Гэвин Лайл - Весьма опасная игра

• Название: Весьма опасная игра
• Автор: Гэвин Лайл
• Жанр: Прочие приключения

Профессиональный летчик, в мирное время вынужденный заняться чартерными перевозками по заказу частных лиц, волею судеб оказывается в эпицентре детективного хитросплетения, где в полной мере проявляются его порядочность, смекалка, жизнестойкость и мужество.

---

Женщина была миниатюрной, но пропорционально сложенной, насколько я мог судить учитывая прямое пальто в три четверти из светло-голубой кожи. Лет тридцати плюс еще год-два. Лицо из тех, что никогда не располнеют, крутые скулы и большие серые глаза, рот чуточку широк. Прямые шелковистые волосы забраны назад и собраны в пучок.

Она выпятила свой маленький твердый подбородок, как только я приблизился к концу настила, и спросила:

– Мистер Билл Кери?

– Да.

Акцент мне показался тоже знакомым.

– Я полагаю, вы знаете, где мой брат. Думаю, именно вы отвезли его куда-то. И я хочу, чтобы вы доставили меня туда.

Я держался на некотором расстоянии, изучая ее.

Серебристо-белый шелковый шарф, заполнявший вырез пальто, был скреплен чем-то вроде викторианской шляпной заколки, увенчанной жемчужиной. По такой же жемчужине в ушах. Она выглядела весьма состоятельной, в том же стиле, что он. И для нее тоже все было само собой разумеющимся.

"Они обычно меня находят", – говорил он. Мог бы хоть предупредить меня, кто его обычно ищет, и каким образом они разыскивают пилота, который замешан в этом деле.

– Вы мисс Хомер, верно? – спросил я, предъявляя свой младший козырь.

– Я была мисс Хомер. Теперь я миссис Элис Бикман.

– Простите, ваш муж – тот, кто в настоящее время управляет имением?

Вопрос прошел мимо нее и затерялся где-то в грязи.

– Итак, можете вы отвезти меня туда сегодня же? – спросила она.

У меня были неприятности с двигателем, трудности с корпусом; барахлил магнитометр. Кроме того, фирма "Билл Кери" потерпела фиаско в поисках никеля и не имела достаточно денег для покупки нового аэроплана. Так теперь ко всему меня втягивают в семейные дрязги, причем даже не в мои собственные.

– Миссис Бикман, – сказал я, – у меня такое ощущение, что вы разыгрываете эту сцену не в первый раз. Что я должен делать дальше?

В глубине ее серых глаз засверкала каленая сталь.

– Обычно отвечают: "Это не мое дело", и, черт бы всех побрал, они правы.

– Правильно. Вот и мы будем придерживаться этой линии поведения. И еще, я ручаюсь, обычно говорят: "Я слетаю, найду его и спрошу, хочет ли он вас видеть". Верно?

– Что-то вроде этого.

В интонации коротенького ответа угадывались твердость и острота, которой можно было разрезать алмаз.

– Вот что я собираюсь сделать, миссис Бикман. А пока я вас доставлю в Ивайло, если не возражаете. Я обычно базируюсь там.

– И во что мне это обойдется?

– Полет к нему, если он того захочет, будет стоить вам 15000 финских марок, то есть, скажем, 50 долларов. В Ивайло – по пути домой – бесплатно.

– Вы не заботитесь о своих личных интересах, – сказала она. – Я обычно летаю в здешних местах по крайней мере за сто долларов, и это минимум.

– Ваш брат уже оплатил полет, миссис Бикман. Частично тем, что не принял сдачу, но, в основном, другим способом.

В первый раз она отвела от меня взгляд.

– Да... Он это умеет.

Резкости в ее голосе как ни бывало.

– Мы вылетим сразу после того, как я схожу посмотреть, нет ли для него почты.

– Можете не беспокоиться. Я это уже сделала. Единственное, что там было – письмо, извещавшее его о моем приезде.

Ее багаж загромоздил весь грузовой отсек и солидное пространство за вторым рядом пассажирских кресел. Она заняла кресло справа от пилота и застегнула привязные ремни аккуратно и без суеты; судя по всему, ее знакомство с полетами было не хуже, чем у брата. Потом оглядела кабину.

– Довольно дряхлая машина, не правда ли?

– Не так стара, как выглядит. Но побывала в авиакатастрофе.

Она взглянула на меня.

– Это что, часть вашей технологии перевода пассажиров в состояние спокойствия и умиротворения?

– Не я устроил эту аварию, миссис Бикман. Я купил все, что после нее осталось, и собрал части снова воедино.

Она опять огляделась.

– Все-таки во мне не возникает чувства уверенности и спокойствия в самолете, подержанном и наспех скроенном после переделки, скажем в сравнении с чувством надежности перешитого пальто. Впрочем, я полагаю, вы знаете, что делаете.

– Я всегда пытаюсь в это верить.

Мы с "Бобром" кое-как сговорились и, помогая друг другу, оторвались от земли. Я забрался на три тысячи футов и направил машину в Ивайло.

После некоторой паузы она спросила:

– Когда вы собираетесь к брату?

– Могу заскочить сегодня днем.

Я закурил, она от сигареты отказалась, но затем вытащила пачку "честерфилда" и резким движением запястья выбила одну, прикурив от хромированной зажигалки.

Мы немножко пролетели, и я спросил:

– Миссис Бикман, что, по-вашему, я должен ему сказать, когда увижу?

– Только то, что я здесь и хочу его видеть.

Она повернулась и холодно оглядела меня.

– Я бы предпочла сказать это сама. И если говорить прямо, не вижу, какое вы имеете к этому отношение.

Я кивнул.

– Я просто подумал – на случай, если вы пытаетесь забрать его домой – он, как все американцы, имеет право на жизнь, свободу и охоту на медведей.

– Браво, благодарю, а теперь на бис может вы выйдете наружу и полетите на собственных крыльях?

– Мне ваш брат понравился, миссис Бикман. Вероятно, я не могу судить беспристрастно, потому, что мы здесь не избалованы обществом джентльменов из Вирджинии, но он поразил меня сочетанием искренности, обаяния и манер – сочетанием вовсе не обязательным. Эти свойства обычно не уживаются вместе. И еще он меня поразил своим стремлением к невмешательству других в его жизнь и категорическим отказом от своего вмешательства в их. Мне кажется, это честное равновесие.

– Кажется, ему удалось достаточно успешно вовлечь в свою жизнь вас. Он этого хотел, как вы считаете?

– Нет, я уверен, ему ненавистна мысль, что он как-то повлиял на мои действия в его пользу. Это и делает мою аргументацию безупречной, хотя ваш отшельник возложил ответственность принимать решение о визитерах на меня.

Она глядела на меня с некоторым удивлением, которое угадывалось по легкому изгибу уголков рта.

Я буркнул:

– Давайте скажем так: я ему симпатизирую.

Действительно, какие-то чувства к нему я испытывал, но пока не знал, как их выразить.

– Мистер Кери, вы действительно верите, что я сама не люблю его? Наверно я ведь тоже кое-что о нем знаю? Вы что, предполагаете, что я проделала весь этот путь чтобы только доставить себе удовольствие отчитать его и наставить на путь истинный?

Я принялся неотрывно наблюдать за давлением масла.

– Если мне доведется его увидеть, – продолжала она, – все, чего я хочу – попытаться убедить его вернуться домой и принять некоторые неотложные решения по состоянию, ведь он до настоящего времени остается единственным официальным владельцем.

– Я думал, решения принимает ваш муж.

Она задумчиво глядела вперед через лобовое стекло, заляпанное масляными пятнами и следами от комаров.

– Не вижу, для чего вам говорить об этом, но мы с мужем разводимся.

– Сожалею...

Она взглянула на меня.

– Я – нет.

Вот твой шанс, Билл Кери. Твои семейные проблемы решались, пока ты упорно возводил башню одиночества.

Я вернулся к заботам о температуре и давлении масла.

Глава 10

Мы как раз только миновали Саданкайля, когда диспетчерская Рованиеми вышла в эфир с моими позывными. Они хотели знать мое местонахождение.

Я использовал обычный свой прием с ответом только на повторный вызов, после чего сообщил координаты.

Рованиеми передало на четком медленном английском:

– Есть сообщение об аварии в нескольких километрах северо-восточней вас. Можете уточнить, что там такое?

– Сделаю. Какие еще данные?

После некоторой паузы послышалось:

– Это английский самолет – гидроплан "Остер". Он передал, что у него горит мотор.

– Вы не узнали поточнее, где это?

– Он сказал, что пытается приземлиться на длинной полосе берега большой реки. Мы предполагаем, что это Льюириоки.

Я тоже так подумал. К востоку от нас была лишь одна большая река. И ее длинный берег, вытянувшийся в западном направлении, как раз возник на горизонте впереди, милях в пятнадцати. Я повернул туда и пояснил мисс Бикман:

– Тут недалеко люди потерпели аварию.

Потом спросил Рованиеми, есть ли еще с ними связь.

– Последних пять минут мы их не слышим.

Вероятно, самолет опустился слишком низко.

С горящим двигателем он явно старался спуститься вниз как можно круче. Даже если удалось сбить пламя и выровнять машину, на аппарате типа одномоторного "Остера" не улетишь дальше пологого планирования.

Но если радио работает, он может находиться в зоне моего приема.

Я включил радиостанцию на прием, перешел на частоту для аварийных сообщений и стал вызывать:

– "Остер" с горящим двигателем, вы меня слышите?

В лингафонах только трещали помехи. Я попытался снова, но связь не удавалась.