В Макеев - А раньше - целая жизнь

• Название: А раньше - целая жизнь
• Автор: В Макеев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Определив, что снаряд взорвался внутри двора пятиэтажного дома, капитан побежал туда узнать, не нужна ли кому помощь. Подкованные ботинки застучали по сорванным с петель воротам, заскрежетали по груде кирпичей и битому стеклу.

Во дворе он остановился ошеломленный увиденным: полузасыпанная битым кирпичом перед ним лежала женщина, а рядом девочка лет четырех. Ее нога была придавлена обрушившейся балкой. Каштанкину приходилось не раз видеть врага рядом - и фашистские самолеты, и перекошенные злобой и ненавистью лица гитлеровцев, но ему еще не доводилось так близко видеть страдания и кровь мирных жителей...

Капитан не понял, жив ли ребенок, но, что женщина жива - было очевидно. Он принялся отбрасывать придавившие ее тело кирпичи. Когда освободилась рука, она судорожно повела ею в сторону ребенка: мол, ему помогите в первую очередь. Каштанкин попытался приподнять конец деревянной балки, кажется, это были стропила с крыши, - не получалось.

В подворотне показались девушки из местной противовоздушной обороны с носилками. Втроем они приподняли и отодвинули тяжелый брус. Девочка была жива, очнувшись, она закричала от боли, позвала: "Мама, мама!" Когда дружинницы перевязывали ногу, она снова потеряла сознание. Сандружинницы положили ее на носилки.

- Мать тоже возьмите в больницу, - попросил Каштанкин.

Черненькая, с выбившимися из под платка кудрями девушка, наверно, старшая из санитарок, покачала с сожалением головой:

- У живых и мертвых разные дороги...

Взглянув на неподвижное лицо, он понял, что женщина уже умерла. Ее рука так и застыла вытянутой, указывая туда, где лежала дочь. Капитан, склонив голову, подумал, что это, должно быть, и есть первый и последний в жизни подвиг молодой матери...

"У живых и мертвых, - вспомнил он, - разные дороги". Это ведь они и о себе, и обо мне тоже. Надо скорее в часть".

Но вернуться ему удалось не скоро. В тот день необычно долгим оказался комбинированный - артиллерийский и воздушный - налет на Ленинград. Рушились, горели дома, падали на окраинах и на сами здания объятые пламенем "юнкерсы", гибли люди. Летчика, несмотря на его просьбы, дальше первого бомбоубежища не пустили, порядок для всех один: укрываться по сигналу тревоги...

А когда прозвучал долгожданный отбой, на проспекте снова установилась гнетущая тишина.

Говорят, что путь домой всегда короче того, что ведет из дома. Но в этот раз дорога в госпиталь, та, что нечаянно пролегла через безлюдные улицы блокадного города и через маленький двор пятиэтажного серого здания, показалась Виктору Николаевичу куда длиннее.

9

Тяжелые орудия гитлеровцев, нацеленные на мирные дома жителей, представляли ту самую черную силу, остановить которую могла только наша артиллерия и авиация. В качестве ночных бомбардировщиков иногда на такие задания посылались МБР, которые, используя малую скорость, могли без промаха положить бомбы на точечные цели...

- Задача сложная, - говорил Виктор Николаевич товарищам. - Батарея живучая, осколками сталь не возьмешь, а небольшие повреждения немцы быстро исправят. Еще одно прошу учесть: вероятно, свои позиции они прикрывают зенитками. Второй заход даже в ночных условиях окажется много сложнее первого. Точно ударить постараемся сразу.

Осветительная бомба, словно гигантская люстра, повисла над землей. Каштанкин взглянул на лежащий на коленях планшет с картой. Да, это был квадрат, где зафиксированы орудия. "Надо искать", - крикнул он штурману. Тот махнул рукой: не вижу. Летчик пролетел над редким лесом и вновь вернулся к опушке. Ничего подозрительного. Нигде не заметно и позиций зенитных орудий. Ошиблась разведка? Не должно быть. Делая над опушкой второй круг, капитан обратил внимание на овальные, едва возвышавшиеся над местностью бугры.

"Здесь!" - подумал он. - Но где же зенитки? Впрочем, дальнобойные орудия замаскированы отлично. Надеются фрицы, что их не найдут. Зенитные пушки не поставили, чтобы не привлекать внимания. Чего пустой лес охранять?.."

Бомбы летели точно на подозрительные бугры, которые на самом деле оказались маскировочными сетями. Прямыми попаданиями были разрушены укрытия, выведены из строя сами орудия и линии управления и связи.

Группу самолетов обстреляли уже на обратном пути, над передним краем. Утром в самолете Каштанкина техник обнаружил две пробоины.

- В полете даже не обратил внимания, - заметил Виктор Николаевич, других-то повреждений не было.

- Да, пробоины в крыле небольшие, - ответил техник.

- Вводите скорее машину в строй. Я посмотрю другие самолеты.

Каштанкин шел от машины к машине, и об эскадрильи были его думы.

Эскадрилья. Что такое эскадрилья? С военной точки зрения лишь тактическая единица. Но за этим понятием - боевое братство воинов: летчиков, техников, механиков, мотористов и вооруженцев, коммунистов и комсомольцев, начальников и подчиненных, товарищей и друзей. Эскадрилья - это боевая техника: самолеты и их разящее врага оружие. Боевой труд на земле и в воздухе, сплоченность и знания, вложенные в огонь скорострельных пулеметов. Каштанкин любил свою эскадрилью, думал прежде всего о ней...

Но не пришлось больше Виктору Николаевичу летать на отремонтированном техниками самолете и воевать со своей эскадрильей. Наша промышленность дала новые боевые машины, и нужны были опытные руки, которые стали бы поднимать самолеты в воздух, вести их на врага. Поэтому немало летчиков с фронтов отправлялось в запасные полки и училища, чтобы овладеть новой материальной частью. Среди таких людей оказалися и капитан Каштанкин, и некоторые его товарищи по службе, а эскадрилья по решению командования была расформирована. Ее немногочисленные самолеты и личный состав шли на пополнение других авиаподразделений.

В ноябре 1941 года капитан Каштанкин покидал блокадный Ленинград. Позади были почти пять месяцев войны - время неравных боев, отступления. Город в кольце. Фашистам не удалось уничтожить ни флот, ни его авиацию. Корабли стоят в Ленинграде и Кронштадте. Самолеты - на аэродромах в городе и пригородах. Обстрелы, голод, холод. Обстановка трудная. Но враг не достиг целей. Непоколебимо стоит колыбель нашей революции. Виктор Николаевич подумал, что разведчики МБР не зря использовали как бомбардировщики. Потери немалые, но в общий отпор гитлеровцам и они внесли посильный вклад. Он летчик и командир - тоже...

10

Прежде чем идти за документами в Адмиралтейство, где размещался штаб авиации флота, Виктор Николаевич решил отнести скромные посылки по адресам родных его товарищей. Не спеша, экономя силы, потому что голод пришел и к летчикам, хотя их нормы снабжения были выше, он шагал по узким, проложенным среди сугробов снега, тропинкам. Встречались лишь редкие прохожие. У булочной было люднее. Высокий, худой мужчина жадно ел порцию хлеба, сидя прямо на ступеньках. Тут же старушка продавала детские игрушки - остались, видно, от уехавших в эвакуацию или погибших внуков. "Как трудно людям", подумал Каштанкин и, не оглядываясь, пошагал дальше, на проспект Майорова, где жила мать стрелка-радиста его самолета.

Звонок не работал, и Каштанкин несмело постучал в дверь. Открыла высохшая, словно с восковым лицом старушка.

Представившись, Виктор Николаевич протянул ей пакетик с едой:

- Примите от сына!

Сверток женщина не взяла, быстро заговорила:

- А ведь вы это зря. И он зря. Пусть сам как следует ест. И не говорите ничего, - сказала она, хотя капитан молчал. - Все понимаю, всем сейчас лихо. Ему расти, воевать. А я и помру - не беда, едоком в городе меньше. Не возьму и только.

Каштанкин думал и о ее упрямстве, и о том, что она по-своему права, эта строгая с виду старушка. Стал объяснять, что в часть больше не вернется, будет служить в другом месте и вернуть посылку не сможет.

- Тогда себе возьмите! Как там Ванюша? Да войдемте в комнату, что в коридоре стоять.

- Простите, некогда мне. Еще надо побывать по нескольким адресам, а транспорт... Сами знаете, какой в Ленинграде сейчас транспорт...

- Из сверточка-то покушайте!

- В тыл я еду, на Большую землю, там еды много. Берите же! - снова протянул он сверток.

- Ничего, видно, не поделаешь, возьму, - согласилась женщина.. - А вы заходите, коль вернетесь в Ленинград!

Вернется, нет ли... Этого он тогда не знал... На бульваре Профсоюзов, где жил штурман эскадрильи, на стук открыли не сразу. На лестницу вышел пожилой, обросший бородой, с длинными волосами мужчина в смятом зимнем пальто. Когда капитан спросил об отце и жене штурмана, резко отрубил: "На работе..."

- Вот это передайте, пожалуйста, - попросил Виктор Николаевич, - здесь мыло и папиросы. И еще скажите, что штурман наш жив и здоров.

- Исполню, - буркнул мужчина, плотно закрывая дверь прямо перед лицом летчика.

"Тепло бережет. Даже зайти на минуту не предложил", - подумал Каштанкин. Эту мысль сразу вытеснила другая. "А ведь я его где-то видел. Да, да, на сцене видел. Не узнал бы ни за что, если бы штурман не рассказал, что в их коммуналке проживает известный конферансье. Тогда на концерте он показался веселым, общительным не только внешне. Война, голод и людей изменили. Пожилого артиста, кажется, сломала. Стричься, бриться и причесываться перестал. Совсем опустился человек. Таким выживать труднее..."