Николай Капченко - Политическая биография Сталина

• Название: Политическая биография Сталина
• Автор: Николай Капченко
• Издательство: Научно-издательская компания «Северная корона»
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2004
• ISBN: 5-98383-004-Х

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Предлагаемый вниманию читателей первый том «Политической биографии Сталина» — это не описание каких-либо отдельных эпизодов из его жизни, а попытка осветить все наиболее важные этапы деятельности Сталина, весь его сложный путь от революционера-бунтаря до одного из главных претендентов на ленинское политическое наследство. Автор посвящает много места процессу формирования убеждений и своеобразной политической философии человека, ставшего лидером великой державы. Без осмысления этой философии невозможно понять и дать адекватную оценку внутренней и внешней политики, идеологии, экономической стратегии — собственно, всех сторон жизни Советского Союза в течение трех десятков лет прошлого века.

Первый том базируется на обширном историческом материале, анализ которого позволяет раскрыть образ реального Сталина-политика, на много голов возвышавшегося над своими противниками и оппонентами, что в конечном счете и предопределило его политический триумф. Автор в своих оценках и выводах, в полемике с другими биографами Сталина стремился соблюдать всю возможную объективность. Хотя это, видимо, и не гарантировало его от пристрастных суждений по отдельным вопросам. Тем не менее, историческая картина, нарисованная в томе, подводит читателя к неизбежному выводу: именно Сталину суждено было стать во главе Советского Союза, закономерно приобретшего статус одной из двух сверхдержав XX века. Книгу отличает ясный и простой (но не простоватый!) слог, живая подача событий и фактов. Там, где в силу самой логики истории события прошлого перекликаются с современностью, автор проводит невольно возникающие сравнения и высказывает собственные комментарии.

Уже сама фигура Сталина привлекает к себе пристальное и во многом неудовлетворенное внимание. И с каждым годом все большее! Читатель, для которого история — не просто вчерашний день, а в чем-то и ощутимая часть современности, найдет в книге пищу для размышлений, а в конечном счете — и для осмысления нашего исторического прошлого.

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

---

На это обстоятельство с полным на то основанием указал и Л. Троцкий в своей биографии Сталина: «Не менее грубо давала себя знать социальная градация и в школе, где дети священников, мелких дворян и чиновников не раз обнаруживали перед Иосифом, что он им не чета. Как видно из рассказа Гогохия, сын сапожника рано и остро почувствовал унизительность социального неравенства: «Он не любил ходить к людям, живущим зажиточно. Несмотря на то, что я бывал у него по нескольку раз в день, он подымался ко мне очень редко, потому что дядя мой жил, по тем временам богато» Таковы первые источники пока еще инстинктивного социального протеста, который в атмосфере политического брожения страны должен был позже превратить семинариста в революционера», — заключает Троцкий[129].

Если следовать заранее заданной схеме, то легко можно вывести дальнейшее вступление Сталина на революционный путь, то, что он стал профессиональным революционером именно из простого факта его низкого происхождения, из того, что он чуть ли не с пеленок осознал себя борцом против несправедливости и социального неравенства. Такой подход несостоятелен по своему существу, ибо он в сущности объясняет лишь вещи, лежащие на поверхности, страдает примитивизмом. Социальное происхождение не предопределяет пути и перепутья великих исторических личностей. Эта истина настолько банальна, что нет нужды ее как-то аргументировать, тем более что я уже ранее касался этого вопроса.

И в приложении к Сталину она так же справедлива, как и во многих других случаях. Хотя бесспорно, что его происхождение во многом повлияло на весь дальнейший ход его жизни. Горийский период его юности, видимо, во многом схож с жизнью таких же как и он грузинских ребят. Очевидно, основываясь на рассказах своего отца, С. Аллилуева пишет, что он «был обыкновенным деревенским мальчишкой, дрался, пакостил: однажды бросил кирпич сверху через дымоход в очаг, напугал и обжег людей. В школе больше всего любил арифметику, потом математику. Немного рисовал. Греческий помнил и в старости. Должно быть амбиция, стремление достигнуть чего-то, стать хоть в чем-нибудь выше других, досталась сыну от матери. Может быть, именно поэтому он и был в числе сильных учеников в церковной горийской школе. В Тифлисской семинарии он уже не был в числе лучших и бросил ее, не окончив. Церковное образование было единственным систематическим образованием, полученным моим отцом.

Я убеждена, что церковная школа, где он провел в общем более десяти лет имела огромное значение для характера отца на всю его жизнь, усилив и укрепив врожденные качества»[130].

Я привел данное высказывание дочери Сталина для того, чтобы подчеркнуть одну существенную мысль: какое влияние на формирование его характера и личности вообще оказали годы учебы в Горийском духовном училище. Вообще говоря, значение данного, сугубо начального этапа в жизни молодого Иосифа определить можно лишь умозрительно, по аналогии с тем, какое вообще воздействие на становление личности имеют начальные периоды его формирования как человека. Думается, что здесь не следует чрезмерно преувеличивать, равно как и недооценивать глубину и степень воздействия первых лет приобщения к знаниям. Эти годы несомненно накладывают свою печать на дальнейшую эволюцию личности любого человека. Но, разумеется, они не предопределяют направление и характер самого дальнейшего развития, так сказать, будущие контуры личности в целом. В этом контексте мне представляется, что по существу большинство биографов Сталина впадают в крайность, непомерно преувеличивая значение отдельных эпизодов его ранней юности, делая на их основе далеко идущие выводы о его характере и патологических наклонностях. Процесс формирования личности — непрерывный процесс, и даже в зрелые годы он продолжается, никогда в сущности не останавливаясь.

Однако скудность информации о юности Сталина, а главное — определенная изначальная заданность в его оценке — как бы предопределяют соответствующие подходы биографов, превращают их в заложников заранее сформулированных выводов. Я считаю такой стиль и метод неправильными, не позволяющими объективно изложить и интерпретировать даже те скупые факты, на которые в той или иной степени можно положиться как на достоверные.

Поэтому с учетом данной поправки необходимо подходить к оценке известных нам фактов из истории его юности. По общим отзывам его соучеников, он отличался большим старанием в учебе, проявлял живой интерес к чтению и с самым непосредственным сопереживанием воспринимал прочитанное. На это счет имеется немало свидетельств, в частности, широко комментируется его интерес к произведениям грузинской литературы. Он читает поэмы и рассказы И. Чавчавадзе, А. Церетели, Р. Эристави. Самое сильное впечатление на него произвел роман «Отцеубийца» А. Казбеги. Главный герой романа по имени Коба — смелый, сильный духом, немногословный борец с несправедливостью — стал впоследствии партийным псевдонимом Сталина. По словам упоминавшегося выше И. Иремашвили, «идеалом и предметом мечтаний Сосо являлся Коба… Коба стал для Сосо богом, смыслом его жизни. Он хотел бы стать вторым Кобой, борцом и героем, знаменитым, как этот последний. В нем Коба должен был воскреснуть. С этого момента Сосо начал именовать себя Кобой и настаивать на том, чтобы мы именовали его только так. Лицо Сосо сияло от гордости и радости, когда мы звали его Кобой»[131].

Главным и основным его занятием в свободное от уроков время было чтение книг. В училище имелась неплохая библиотека, но подбор книг вскоре перестал удовлетворять Сосо. Он жаловался товарищам, что не может найти хороших, интересных книг. Ученик старшего класса Ладо (Владимир) Кецховели рассказал ему о частной библиотеке Арсена Каланадзе.

Каландадзе имел в Гори типографию, книжный магазин и библиотеку, в доме у него собиралась местная интеллигенция. Пристрастившийся к чтению Сосо Джугашвили к концу своего пребывания в училище перечитал почти все книги, имевшиеся у Каланадзе[132].

По мере того как молодой Сосо овладевал русским языком, у него появлялся интерес и к русской литературе, к которой он постепенно приобщался. Как свидетельствуют источники, уже в эти годы Сосо познакомился с такими классиками русской литературы, как Пушкин, Лермонтов, Некрасов и др. «Мы восторженно любили Пушкина и Лермонтова, — вспоминал один из соклассников Сталина. — С особым удовольствием читали произведения, посвященные Кавказу: «Мцыри» Лермонтова, «Кавказский пленник», «Обвал», «Кавказ» Пушкина…»[133] Несомненно, что Сосо любил стихи. И сам начал их сочинять, когда еще учился в Горийском училище. По словам его однокашника Г. Елисабедашвили, он «писал экспромтом и товарищам часто отвечал стихами». Писали стихи и его приятели, они друг друга поощряли к своего рода соревнованию[134].

Зачитывался Сосо и приключенческими романами М. Рида, Ж. Верна и Ф. Купера, о чем сам рассказывал позднее советскому авиаконструктору А. Яковлеву. Впрочем, увлечение произведениями этих писателей было в то время повсеместным[135].

По свидетельствам его соучеников по училищу, Сосо научился отлично рисовать, хотя в те годы в училище рисованию не обучали. Принимал он активное участие и в общественных начинаниях молодежи — концертах, любительских спектаклях и т. п.[136]

Более подробно с начальным процессом формирования, так сказать, истоков эстетических вкусов и пристрастий молодого Сталина знакомит книга Е. Громова, из которой взяты некоторые из приведенных выше свидетельств. При всей своей заданности, она отличается среди книг, посвященных Сталину и его отношению к литературе и искусству, относительной объективностью и стремлением раскрыть действительную картину формирования художественных вкусов и пристрастий Сталина.

В целом, как бы подводя итог горийскому периоду в жизни Сталина, можно с достаточной уверенностью утверждать следующее. Именно тогда он сделал первые шаги на долгом и трудном пути познания жизни, впервые соприкоснулся с ее реальными проблемами, столкнулся с живыми фактами социального неравенства, на собственном опыте ощутил то, с чем сопряжено его положение на низших ступенях тогдашней иерархической лестницы. Думается, что впечатления и ощущения, которые он вынес из всего этого, в немалой степени повлияли на его мировосприятие, каким бы наивно-детским оно ни было в его годы. Это было, условно говоря, первое знакомство с реальностями классового мира, который впоследствии он вознамерился переделать.

Другим непосредственным результатом, очевидно, стало то, что он начал понимать и осознавать значение знаний в жизни человека, необходимость овладения этими знаниями, поскольку они расширяли жизненные горизонты, открывали новые перспективы. Именно в этот период он соприкоснулся с таким поистине бесценным духовным сокровищем, которое представляла из себя русская литература. Зародившаяся в его сознании любовь к русской литературе стала одним из важнейших источников его дальнейшего духовного развития. Кстати сказать, любовь к русской литературе он сохранил на всю жизнь.