Сергей Гомонов - Душехранитель

• Название: Душехранитель
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Прочие приключения

Представьте, что вы — телохранитель у крупного дельца, бывшего военного. Хозяин дает вам выходной, и именно в этот день на него устраивают покушение. Вы успеваете к умирающему, и он просит вас присмотреть за его дочерью, незадачливой предпринимательницей, поскольку не без оснований считает, что те люди не ограничатся покушением лишь на него. А девушка оказывается той еще штучкой. Но все это еще цветочки. Главное таится в том, что все они — не те, кем привыкли себя воспринимать…

---

Яровой указал в своем коротком рапорте фамилию того, кто был его осведомителем. Меньше всего Константин Геннадьевич ожидал прочесть именно эту фамилию…

Саблинов был предателем. Он вел свою игру через подставных лиц в спецслужбах. Станислав Антонович был дерзок, но играть не умел. Вот и не предусмотрел, как быстро выведет его на чистую воду Серапионов. Не подумал, не рассчитал своих сил ученый-неудачник… Бросить вызов ему, Серапионову! Ну что ж, Стас… Ты сам этого добивался…

Когда Виктор Николаевич спросил Константина, чем все закончилось, Скорпион даже не заикнулся о роли Саблинова.

Правление троих распалось. Совета Директоров корпорации «Salamander in fire» в прежнем виде больше не существовало. Каждый тянул одеяло на себя. Рушинский — пребывая в неведении. Серапионов — готовя встречный удар. Саблинов — отлеживаясь на больничной койке.

— Да, Стас, положение плохое… — заботливо осведомившись о здоровье бывшего друга, сообщил Константин Геннадьевич и прошелся по палате.

Саблинов снял очки и слабым голосом начал уточнять, что известно в Москве. Серапионов чуть прищуривался при каждом вопросе, в котором таился либо подвох, либо лицемерие. Он убил бы Саблинова прямо сейчас, но нужно попытаться отловить последовательность, найти промежуточные звенья. Не действовал же этот Иуда в одиночку, право слово… Не по зубам ему одному такое…

А тем временем по стране, медленно нарастая, покатилась волна разоблачений. Все происходило в «высших инстанциях», и до внимания СМИ, а тем более — до простых людей, доходили не более чем отголоски.

В Чечне наступило затишье. А затишье обычно бывает перед бурей…

НОВЫЙ ГОД…

— Боже мой! — воскликнула Марго, открывая дверь и сдергивая с головы косынку. — Выхожу из ресторана, замуж — поздно, дохнуть — рано! Вы откуда?!

— Кто там? Дед Мороз? — в коридор вприпрыжку выскочил Лева.

— Угу… Со Снегурочкой… — впуская Николая и Ренату с подросшим Сашей на руках, отозвалась Маргарита. — Вас что, уже выпустили из сумасшедшего дома? Шутка, проходите! Я все знаю, рада вас видеть, с наступающим…

Она приняла от Гроссмана большой пакет с подарками, расцеловалась с подругой, пощекотала живот наряженного в хорошенький меховой комбинезончик Ренатиного сына:

— Как мы выросли, Александр Николаич! Тьфу-тьфу-тьфу, хоть я и не глазливая. Лев! Живо забрал пакет и навел порядок в комнате…

— Так и что ты знаешь? — чмокнув Марго в щеку и расстегнув свою куртку, уточнил Николай.

— Да так… Значит, вам дали «добро» и выпустили из глубокого подполья…

Гроссман покривился, но спорить не стал. Она была права, как в воду глядела: на днях звонил этот проклятый Андрей и сказал ему, что они с Ренатой могут смело выходить на свет божий и жить нормальной жизнью, даже встречаться с Марго.

Саша, за эти полгода видевший только своих родителей и приходящую к ним Людмилу, которая приносила покупки, а также иногда по доброй воле помогала Ренате по дому, теперь с любопытством разглядывал новых людей, да еще и в такой близости. Когда Люда гуляла с ним, она старалась не подходить на улице ни к кому.

Освобожденный от комбинезона, мальчик живо пополз к Леве и, ухватив его игрушечный автомобильчик, уселся на полу, чтобы рассмотреть свой трофей повнимательнее. Сын Марго не мог взять в толк: куда подевался тот малыш, которого он видел прошлым летом, и откуда взялся этот, издающий какие-то невероятные звуки на странном языке и с восторгом хлопающий ручонкой по колесам автомобильчика.

— В детсаду ваш сынулька будет строить и равнять всех, — напророчествовала Марго, не замечая ни капли смущения у Гроссмана-младшего. В чужой обстановке мальчишка держался как у себя дома.

Рената улыбнулась и прижалась к обнявшему ее мужу. Тем временем Саня протянул машинку удивленному Леве и взамен отобрал у него пластмассового Бэтмена. Взрослые засмеялись. Напряжение Маргариты улетучилось: она поняла, что опасность, которая прежде караулила эту несчастную семью, миновала.

— Боже, Ренка! Как я по тебе соскучилась! И по тебе, Гроссман, тоже! Дайте я вас обниму! Вы оба так похорошели, а от вашего сына и подавно глаз не отвесть! Но вот подарков у меня для вас нет, уж простите дуру. Не знала, что объявитесь к празднику…

— Да все хорошо, Маргош! Не бузи! — подхватил ее тональность Николай. — Мы с тобой Новый год встретить хотели, и это — лучший подарок. Пустишь? А то ведь одичали совсем.

— Вас — да не пустишь… Где живете-то теперь? Адрес уже можете дать?

— И адрес, и телефон дадим… И работу теперь снова придется искать… Понимаю, дурдом, а не жизнь. А шо делать?

— Эхе-хе! Ренка, а ты напрасно так нарядилась: сейчас мы с тобой будем строгать салаты, так что придется переодеться в тот самый халатик. Правда, теперь тебя в него можно будет завернуть дважды, совсем высохла, как вобла. Ладно, молчу. Это я от зависти, не слушай! — Маргарита нырнула в шкаф и подала Ренате халат.

Подруга действительно выглядела очень хорошо. Рита даже сказала бы: потрясающе. Стройная, в бархатном вечернем платье. Незатейливая прическа ей к лицу. Ренка и в Новосибирске любила укладывать свои золотые волосы в греческом стиле… Да уж, Эсмеральда… Марго усмехнулась, вспоминая метавшегося ради Ренаты Андрея. Кто бы только ради нее, Маргариты, так метался… И как тут не завидовать, скажите?

— Так и не начала говорить? — шепнула она Гроссману по дороге в кухню.

— Как видишь…

— Молчать целый год! Я бы не вынесла…

Неторопливо щелкая ножиком по разделочной доске, Рената с улыбкой слушала рассказы подруги.

— У тебя много будет гостей ночью? — спросил Николай, возникая в дверях с сыном на руках.

Саша тер глаза и немного куксился. Рената ополоснула руки, а затем, поманив его к себе, ушла кормить и баюкать.

— Да почти никого не будет. Одна парочка да две бабенки-разведенки вроде меня. Может быть, Владик Ромальцев забежит. Не обещал, так и сказал: «Может быть»…

— Кто таков, зачем не знаю? — Николай утащил ломтик колбасы с сервировочной тарелки.

— Колька, блин! Я старалась, пластала! Вот же есть нормальные обрезки!

— Обрезками мужика кормить… Э-эх! Совсем не дорожите вы нами! Женщины! Марго… — он поплотнее прикрыл дверь и понизил голос. — Я хочу спросить… Кроме этого… ну… сама понимаешь… о нас никто не спрашивал?

Еще один… Рита завела глаза к потолку. Но ведь все, все закончилось! Зачем ковырять старое? Или Гроссман — тайный мазохист?

— Я тут просто подумал на досуге… а досуга у меня мно-о-ого было: думай — не хочу… Так вот, этого… Андрея… кто-то оповестил, что на нас вышли. Я понял, что имя осведомителя ему неизвестно. Скорее всего, было так: кто-то позвонил ему и сообщил информацию, не представившись. Серапионов поехал сюда, к нам. Как-то договорился со своими, увел нас в безопасное место, приставил Людку… Кстати, хорошая женщина, простая. Каким боком к нему относится — непонятно… Он периодически звонил все это время, узнавал, как у нас дела. Сказал, что Людмиле доверять можно, даже Шурика. Я был поначалу против, но ладонька послушалась его совета, стала отпускать их на прогулку. И Людка молодец, ничего плохого о ней не скажу… Одинокая только какая-то, мне кажется… Так вот, меня все беспокоит: кто оповестил Андрея?

— Мне он ничего не говорил. Взял мою машину, переплатил за нее чуть ли не втридорога — и больше я его не видела и не слышала… Ни его, ни машины… Сказал подать в угон, я подала, но, естественно, глухо…

— О, так вот я и спрашиваю: кто-нибудь еще интересовался нами после нашего «исчезновения»?

Марго попыталась припомнить. Да, пожалуй, что никто и не интересовался. Разве что Ромальцев заходил однажды по делу, снова распечатывал какие-то документы и между делом, во время разговора, обмолвился, что встретил еще летом, в парке, Ренату с ребенком. Памятуя о наставлениях Андрея, Рита сразу же замяла разговор о подруге (которая в свое время вызвала у Влада заметный интерес), и Ромальцев не настаивал, ничего не пытался вызнать. Сказал только, что принял поначалу ее сына Сашеньку за девочку — и все. Никаких особенных эмоций. Так что Владислав — не в счет. И вообще он — свой человек, Марго его знает много лет…

— Да нет, Коль, все в порядке. Никто о вас не спрашивал. По крайней мере, у меня…

— Ладно, замяли тему… Ты уж извини, что мы снова тебе на голову свалились…

— Колька, я тебя сейчас стукну чем-нибудь тяжелым! — почти всерьез рассердилась Рита. — Чем говорить глупости, лучше иди укладывать сына, а мне пришли помощницу. Можешь уложить заодно и Левку. Сомневаюсь, что получится, но чем черт не шутит… Все, уходи с глаз моих долой!

Первые гости — та самая пара — явились, едва начало темнеть. Гроссман сразу же дал им определение: «Шерочка с Машерочкой». Они просто не отходили друг от друга ни на шаг, хотя, по словам Риты, были женаты уже около двух лет. Зато подруги Марго насели на красавца Гроссмана, делая перед Ренатой вид, что просто шутят. Но глазки их разгорелись не на шутку. Николай косился на жену, однако та почти не обращала на происходящее внимания. То ли было раньше, еще в «прошлой» жизни! Уже закатила бы не одну сцену с убеганием из дома… И в то же время его это задело: хоть бы поревновала для приличия.