Клод Изнер - Роковой перекрёсток

• Название: Роковой перекрёсток
• Автор: Клод Изнер
• Издательство: ACT, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-067836-5; 978-5-271-28525-7; 978-5-4215-1050-5

Исторические детективы Клода Изнера с триумфом шествуют по Европе и завоевывают мир. В романе «Роковой перекрёсток» ждет своей разгадки очередное запутанное преступление. На Монмартре найден труп молодой женщины в красном платье с изуродованным кислотой лицом. В тот же день Виктору Легри приносят красную женскую туфельку, к которой приклеилась бумажка с названием его книжной лавки. Кто была убитая, и какое отношение она имеет к Виктору?..

---

— Да, я… Чем могу служить, мадам?

— Мне нужны три экземпляра последнего романа Жоржа Пейребрюна «Жизель», который только что вышел у Шарпантье и Фаскеля. Желательно подарочное издание.

Зазвонил телефон. Виктор взял трубку. Кэндзи пошел к конторке, а Жозеф схватил купленную по дороге на работу газету.

— Если бы вы были немного лучше воспитаны, молодой человек, то предложили бы мне сесть. Иначе зачем вы расставили тут эти стулья, — высокомерно произнесла графиня.

Жожо поспешно подскочил, но стул графине пододвинул Виктор — он как раз закончил говорить по телефону. Однако та не торопилась садиться, она достала из сумочки лорнет и склонилась над газетой, пытаясь разобрать, что там написано:

ЗЛОВЕЩАЯ НАХОДКА

Сегодня рано утром на рассвете прямо на проезжей части перекрестка Экразе, что между бульварами Монмартр и Пуассоньер, был обнаружен труп задушенной женщины с обезображенным кислотой лицом. Она была одета в…

— Какой ужас! — отшатнулась от газеты графиня. — Эти писаки переходят всякие границы! Их интересуют только кровавые подробности. Если не железнодорожные катастрофы, то смертная казнь или убийство! Вот и книги теперь полны всяких гнусностей. Взять хоть последний роман мсье Гюисманса!

— Это вы о романе «Там, внизу»? — спросил Виктор.

— Именно. Многие почитатели его таланта уже жалеют, что прочли ее. Куда катится Франция!

Графиня удалилась так стремительно, что Кэндзи, который заполнял журнал заказов, даже не успел с ней попрощаться.

— Это она на мсье Анатоля намекала?

— Она выражала обеспокоенность падением нравов в стране, — устало ответил Виктор. — Жозеф, не могли бы вы купить мне сигару?

Юноша был рад случаю улизнуть из лавки. Он схватил свою газету и поспешил к выходу. Кэндзи проводил его взглядом и отправился к себе наверх, сказав, что ему срочно понадобилось написать письмо.

Остановившись у письменного стола, он нервно скомкал промокашку и рассеянно уставился на прекрасный пейзаж работы Кано Танью,[12] где тушью по шелку была изображена гора Фудзи, — Кэндзи уже давно собирался заказать для него рамку. В его воспаленном воображении вулкан на картине превратился в огромную припорошенную снегом женскую туфельку. Что же все-таки случилось? Надо было сразу расспросить Жозефа, но тогда пришлось бы упомянуть об Айрис, а Кэндзи не хотелось этого делать. Поэтому, узнав в красной туфельке одну из пары, купленной им самим в Лондоне, он помчался в пансион мадмуазель Бонтам. К счастью, Айрис была там — и очень обрадовалась неожиданной встрече, ведь он не предупредил, что придет. Ее объяснения… Кэндзи всю ночь не спал, готовясь к давно назревавшему разговору с Виктором.

Он закрылся в ванной, смочил ладони и приложил их ко лбу. Потом вернулся в комнату и взглянул на знакомую фотографию в рамке с надписью: «Дафнэ и Виктор, Лондон, 1872 год». На снимке была изображена молодая темноволосая женщина: она с нежностью прижимала к себе мальчика лет двенадцати, мечтательно глядя в объектив. Кэндзи снял со стены фотографию и прижал ее к губам.

* * *

…Жозеф читал газету на ходу. Он так увлекся, что, входя в лавку, едва не столкнулся с каким-то господином.

— Надо же! Ну и ну! Нет, это уже слишком, — пробормотал он себе под нос и промчался через лавку словно ураган.

— Я уже отчаялся вас дождаться. Вы принесли сигару? — спросил Виктор. В руках он держал книгу с неразрезанными страницами.

— Мсье Виктор, да вы только послушайте! Здесь написано, что женщина, которую нашли мертвой на перекрестке Экразе, была без обуви. А знаете, что самое интересное? Она была одета во все красное!

— Жозеф! И когда вы только избавитесь от нездорового интереса к преступлениям? — проворчал Виктор.

— Но это просто невероятно! Вчера сюда явился какой-то сумасшедший и принес мне красную туфельку. Держу пари, вы никогда не угадаете, что было у нее внутри, — листок с адресом нашего магазина! А когда мсье Мори увидел ее, он так побагровел, что я даже испугался, что у него новый приступ болезни.

— Когда мсье Мори увидел что? — утомленно переспросил Виктор.

— Да туфельку же! Он послал меня за экипажем, а сам помчался одеваться. Совсем голову потерял.

— И вы его отпустили?! Отлично!

— А что такого! Я вам тут кто, продавец или сиделка?

— Ладно, что было, то было. Лучше расскажите все по порядку.

— Хорошо, я буду говорить четко и ясно, чтобы потом не было недоразумений. Этот тип с туфелькой — от него ужасно воняло козлом и выглядел он как деревенщина — говорил так громко, что мсье Кэндзи услышал. Мне не оставалось ничего другого, как показать патрону туфельку. А он… словно приведение увидал!

— Вы знаете, куда он ездил?

— В Сен-Манде, шоссе де л'Этан, дом 15 — по крайней мере, этот адрес он прокричал кучеру.

— А где сейчас туфелька?

Виктор внимательно осмотрел протянутую Жозефом туфельку. На внутренней поверхности он прочел написанное золотыми буквами название фирмы: «Диккенс и Джоунс, Риджент-стрит, Лондон».

— Вот так штука! — присвистнул Жожо, заглядывая Виктору через плечо. — Да она, оказывается, сделана в Англии. Вы думаете, что мсье Мори… в смысле, он довольно часто ездит в Лондон…

— Что за глупости вы несете! — одернул приказчика Виктор. — Обслужите-ка лучше ту даму, а я сейчас вернусь. — Он положил туфельку в карман.

— Ну да, у меня нездоровый интерес к преступлениям! Уж чья бы корова мычала, — проворчал Жозеф, направляясь навстречу клиентке.

Виктор вышел из наемного экипажа в самом центре Сен-Манде — на улице Республики. Оставив позади железную дорогу, ту самую, где недавно случилась ужасная катастрофа, он направился в сторону городской управы. Мерное постукивание трости по мостовой помогало ему сосредоточиться. «Нет, — думал он, — так нельзя! Я не имею права вмешиваться в личную жизнь Кэндзи. Конечно, мне небезразлично, что с ним происходит, и меня беспокоит его странное поведение, но это не причина быть бестактным. Признайся, ты просто не можешь устоять перед очередной загадкой».

Виктор шел мимо красивых особняков на шоссе де л'Этан, из садов которых открывался вид на озеро и Венсеннский лес, — и думал о том, что надо бы привезти сюда Таша. На память ему пришли строки стихотворения из цикла «Осенние листья» Виктора Гюго. Кажется, именно на кладбище Сен-Манде похоронена возлюбленная поэта Жюльетта Друэ…

Вывеска на ограде дома № 15 гласила: «Частный пансион для юных девиц К. Бонтам».

— Что бы это могло означать? — пробормотал Виктор. — Не любовницу же он тут прячет.

Хозяйка оказалась круглолицей дородной дамой лет сорока с гладкой прической на пробор, одетой по моде времен императрицы Евгении.

— Мое почтение, мадам. Я пришел по поручению мсье Мори. Я его компаньон.

— А, так вы книготорговец? Очень приятно! Проходите-проходите. Милый мсье Мори, вчера он казался таким встревоженным — даже трость забыл, а мадемуазель Айрис заметила это только после его ухода. Так что вы зашли очень кстати — сможете передать ему трость. Вещь-то дорогая.

Виктор застыл возле украшенной рюшами, заставленной фарфоровыми статуэтками этажерки. Айрис! Неужели он, наконец, познакомится с этой таинственной особой, к которой Кэндзи ездил в Лондон… Правда, его компаньон вот уже несколько месяцев не пересекал Ла-Манш, и Виктор решил, что тот порвал с Айрис. Он как-то мельком видел ее на снимке, сделанном в год Международной выставки, но сейчас не мог вспомнить, как она выглядит.

«Надо же, — думал Виктор, — вот, значит, где он ее прячет».

— Присаживайтесь, прошу вас, мсье… — предложила ему мадемуазель Бонтам, указывая на оттоманку.

— Легри, — представился ей Виктор. — Я хотел бы побеседовать с мадемуазель Айрис.

— Простите, но…

— Вот моя визитка.

— Простите мою недоверчивость, мсье Легри, но таковы наши правила. Нет, конечно, воспитанницы пансиона могут свободно гулять по городу, они присматривают друг за другом и держат меня в курсе событий, особенно в том, что касается разговоров с незнакомцами… Мсье Мори не говорил мне, что у него есть компаньон. Вы давно работаете вместе?

— Мне было три года, когда мсье Мори начал работать в лавке у моего отца.

— Ну надо же! — Мадемуазель Бонтам удивленно поднесла пухленькую ручку к губам. — Почему же он ни разу про вас не упомянул?..

— Он человек весьма скрытный.

— Да уж, это точно. Впрочем, не судите, да не судимы будете. Хотите миндального печенья? — Мадемуазель Бонтам пододвинула к собеседнику вазочку.

Виктор с вежливой улыбкой отказался, а она взяла печенье и пошла за своей воспитанницей.

Виктор с изумлением разглядывал приближающуюся к нему девушку. Ей было от силы лет семнадцать. Ее полудетские черты пробудили в нем смутное воспоминание о фотографии, которую он как-то раз случайно увидел на столе у Кэндзи. Хорошенькая, с несколько необычной внешностью: матовая кожа, миндалевидный разрез глаз, тонкий нос с едва заметной горбинкой. Черные волосы, заплетенные в косу, и бант на затылке делали ее еще моложе.