Джон Гибсон - Над нами темные воды. Британские подводные лодки во Второй мировой войне

• Название: Над нами темные воды. Британские подводные лодки во Второй мировой войне
• Автор: Джон Гибсон
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0584-3

Книга Д.Ф. Гибсона – это яркий и увлекательный рассказ очевидца об огромном вкладе британского подводного флота в общее дело победы во Второй мировой войне. Автор описывает подготовку молодых моряков и повседневную жизнь экипажа субмарины, на которой ему довелось служить, боевые патрулирования, атаки и контратаки, участником которых он был, а также радости и поражения, морские будни и праздники от первых дней войны до полной капитуляции Германии.

---

Мы медленно повернули влево, взяли курс для атаки и привели в готовность кормовой торпедный аппарат. Командир неуверенно листал страницы со списками итальянских торговых судов. Мы бесшумно, на малой скорости приближались к цели, которая спокойно продолжала рассекать волны под солнечными лучами. Эти волнующие минуты тянулись ужасно медленно.

Все происходило в тишине. Я крутил маленькие ручки на приборе управления торпедной стрельбой. Все остальные на главном посту тоже делали свое дело. Командир взглянул на часы. Гидрофонист, прижимая наушники руками, прислушивался к звукам работы двигателя цели.

Как странно, мы воюем с врагом, которого не видим. Неужели на этой войне все так воюют? Неужели рука летчика тянется к бутерброду сразу после того, как он сбросил на землю бомбу весом в 4000 фунтов? И как может офицер-артиллерист жевать резинку в тот момент, когда посланный им снаряд разрывает в клочья японцев в Тихом океане? Пожалуй, на подводной лодке удаленность от противника ощущается особенно сильно.

Командир жестом приказал поднять перископ, и напряжение немного спало. По крайней мере что-то начало происходить. Он тщательно протер окуляр и посмотрел в него долгим взглядом.

– Вот он, красавчик, – произнес командир. – Шестьдесят градусов слева по носу. Какой курс? Девяносто. Хорошо. Кажется, около восьми узлов. Пеленг сто сорок левого борта. Расстояние сорок. Какой угол у нашего перископа? Будьте наготове.

Мы расслабились. Бо'льшая часть работы уже сделана. Нам были известны курс судна, его скорость и расстояние. Как только оно попадет в наш прицел, к нему устремятся торпеды.

Итальянцы. Это было наше первое действительно вражеское судно. Не думаю, что кто-нибудь из нас имел что-то против итальянцев. Мы посмеивались над их армией. Но разве она не нанесла Франции предательский удар в спину? Так ведь и Польша, воспользовавшись случаем, отхватила кусок Чехословакии. Мы не очень хорошо разбирались в политике, но знали, что врага нужно уничтожать.

Из состояния задумчивости меня вывел голос командира:

– Десятой огонь!

Лодку тряхнуло. Торпеда с большим зарядом взрывчатки понеслась сквозь синюю воду со скоростью 40 миль в час.

– Одиннадцатой огонь!

Вновь сотрясение и пауза.

– Девятой огонь!

Если наши расчеты были правильными, вражеское судно и торпеды в определенный момент сойдутся в одной точке. Мы ждали. Командир опустил перископ и спокойно произнес:

– Думаю, мы их сделали.

Я взглянул на секундомер. Первая торпеда должна попасть в цель через минуту и двадцать секунд после запуска. Секундная стрелка неспешно ползла по циферблату. Неужели мы промахнулись?

И тут раздался взрыв. Мы скорее не услышали, а почувствовали его своим нутром – сказалось ожидание. И каким приятным было это чувство!

Командир посмотрел в перископ и объявил, что судно тонет, а экипаж уже сидит в шлюпках. Быстро они сориентировались. Через какое-то время раздался еще один взрыв. Еще одна наша торпеда взорвалась на берегу в трех милях от цели. Мы продолжали идти своим курсом, наблюдая за тонущим судном, и ждали, когда оно скроется под водой, но этого не произошло. Нос судна продолжал торчать из спокойной зеленой воды. Корма уперлась в дно – мелководье.

Такое положение дел нас устроить не могло. Это судно представляло опасность для других английских подводных лодок, и мы должны были завершить свою работу. Мы повернули, приблизились к судну, всплыли в полумиле от него, и орудийный расчет занял позиции у 4-дюймовой пушки. После четырех выстрелов прямой наводкой носовой трюм заполнился водой, и судно медленно исчезло из виду. Я посмотрел на часы. Прошел ровно час и сорок минут после объявления тревоги.

На обратном пути произошел неприятный инцидент. «Хейнкель», посланный немцами на наши поиски, появился с солнечной стороны, когда мы делились впечатлениями о проделанной работе. К счастью, бомб на нем не было, но он успел обстрелять нас из пулемета. Стук пуль по корпусу был слышен, когда мы быстро погружались. Этим все и кончилось. Насколько мне известно, нас не пытались преследовать патрульные катера, и на следующий день мы возобновили охоту в районе Тулона.

Ночи у этого побережья были чудесные. Ветер приносил аромат сосен, над темнеющими холмами мерцали яркие звезды. В лица нам дул прохладный ветерок, море оставалось спокойным, видимость – великолепной. Патрулировать у этих живописных берегов одно удовольствие, но при этом мы никогда не расслаблялись и всегда были начеку, помня, что враг может появиться на горизонте в любую минуту. В этом состояли особенность и прелесть нашей службы.

До возвращения в Алжир мы успели подбить в районе Тулона буксирное судно, тянувшее пару барж. Это мероприятие было довольно скучным. Запомнился раздосадованный капитан буксира, одиноко сидящий на обломке своего судна. Когда наша лодка проплывала мимо, он не выказал бурных эмоций, только крикнул на французском:

– Вы довольны, господа?

Мы покидали этого несчастного с тяжелым чувством.

Лодка взяла курс на юг, на нашу базу, и все сразу заговорили о предстоящем отпуске. На столе кают-компании появились горы бумаг, и закипела канцелярская работа. Помощник командира записывал что-то в журнале вооружений, командир торпедной боевой части заполнял бланки сведениями об атаках, я же определял координаты и прочерчивал наш курс на карте.

Во время нашего возвращения ничего особенного не произошло. Мы вошли в гавань Алжира вовремя и отметили это событие обильным возлиянием.

Глава 11

Алжир остался позади. Машина катила по дороге, поднимая над придорожными виноградниками облака густой пыли. Мы с командиром торпедной боевой части направлялись в деревню Сиди-Ферух, где наша флотилия приобрела небольшой белый дом у моря для отдыха моряков. Из окна машины открывался залитый солнцем пейзаж. Стоящие вдалеке от дороги дома с белыми стенами и красными крышами были наполовину скрыты высокими кипарисами. По обеим сторонам дороги на многие мили тянулись чахлые виноградники.

Мы непринужденно беседовали с общительным и добродушным водителем-американцем, который, как оказалось, у себя на родине был гангстером. Он этим очень гордился и с большим удовольствием рассказывал о своих подвигах во времена «сухого закона». Машина остановилась у полуразвалившейся придорожной закусочной, где радушная хозяйка подала нам рюмки, наполненные сладким бренди. Водитель расплатился, прежде чем мы успели достать деньги.

– Оставьте их у себя, – сказал он. – У вас, англичан, маленькая зарплата.

Сиди-Ферух для Алжира был тем же, чем Фринтон для Англии. Здесь находились загородные виллы самых богатых французских семей. На пляжах имелись даже кабинки для переодевания. Место было очень живописным. Белоснежные дома, стоящие у самого пляжа, покрытого песком, поражали своей красотой.

Мы подъехали к нашему новому жилищу, когда наступило время ленча, выскочили из машины и обежали дом, опьяненные свежим воздухом и свободой. Интерьер его был довольно простым. Две спальни примыкали к круглому залу, который мы использовали в качестве столовой. Зал соединен проходом с небольшой террасой, выходящей на море. Обслуживающий персонал состоял из молодой француженки, выполнявшей обязанности кухарки и горничной, и моряка, чьи функции остались для нас загадкой. Но самым главным и самым замечательным для нас оказалось то, что здесь мы не были ограничены правилами устава, принадлежали сами себе и у наших ног лежало сверкающее Средиземное море.

Не теряя времени даром, мы подставили солнцу обнаженные белые тела. Теплая морская вода умиротворяла, свежий ветерок дул нам в лицо, когда мы шагали по песчаному пляжу. Над морем зажигались звезды, и мы откупорили бутылки с алжирским вином. За ужином молодая француженка рассказала о находящейся неподалеку небольшой гостинице, где можно закусить, выпить и познакомиться с военными. На исходе этого чудного дня мы вышли из дому, чтобы прогуляться и поближе познакомиться с деревней.

География нашей прогулки была довольно простой. Песчаная дорога сворачивала направо и шла вдоль пляжа, мимо белых домов. Чуть севернее от нее отходила тропинка, ведущая к старому форту. Южнее она огибала дома и исчезала среди кактусов и чахлых кустарников. На этот берег высадились британские войска для участия в операции «Факел» и захвате Алжира. В прошлом его использовали для высадки турецкие и французские захватчики.

Старый форт интересовал нас по двум причинам. Во-первых, из него не вели стрельбу по нашим солдатам, когда они высадились здесь несколько месяцев назад. Во-вторых, он снова находился в руках французов, и нам любопытно было увидеть воочию, каков моральный дух французской армии.

Когда мы пришли в форт, он показался нам заброшенным. Над темной башней лениво колыхался французский триколор. Возле главных ворот с перекинутой через плечо винтовкой и сигаретой в зубах стоял часовой, зуав[4]. Этот часовой и все остальные, которых мы видели, с небрежным видом прогуливались вдоль укрепления, курили, сплевывали, потягивали из фляжек вино и оживленно беседовали друг с другом. Караульная служба была для них временем активной общественной деятельности. В свободное время они напивались в жалком кабачке до чертиков и почти всегда пускали в ход штыки, полученные в соответствии с законом о ленд-лизе. Я не заметил вблизи форта ни одного офицера и решил, что все они прячутся где-то за толстыми стенами, ожидая, куда подует политический ветер.