Луис Камоэнс - Лузиады. Сонеты

• Название: Лузиады. Сонеты
• Автор: Луис Камоэнс
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 1988

---

Поэмой Камоэнса восхищался Александр Гумбольдт. «Я могу утверждать, по крайней мере, как наблюдатель природы, — говорил он, — что в описаниях «Лузиад» нигде энтузиазм поэта, прелесть его стихов и сладкие звуки его меланхолии не погрешили ни в чем против правды изображаемых им явлений. Он неподражаем в описаниях постоянного обмена, происходящего между воздухом и морем, гармоничных форм облаков, их последующих превращений и различных состояний поверхности океана. Камоэнс, в полном смысле слова, великий художник моря».26 Гумбольдт также высоко отзывается об описании Машины мира, «видении в стиле Данте», и о пейзаже Острова Любви, «самом грациозном из всех пейзажей».27

Классики испанской литературы — и прежде всего Лопе де Вега и Сервантес, — несмотря на сложные отношения между двумя государствами, не уставали восхищаться «Лузиадами». Когда Камоэнс создавал свою поэму, слово «Испания» употреблялось в значении «Пиренейский полуостров», одной из частей которого была Португалия; поэма очень скоро после своего выхода в свет была переведена на испанский язык и стала оказывать влияние на все литературы полуострова. Однако в обстановке национального гнета наиболее актуально для португальцев прозвучали строки поэмы, рассказывавшие о борьбе их Родины за независимость от Кастилии. Поэтому в XIX в. испанский писатель и дипломат Хуан Валера с горечью констатировал: «Лузиады» — это главное препятствие к единению всех частей нашего полуострова: Камоэнс воздвиг между Португалией и Испанией настолько мощную стену, что ее труднее взять штурмом, чем все укрепления и замки».28

Тем не менее еще Лопе де Вега в романе «Аркадия» упомянул «превосходного португальца Камоэнса»29 в одном ряду с Гарсиласо, Босканом и другими выдающимися поэтами Пиренейского полуострова, а Валтасар Грасиан в трактате «Острота и мастерство таланта» неоднократно цитировал и восхвалял «бессмертного Камоэнса».30 Сервантес называл поэму Камоэнса «сокровищем Луза».31

Хорошо были встречены «Лузиады» во Франции. Монтескье писал, что «португальцы, плавая по Атлантическому океану, открыли самую южную оконечность Африки и увидели перед собой обширное море, которое привело их к Восточной Индии. Опасности, угрожавшие им на этом море, и сделанные ими открытия Мозамбика, Мелинды и Каликута были воспеты Камоэнсом в поэме, напоминающей прелесть «Одиссеи» и великолепие «Энеиды».32 Известны в высшей степени благожелательные отзывы о Камоэнсе Ламартина33 и В. Гюго.34

Большой популярностью творчество Камоэнса пользовалось в Италии. Объясняя успех «Лузиад» в своей стране, один из итальянских филологов писал, что в прошлом веке «в этом произведении нация, угнетенная иностранцами, занимавшими большую часть территории страны и расчленившими ее на части, с гордостью почувствовала импульс к восстанию, к борьбе за единство и свободу».35

В Португалии значение творчества Камоэнса не исчерпывалось только литературой. В тяжкие годы утраты национальной независимости его поэзия напоминала португальцам о величии их прошлого, внушала уважение к родному языку и вдохновляла на борьбу за свою свободу. «Лузиадам», — пишет один из португальских исследователей, — мы обязаны возрождением Родины, потому что не может находиться в угнетенном состоянии народ, создавший самую прекрасную эпопею всех исторических времен».36

Камоэнс всегда был символом португальской нации и вместе со своим народом переживал все перипетии его истории. Его сочинения поднимали на щит португальские романтики — в 1825 г. знаменитый поэт Алмейда Гаррет написал поэму «Камоэнс». В 1880 г. празднование трехсотлетия со дня смерти Камоэнса превратилось в грандиозную всенародную акцию и явилось признаком большого политического успеха республиканцев.

В 1980 г. сбросившая оковы фашизма Португалия праздновала четырехсотлетие со дня смерти создателя своего национального эпоса. Большую роль в этом сыграла Португальская Коммунистическая партия, распространившая ряд информационных бюллетеней, разъяснявших народу, в чем состоит истинное значение поэзии Камоэнса.

«Никакой другой класс, кроме класса трудящихся, и никакая другая политическая сила не имеет большего права, чем ПКП, чествовать Луиса де Камоэнса, гениального поэта, поэта народа и португальской Родины», — говорил по этому поводу Алвару Куньял.37

Как упоминалось выше, впервые поэма Камоэнса вышла в свет в 1572 г., причем в один год была опубликована дважды. Титульные листы изданий различались изображением пеликана: на одном птица была изображена с головой, повернутой направо, на другом — налево. По разночтениям в одной из начальных строк первое из них условно называется «Е», а второе — «Ее». Большинство исследователей склоняются к мнению, что издание «Е» является более поздним, чем «Ее», поскольку в нем просматриваются следы корректорской правки. Впрочем, по мнению португальских специалистов, эта правка принадлежит не Камоэнсу, а какому-то португальскому грамматисту, не отличающемуся познаниями в метрике и мифологии. Предлагаемый вниманию читателя перевод сделан с издания «Ее».

В 1584 г. вышло в свет еще одно издание, над которым долго работала цензура инквизиции. Если цензор первых изданий Бартоломеу Феррейра отнесся к поэме очень благожелательно, то его коллеги в 1584 г. не оказались столь же уступчивыми. Они, во-первых, постарались убрать слово «бог» там, где оно применялось к богам античной мифологии. Кроме того, цензоры «подредактировали» упреки в неблагодарности в отношении Дуарте Пашеку Перейры, обращенные Камоэнсом к королю Мануэлу. Правке подверглись и строки, описывающие борьбу португальского народа, возглавляемого Нуну Алварешем Перейрой, против угрозы кастильского порабощения. Также святые отцы убрали строки, которые, как им показалось, носят излишне чувственный характер (в частности, в описании Острова Любви и т. п.).

В дальнейшем «Лузиады» переиздавались, в основном, без цензурных сокращений.

Классики русской литературы тоже издавна проявляли интерес к португальскому поэту. Еще до того, как появился первый прозаический перевод «Лузиад» на русский язык, о поэме высоко отзывались Ломоносов, Сумароков и Тредиаковский.38 Последующие поколения русских писателей знакомились с поэмой Камоэнса по прозаическому переводу А. Дмитриева, изданному в 1788 г. и сделанному «с французского де ла Гарпова переводу». Естественно, что этот труд мог дать лишь самое общее представление о величии замысла «Лузиад» и силе таланта Камоэнса.

Уже в 1814 г. Пушкин дважды упоминает Камоэнса: в стихотворении «К другу-стихотворцу» он размышляет о трагической судьбе португальского поэта (этой теме в 1839 г. посвятит и Жуковский свою поэму «Камоэнс», являющуюся вольным переводом из Фридриха Хальма); в «Бове» Пушкин связывает эпическую традицию с именами Вергилия, Клопштока, Мильтона и Камоэнса. Можно сказать, что Пушкин числил португальского поэта среди классиков мировой литературы: в 1834 г. в статье «О ничтожестве литературы русской» он упоминает Камоэнса в одном ряду с Лопе де Вегой, Кальдероном, Сервантесом, Шекспиром.39

Но, пожалуй, самый известный отзыв Пушкина о Камоэнсе дан в знаменитом «Сонете» 1830 года:

Суровый Дант не презирал сонета,
В нем жар любви Петрарка изливал,
Игру его любил творец Макбета,
Им скорбну мысль Камоэнс облекал…

Пушкин, знавший лирику Камоэнса только по французским переводам, глубоко прочувствовал сущность ее притягательной силы и верно выделил философичность как характерную черту творчества португальского поэта.

Еще в 1822 г. П. А. Катенин в «Письме к издателю» поставил вопрос о стихотворном переводе поэм Ариосто, Тассо и Камоэнса.40 Он считал, что эти поэмы, написанные октавами, нужно октавами и переводить, и предлагал переводчику свою схему расположения цезуры и рифмовку, основанную на чередовании мужских и женских рифм.

Однако мечтам о поэтическом переводе поэмы Камоэнса на русский язык долго не суждено было осуществиться.

В 1870-1880-е годы в России в связи с празднованием трехсотлетия со дня смерти Камоэнса вновь оживляется интерес к творчеству поэта. Когда в 1880 г. в Португалии основывается Общество Камоэнса, в число его почетных членов избирается выдающийся русский критик В. В. Стасов.41

В 1897 г. был издан прозаический перевод поэмы «Лузиады» А. Н. Чудинова, перевод, отличающийся более изящным и современным слогом, чем Дмитриевский, но сделанный опять же с французского, а не с португальского текста. В различных изданиях время от времени появлялись стихотворные переводы отрывков из поэмы.42