Рады, сперва их бы надо вышибить из Александровска, а затем уж говорить о Ростове».