Аманда Дойл - Ловушка любви

• Название: Ловушка любви
• Автор: Аманда Дойл
• Жанр: Короткие любовные романы

Аннотация

История малышки Деборы о кознях злой мачехи глубоко тронула сердце скромной красавицы Джонти. Ведь она сама сирота. Узнав об этом, дядя девочки, сероглазый Нэт Макморран, предложил Джонти поехать на его ферму, чтобы помогать по хозяйству и присматривать за племянниками-сиротами. Обязанностей много, но Джонти ответила «Да!» быстрее, чем подумала о последствиях рискованного шага...

---

Когда он увидел ее, то поднялся со своего кожаного вертящегося стула. На всей маленькой комнате лежал отпечаток его присутствия, кроме, пожалуй, двух мягких кресел, обитых ситцем, которые стояли рядышком у открытого и в настоящий момент пустующего камина. Это, должно быть, те кресла, на которых они с Изабель сидели и пили кофе каждый вечер из тех маленьких изящных чашечек в форме тюльпана.

– Джонти? Присаживайтесь. – Он пододвинул ей небольшой плетеный стул.

Да, эти уютные кресла не для нее!

Джонти послушно села – и не потому, что ей очень этого хотелось, а потому, что боялась упасть. Она села на краешек стула и застыла – колени вместе, руки крепко сжаты. А он опять опустился на свой крутящийся стул по другую сторону большого стола, обтянутого кожей оливкового цвета.

– Итак? – На его лице была добрая улыбка, но явно безразличная. – Чем я могу помочь вам?

Когда он улыбался, даже мимолетно, как это было сейчас, Джонти чувствовала, что ей не хватает воздуха. Набравшись храбрости, она изложила причину своего появления в этом кабинете с большим спокойствием и деловитостью, чем ожидала от себя.

– Я пришла сказать вам, что собираюсь покинуть Даллур, мистер Макморран. – Неужели это она произносит роковые слова? – Я предупреждаю вас об этом, как полагается. Вы хотите, чтобы я отработала месяц, или вам достаточно двух недель, чтобы найти замену? Я бы не хотела причинять какие-либо неудобства, поэтому поступлю так, как вы скажете. Может, вам надо обсудить это с мисс Роше, а потом вы дадите мне знать о вашем решении?

Джонти быстро встала – в основном из-за того, что не могла больше сидеть и смотреть, как выражение мимолетного любопытства сменилось настоящим удивлением. Какое-то мгновение он выглядел так, будто его ударили обухом по голове! – пронеслось в голове Джонти. Может, она была слишком категорична. Может, ей надо было начать издалека, а не сразу заявлять о своем уходе!

Затем на его лице появилась маска равнодушия, и он тоже поднялся.

Казалось, он был в нерешительности, а часы на столе отсчитывали минуты. Он избегал смотреть на Джонти, его взгляд был устремлен на кожаный верх стола. Она смотрела, как его загорелые пальцы взяли со стола линейку и стали медленно поворачивать ее, как будто его вдруг заинтересовали цифры на ней. Затем он положил ее обратно, обошел вокруг стола и встал рядом с Джонти.

– Скажите мне, – его серые глаза внимательно вглядывались ей в лицо, – связано ли ваше решение каким-то образом с тем, что произошло прошлой ночью? Если это так и если я говорил слишком резко...

– Нет-нет! – Она постаралась, чтобы ее слова прозвучали убедительно. – Вы имели право говорить со мной так. – Она улыбнулась извиняющейся улыбкой, стараясь, чтобы ее голос звучал беспечно. – Дело совсем не в этом. Я была счастлива здесь. Просто... ну, как я уже говорила вам, если помните, я как одна из ваших маленьких серых птичек, ваших «даллур». Я часто перелетаю с места на место и нигде не задерживаюсь подолгу. Я просто ощущаю потребность расправить крылышки и опять улететь. Мне здесь очень нравилось, как я уже сказала, но вы можете представить это и таким образом, – и она пожала плечами, – что маленькая птичка решила, что настало время улетать. Должно быть, во мне скрыта... потребность к перемене мест!

– Я... понимаю. – В глазах, которые внимательно смотрели на нее, она читала странное уныние, видимо из-за того, что найти человека, который бы согласился занять се место на этой ферме, было не так-то просто, и Изабель опять придется заниматься кухней до тех пор, пока не найдут замену. Джонти заметила, как у него ходят на скулах желваки, и пожалела его и саму себя.

– Ну хорошо, – мрачно проговорил он с легкой усмешкой, которой не было у него в глазах, – если вы так себя ощущаете, Джонти, и если вы на самом деле испытываете потребность в перемене мест, то давайте договоримся о двух неделях, начиная с сегодняшнего дня, хорошо?

– Хорошо. – Она немного колебалась. – Детям вы сами скажете, или это сделать мне самой?

– Нет-нет. Я скажу сам. Это все?

Все? О, Боже! Разве этого недостаточно?

Идя как слепая к двери, Джонти бормотала что-то невразумительное. Она действительно шла как слепая и никак не могла найти ручку двери – в тот момент на глаза у нее опустилась пелена.

Нэт Макморран любезно открыл ей дверь, и Джонти неверной походкой пошла через веранду, чувствуя себя разбитой после такого мучительного разговора и выжатой как лимон.

Глава 10

В последующие две недели ей было трудно поверить, что она приняла такое безвозвратное решение, определившее ее судьбу, и что ее пребывание в Даллуре подходит к концу.

И все же сейчас она находилась вблизи любимого человека, могла слышать и видеть его, не важно, сколь мимолетно это было, и она была благодарна судьбе за это.

Ее пугала только одна мысль, что впереди у нее месяцы и годы, когда она не сможет, хоть мимолетно, видеть этого худого, загорелого мужчину в его неизменной фетровой шляпе с широкими полями, потертых молескиновых брюках и сапогах скотовода. Джонти не могла себе представить, как она перенесет расставание, но она должна это сделать, и, возможно, время будет милосердно к ней и сгладит воспоминания, и они не будут ранить ее так остро.

Джонти точно определила тот момент, когда Нэт сказал детям о ее предполагаемом отъезде, хотя самого разговора она не слышала и не знала; как все это произошло.

Но по их смущенным взглядам, сдерживаемому волнению, почти обвиняющему молчанию поняла: что бы он ни сказал им, они так ничего и не поняли. Они были полны невысказанной боли и дурных мыслей о ней.

Однажды утром за завтраком Марк не утерпел и спросил:

– Джонти, а почему ты уезжаешь от нас? Тебе здесь больше не нравится? Почему ты...

– Марк, прекрати! – Окрик Нэта Макморрана тут же заставил его замолчать. – Я просил тебя не обсуждать этот вопрос. Ты еще слишком мал, чтобы понять поступки взрослых. Когда человек достигает возраста Джонти, он вправе ездить куда захочет. А теперь доедай свой завтрак, иначе ты опоздаешь в школу.

– Хорошо, но все же почему она уезжает? – И маленький мальчик обратил взгляд, полный боли, на Джонти.

– Хватит, Марк, разве ты не слышал?

– Да, дядя Нэт.

С покорным вздохом Марк вернулся к еде, но, вместо того чтобы есть, он только играл с отбивной, катая ее по тарелке. Вот он равнодушно оторвал малюсенький кусочек мяса от косточки, но есть его так и не стал.

Когда позднее они с Дебби вышли из кухни, неся на плечах рюкзачки с едой и держа в руках портфели, они шли рядышком, с понуро опущенными головами, как будто черпали утешение друг в друге. За ними шла Рэчел. Она шла выпрямившись, с изяществом, предпочитая переживать смущение и разочарование в одиночку.

Силла тоже выражала свое отношение к происходящему, как и другие члены семьи, но иначе. Она лезла вон из кожи, чтобы во всем помогать Джонти, делала много хорошо продуманных мелочей, которые ей раньше и в голову не приходили, как будто даже сейчас оставался какой-то шанс, что Джонти передумает и останется с ними.

Во время уик-энда, когда Дебби, Марк и Рэчел были дома целый день, Джонти старалась сделать эти два дня радостными, но расшевелить детей было невозможно. Даже маленькие пирожные с розовой глазурью не вызвали ожидаемой реакции – они натянуто и вымученно улыбались, но глаза их были полны тоски.

Это был ее последний уик-энд в Даллуре, и, несмотря на ее усилия, все оказалось напрасным!

В понедельник она на прощанье помахала им, старательно изображая радость, и после этого почти с нетерпением сидела в ожидании момента своего отъезда. Она и не предполагала, что ожидание будет столь мучительным и потребует от нее неимоверных сил и твердости.

Ближе к полудню Джонти вдруг заметила три кожаных чемодана кремового цвета, стоящих на веранде. Это были дорогие чемоданы, на них было множество наклеек, а рядом лежала сумочка из крокодиловой кожи для косметики и складной зонтик в желтовато-коричневом шелковом чехле. Все вещи принадлежали Изабель.

Возможно, она отправлялась в одну из своих поездок в город, видимо, чтобы поискать замену Джонти.

Вскоре сама Изабель пересекла двор по дорожке, увитой виноградником, и постучала в дверь комнаты Джонти.

– Ты у себя? Можно войти?

– Да, конечно. – Джонти открыла дверь, стараясь не показать удивления от столь неожиданного визита. – Может, вы присядете, мисс Роше? – И она пододвинула ей единственный в ее комнате стул, но Изабель отрицательно покачала головой:

– Нет, спасибо, Джонквил. Я ненадолго. Я только зашла попрощаться, вот и все. Я сегодня уезжаю в Сидней.

– И вы не вернетесь до моего отъезда? Тогда это очень мило с вашей стороны.

Изабель холодно и сухо улыбнулась. Сегодня она выглядела особенно холодной – холодной, элегантной и великолепно ухоженной. На ней было льняное платье с вышивкой. Джонти отметила, что ее туфли были из крокодиловой кожи того же цвета, что и сумочка для косметики. Она была, как всегда, собранной, но то, как она несколько неловко и взволнованно пересекла комнату и взяла маленькое зеркальце Джонти, чтобы еще раз окинуть себя критическим взглядом, а затем положила его на место, не вязалось с ее обычной манерой поведения.