Сергей Гомонов - Режим бога (Последний шаг)

• Название: Режим бога (Последний шаг)
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Прочие приключения

Продолжение событий, начавшихся в романах «Душехранитель» и «Тень Уробороса».

Во втором романе серии «Оритан. В память о забытом…» монах-фаустянин Кристиан Элинор отправляется в мир странного человека, называющего себя Хаммоном. Отправляется, чтобы отвести беду от мира собственного. По крайней мере, на это он рассчитывал, когда прыгал очертя голову в неизвестность. Но горькая правда нарушила все его героические планы. Теперь он заточен на маленькой планетке Тийро и в течение девятнадцати лет ищет возможность выбраться оттуда Домой. Однако всё не так просто, как может показаться стороннему наблюдателю!

---

На берег выпрыгнул человек, ухватился за цепь на носу ялика и выволок суденышко на камни. Постояв, прислушиваясь, он выгрузил из него несколько мешков, а саму лодку затащил под нависающий огромный валун, где привычными движениями закидал ветками поваленных кедров и прикопал недотаявшим снегом. Когда все было кончено, человек подобрал мешки и двинул в сторону сопок.

Холмы по обе стороны Золотого озера все еще стояли под сугробами. Снег таял днем, темнел и плакал ручейками убегающей воды, а ночью, когда опять подмораживало, сверху покрывался коркой наста.

Человек продвигался в гору, безошибочно находя тропинку. Из-за тучи высунулась половинка луны.

Он шел долго, изо рта его валил пар, но вот наконец тропинка привела его к небольшой, скрытой кедрами, постройке странного вида. Это был лежащий на земле и даже немного вросший в нее металлический цилиндр. Кое-где сплав подвергся сильной коррозии, и в этих местах дыры были прикрыты цинковыми заплатками, появившимися много позже самого цилиндра. Недалеко от входа — круглого и закрытого срезом толстенного ствола — на земле виднелись угольно-черные следы костра. Другая сторона цилиндра была старательно завалена камнями и закопана, а сверху кто-то накидал на него кедровые лапы.

Человек откатил срез, пристроил рядом, вошел внутрь и зажег при входе маленькую лампадку. Огонек высветил внутренность цилиндра. Она была оборудована под жилище: тут имелись и стол, и ящик под сидение, и несколько ящиков в ряд, накрытых шкурами и тряпьем, и разный хлам многоцелевого назначения. Хозяин сбросил мешки у стола и едва вознамерился заняться их содержимым, как вдруг снаружи мелькнула тень и напала на него.

Не разбирая, зверь это или человек, владелец дома-цилиндра отшвырнул нападавшего, в кувырке схватил длинную палку и выкатился на открытое пространство. На этот раз нападающий снова выскочил из-за спины. У него тоже была в руках палка. Человек удивился, потому что с ним сражалась женщина, одетая как горожанка, но умелая, как он сам.

Они сшиблись, и каждый стремился во что бы то ни стало одолеть другого. Женщина легко уходила из-под ударов, исчезала в одном месте, чтобы появиться в другом, чаще — за спиной. Палки в их руках крутились, словно винты разогнавшегося двигателя, едва видимые глазу. Но победа одного из равных — это всегда ошибка другого. Противница оступилась на скользкой глине, и хозяин цилиндра занес палку, чтобы пригвоздить ее к земле. Она вскрикнула, палка вылетела у него из рук и упала на то самое место, откуда женщина только что успела откатиться, а мужчина упал, словно парализованный.

Утирая ободранное лицо, незнакомка поднялась на ноги.

— Вон она! — крикнули в стороне.

К месту недавнего сражения подбежало трое мужчин.

— Почему ты не применила эмпат-паралич сразу? — закричал на нее один из них, с шевелюрой черных кудрявых волос, коренастый и сердитый, лет пятидесяти.

— И зачем оторвалась от нас? — добавил блондин, примерно того же возраста, с бородкой и в куртке с капюшоном.

Поверженный мог только переводить взгляд с одного на другого, не понимая ни единого слова: они говорили на неизвестном ему языке.

— Хотела хоть раз увидеть, чего стоит монах-фаустянин в бою, — невозмутимо ответила женщина на кванторлингве, стряхивая с одежды мокрую прошлогоднюю листву и грязь.

— Нашла время! — горячился кудрявый брюнет, а третий, сухощавый и грызущий что-то, сплюнул в сторону скорлупки.

— Чез, не забывайся!

— Извини. Прости меня, Джо, но это неразумно. Он ежедневно наматывает мили в этих горах и охотится, а ты два раза в неделю посещаешь тренажеры и думаешь, что способна его одолеть?

— Чез! — ее брови сошлись у переносицы, а в голосе лязгнул металл.

Брюнет отвернулся и со злостью пнул палку парализованного монаха.

Джо присела на корточки возле лежащего:

— Мы не враги вам, Квай Шух, — сказала она. — Нам нужна ваша помощь. Вы меня понимаете? Чез, Витторио, перенесите его в… ну, вон туда, — женщина махнула рукой в сторону цилиндра и оглянулась на оставшегося с нею рядом блондина. — Марчелло, а что это за конструкция?

— Точно не уверен, но похоже на отвалившуюся ступень древней ракеты-носителя, — сказал он, светя фонариком в ту сторону. — Кажется, в прошлую эпоху здесь недалеко был космодром, откуда вели запуски на орбиту. А траектория падения ступеней приходилась как раз на этот берег озера, и здесь официально был заповедник, но на самом деле — запретная зона. Тут таких недогнивших болванок много…

— О! — только и сказала Джоконда. — Ну что ж, пойдем, поговорим с ним.

— Джо, ты только не злись, но я тоже считаю, что если мы команда, то…

— Концордато[16], Марчелло. Концордато, и больше к этому не возвращаемся!

И они вошли следом за остальными.

Квай Шух лежал на своей импровизированной кровати, ничем не связанный, но способный лишь водить зрачками из стороны в сторону. Мужчины светили фонариками ему в лицо, и голос подошедшей Джоконды — это все, что он воспринимал из внешнего мира.

— Вам нужно поехать с нами, Квай, — сказала она. — Почему бы вам не перейти на легальное положение? Зачем вы скрываетесь, живете здесь отшельником? Война закончилась, и закончилась давно.

Фаустянин понял, что теперь сможет говорить:

— Вы кто? — спросил он.

— Комитет по надзору за нелегалами! — хохотнул блондин-Марчелло.

— Ваша помощь нужна Кристиану Элинору, Квай.

— А он что, жив? На Фаусте было жарко. Мало кому из наших удалось уцелеть…

— Я могу распеленать вас? Вы не будете делать глупостей?

— Распеленайте, — буркнул бывший монах, и тут же бессилие кончилось, а он смог сесть. — Я никому здесь не мешал, ничего не нарушал. Я и в город-то не наведываюсь никогда, чтобы не маячить на глазах у ваших… Не хочется мне жить по вашим законам, странные вы.

Псионики переглянулись.

— Значит человек, добровольно заточивший себя на два десятка лет в упавшую ступень древней ракеты — не странный? — уточнил блондин.

— Что ж, вы вольны выбирать, — согласилась Джоконда. — Я не думаю, что кто-то откажет вам в удовольствии жить здесь, — она повела рукой. — Но только прошу вас: помогите своему другу.

Квай провел рукой по лысине:

— Как?

— Мы отвезем вас в один институт, где вам будет нужно войти в медитативное состояние. В это время вас понаблюдают, запишут характеристики — и вы полностью свободны.

— И что, меня не заставят жить в этих ваших сумасшедших городах?

— Если вы сами того не пожелаете.

— Не пожелаю.

— Тогда не заставят, — усмехнулась Джо.

Квай поднялся под настороженным взором кудрявого брюнета.

— Не знаю, как так я смогу помочь Зи… Кристиану, но вам виднее… А как вы нашли меня?

Джо посторонилась, уступая ему дорогу. Они вышли из цилиндра и, растянувшись цепочкой, направились вниз. Вместо Джоконды ответил Витторио, плюясь по обыкновению скорлупками:

— А ты думаешь, спутники летают просто так? — он указал в небо. — Найти несложно, когда знаешь, что искать.

— Лучше расскажите, как вам удалось выжить? — спросила Джо. — Ведь Кристиан видел вас мертвым.

— Меня?

— Не совсем вас, — поправилась она, — скорее материализацию.

Квай нахмурился:

— Это как?

— Вы помните на Фаусте женщину с младенцем на руках?

— Да в том городе было много таких женщин. Я не знаю, скольких видел их тогда…

— Но, похоже, что на глазах у одной из них с вами что-то случилось.

— Ну да! — удивленно подтвердил монах, оглядываясь на нее. — Так и есть. В меня выстрелили, а неподалеку были какие-то женщины… с нашим, из целителей… Только я не помер. Полежал там до темноты и отполз в сторонку, а потом увязался с некоторыми, кто выжил, и улетел сюда. А откуда вы знаете?

— Какая разница? Но я очень рада, что вы живы.

Он пожал плечами. Ему было все равно, ему было плевать, и Джоконда это понимала. За двадцать лет забылась и старая, еще детская дружба. В постоянном одиночестве стерлись чувства, сердце захлопнулось перед лицом мира, не желая впускать туда больше никого и ничего. Душа высохла, а в глазах уже никогда не зажечься звездам. Джо ощутила боль. А что, если… Но это не имеет значения! Любой, каким бы ни стал! Каким бы ни стал…

Флайер поджидал их на мосту, куда они за несколько минут домчались на моторке. Внутри Марчелло предложил Кваю посетить душевую и переодеться ради появления в обществе, но фаустянин в раздражении отмахнулся:

— Я и сам моюсь и стираю одежду каждый день! Что, вы скажете, будто я…

Блондин указал на перепачканные глиной штаны:

— Но вы же немного повеселились с Джо, как я понимаю…

Джоконда тем временем уединилась в своей кабинке и вызвала на связь Фреда Калиостро.