Вера Камша - ТАРРА. ГРАНИЦА БУРИ. Летопись первая.

• Название: ТАРРА. ГРАНИЦА БУРИ. Летопись первая.
• Автор: Вера Камша
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37027-6

Боги, хранящие мир Тарры, покинули его. Изначальное зло, некогда побежденное ими и загнанное в преисподнюю, поднимает голову. Череда загадочных смертей обрушивается на Таянский королевский дом, подтверждая пророчество о конце света. Но истинная цель темных сил — Герика, королева Таяны, способная принести дитя, новое воплощение бога зла Ройгу. Раскрыть тайну, противостоять нашествию, спасти обитателей Тарры от уничтожения способны избранные — герцог Рене Аррой, прозванный Счастливчиком за невероятную удачливость, и эльф Нэо Рамиэрль, некогда разведчик в мире людей, а теперь его надежда и защита.

Переработанная версия романа.

---

Шандер с трудом заставлял себя смотреть на истаявшее лицо короля, притихшую Илану, задумавшегося Арроя… Он должен сохранить их, пусть даже ценой собственной жизни. Если король будет упорствовать, то завтра Шандер Гардани убьет Годоя. Своими руками. И будь что будет! Даже если его казнят, он умрет с уверенностью, что его смерть стала последней.

Глава 2 2228 год от В. И. 20–21-й день месяца Лебедя Арция. Кантиска, резиденция Архипастыря Таяна. Высокий Замок

1

Радостный звон колоколов возвещал — наступил вечер Праздника. В этот день святая Циала некогда приняла посох Архипастыря. Долгое время событие сие ничем не выделялось на фоне других, так или иначе чтимых Церковью, но потом был учрежден циалианский орден, и вечер 21-го дня месяца Лебедя постепенно превратился в одно из самых чтимых и пышных празднеств, особенно любимое в Кантиске.

Архипастырь Феликс собрался с духом и дозволил облачить себя в зеленое, расшитое серебром и отборным морским жемчугом одеяние. Он и раньше-то, когда у него была одна рука, терпеть не мог, чтобы ему помогали. После исцеления выносить хлопоты и суету прислужников стало вовсе тошно, но куда больше претило Архипастырю неизбежное личное участие в торжествах. Архипастырь знал, какова была на самом деле Циала, и не имел ни малейшего желания возносить хвалы лживой, властолюбивой предательнице. Увы, вставший во главе Церкви не может опровергать то, на чем стоит. Если хочет выжить и помочь эландцу Аррою и эльфу Рамиэрлю в их борьбе.

Прислужники, сделав свое дело, незаметно убрались — почуяли, что его святейшество не в духе, и не желали лишний раз попадаться на глаза. Оставалось водрузить себе на голову тяжелый ритуальный убор. Золото, бесценная белая эмаль, алмазы, изумруды и странные камни, именуемые звездчатыми богомольниками, — неведомый мастер пустил в ход лучшее из драгоценного, создав вещь, достойную чела главы Церкви, но выросшего в суровом баронском замке Феликса кричащая роскошь раздражала. Он, разумеется, наденет все, что полагается, но позже. Архипастырь велел мальчику-служке подержать убор и посох и приказал позвать Габора Добори.

Новоиспеченный командор Церковной гвардии явился тотчас же — ждал за дверью. Архипастырь небрежным жестом отпустил всех. Разумеется, у стен имелись уши и глаза, о чем бывший секретарь Филиппа был прекрасно осведомлен и чем намеревался воспользоваться. «Тайный» разговор между Феликсом и его доверенным лицом должен был посеять смуту в рядах сторонников казненного Амброзия, каковых, как предполагали Феликс и Добори, в Кантиске осталось предостаточно. Архипастырь уже указал Добори на кресло, когда истошный захлебывающийся крик заставил Архипастыря и командора выскочить в приемную.

Там, на малахитовом полу, в конвульсиях бился тот самый служка, которому Архипастырь поручил символы своей власти. Вокруг застыло несколько клириков с бледными, перекошенными от ужаса и отвращения лицами. Мальчик еще раз закричал и затих — вокруг его шеи обвилась, сверкая сизой чешуей, гранитная дрона. Самая смертоносная змея Благодатных земель. Никто не успел ничего понять, когда Феликс, подхватив отлетевший в сторону Посох, сдернул им ядовитую тварь с тела жертвы и размозжил ей голову каблуком.

— Откуда она взялась? — Феликс задал вопрос, уже зная ответ. Змея была в архипастырском венце, и сама она туда заползти ну никак не могла…

2

— Прости, вошел без стука. — Рене Аррой закрыл окно и, быстрым, очень молодым движением подтянувшись на руках, устроился на высоком узком подоконнике. — Мне надо поговорить с тобой, Шани. И лучше наедине.

— Выйди, Бельчонок. — Граф сказал это очень тихо, но Белка спорить не стала. Сверкнув огромными темными глазищами, девочка вышла, старательно прикрыв за собой дверь. Шандер вопросительно глянул на адмирала:

— Я весь внимание, монсигнор.

— Не пытайся быть вежливым. Хватит… Нас осталось так мало, что мы можем не ломать комедию. Я оплакиваю Стефана не меньше тебя, но пришел я не поэтому. Завтра утром мы уходим.

Шандер едва сдержал крик. Несмотря на беду, а может, благодаря ей, Гардани стал воспринимать адмирала как часть Таяны. Будучи законным наследником Марко, Аррой был просто обязан задержаться в Высоком Замке, благо в Эланде все спокойно. И вот…

Рене улыбнулся, но голубые глаза остались мрачными:

— Такова воля короля, Шандер. Он хочет, чтобы я уехал. Немедленно. Якобы ради моей же безопасности, но он лжет.

— Что вы сказали?!

— То, что сказал. Король Марко желает сохранить жизнь, только не мне, а Годою, и не желает, чтобы я оставался в Таяне. В лучшем случае он что-то затеял и боится, что я разгадаю его тайну. Мне не нравится Марко, — неожиданно резко заключил адмирал и отвернулся к окну.

Вечерело. Со двора доносился звон амуниции, конское ржание: эландцы уже собирались.

— Что же будет? — Вопрос Гардани прозвучал беспомощно, чуть ли не по-детски, но собеседники этого не заметили.

— Не знаю, Шани. Тебе придется трудно. Ты остаешься один или почти один. Илана — женщина, Лукиан глуп, Симон не более чем простой горожанин… Правда, я очень надеюсь на нового кардинала, но он прибудет не раньше, чем через полтора месяца.

Герцог помолчал, потом по привычке тряхнул белой головой, словно бросаясь в схватку.

— Ты знаешь, меня немало поносило по свету, прежде чем я стал тем, кем стал… Сломать можно каждого, если, конечно, знать на чем, мы с тобой не исключение. Боль телесную до определенной степени еще можно терпеть, но мучения тех, кто нам дорог… Шани, я не предлагаю тебе уехать в Эланд, хотя должен был сделать именно это. Ты все равно не согласишься… А если б согласился, это означало бы, что ты не тот, кем кажешься. Твое место здесь.

Попытайся разобраться, что происходит, дождись Романа, расскажи ему все, что ты узнал, и особенно то, чего не узнал. Будет что-то срочное — отправь весточку во Фронтеру, в село Белый Мост. Тамошний войт найдет способ доставить мне письмо. Будет некого отправить или за твоими людьми начнут следить, обратись к новому кардиналу. Не прошу тебя об осторожности, но все ж не забывай, что твоя смерть — это еще одна победа Михая.

— Хорошо, — подтвердил Шандер, — обещаю по возможности не умирать.

— Ты уж постарайся. — Аррой невесело усмехнулся и спрыгнул с подоконника. — А теперь главное. Я думаю забрать с собой Белку, Мариту с Микой и Лупе. Если ты будешь знать, что они в безопасности, сможешь выдержать гораздо больше. Марита слишком красива, чтобы оставлять ее в замке, один раз она уже попала в беду…

— В Эланде меньше мужчин?

— Больше. Но в Эланде хозяин я, а не теряющий силы и разум король, женатый на дочери колдуна. По Эланду не разгуливают убийцы, маринер никогда не поднимет руки на женщину, а Мика хочет увидеть море. Я не шучу, Шани, время шуток давно прошло. Ты должен отправить их со мной, даже если придется их связать.

— Я понимаю. Вы правы во всем. Мне будет тяжело без Белки, но я должен быть один, если хочу что-то сделать. А Лупе… Вы, как всегда, правы. Они отправятся с вами, я сам просил бы об этом, если б знал, что вы едете… Монсигнор, я не заменю ни Стефана, ни Романа, ни Иннокентия, но от меня будет больше проку, если я пойму, что творится.

— Когда вернется Роман, он расскажет все, что знает сам, а я знаю немногим больше твоего. То, что происходит, это не придворные интриги, не борьба за власть и даже не применение Недозволенной магии в том смысле, в каком ее понимают наиболее разумные клирики. Пришли в движение какие-то малопонятные и, видимо, очень древние силы, о природе которых не знаем ни мы, ни эльфы.

— Эльфы? Вы снова говорите о них, монсигнор…

— А как же иначе? Рядом с нами жили, а кое-где и живут другие расы. С Жаном-Флорентином ты знаком, гоблинов ты знаешь, как-никак таянец, эльфов, вернее, эльфа тоже видел.

— Роман?

— Нэо Рамиэрль. Нэо Звездный Дым… Так звучит его имя для своих. Эльфов осталось немного, но они есть.

— Некоторые полагают эльфов самой прекрасной из рас, — не смог промолчать Жан-Флорентин, — но с этим можно и должно спорить. Мы хвалим то, что приходится нам по вкусу: это значит, когда мы хвалим, мы хвалим собственный вкус — не грешит ли это против всякого хорошего вкуса? К тому же понятие красоты не является тем, что можно измерить, следовательно его можно оспорить. Те создания, которые на нас напали, достаточно многочисленны и достаточно непохожи на вас, чтобы иметь собственное мерило красоты и безобразия. С их точки зрения эльфы не могут считаться прекрасными…

— Гоблины могут считать красавцами кого хотят, — остановил философский поток адмирал. — Куда хуже, что с их точки зрения мы — враги, хотя это еще не беда. Горцы — воины хорошие, но по нынешним временам дикие, их, случись что, мы разобьем. Принцев погубили не гоблины. Кто-то ухитрился спустить с цепи колдовские силы, и этот кто-то — не полудохлый Годой. Я уверен в этом так же, как и в том, что знаю морской путь из Идаконы в Атэв! — Адмирал досадливо махнул рукой. — Будь проклят день, когда я променял палубу на дворцовые полы.