Хельмут Ханке - Люди, корабли, океаны. 6000-летняя авантюра мореплавания

• Название: Люди, корабли, океаны. 6000-летняя авантюра мореплавания
• Автор: Хельмут Ханке
• Издательство: Судостроение
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1976

Доктор Хельмут Ханке (ГДР) — известный знаток моря и всего с ним связанного. Советскому читателю известна уже его книга «Седьмой континент», изданная в 1964 г. на русском языке. Главное действующее лицо в ней — Мировой океан.

Предлагаемая читателю книга Хельмута Ханке «Люди, корабли, океаны» выдержала в ГДР ряд переизданий, последнее из которых, пятое, вышедшее в свет в 1972 г. в издательстве «Ураниа», и было использовано для перевода.

---

Борта папирусных барок были обтянуты шкурами. Для прочности отдельные детали накрепко связывались тросами. Как дань этой традиции в Египте и в более поздние времена говорили не о постройке, а о связывании судов, подобно тому, как индонезийцы и до наших дней называют свои суда «связанными бревнами» (катамаран).

Представление о дальнейшем развитии древнеегипетских судов дают настенные рельефы мертвого города Саккары, относящиеся к 3000 г. до н. э., и гробницы богатого землевладельца Ти, датируемой 4400 г. до н. э. На этих рельефах отчетливо видны отдельные стадии постройки лодок, начиная от вытесывания стволов до обработки досок при помощи пилы, топора и долота.

Корпуса судов, не имевших киля и шпангоутов, набирались вначале из коротких досок и конопатились тростником и паклей. Скреплялось судно канатом, который обтягивал его на высоте верхнего пояса обшивки. Сплошная палуба возникла лишь после того, как стали применять длинные кедровые доски, доставляемые из Ливана. Свои, отечественные, доски были настолько коротки, что не достигали посередине судна от борта до борта (ширина судна относилась к длине как 1: 3).

Без киля, шпангоутов и опорных балок эти суда, безусловно, не могли быть мореходными. Не могли быть мореходными и шумерские речные суда, изготовленные из козьих шкур. Впрочем, их и не строили для этой цели, а предназначали для плавания по рекам, главным образом в период половодья.

Древнейшие двигатели — ветер и мускулы

Как же такие суда приводились в движение? Известно, что уже около 6000 г. до н. э. на Ниле знали парус. Первоначально умели ходить только с попутным ветром. Такелаж крепился на двуногой, «козловой», мачте. Ноги мачты располагались по обе стороны диаметральной плоскости, так, чтобы проведенная мысленно линия, соединяющая их основания, была перпендикулярна мачте. Вверху ноги связывались.

Балочное приспособление в корпусе судна служило для мачты степсом. Крепкие канаты удерживали мачту в рабочем положении. Парус был прямоугольным и крепился к двум реям — горизонтально расположенным изогнутым деревянным шестам, прилаженным к передней стороне мачты. Верхний рей мог поворачиваться на 90° в обе стороны и перемещаться вверх и вниз. Таким образом можно было убирать парус и брать рифы.

Позднее, примерно к 2600 г. до н. э, на смену двуногой мачте пришла обычная, с одним стволом. Случилось это, однако, лишь после того, как корпус судна был значительно усилен поперечными и продольными балками. Такая мачта облегчила управление парусом и позволила уже осуществлять маневрирование. При «козловой» же мачте в случае бокового ветра приходилось брать рифы.

Мачты можно было заваливать, чтобы не мешать гребцам, когда им надо было грести.

Весла, позволяющие использовать принцип рычага для продвижения вперед корабля или лодки — более молодое изобретение, чем египетский парус. Еще более древними движителями были двухлопастное весло, типа байдарочного, и толкательный шест. Свободно движимое весло байдарочного типа действует одновременно и как рулевое устройство, зато гребок у весла, закрепленного в уключине, сильнее.

Во времена египетских фараонов, когда господствовал рабовладельческий строй, весла больших нильских барок, а позднее торговых судов и военных кораблей, обслуживались преимущественно превращенными в рабов военнопленными, для которых в древнем Египте существовало специальное название, означавшее в буквальном переводе «живые мертвые».

На египетских судах гребли совершенно так же, как и на современных гребных лодках — спиной к направлению движения. Наибыстрейший темп гребли отборных гребцов царской барки составлял 26 тактов в минуту, что обеспечивало судну скорость около 12 километров в час. Управляли таким судном при помощи двух кормовых весел. Позже рулевые весла стали крепить к палубному бимсу и, разворачивая их, устанавливали желаемое направление движения. Поворот пера руля и по сей день лежит в основе технического принципа управления судном. Древнеегипетское рулевое весло клали вальком на подвижную вилку и пропускали через прикрепленное в корме веревочное кольцо, позволяющее разворачивать валек.

Одна из храмовых фресок воспроизводит древнеегипетское грузовое судно, груженное палисандровым деревом, набитыми товаром мешками, слоновой костью и восточно-африканскими павианами. Это импозантного вида, явно мореходное судно имело уже довольно совершенное рулевое устройство с румпелем.

Румпель в виде рулевого шеста крепился на вертлюге к вальку. Один рулевой мог одновременно устанавливать в желаемом положении лопасти обоих рулей.

Древние египтяне не были умелыми мореходами. Занимались они в основном речным судоходством по Нилу.

Однако для поставки в Египет некоторых специфических товаров, таких, как длинномерный лес, слоновая кость, золото и мирра, вообще не имелось иного пути, кроме морского. Плавали обычно вблизи береговой черты, добираясь до Ливана и Кипра. Очевидно, что суда, которые впервые стали применяться для этой цели с 2800 г. до н. э., без прочного корпуса были еще недостаточно мореходными. Эту высокую прочность придал им натяжной канат — крепкий толстый пеньковый трос, протянутый от носа к корме, который оберегал корпус судна от разламывания на волне. Он опирался на рогатины над головами гребцов и натягивался путем накручивания на специальную скалку.

Река судьбы народной

Тысячелетиями тек Нил к морю. Он видел белые, осыпанные лотосами, украшенные царскими знаками траурные барки фараонов, плывущие к Долине Царей — таинственным, гигантским известковым сотам, слепленным из десятков похожих на норы склепов. Это было последним плаванием фараонов по великой реке, которой суждено было пережить блеск и обнищание некогда могущественной египетской державы, рождение, расцвет и гибель целых династий.

Это был тот самый Нил, по которому священный бык Апис был доставлен на раззолоченной барке в свой храм. Нил, что тянул вниз по течению тяжелые суда, груженные красителями и черным гранитом. На своей терпеливой спине он нес знаменитое транспортное судно, имевшее 63 м в длину и 21 м в ширину при высоте бортов 6 м. Судно было построено славным строителем Инени по повелению царицы Хатшепсут для транспортировки 750-тонных тяжелых обелисков в священный город Луксор, в украшение которого каждый фараон вкладывал свою долю. Сам Александр Македонский, не позволявший называть себя иначе, как «почетный фараон», построил там храм. На старой и вечно молодой реке справляли веселые праздники. Во все времена царило здесь оживленное движение.

Персы и римляне стяжали себе славу непревзойденных мастеров по строительству мостов и дорог. Египтяне же прокладывали дороги только в пределах своих городов.

Роль мостов играли здесь бесчисленные паромы, а перевозки товаров и людей осуществлялись по «льющемуся асфальту» — Нилу. Жизнь древних египтян больше была связана с водой, и корабль в этой стране издревле был непременным атрибутом жизни людей.

Рождение килевого судна

Морское дно — музей истории корабля

Словно жемчуга в ожерелье, вытянулись в ряд от мыса Антиб до Сан-Ремо фешенебельные пляжи, окаймленные буйной субтропической растительностью Лазурного берега. Однажды из кристально чистых голубовато-зеленых вод этого купально-ныряльного парадиза вынырнул Анри Бруссар, тренер клуба подводных пловцов в Канне, неся в руках, вместо загарпуненной рыбы, какой-то странный, напоминающий по форме вазу, сосуд. Это была финикийская амфора, пролежавшая несколько тысячелетий, зарывшись в песчаный шельф Лазурного берега.

Амфоры служили на судах античного мира для перевозки вина, растительного масла, питьевой воды и пшеницы. Дно их имело коническую форму для лучшего закрепления в деревянных стойках, смонтированных на судне.

На месте находки провели более тщательные поиски и обнаружили около сотни подобных сосудов, частью даже не распечатанных. Лежали они на глубине 18 м. Именно здесь некогда пошло ко дну финикийское грузовое судно. После многодневной напряженной работы Бруссар с товарищами отыскал доски палубного настила. К сожалению, дальнейшие работы были прекращены.

До сих пор лежит погребенной в море и так называемая Галера Махдиа — римский грузовой парусник, затонувший около 2000 лет назад у побережья Туниса. Подняли лишь несколько мраморных греческих колонн — часть его палубного груза.

Многочисленные находки амфор, сделанные и в других местах[5], позволяют предполагать, что весь средиземноморский шельф представляет собой единственное в своем роде кладбище античных судов. По-видимому, это связано с тем, что на протяжении веков, до тех пор, пока человек не отважился выйти в открытое море, древние навигаторы, боясь потерять из виду ориентиры, водили свои суда только вдоль побережья. Кроме того, близость суши давала то преимущество, что в случае кораблекрушения команде легче было спастись. Для самих же кораблей такое плавание было как-раз более опасным, ибо вблизи от берега куда больше вероятность сесть на с изрезанной бухтами береговой чертой и многочисленными островами, в значительной степени избавленное от прихотливой игры приливов и отливов, с самого начала представляло собой идеальную школу европейского мореплавания. Короткие и очень широкие античные грузовые суда при встречном ветре маневрировали довольно неуклюже. Буи и другие навигационные знаки были еще неизвестны. На береговых возвышенностях по ночам разжигали сигнальные костры. В 280 г. до н. э. на острове Фарос близ Александрии был воздвигнут колоссальный — высотой около ста метров — маяк, считавшийся одним из семи чудес света.