Станислав Жейнов - Другой

• Название: Другой
• Автор: Станислав Жейнов
• Жанр: Прочие приключения

---

— Я, так не мог сказать… Даже это, уже неправда.

— Да? И все ушли. Маша спала в другой комнате; я закрыла двери…

— И?

— С двух ночи, до восьми утра. Я умерла десять раз. Ты бог. Правда, потом у меня был выкидыш. Я хотела этого ребенка… Твого ребенка…

— Смешно…

— Не очень… А в десять ты проснулся… Сказал, что ничего не было, что ты уже забыл, и мне сказал, лучше забудь. А как я могу забыть?..

— Замечательно… Бред…

— Такого не бывает… Ты был трезвый и все понимал. Нельзя вот так, взять и вычеркнуть из памяти… Претворяешься, что не помнишь… Все ты помнишь….

Тая заплакала:

— Помнишь все и притворяешься… а как мне жить?..

— Только не плач, ладно… Если хочеш… ну было… Хотя не было… Какая разница? Ну… Веселе!..

— Глебушка, ты моя половинка, ты мой… Я все рассказала Маше…

— Ты все рассказала Маше. Я твоя половинка, и ты все рас сказала Маше… — повторил несколько раз, пытаясь вникнуть в смысл слов.

— Да. Я не смогла… Через месяц все ей рассказала… Про нас…

— Про каких еще нас?

— Про тебя, про меня и про наше будущее.

— Наше будущее?..

— Она меня поняла… Как женщина.

— Дай подумать… ничего не говори… Наше будущее… Через месяц, сказала ей, что беременна… от меня… Так?..

— Да…

Пауза.

— Она мне изменяла? — спрашиваю. — Скажи честно…

— Зачем себя мучить… Все в прошлом… Теперь у тебя есть я…

— А про Сергея? Для меня это важно…

— Про Сергея? А что это меняет?

— Многое.

— Про него… допустим наврала… Но ты сам виноват… Весь такой надменный… Весь такой пархатец… Все тебе как с гуся вода: "Через десять минут, я выпью литр водки, а на тебя мне…" Ну, и где оказался через десять минут?..

Вытянул сигарету из пачки, закурил. Все перевернулось, смешалось… навалилось, раздавило. О-ой-ой-ой… какая гадость! Я что — сам… сам все угробил? Неправда! Даже, если бы что-то и было, она не стала бы рассказывать Маше?! Да?.. Или?..

Несколько минут назад, в эту кладовку зашел: надменный, злой, уверенный в своей правоте — я. А какой — я, отсюда выйдет? Меня обидели, меня предали. Жертва — как раз вот этот парень с сигаретой в зубах, заклинившей собачкой на молнии, и… и не надо тут рассказывать… Или нет?.. Так было просто: тут наши — там немцы, наше дело правое… — а теперь?.. Как далеко это зашло, чтобы что-то вернуть.

— А мне не предлагаешь? Ну и воспитание…

Протянул ей сигарету, подкурил. Не было ничего, все ты врешь, думаю. С двух до восьми — это… это получается шесть часов. Шесть часов быть богом, и ничего не помнить?

— Чего ты молчишь? — спрашивает.

Я не ответил, у нее зазвонил мобильник: — Да… Да Маша… Сейчас, подожди…

Тая приоткрыла дверь, посмотрела в щелочку: — А я тебя вижу… А вот так… Нет, я не одна… Если видела, зачем спрашиваешь?

Вышла в коридор, махнула: — Да здесь! Здесь… Иди сюда!

В кладовку пробился свет; я зажмурился, сел на стул, совсем закрыл глаза. Меня нет.

Тая распахнула дверь, подошла ко мне:

— Пусти к себе на коленки.

— Нет. Я устал… И вообще… прекращай этот цирк…

Не послушала, села сверху. Не стал отпихивать, сопротивляться, какая теперь разница?

— Всегда все делаешь по-своему?

— Глеб. Уступи мне один раз…

Кажется, покраснел, или побледнел, опять пот — капля скользнула по переносице, нырнула в глаз. Вытер свой лоб о ее плечо.

В дверях появилась Маша: — Ааа… Вот ты с кем?

— Извини. Ты так быстро пришла, я не успела слезть… — Потом обратилась ко мне: — Ну что, тигрик, отпускаешь меня?

— Иди… Уже…

— Когда приедешь — позвони, котик.

Запустила пальцы в мои волосы, сжала в кулак, притянула голову к себе, присосалась к губам.

Я стал похож на покойника, которого усадили на стул. Руки беспомощно свисли, голова опущена, взгляд уперся в воздух, пустые глаза, смотрят никуда.

Тая встала, картинка не изменилась. Зрачки слабо реагировали на колебания света. Перенервничал, видать — хлюпик.

Наклонилась, добила, контрольным поцелуем в лоб, подошла к Маше, натянуто-развязанно спросила: — Где ты была? Я тебя искала.

— За столом. Там же, где ты меня оставила…

— Не смотри на меня так… Он притащил меня сюда…

Самого удара не видел, только услышал смачный шлепок. Испугалась дубля, отскочила, стукнулась головой об дверь. Бедная, все ее сегодня бьют.

— За что?!

— Сука!

Машины туфли побежали по коридору, Таины следом.

— Я вообще здесь не при чем! Слышишь?! Все он… Скотина, бабник! Я вообще ничего не!..

В коридоре зашумели: шоркала об пол подошва, скрипели дверные петли, где-то смеялись, кто-то плакал. Таин голос растворился в скрежете оконной рамы.

Пальцы обожгла сигарета. Поднял ведро, бросил окурок, сразу закурил новую.

Игорь на сцене больше часа. Когда пришел, он пел: "Как жаль, но ты сегодня не со мной…", потом, еще, что-то легкое непритязательное… не помню, не слушал. Сергей задавал вопросы, я улыбался, что-то отвечал, не в тему; наконец он про меня все понял, оставил в покое. Пусто… пусто… "Кажется, что-то ем, кажется — пью, наверне, думаю о чем-то. Интересно о чем?"

А потом что-то случилось: перестали танцевать, привычный гомон куда-то пропал. За столиками не разговаривали, даже приборы перестали звенеть.

И не-то чтоб, белорус пел очень громко, хотя не без этого, но он еще и хорошо пел, с надрывом… "Белое безмолвие" — Высоцкого, для меня, лучше самого автора, спел только Егор Летов. Игорь пел лучше Летова.

Под некоторые песни танцуют, другие — слушают. Пора бы вернуться к первым, но Игоря понесло…

Интересно, в каких клубах они это играли? "От Кореи до Карелии" — необычная подача. Услышит Шклярский, — умрет и перевернется в гробу.

"Эст" — "Сталь номер тридцать ХГСА" — хорошая песня, но самое время спеть про ягоду-малину, или… Нет Игорь, — точно не эту…

Они не поймут, что значит: "Весенний ветер, комиссаров качал, они висели… уже на всех столбах.."?

А все-таки, нам дадут уйти самим, или?..

И тут, Игорь как и обещал, перешел на "Секс Пистолз", и оказалось… Оказалось, что чудеса бывают!

Зал сначала разделился: одни в восторге — столпились возле сцены: кричали, прыгали, тянут руки, чуть ли волосы на голове не рвали, а другие не в силах отойти от шока: затаились возле столиков, переглядывались, поругивали… Но последних все меньше, толпа затягивала, и скоро все столы опустели… Куда делись эти брюзгуны? Панк — это не культура, — Панк — психическое оружие.

Вдруг, женский визг и уже знакомое: "Ууууу!.."

Глянул на Сергея:

— Чего это они?

Он засмеялся: — Стриптиз, — говорит.

Наверное, ему там жарко. Только увидел: Игорь разделся до пояса… а вот очки не надо было снимать, с таким синячищей… хотя…

— Ты так не увидишь, встань, — говорит мне Сергей, и сам поднялся.

— Да чего не увижу?

— Сейчас… Гляди!.. Будет проигрыш… Он всегда под эту песню… Я помню…

Так еще не визжали; я заткнул уши. Чем Серый там, так восхищается?.. — А — брейк. Ну и что?

— Тоже, так когда-то умел. Дает, скажи?! — Сергей толкнул меня в бок. — Хорошо говорю, да?!

— Гимнастикой, наверное занимался?

— И гимнасткой тоже…

— Ааа… Ну конечно… Так и я мог бы… если бы… Я-то думал…

Сергей сел: — Потихоньку собираемся? — спрашивает.

— Да. Пора заканчивать глобальное "впотепение". Стаскивай его оттуда. Все. Последняя песня… Дамы приглашают "ковырялов", и по домам…

— Пойду за ним… Глеб, позвони Антону. Где, он пропал?!

— Телефон дай… Разблокируй… Где он у тебя?.. Что это такое?.. "Мастурбаловень судьбы" — это он?

— Нет. Подожди. Как же он у меня забит?

— А нельзя было просто написать: Антон?.. "Безобыдлый" — он?

— Дай сюда.

— Погоди теперь… А я у тебя, как забит? О! "Вассал на все" — не мой номер… "Черепахло тратилом" — это кто?.. Ладно, дальше… "Психопадший ангел", "Серийный упийца" — о, мой номер. Хоть так. А где Антон?

— Не помню. Только, всех переименовал.

— "Обожрица любви" — это девушка, да? "Отщепенес"?..

— Он!

— Есть еще "Ерепенес".

— Точно он.

— Точно?

— Звони, я за Игорем… — Сергей встал.

— С улицы позвоню, — говорю. — Серега, я не буду заходить… Там жду…

— Давай… Мы быстро…

Когда я выходил, Игорь пел что-то "рокенроллистое". Разносторонний парень, этот белорус. Надо было сразу начать с "Рок-н-ролла", — о как пляшут!

На улице позвонил Антону. Он сбросил. Видать, не вовремя. На стоянке много машин, подумал: а вдруг… но нашей среди них не было. Зато знакомый "Мерс" с московскими номерами… В конце стоянки — возле самых деревьев.

Обошел вокруг. Кирпич в окно бросить, что ли? Пальцем увековечил на заднем стекле слово из трех букв. Ну что, теперь мы в расчете? Он спит с моей женщиной, а я написал х… Не хватает чего-то, не равноценный аргумент получился. Может, на лобовом, тоже написать?..