Юрий Нестеренко - Приговор

• Название: Приговор
• Автор: Юрий Нестеренко
• Жанр: Научная Фантастика

---

Левирта. А может, это другие, вырвавшиеся из той же ловушки.

Он оказался прав. Вскоре после того, как голова колонны скрылась от

нас за северной стеной, колокол смолк, и прозвучал трубный сигнал отбоя

тревоги. Я снова устремил взгляд на восток и теперь увидел кое-что

новое.

Из-за горизонта сразу в двух местах косо тянулся в небо черный дым.

Источники его находились очень далеко, в десятках миль от нас — но

все-таки, по всей видимости, ближе, чем пограничная река.

— Так, — констатировал Контрени, глядя в ту же сторону. — Началось.

Затем он обернулся к часовому: — Ступай доложи, потом вернешься на

пост, если не получишь другого приказа. И смотри в оба, расслабуха

кончилась.

Эвьет, как ни в чем не бывало, любовалась пейзажем, и, вероятно,

дым пожаров, свидетельствовавший о наступлении львиных войск, радовал ее

не меньше, чем красоты природы. А может, ей просто хотелось потянуть

время, чтобы солдат ушел как можно дальше. Контрени некоторое время

вежливо ждал, затем все же потерял терпение:

— Нам пора спускаться.

— А, сейчас, — словно бы очнулась Эвелина. — Я только еще взгляну

на город, — и она пересекла площадку, направляясь к зубцам внутренней

стороны. Я последовал за ней.

Отсюда был хорошо виден весь Лемьеж. Очерченный резким овальным

контуром крепостной стены, словно повязкой, удерживающей челюсть трупа,

город походил на огромное лицо — серое, старое, уродливое, изрезанное

вдоль и поперек глубокими морщинами и шрамами улиц и переулков.

Островерхие церкви торчали над кривыми рядами крыш, словно гигантские

конические бородавки. Я даже различил два глаза — две центральные

площади, на одной из которых возвышалась ратуша, а на другой — главный

городской собор: два угрюмых тяжеловесных здания, призванных, несмотря

на все усилия резчиков по камню, не столько радовать глаз, сколько

подавлять и внушать трепет перед светской и духовной властью. Я заметил

черные пятнышки ворон, по-хозяйски сидевших на крестах собора. Вытянутая

рыночная площадь в южной части города, в два ряда заставленная

прилавками и повозками приехавших с товаром селян, походила на рот,

полный гнилых зубов. Люди, копошившиеся в складках улиц, напоминали

бледных вшей. Отсюда, сверху, особенно хорошо было видно, как дым,

тянущийся из многочисленных труб — где белесый, где серый и

полупрозрачный, где темный и жирный — сливается над городом в единое

грязное марево. Спускаться туда снова хотелось не больше, чем окунаться

в болото.

Но делать было нечего. Мы снова полезли в люк, следуя в прежнем

порядке. Однако, когда мы спустились до уровня стены, Контрени отправил

солдата в караулку к его товарищам, и на стену мы вышли втроем.

Здесь по-прежнему никого не было. Новая тревога пока не успела

подняться, да и враг, жегший грифонские селения, еще оставался во многих

часах пути от Лемьежа. Мы в молчании шагали прочь от башни. Наконец,

когда было пройдено где-то две пятых пути, Эвьет вдруг остановилась,

шагнула к внутреннему краю стены и с неподдельным удивлением спросила:

"Что это?"

Контрени обернулся.

— Где?

— Вон! — девочка сделала еще шаг в сторону пропасти, остановившись

у самой кромки и указывая пальцем куда-то в направлении центра города. -

Вон там, на крыше!

— Да где же? — рыцарь подошел к ней, всматриваясь в даль. — Ничего

необычного не вижу. Вы видите, господин барон?

— Да не здесь, правее! — нетерпеливо перебила Эвелина. — Вон он, в

тени высокой трубы!

— Кто? — Контрени даже слегка наклонился вперед, тщетно пытаясь

разобрать, что же ему показывают.

В мгновение ока Эвьет легким кошачьим движением оказалась у него за

спиной. Она даже подняла руки перед толчком, но в последний момент,

верная нашему уговору, бросила быстрый взгляд на меня. И я уже готов был

кивнуть, но в тот же самый миг, пока Эвьет смотрела на меня, из башни, к

которой мы направлялись, вышел какой-то солдат. Я едва успел остановить

свой кивок и схватить Эвелину за руку. Ее лицо исказила гримаса досады,

однако она тут же совладала с собой и — я разжал пальцы — столь же

неслышно скользнула на прежнее место за миг до того, как Контрени

заметил бы ее маневр.

— Все равно не вижу, — констатировал он, оборачиваясь к девочке. -

На что оно похоже?

— Все, скрылся, — разочаровано произнесла Эвелина. — Какой-то

странный тип стоял на крыше рядом с трубой.

— Трубочист, наверное, — пожал кольчужными плечами Контрени.

— Нет, трубочисты черные, а у этого одежда была светлая, — на ходу

импровизировала Эвьет. — И фигура странная такая, скособоченная вся…

По-моему, это был какой-то горбатый урод.

— Ну, может, какой-нибудь горбун и впрямь забрался на крышу, — не

стал спорить грифонец, явно не считавший это важным. — А вы его видели?

— повторил он адресованный уже мне вопрос.

— Признаться, я не очень хорошо вижу вдаль, — сымпровизировал и я.

— Вроде бы там мелькнул какой-то силуэт, но я не разобрал деталей.

— Небось, полез подглядывать… — похабно осклабился Контрени, но,

вспомнив о девочке, поспешно скомкал скабрезность. — В общем, вряд ли

это грозит безопасности города. Идемте.

И мы продолжили путь к башне, на полдороге разминувшись с солдатом,

отсалютовавшим рыцарю. Теоретически можно было бы повторить попытку за

его спиной, но мы были уже слишком близко к башне, откуда происходящее

могли заметить, да и та же уловка не сработала бы во второй раз.

Почти сразу же после того, как мы вновь спустились в город, нас, а

точнее — Контрени, перехватил посланец с пакетом, судя по всему, от

коменданта. Рыцарь распечатал пакет (я мысленно отметил, что в Лемьеже,

оказывается, умеют делать бумагу, правда, крайне скверного качества) и,

морща лоб и шевеля губами, принялся штудировать полученный приказ.

Очевидно, чтение давалось вчерашнему простолюдину с трудом — что,

впрочем, не редкость и для родовитых аристократов. Перехватив мой

взгляд, Контрени смутился и, напустив на себя официальный вид, произнес:

"Счастлив был составить вам компанию, господа, но теперь прошу меня

простить — меня ждут интересы службы."

— Хотите, я прочту это для вас? — не удержалась Эвелина от хотя бы

маленькой мести, в очередной раз безупречно изображая детскую

непосредственность. Контрени потемнел лицом и выдавил из себя: "Это

секретная депеша, сударыня!"

На сем мы и расстались: грифонец направился в казармы, а мы поехали

обратно в гостиницу, тем паче что близилось уже время обеда.

Эвьет не сказала ни слова до тех пор, пока мы не поднялись в нашу

комнату. Лишь здесь она с самым мрачным видом уселась на кровать,

положив сжатые кулаки на колени, и горько произнесла:

— Всего бы на одно мгновение раньше!

— Что поделаешь, — пожал плечами я. — Так бывает. Всего одно

мгновение отделяет жизнь от смерти и успех от провала.

— Я хотела отойти подальше от башни, чтобы оттуда никто не

разглядел…

— Ты все делала правильно. Просто не повезло.

— Мне казалось, ты не очень одобряешь мою идею, — заметила она.

— Я признаю, что Контрени вполне заслуживает смерти. Я только не

хочу лишнего риска ради этого. Ни для себя, ни для тебя. Сама подумай, -

улыбнулся я, — насколько это был бы неравноценный обмен: твою жизнь — на

жизнь какого-то Контрени. Или даже Карла.

— Пожалуй, — улыбнулась она в ответ. — Но я и не собираюсь

погибать.

— Что подводит нас к одному существенному моменту, — решил развить

наступление я. — Йорлингистская кавалерия в одном дневном переходе

отсюда. Пехота, конечно, подтянется позже. Но, так или иначе, скоро этот

город будет осажден, и мне хотелось бы к тому времени быть за его

пределами. Неважно, что осаждающими будут вассалы твоего сюзерена -

жизнь внутри от этого легче не станет…

— То есть ты предлагаешь уехать прямо сейчас, — назвала вещи своими

именами Эвелина.

— В крайнем случае — завтра. Лучше до полудня.

Эвьет немного подумала.

— Я буду еще пытаться, — твердо произнесла она.

— Но…

— Нет-нет, не надо повторять уже сказанное! Я все просчитала. Если

бы я знала, что он погибнет при штурме — или, по крайней мере, на это

были бы высокие шансы — я бы согласилась с тобой. Мне ведь важно, чтобы

он получил по заслугам, а вовсе не сделать это самой. Но ведь наши не

будут штурмовать?