Игорь Латышев - Япония, японцы и японоведы

• Название: Япония, японцы и японоведы
• Автор: Игорь Латышев
• Жанр: Путешествия и география

---

Правда, ликвидация Сохё и образование Рэнго не привели к всеобщему объединению японских профсоюзов. В те же осенние дни 1989 года оформили свое существование в качестве независимых профсоюзных центров два других довольно крупных объединения трудящихся, чьи лидеры остались на позициях либо жесткого, либо ограниченного противостояния труда и капитала. Одно из них - Всеяпонская национальная федерация профсоюзов (Дзэнрорэн), к которой примыкало более 1 миллиона людей наемного труда, стала сотрудничать с Коммунистической партией Японии, а другое - Всеяпонский совет связи рабочих профсоюзов (Дзэнрокё), объединивший около 300 тысяч рабочих и служащих, стало ориентироваться на контакты с левыми группировками в рядах Социалистической партии Японии.

Перестройка японского профсоюзного движения, осуществленная в 1989 году скорее в интересах правящих кругов страны, чем в интересах их политических противников, привела к изменению расстановки сил не только в японском рабочем движении, но и в политическом мире страны. С ликвидацией Генерального совета профсоюзов была подорвана и организационная база массовых антиправительственных выступлений японских трудящихся. Ослаблению боевого духа в рядах противников всевластия монополий способствовала, несомненно, благоприятная экономическая конъюнктура, позволявшая владельцам многих крупных японских фирм идти навстречу тем или иным пожеланиям и требованиям наемного персонала своих предприятий. Как следствие этого в 1989-1990, а также и в последующих годах, заметно сократились масштабы "весенних наступлений" японских профсоюзов. На предприятиях сократилось число забастовок, а на улицах японских городов стало меньше митингов и демонстраций людей наемного труда, недовольных своим положением и политикой властей. Сократилось по этой причине и число моих публикаций в "Правде", посвященных вопросам японского рабочего движения.

Зато в те годы гораздо большее, чем прежде, внимание пришлось мне уделять событиям в японской внутриполитической жизни и особенно вопросам, связанным с парламентскими выборами и деятельностью японского парламента как "высшего органа государственной власти" и единственного законодательного органа страны. Объяснялось это отчасти тем, что в период моего пребывания в Японии в 1987-1991 годах состоялись выборы и в нижнюю и в верхнюю палату парламента. Более того - произошло несколько правительственных кризисов, которым предшествовали длительные дебаты в парламенте и которые четыре раза завершались сменами кабинетов и приходом к власти новых глав правительства.

Но была и другая причина моего повышенного внимания к работе японского механизма парламентской демократии. Причиной этой стало в те годы неожиданно бурное развитие политической обстановки в нашей стране, приведшее к возрастанию интереса советской общественности к зарубежным парламентским учреждениям и их роли в политической жизни соответствующих стран, к их опыту ведения своей повседневной государственной деятельности. Ведь конец 80-х годов был ознаменован в нашей стране небывалым за все послевоенные годы обострением политической борьбы по вопросам объявленной М. С. Горбачевым "перестройки" экономической, государственной и политической структуры Советского Союза. Сообщения о XIX Всесоюзной партийной конференции, состоявшейся в июне-июле 1988 года и утвердившей курс на коренные реформы центральных государственных учреждений Советского Союза, побудили и нас, зарубежных корреспондентов "Правды", к поискам полезной для подобных реформ информации. На те же поиски наталкивала и развернувшаяся затем в нашей стране кампания по выдвижению кандидатов для участия в Съезде народных депутатов СССР. И эти события на моей Родине побуждали меня чаще писать о парламентской жизни Японии, с тем чтобы дать читателям "Правды" конкретную информацию о достоинствах и недостатках японского парламентаризма, тем более что Япония считалась одним из образцовых демократических государств мира.

В те годы, между прочим, свободные вечера в Токио я проводил за интенсивным чтением газет, поступавших из Москвы авиапочтой, а поступала тогда в корпункт "Правды" практически вся советская центральная пресса. Это позволяло мне следить за дискуссиями, развернувшимися на рубеже 80-90-х годов между "демократами" в лице А. Сахарова, Б. Ельцина, А. Собчака и других видных поборников радикальных перемен в общественной жизни Советского Союза и их оппонентами в лице Е. Лигачева и других консервативно настроенных руководителей центрального партийного аппарата КПСС.

Тогда, в конце 80-х годов, я по наивности искренне сочувствовал "демократам": в них я видел смелых и честных людей, стремившихся отстранить от власти кремлевских старцев, закосневших в своем догматизме и не желавших уступать более молодым, деятельным и современно мыслящим людям свои властные полномочия и привилегии. Мне казалось тогда, что не только экономика, но и структура государственных и партийных учреждений Советского Союза нуждались в реформах и что наступило время, когда выборы в Верховный Совет и другие властные государственные учреждения Советского Союза должны были проводиться, как и в Японии, на альтернативной основе, а в работе выборных учреждений должны были соблюдаться демократические начала, большая гласность и свободный обмен мнений. Сравнивая прежний порядок заседаний Верховного Совета СССР с работой японского парламента, я находил в работе этого высшего органа государственной власти Японии немало такого, что можно было бы позаимствовать в ходе "перестройки", начавшейся в нашей стране.

Но даже в тот период, когда наши "демократы" не обнаружили еще своего краснобайства и беззаботного отношения к нуждам большинства населения страны, своих амбициозных своекорыстных намерений, своего пренебрежения к национальным интересам собственного народа, своего низкопоклонства перед США и стремления разрушить до основания все, что было создано народом в предшествовавшие десятилетия,- даже в тот момент я видел в японском парламентаризме не только позитивные, но и негативные стороны. Это касалось и сложившейся в Японии практики ведения парламентских заседаний, и отношений парламента с правительством, и нравственного облика большинства депутатов, в деятельности которых наблюдалось немало заведомо порочных устремлений, не имевших ничего общего с нашими представлениями о демократии. Поэтому, направляя в редакцию "Правды" свои статьи, призванные ознакомить советских читателей с опытом работы японских парламентариев, я старался придать этим статьям максимальную объективность.

В период подготовки советской общественности к созыву Съезда народных депутатов СССР 2 января 1989 года в "Правде" была опубликована моя статья "Хризантема на лацкане". содержавшая, возможно, впервые в нашей партийной печати подробные сведения об условиях и стиле работы японских парламентариев. Эта статья не утратила целиком своего познавательного значения и на сегодняшний день, а поэтому привожу ее ниже без сокращений.

"Их узнают здесь обычно по круглому бархатному значку в виде хризантемы на лацкане пиджака. Всего в Японии насчитывается 764 полноправных обладателей таких значков. Из них 512 - это депутаты палаты представителей, избранные по 130 округам, на которые разбита вся территория страны, 252 - депутаты палаты советников, 100 членов которой избираются по общенациональному списку политических партий, а остальные от 47 префектур. Основную массу парламентариев составляют мужчины, женщин среди них всего 29 человек. Но для Японии и это прогресс - ведь в довоенные времена слабому полу доступ в политику вообще был закрыт.

К депутатам парламента рядовые японцы относятся с подчеркнутым почтением. Как врачей, педагогов и ученых их принято здесь величать "сэнсэй", что в переводе означает "учитель", "наставник". По складу ума и политическому мировоззрению депутаты японского парламента являют собой крайне пестрое сообщество. Среди них есть и крайне правые монархисты, и умеренные либералы, и буддисты, и социалисты правого и левого толка, и коммунисты. Преобладают же сторонники консервативных монархических взглядов. Прежде всего это 442 члена правящей либерально-демократической партии. Их нравы и взгляды на политику в значительной мере определяют общий стиль парламентской жизни.

Сессии японского парламента, включая очередные и чрезвычайные, обычно длятся в общей сложности семь, восемь и более месяцев. В двух актовых залах, где проводятся раздельно пленарные заседания палат, за каждым депутатом на весь срок его полномочий закреплено постоянное кресло в одном из рядов.

Значительную часть своего времени в периоды парламентских сессий депутаты обеих палат проводят на заседаниях постоянных комиссий (в палате представителей их 18, а в палате советников - 16). Специальные помещения отведены для совещаний партийных фракций, для представителей прессы, радио и ТВ.