Берта Эллвуд - Сердце в подарок

• Название: Сердце в подарок
• Автор: Берта Эллвуд
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-7024-1437-3

Почему Оливия Добсон, попав на правах родственницы в великолепное поместье итальянских миллионеров, пытается в панике бежать оттуда? Что за злой рок довлеет над могущественным кланом Мазини? Что означает оставленное в укромном месте кольцо с огромным квадратным бриллиантом, подаренное мисс Добсон в день помолвки ее загадочным женихом?

Жизнь щедра на загадки, но разгадывать их не так-то легко, особенно когда любовь властвует над разумом. Но она же и спасает от ошибок тех, кто доверяет ей...

---

Пьетро коснулся пальцами ее щеки столь нежно, что она чуть не расплакалась оттого, что этот жест не проистекал от чувства любви. Он жаждал с ней только секса. И больше ничего.

— Оливия, что тебя гнетет?

Она невольно взглянула прямо в его глаза. Определенно есть что-то нехорошее в улыбке, тронувшей его чувственный рот. Он привез меня сюда для сексуальных игрищ — подальше от назойливых глаз и пересудов на вилле. Только на это, похоже, я и гожусь, помимо удовлетворения желаний его семьи.

Но теперь он к тому же подумает, что я веду себя как надутая, неуравновешенная девчонка, отказывая ему в том, что охотно предложила прошлой ночью. У нее вырвался скорбный вздох, идущий, казалось, от самых пяток. Оливия положила бутерброд на подстеленную Пьетро бумажную салфетку и тыльной стороной ладони отбросила пряди волос, упавшие на лицо.

— Я словно попала в ловушку, — честно призналась она. И обреченно решила, что если эта фраза послужит началом разговора, призванного побудить его освободить невесту от данного ею обещания выйти за него замуж, пусть так и будет. — Чувствую себя как марионетка. Какие-то люди дергают за веревочки, и я делаю правильные движения, ибо у меня нет иного выбора.

— Ты вовсе не деревянная куколка. — Его голос напоминал бесстыжее сексуальное мурлыканье. — Ты горячая женщина из плоти и крови и доставляешь мне массу наслаждения!

— Опять секс! — выпалила она, выдирая траву вокруг себя и не сознавая, что делает.

Порой он здорово злит ее! И она возмутилась еще больше, когда Пьетро вновь изобразил свою томную улыбку.

— А что в нем плохого! Мне показалось, что ты наслаждаешься им. А про себя я точно знаю, что наслаждаюсь.

Оливия подтянула колени к подбородку, обхватила их и бросила на него косой взгляд.

— Ты всегда думаешь за всех? — спросила она с немалым сарказмом. — Или только за меня? — Да, иногда Олли готова была задушить его.

— Пожалуй, ты права, — медленно произнес Пьетро, нежно коснулся ее руки и совершенно серьезно добавил: — Скажи, почему ты считаешь, что тобой манипулируют? Кто дергает за твои ниточки? Хотелось бы, чтобы ты откровенно поделилась со мной своими чувствами.

На Оливию сразу навалилась усталость и желание расплакаться. Когда он смотрел на нее с такой добротой, она теряла голову и любила его еще больше. Злиться на него ей было гораздо легче, но долго злиться она не умела.

— Франко знал, за какие веревочки дергать. И мои родители. Они практически лишили меня возможности отвергнуть приглашение синьора Никколо Мазини привезти сюда Тедди. Да и твой отец... Он вроде и не собирался давить на меня, чтобы я осталась, но мое собственное понимание, что его привязанность к Тедди помогает ему преодолеть недуг, стало еще одной такой веревочкой. А тут еще, — она бросила печальный взгляд на Пьетро, — и ты. Со своими разумными соображениями, почему нам следует пожениться. Если это не манипуляция, тогда я не знаю, что называть таковой!

Ее голос в конце обвинительной речи почти перешел на крик, и по щеке скатилась одинокая слезинка. Пьетро смахнул ее большим пальцем.

— Ты могла отказать мне, — мягко заметил он. — Выбор был за тобой.

— Ну конечно! — сердито парировала Оливия. — Выбор между существованием моего малютки в Англии, или, как ты сам это назвал, жалким выживанием, да еще в семье с дедушкой и бабушкой, расстроенными уже одним его появлением на свет. И жизнью здесь, где все души не чают в ребенке и где он будет пользоваться всевозможными благами. Так какая же это свобода выбора? — задохнувшись, спросила она, опустила голову в горестном унижении и с грустью призналась: — По своему обыкновению, я поступила как трусишка.

Пьетро зажмурился. Решающий момент. Он ведь может честно сказать ей, что, реши она вернуться в Англию вместе с Тедди, им обоим было бы предоставлено щедрое содержание. Клан Мазини заботится о своих.

Но здесь-то ее ждет настоящее счастье. К тому же Никколо любит ее, как дочь, и будет так скучать по ней и внуку, что его состояние может обернуться серьезным ухудшением здоровья. Пьетро уже только одно это считал достаточным основанием для того, чтобы Оливия осталась. И, наконец, он не мог не признаться себе, что находит мысль о новом браке привлекательной. Особенно если будущая жена — такая горячая и сексуальная. А еще эта прелестная женщина нуждается в ответственном человеке, который позаботится о ней.

Сердце у нее определенно есть, но она бывает немного чокнутой, что ли, и излишне импульсивной. Такое сочетание может казаться довольно привлекательным, но может и спровоцировать бессовестных людей, — вроде Франко, например, — попользоваться ею. Нет, за ней точно нужно приглядывать. И ему кажется, что он как раз годится для этого.

— Ты сделала свой выбор, притом весьма смелый, — не совсем уверенно заговорил он. — Согласилась прожить всю оставшуюся жизнь со мной ради своего сына. Хотя откуда тебе знать, может, я из тех мужей, что бьют своих жен, не хранят им верность и не заботятся о них. — Пьетро взял обе ее руки в свои, поднес ко рту и стал целовать тонкие пальцы. — Так вот, я клятвенно обещаю тебе, что ты никогда не пожалеешь о нашем браке. Я сохраню тебе верность на протяжении всей нашей жизни, и, пока я жив, тебе никто ни причинит никакого вреда. Ты мне очень нравишься...

Пьетро вдруг замолчал, внезапное озарение обрушилось на него как тонна кирпичей: Матерь Божья, да он же любит ее! После того, что случилось с Амелией, он поклялся никогда больше не подставляться под подобную боль. Но это произошло снова: к нему пришло новое сильное чувство — любовь к Оливии! Его восхищало в ней все — и обаяние ее улыбки, и стремление позаботиться о других прежде, чем о себе, и необычайная ранимость, и ее открытость и щедрость...

Пьетро дрожал всем телом, его сердце раскрылось и как бы расцвело. Он взял ее руки и обвил ими свою шею, потом охватил своими чуть дрожавшими пальцами ее прелестное лицо.

Было бы ошибкой рассказывать ей о своих чувствах. Она не пожелает взвалить на себя груз моей любви, ведь ей предстоит еще привыкать к очень многому, решил он. Со временем же я смогу научить ее любить меня. И речь здесь не о насущных интересах моего отца или ее сына, а о моих чувствах к ней. О них я промолчу, но кое-то открою с почти полной искренностью. И он сказал:

— Поверь мне, Оливия. Все будет хорошо. Все будет превосходно, обещаю тебе.

11

— Какое платье идет мне больше, Анна? — С раскрасневшимися щеками и сверкающими глазами Оливия величаво расхаживала по своей гостиной. — Это или какое-то другое? О небо! — рассмеялась она. — Я кажусь себе профессиональной моделью, фланирующей по подиуму, хотя догадываюсь, что не могу походить на нее! Не слишком ли я грудастая?

— Вот это, смотри! — подала голос София из глубины комнаты.

Бабушка Пьетро склонила свою аристократическую голову в сторону и сказала:

— Согласна. Оно подойдет. — Затем хлопнула в ладоши. — Ты великолепна, Оливия! Ох, как же я люблю свадьбы!

— Да, в этом платье вы неотразимы, синьора! — восторженно воскликнула Марина, и даже Тедди у нее на руках возбужденно загукал.

Олли наградила сына полной любви улыбкой. Через неделю ей предстояло выйти замуж, чтобы обеспечить его будущее, и она не испытывала никаких сожалений.

Мой суженный, конечно, не любит меня, вздыхала про себя она, но я смирюсь с этим, ибо нисколько не сомневаюсь, что он действительно заботится обо мне. Разве Пьетро сам не говорил об этом? Разве не обещал быть верным мне? А уж наши любовные игры на горном лугу превзошли даже необузданную страсть предыдущей ночи.

Сознавая, что краснеет просто до неприличия, Оливия вернулась к зеркалу. Пьетро договорился о доставке из Флоренции целой коллекции подвенечных платьев. Все они были прекрасны, и выбор ей было сделать нелегко. Но она согласилась с тем, что в платье, выбранном Софией, выглядит настоящей сказочной невестой.

Модно сшитое из шелка цвета слоновой кости, оно имело лиф, обтягивающий тело как вторая кожа. Глубокий вырез скромно обнажал часть ложбинки между грудей, а шуршащие юбки водопадом струились с ее тонкой талии. Длинные и узкие рукава из кружев гармонировали с легчайшей как паутинка фатой.

— У меня есть кое-что для тебя, — объявила Анна, достала из-под своего стула покрытую бархатом коробку и, открыв ее, показала инкрустированную сверкающими брильянтами тиару, лежавшую на темно-синем атласе. — Она принадлежала моей прабабушке, и с тех пор ее надевали все невесты Мазини. Не хочешь примерить ее сейчас? А потом Роберто запрет ее в сейфе до дня свадьбы.

Оливия широко распахнула глаза при виде невероятно изящного драгоценного украшения.

— Эти камни настоящие? Господи, какой груз ответственности ложится на мои плечи!

— Естественно. — В глазах бабушки на мгновение промелькнуло аристократическое высокомерие, впитывавшееся в поколения веками. — Мазини не носят стразы. — Анна озорно улыбнулась. — Мой прадедушка купил тиару для своей будущей невесты в Санкт-Петербурге. Уже тогда она считалась старинной. А он обладал изысканным вкусом.