Сергей Гомонов - Душехранитель

• Название: Душехранитель
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Прочие приключения

Представьте, что вы — телохранитель у крупного дельца, бывшего военного. Хозяин дает вам выходной, и именно в этот день на него устраивают покушение. Вы успеваете к умирающему, и он просит вас присмотреть за его дочерью, незадачливой предпринимательницей, поскольку не без оснований считает, что те люди не ограничатся покушением лишь на него. А девушка оказывается той еще штучкой. Но все это еще цветочки. Главное таится в том, что все они — не те, кем привыкли себя воспринимать…

---

У них с шефом сразу создались особые отношения. Они прекрасно понимали друг друга, даже, бывало, философствовали при встречах, и в то же время Влад не подпускал к себе Николая ближе определенного рубежа. Гроссман, конечно, и не стремился нарушать границу, а умение Ромальцева, не обижая человека, поставить заслон, его восхищало. Все считали Влада открытым, искренним человеком, старожилы компании твердили, что прежде он был совсем иным. Но Николаю казалось, что нет более закрытой личности, чем Влад.

Окно кабинета Ромальцева затенял старый абрикос. Золотистые плоды висели на ветках, напоминая Николаю детство, когда они с приятелями забирались на деревья около дома и ели недозрелые, похожие на пыльные замшевые комочки, абрикосы. Родители стращали — мол, живот прихватит, тогда узнаете, почем фунт лиха. И ни у кого не прихватывало. А в июле спелые, расплющенные, ярко-рыжие абрикосины валялись по всему городу, усеивая дороги и тротуары…

— Сюда наливай, сюда! — это командовала Оля из регистрационного отдела.

— Да подожди ты, я эти бокалы еще не протерла! — (секретарша Юля.)

— …а тот заходит и говорит… — (Семенов, менеджер.)

— Влад Андреич, только что Мирцов звонил…

— Мирцов мог бы и заглянуть. Что хотел?

— Ну, как всегда… — (имидж Лопухова — самый умный, умнее всех. Кроме шефа, тот — свет в окошке!)

— Это все замечательно, а что там у них с нашим буклетом?

— Да все как всегда, Влад Андреич! Вы же сами говорили: хуже нет, когда по знакомству… То у них пленки не «садятся», то технолог в декрете… — Лопухов говорит, а сам любуется своим перстнем на мизинце.

— Так и черт с ними. Ищите другую типографию, мало их разве по городу?

— Влад! — голос Федора Ивановича Зеева. — Давайте уже, как бы, побыстрее!

— Я не знаю, что там девчонки поделить не могут. Дамы, вы что там делите, узнать можно?.. Садитесь уже все, сколько вас ждать?

И едва наступила тишина, в приемной раздался топот. Дверь громко хлопнула. В кабинет ввалились три человека в черных шапках-«чулках» с прорезями для глаз.

— Никому не двигаться! — заорали двое, мотая автоматами. — Все по местам!

Женщины почти одновременно вскрикнули и пригнулись к столу. Николай неосознанным движением ухватил лежащий рядом с тарелкой нож, сунул его в рукав, но Ромальцев тут же положил свою ладонь поверх его руки и прижал к столу. Гроссман вскинул глаза на шефа, но тот глядел на незнакомцев.

— Всем предъявить документы! — продолжали орать незваные гости.

— Да, трудно быть на свете добрым и веселым… — заметил Влад, отпуская руку Николая.

Один из замаскированных кинулся к шефу и приставил к его виску ствол автомата:

— Ты тут главный?

Юля, секретарша, с ужасом закрыла лицо руками. Громко затрезвонил телефон.

— Вы позволите? — Влад отвел от себя автомат и снял трубку. — Да! А, привет, Асенька! Да, спасибо, Незабудка. Угу… Спасибо, спасибо. Ася, у меня тут цирк, я тебе перезвоню минут через семнадцать. Пока.

Николай покосился на стоящего между ними чужака в маске. Если сейчас резко всадить нож в бедро одному из тех, кто находится сзади, и успеть выхватить у него автомат, а шеф не растеряется и нейтрализует того, который между ними, то они могут успеть завладеть ситуацией и вывести из строя третьего.

Влад положил трубку и с улыбкой повернулся к этому самому третьему, который до сих пор не проронил ни звука:

— Спасибо за цирк, Аксенов, но ты, кажется, перестарался…

Незнакомцы засмеялись и содрали маски. Третий оказался Дмитрием.

— Плохо, когда твои шутки никто не понимает… — сказал он, положил автомат на стол возле Юли и нацепил на нос очки. — С днем рождения, Ромаха! Как догадался-то, собака серая?!

Влад поднялся, они с Аксеновым обнялись. Николай незаметно вытряхнул ножик из рукава. Кровь толчками возвращалась в жилы онемевших конечностей. Ну и шутки у них! Идиоты…

Сотрудники загомонили. Юля раздосадовано шлепнула по плечу склонившегося к ее ручке аксеновского парня:

— Придурки!

Он все-таки чмокнул ее кисть и хитро подмигнул девушке:

— Да ладно, че там — лишнего адреналину выпустили!

— Дим, стулья возьмите в приемной и подсаживайтесь к столу! — распорядился Влад.

— Так, парни, метнулись за стульями! Живо! Как твое «ничего», Ромаха?

— Живет и процветает.

Дмитрий пожал руки мужчинам, уселся между Ромальцевым и Николаем, а потом поднял наполненный бокал. Но Влад опередил его тост:

— Всех с Новым годом! Живо-живо, все подняли, выпили, закусили!

— Ты, Ромаха, как всегда… — Аксенов покачал головой, однако подчинился требованию именинника.

— Влад Андреич, а почему Новый год? — поинтересовался один из студентов-скоморохов. — Может, елку поставим?

— Влад Андреич ваш прикалывается так, — объяснил Аксенов, прожевывая бутерброд. — Угораздило вашего шефа родиться 17-го… А это, кажется, в древности Новый год был у кого-то…

— Вот! Молодец: разумеешь! — Ромальцев указал на него пальцем.

— Юлия, а что вы делаете сегодня вечером? — не отступал от секретарши «побитый» парень.

— В тир иду! — съязвила девушка.

— Давно у вас не был… — сказал Дмитрий. — Как у вас баба Неля работает? — он метнул короткий взгляд в сторону пожилой бухгалтерши, которая, склонив голову, выслушивала в этот момент Федора.

— Хорошо работает. Не жалуюсь.

— Ну все, Ромах, спасиб за угощение, пора нам! Надо бы нам с тобой как-нибудь сгонзать на море. Тоже давно там не был. Есть мысли?

— Давай, созвонимся…

— Угу, — Аксенов поднялся. — Все, понеслись!

Его парни беспрекословно покинули кабинет. Пережившие только что несколько жутких минут, работники фирмы оживились.

Влад слегка подался в сторону Николая:

— Ты молодец, — и глазами указал на нож. — Не растерялся…

— Кто это был?

— Как тебе сказать? Старые знакомые. Коля, я хотел предложить кое-что… — он подкурил и передвинул стул еще ближе к Гроссману. — Ты со своей семьей, Марго с сыном, мы с подругой — всем нам собраться бы и двинуть на этих выходных ко мне… в сад-огород…

— На дачу? — по сибирской привычке уточнил Николай.

— Гм… Ну да, — Влад усмехнулся и качнул головой, — на дачу… Как ты на это смотришь?

— Таки положительно.

— Что ж, я рад. С Новым годом! — Влад взял свой бокал и небрежно звякнул его краем о край бокала Гроссмана.

— Так почему же Новый год? — не выдержал Николай.

— Да шутка это, Коля. Шутка.

Гроссман хмыкнул. Богатый день сегодня на розыгрыши: то в стиле первого апреля, то теперь еще — Новый год…

* * *

— А, вот и вы. Здравствуйте!

Лицо у воспитательницы было красным и потным: наклоняться, помогая малышам застегивать обувь, при ее полноте, да еще и в такую жару было нелегко. Отчего это она решила проявить сегодня такую заботливость?..

— Мама! — Саша, как обычно, выскочил из комнаты последним, бросился к матери и, обняв ее бедра, замер.

Рената засмеялась, растрепала его пепельно-русые волосы и присела, чтобы помочь сыну переодеться.

— Мне поговорить с вами нужно, — продолжала Ирина Васильевна, освободившись.

Рената подняла голову и улыбнулась. Поговорить с ней… Воспитательница почувствовала досаду: как разговаривать с Сашиной мамой, если она немая? Другое дело, когда за мальчиком приходит отец. Но это бывает так редко, что его просто не поймать…

— Сам! — сообщил Саша и стал возиться с ремешками на сандалиях.

— Рената… м-м-м… Александровна?

Та кивнула, облокотилась на стенку. Воспитательница отвела ее в сторонку, чтобы не слышали другие, и вдобавок понизила голос:

— Мне неловко говорить вам об этом… Вы ведь замечаете, наверное, что остальные родители косятся на вас и вашего Сашу?

Рената пожала плечами, не меняясь в лице. Ирина Васильевна откашлялась. Конечно, Сашиной матери все равно. Она такая же «тронутая», как и ее сын…

— Я не имею права советовать вам, но… с вашим ребенком тяжело работать. Он… как бы это сказать? Он не создан для детского коллектива…

Гроссман вопросительно двинула бровкой. Что у нее не отнимешь, так это красоты. Но что красота, когда поведение неадекватно? Жаль, нет закона, запрещающего ненормальным рожать детей… А ведь было бы куда гуманнее, если бы всех таких вот свезли в одну колонию, с глаз подальше, и стерилизовали.

Ирина Васильевна тяжело вздохнула. Это давняя история. Она уже давно присматривалась к Саше Гроссману, и малыш вызывал у нее тревогу. Теперь его необычность заметили и родители, а потому стали требовать исключения мальчишки из группы.

При поступлении в ясли он казался перспективным ребенком: очень самостоятельный, совсем не шкодливый, в меру активный… Маленький мужичок. Причем в два года он уже очень хорошо разговаривал, почти не коверкая слов. Просто золото. Но чуть позже Ирина Васильевна поняла смысл поговорки «Золото — из-под цыганского молота».