Георг Гегель - Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

• Название: Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика
• Автор: Георг Гегель
• Жанр: Философия
• Год: 1956

Собрание сочинений в 14 томах.

Год: 1929-1959

---

Если, поэтому, душа была истиной лишь в смысле непосредственной, бессознательной целокупности, в то время как, напротив, в сознании эта целокупность была разделена на «л» и внешний для него объект, т. е. знание не имело, следовательно, еще никакой истины, — то свободный дух должен быть познан как сама себя знающая истина *.

Знание истины само не имеет, однако, с самого начала формы истины; ибо это знание, на достигнутой теперь ступени развития, есть еще нечто абстрактное, — формальное тождество субъективного и объективного. Только когда это тождество разовьется до действительного различия и сделается тождеством самого себя и своего различия, — когда дух выступит тем самым как определенным образом различенная внутри себя целокупность, — только тогда упомянутая выше достоверность его достигнет своего внутреннего оправдания.

{§ 441}

Душа конечна, поскольку она определена непосредственно или природой. Сознание конечно, поскольку оно имеет предмет.

Дух конечен, поскольку в своем знании он имеет, правда, уже не предмет, но определенность, именно в силу своей непосредственности, или — что то же самое — вследствие того, что он субъективен или есть понятие. При этом безразлично, что определяется как его понятие и что как его реальность. Если абсолютно бесконечный, объективный разум взять как его понятие, то реаль- * Поэтому, если люди утверждают, будто нельзя познать истину, то это злейшая клевета. Люди сами не знают при этом, что они говорят. Знай они это, они заслуживали бы того, чтобы истина была отнята у них. Нынещнее отчаяние в возможности познать истину чуждо всякой спекулятивной философии, как и всякой подлинной религиозности. Столь же религиозный, как и мыслящий поэт, Данте выражает свою веру в познаваемость истины с такой ясностью, что мы позволим себе привести здесь его слова. В четвертой песне «Рая», стихи 124–130, он говорит: Jo veggio ben, che giammai non si sazia Nostro intelletto, se,l Ver под lo illustra, Di fuor dal qual nessun vero si spazia.

Posasi in esso, come fera in lustra, Tosto che giunto l,ha; e giunger puollo; — Se non, ciascum disio sarebbe frustra.

Я вижу, что вовек не утолен Наш разум, если Правдой непреложной, Вне коей правды нет, не озарен.

В ней он покоится, как зверь берложный, Едва дойдя; и он всегда дойдет, — Иначе все стремления ничтожны.

(Перевод М. Лозинского)

{232}

ность будет знанием или интеллигенцией; или если знание взять как понятие, то его реальность будет этим разумом, и реализация знания будет состоять в том, чтобы усвоить разум себе.

Конечность духа следует поэтому полагать в том, что знание не овладевает в-себе-и-для-себя-бытием своего разума, или в такой же мере в том, что разум не может довести себя в знании до полного своего обнаружения. Разум лишь постольку бесконечная свобода, поскольку он свобода абсолютная, поэтому он предпосылает себя своему знанию и этим себя ограничивает и в то же время он есть вечное движение, направленное к тому, чтобы снимать эту непосредственность, самого себя понимать и быть знанием разума.

Прибавление. Свободный дух, как мы видели, есть по самому своему понятию совершенное единство субъективного и объективного, формы и содержания, есть, следовательно, абсолютная целокупностъ и тем самым бесконечен и вечен. Мы познали его как знание разума. Именно потому, что он это есть, что он имеет своим предметом разумное, он должен быть обозначен как бесконечное для-себя-бытие субъективности. К понятию духа относится поэтому то, что в нем абсолютное единство субъективного и объективного существует не только в себе, но и для себя, и есть, следовательно, предмет знания. Вследствие этой, между знанием и его предметом — между формой и содержанием — господствующей, всякое разобщение и тем самым всякое изменение исключающей гармонии, дух можно назвать, соответственно его истине, вечным, как равным образом совершенно блаженным и святым.

Ведь святым может быть названо только то, что разумно и знает о разумном. Поэтому ни внешняя природа, ни простое ощущение не имеют права на это название. Непосредственное, не очищенное разумным знанием ощущение всегда связано с определенностью природного, случайного, себе-самому-внешнего-бы- тия, несет на себе признаки распада. По отношению к содержанию ощущения и природных вещей бесконечность существует поэтому лишь как нечто формальное, абстрактное. Напротив, дух, соответственно своему понятию или своей истине, бесконечен или вечен в том конкретном и реальном смысле, что он в своем различии остается абсолютно-тождественным с самим собой. Вот почему на дух следует смотреть как на подобие бога, как на божественное в человеке.

Но в своей непосредственности дух, — ибо первоначально и дух как таковой придает себе форму непосредственности, — не есть еще истинный дух; на этой стадии его существование скорее не находится еще в абсолютном согласовании с его понятием, с божественным первообразом, — божественное есть здесь еще только подлежащая своему полному выявлению сущность. Следовательно непосредственно дух не овладел еще своим понятием, — он только есть разумное знание, — но он еще не знает себя в качестве такового. Таким образом дух, как об этом уже было сказано

{233}

в прибавлении к предшествующему параграфу, первоначально представляет собой только неопределенную достоверность разума, единства субъективного и объективного. Здесь ему еще недостает поэтому определенного познания разумности предмета. Чтобы ее достигнуть, дух должен освободить в себе разумный предмет от связанной с ним первоначально формы случайности, единичности и внешности и тем самым сделать себя свободным от отношения к чему-то для него другому. Путь этого освобождения и составляет конечную форму духа. Ибо пока этот конечный дух не достиг еще своей цели, он еще не знает себя как абсолютно тождественного со своим предметом, но находит себя ограниченным этим последним.

Конечность духа нельзя, однако, считать за нечто абсолютно неизменное, но ее следует познать как некоторый способ явления по своей сущности тем не менее бесконечного духа. В этом и заложено основание того, что конечный дух в своей непосредственности есть противоречие, нечто неистинное и в то же время процесс снятия этой неистинности. Это борение с конечным, это преодоление предела есть печать божественного на человеческом духе и образует необходимую ступень вечного духа. Поэтому разговоры о пределах разума еще более нелепы, чем разговоры о деревянном железе. Это сам бесконечный дух предпосылает себя самому себе в качестве души, как и в качестве сознания, и, тем самым, делает себя конечным; но он же сам в такой же мере и полагает как снятое это, им самим сделанное, предположение — эту конечность, эту в себе снятую противоположность сознания, с одной стороны, по отношению к душе, с другой стороны, — по отношению к внешнему объекту. Это снятие имеет в свободном духе иную форму, чем в сознании. В то время как для этого последнего дальнейшее определение «я» приобретает видимость изменения объекта, независимого от деятельности «я», — и, следовательно, логическое рассмотрение этого изменения в сфере сознания является еще всецело нашим собственным актом, — для свободного духа дело обстоит так, что он сам из себя порождает развивающиеся и изменяющиеся определения объекта, и сам же объективность делает субъективной, а субъективность — объективной. Определения, сделавшиеся предметом его знания, присущи, разумеется, самому объекту, но они в то же время и положены им самим. В нем нет ничего только непосредственного. Поэтому, когда говорят о таких «фактах сознания», которые для духа были бы чем-то первым и должны были бы оставаться для него чем-то непосредственным, только данным ему, то по поводу этого следует заметить, что на стадии сознания есть несомненно много такого рода данных, но что свободный дух не может тем не менее оставлять эти факты как самостоятельные данные ему предметы, но должен раскрыть и тем самым объяснить эти факты, как некоторые деяния духа, как некоторое им самим положенное содержание.

{234}

{§ 442}

Прогресс духа есть развитие, поскольку его существование, знание, внутри себя самого имеет своим содержанием и целью в-себе-и-для-себя-сущие-определения, т. е. разумное, и деятельность перевода этой цели в действительность есть, следовательно, лишь чисто-формальный переход ее в свое обнаружение, и в этом обнаружении возвращение внутрь себя. Поскольку знание, обремененное своей первой определенностью, еще только абстрактно или формально, постольку цель духа заключается в том, чтобы осуществить объективное наполнение и тем самым в то же время осуществить свободу своего знания.

* Не следует думать при этом о развитии индивидуума, связанном с антропологическим развитием, согласно которому способности и силы рассматриваются, как выступающие одна за другой и обнаруживающиеся в существовании, — последовательность, познанию которой одно время (начиная с философии Кон- дильяка) придавали большое значение, как будто такое мнимое естественное порождение может показать возникновение этих способностей и их объяснить. Нельзя не признать здесь стремления сделать понятными многообразные способы деятельности духа, исходя из его единства, и показать необходимую связь между ними.