Юлия Коротина - Самый неправдоподобный роман. Книга вторая

• Название: Самый неправдоподобный роман. Книга вторая
• Автор: Юлия Коротина
• Жанр: Современные любовные романы

---

Дэн вдруг задумался о том, почему у него и Жаклин никогда не было общих детей. Эта мысль пришла так неожиданно, что у него даже мурашки побежали по коже. Господи, почему они никогда не разговаривали об этом? Жаклин наверняка хотела от него ребенка. Она же любила его. Как может женщина, любя мужчину так, как любила его Жаклин, не желать от него ребенка?.. А он? Он был всегда слишком занят собой, своими проблемами, своим бизнесом, своей невоплощенной любовью, своими родственниками, но не Жаклин. Единственный раз ей удалось обратить на себя его внимание, когда после приема в честь его шумного возвращения домой, они в первый раз в жизни они поругались. Горько, конечно, было это сознавать, но Жаклин всегда была для него кем-то средним между личным секретарем и организатором семейных торжеств. Когда они были женаты, быт их был настолько отлажен, что ему часто казалось, все как-то само собой делается. Он привык к этому и считал само собой разумеющимся. Для него само собой разумеющимся было превращение тихой деревенской девушки, на которой он женился из жалости и из чувства благодарности, в изысканную, утонченную, с великолепным вкусом женщину, которая будто всю жизнь была членом богатейшей семьи Штатов и вела себя соответственно. Дэн ничего этого не замечал. Он видел перед собой только Джессику и, зная, что им обстоятельства не дают быть счастливыми вместе, слепо шел к своей цели, сметая все на своем пути. А Жаклин так же слепо любила его и была рядом.

"Господи, какая же я сволочь! — Мысленно ругал себя Дэн. — Она на самом деле меня всегда любила с самого первого дня нашей встречи. Ни одна женщина на свете не стала бы делать для мужчины того, что делала для меня Жаклин, если бы не любила до безумия! Каким же я был дураком! Она никогда не простит меня. Да и никогда уже мне не вымолить у нее прощения!.."

Дэн совсем потерял счет времени. Ему казалось, что он просидел вот так уже целую вечность, опустив голову на руки. Его никто не трогал, к нему никто не подходил, с ним никто не разговаривал. Даже Джессика. Дэн знал, что она была где-то рядом; он всей кожей ощущал ее присутствие. Но ничего не делал, чтобы поговорить с ней, хотя чувствовал, что ей тоже тяжело. Ему было больно, он всей душой рвался к Жаклин, и он словно отгородился ото всех своей болью, однако справиться с ней самостоятельно был пока не в силах.

— Мистер Уайтхорн! — Услышал он сквозь бред воспоминаний и мыслей требовательный голос доктора Ланкастера.

— Да? — Вздрогнул Дэн, поднимая на него глаза.

— Вы должны идти к Жаклин. Она вас ждет.

Его голос был ледяным, каждое слово резало по измученной душе, точно ножом. Казалось, даже этот человек, с которым они, в сущности, мало знакомы, будто молча обвинял его в смертельной болезни Жаклин. И в металлических нотках этого голоса Дэн услышал еще более страшную вещь: это будет его последнее свидание с Жаклин; она умирает.

Он рванулся вслед за доктором, который уже шел по коридору на несколько шагов впереди него. Сзади были слышны голоса Роберта и Джессики, но они были сейчас не нужны ему. Ему была нужна только Жаклин.

Перед палатой интенсивной терапии, где находилась Жаклин, доктор Ланкастер остановился и внимательно посмотрел на бледного, измученного нервными переживаниями Дэна. Уайтхорну стало не по себе от этого жесткого, ледяного взгляда. Складывалось впечатление, что этот суровый человек знает всю подноготную его отношений с Жаклин и молча обвиняет его во всем. Это было невыносимо мучительно. Однако Дэн терпеливо выдержал этот испытующий и одновременно укоряющий взгляд.

— Послушайте, — начал доктор. — Меня совершенно не волнует то, что чувствуете сейчас вы. Там, за дверью, сейчас умирает ваша бывшая жена. Моя задача сделать ее уход максимально спокойным. Поэтому я прошу вас… нет, я требую, чтобы не было никаких душераздирающих признаний у постели умирающей. Той боли, которую она испытала во время своей болезни, было достаточно, чтобы испытывать ее и сейчас. Вы меня поняли?

— Да, сэр, — терпеливо ответил Дэн, точно послушный школьник. — Я не причиню Жаклин никакой боли. Обещаю вам.

— А теперь идите. С тех пор как она пришла в себя, мы уже достаточно наслушались, как она спрашивает о вас.

Дэн слабо улыбнулся одними губами, пожал плечами, точно говоря, что он не виноват в том, что не прилетел раньше, и проскользнул в палату. Здесь было так тихо, что казалось, палата была изолирована от всего мира. Через жалюзи мягко лился свет солнечного декабрьского утра. Жаклин лежала с закрытыми глазами, и Дэн поначалу решил, что она спит. Он осторожно взял стул и, поставив его возле кровати, сел. Ножка стула неожиданно громко чирикнула по линолеуму в этой звенящей тишине. Он увидел, что Жаклин открыла глаза. Боже, какая же она была маленькая, худая и бледная! Он давно не видел ее, но сейчас ужаснулся тому, что предстало его взору. Комок слез подкатился к горлу, и Дэн понял, что пока не сможет его проглотить. Как здесь не причинить боль? Ведь от одного взгляда на эту беспомощную умирающую женщину хочется упасть перед ней на колени и вымолить у нее прощение даже за то, чего не совершал. Он очень нежно взял ее за руку. Пальцы ее были холодны, как лед, и мелко дрожали. Дэн тихонько пожал их, пытаясь согреть в своих горячих ладонях.

— Привет… — Еле слышно прошептала она, слабо улыбнувшись. — Я ждала тебя.

— Привет, — Отозвался Дэн. — Рад тебя видеть. Хорошо выглядишь, — добавил он, надеясь, что у него получится солгать ей.

Но Жаклин не поверила ему.

— Перестань, Дэн… Не надо… Я знаю, что… — Она замолчала на мгновение, глубоко вздохнула, собираясь с силами. Каждая фраза давалась ей с большим трудом, но все же говорить было надо. — Я знаю, что скоро умру…

— Не надо, Жаклин! — Пылко возразил Дэн, поднося ее руку к губам. — Ты выздоровеешь! Обязательно! Ты должна выздороветь! А я все это время буду рядом с тобой.

Губы Жаклин дрогнули в слабой усмешке, и Дэн изумился тому, что при подобных обстоятельствах у этой женщины еще хватает сил насмехаться над смертью.

— Я знаю, что умру, — настойчиво проговорила Жаклин, вкладывая последние остатки сил в эту фразу. — Поэтому и позвала тебя… Нам надо поговорить…

— Доктор Ланкастер сказал, тебе нельзя волноваться и запретил мне говорить с тобой о подобных вещах.

— Я должна сказать тебе… кое-что… — Упрямо продолжала Жаклин. — Но сначала… дай мне… воды.

Дэн выполнил ее просьбу, помог ей подняться, чтобы напиться. Она была совсем легкой и невесомой.

— Знаешь, — продолжала женщина, — я надеялась, что… уйду, так и не сказав тебе этого… Я хотела отомстить тебе и ей за… ваше счастье, но…

— Пожалуйста, Жаклин, — умоляюще сказал Дэн. — Не надо ничего говорить. Все уже в прошлом.

— Нет… — Упрямо ответила бывшая миссис Уайтхорн. — Я должна сказать тебе…

— Ну, хорошо, — сдался он. В конце концов, не он завел этот разговор. — Что ты хотела мне сказать?

— Чарли… — Выдохнула Жаклин, на мгновение закрыв глаза. — И Джулия…

— Да?

— У них будет ребенок… Они поженились…

Дэн усмехнулся и мотнул головой, давая тем самым Жаклин понять, что для него это не новость.

— Я знаю, — сказал он.

— Я совершила большую ошибку… — Продолжала она. — Я сказала, что…

Женщина снова замолчала. Дэн видел, что она слабела с каждой минутой, а ему становилось все страшнее. Казалось, она очень долго берегла силы, чтобы сказать ему об этом, но сейчас силы неожиданно быстро покидали ее. Жаклин чувствовала, что не успевает многое ему сказать. Но то, что она собиралась сказать сейчас, она должна была сказать во что бы то ни стало. Иначе ни Дэн, ни Чарли никогда не простят ее, а ей нужно было их прощение. Собравшись с силами, Жаклин продолжила:

— Я сказала Чарли, что Джулия… — Она с трудом проглотила комок в горле. Голос ее стих почти до шепота: — его сестра…

Дэн не поверил своим ушам, думал, что ослышался, думал, что Жаклин бредит, но Жаклин очень слабо и очень медленно проговорила:

— Я хотела… вам отомстить… и сказала, что… он и Джулия… брат и сестра… по отцу…

Дэн не знал, что ему делать. Такая невыносимая ярость поднялась со дна души, сметая последние остатки каких бы то ни было чувств, что он с огромным трудом сдержался, чтобы не ударить Жаклин. Скажи она ему правду в любое другое время, Дэн непременно бы это сделал, но сейчас, покраснев от гнева и ярости, сжав ладони в кулаки, так что ногти впились в кожу, он, точно сумасшедший, заорал на нее:

— Какого черта ты это сделала?!!

Она промолчала. Вместо ответа закусила бескровную губу, но не смогла сдержать набежавшие слезы, которые крупными бусинами скатились по вискам и запутались в волосах.

Дэн взял себя в руки, увидев ее слезы. На мгновение он словно забыл, где и при каких обстоятельствах находится. Эта женщина всегда его удивляла — делала то, чего от нее меньше всего ожидали при тех или иных обстоятельствах. Когда он умирал в Кинг-Риверз, она спасла его. Когда врачи в Солт-Лейк-Сити вынесли ему приговор, едва не погубив ему жизнь, она совершила невозможное — поставила его на ноги, наплевав на диагноз врачей. Когда он с ума сходил от тоски по дому, она согласилась навсегда оставить дом, в котором родилась и выросла, и родителей, и уехала вместе с ним в Лос-Анджелес. Когда он изменил ей с Джессикой, она, вместо того, чтобы уйти от него, как сделала бы любая другая женщина на ее месте, заставила его забыть о ней — пусть даже и на время. Когда он попросил у нее развод, она нашла в себе силы отпустить его. И вот сейчас, на пороге смерти, она говорит ему, что из желания отомстить ему и Джессике она солгала собственному сыну, тем самым едва не разрушив ему жизнь.