Владимир Томсинов - Сперанский

• Название: Сперанский
• Автор: Владимир Томсинов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-235-02862-7

Книга представляет собой документальное повествование о необычной судьбе одного из наиболее выдающихся государственных деятелей и реформаторов России Михаила Михайловича Сперанского (1772–1839). Ему, сыну простого сельского священника, суждено было оказаться в самом пекле политической жизни страны первой трети XIX века, пережить невиданные взлеты и падения. Личность Сперанского изображена на фоне событий эпохи, во взаимоотношениях с императорами Александром I и Николаем I, видными сановниками, литераторами, декабристами.

---

Господство купечества в Сибири сменилось в период правления генерал-губернатора Пестеля господством чиновничества. Эта перемена выразилась в снижении на какое-то время цен на хлеб и другие продукты питания, а также в заметном повышении материального благосостояния работников Сибирской администрации.

Конфликты сибирских властителей с различными группами местного населения и с чиновниками, находившимися в подчинении министерств, а не генерал-губернатора, порождали потоки жалоб на имя государя императора. 10 октября 1813 года его величество повелел учредить при Комитете министров специальный комитет под председательством В. П. Кочубея «для рассмотрения поступивших от Сибирского генерал-губернатора представлений по делам тамошнего края». В состав Комитета по делам Сибирского края вошли: государственный контролер Б. Б. Кампенгаузен, главноуправляющий делами иностранных исповеданий князь А. Н. Голицын. И. Б. Пестель относил их к числу своих «величайших врагов». Включенные позднее в состав данного комитета член Государственного совета (государственный секретарь до 30 августа 1814 года) А. С. Шишков и министр полиции А. Д. Балашов также считались недоброжелателями И. Б. Пестеля.

Собирался Комитет по делам Сибирского края от случая к случаю и действовал до 4 февраля 1819 года. Он рассматривал на своих заседаниях представления генерал-губернатора И. Б. Пестеля, а также разного рода жалобы на действия сибирских губернаторов.

И. Б. Пестель был ярым сторонником реформы системы Сибирского управления. О том, какой мыслилась ему эта реформа, можно судить по его записке графу Аракчееву, составленной после 1810 года. В ней говорилось: «Трудно удержать благоустройство в той государственной части, которая управляется несколькими лицами. Точно так, как в частном быту, если в одном доме находится несколько хозяев, один от другого не зависящих, никогда почти не бывает доброго устройства. Управляемый мною Сибирский край, к несчастию, обретается точно в сем состоянии. Край сей не только по качеству населения своего и по отдаленности от верховного правительства, но даже по самому натуральному положению долженствует иметь единого главного правителя или хозяина, не подверженного опасению, чтобы частные тамошние правители или его помощники могли противопоставлять ему действия свои, а тем паче вовсе отделяться от целого».

Намерение отрешить И. Б. Пестеля от должности генерал-губернатора Сибири император Александр проявил первый раз еще в апреле 1817 года. Вместе с ним его величество хотел отправить в отставку и томского губернатора Д. В. Илличевского. На пост нового сибирского генерал-губернатора планировался тогда командующий войсками, расположенными в Сибири, генерал-лейтенант Г. И. Глазенап. Но граф Аракчеев отговорил государя от этих намерений.

Поступившие к Александру весной 1818 года новые доносы на Н. И. Трескина, и в особенности доклад С. А. Гор-новского, в котором содержалась просьба к государю назначить для расследования деяний иркутского губернатора специальную комиссию с участием в ней иркутского совестного судьи и директора гимназии П. А. Словцова, заставили его величество принять решение по проблеме Сибирского управления.

Один из вариантов разрешения данной проблемы разработал председатель Комитета министров П. В. Лопухин. Он предложил осуществить две меры: 1) направить в Сибирь с задачей ревизии деятельности местной администрации двух сенаторов и 2) учредить специально для Сибири уголовный и гражданский департаменты Сената. По его мнению, данных мер вполне достаточно, чтобы прекратить беспрерывный поток жалоб из Сибири в столицу.

Министр внутренних дел О. П. Козодавлев был сторонником другого варианта решения проблем Сибирского управления. В его записке, переданной 24 октября 1818 года графу Аракчееву и показанной затем императору Александру, говорилось о том, что направление в Сибирь сенаторов для ревизии местного управления совершенно бесполезно. Вместо этого необходимо создать в самой Сибири Верховный совет, состоящий частью из чиновников, назначаемых правительством, частью из членов, избираемых из сибирских жителей разных сословий. При этом предполагалось, что именно совет будет уполномочен принимать решения по важнейшим вопросам управления Сибирью, а генерал-губернатор займет пост председателя этого совета с полномочием приостанавливать исполнение его решений. Кроме того, О. П. Козодавлев предлагал создать в Сибири настоящее городское самоуправление с широкими полномочиями, позволяющими управлять торговлей, промышленностью и системой образования.

Ни один из этих проектов не был принят даже к рассмотрению Комитетом министров.

Между тем вопрос о недостатках Сибирского управления обсуждался на заседаниях этого органа 14 и 16 ноября 1818 года, и после долгих дискуссий Комитет министров пришел к мнению о необходимости отставки И. Б. Пестеля и назначения нового генерал-губернатора Сибири. Особенно рьяно настаивал на этом министр внутренних дел О. П. Козодавлев.

Доклад Комитета министров о сибирских делах, в котором предлагалось сменить И. Б. Пестеля на посту генерал-губернатора Сибири, был одобрен государем еще в конце ноября 1818 года. Тогда же, по всей видимости, граф Аракчеев и предложил императору Александру назначить на этот пост Сперанского. Прежде чем принять решение, государь три месяца пребывал в сомнениях. Какова была в данном случае их подоплека, можно только гадать.

* * *

Назначение Сперанского сибирским генерал-губернатором было сочтено петербургским обществом знаком восстановления императорского доверия к нему. И едва забрезжил свет монаршей милости над головой изгнанника, воображение сановников-чиновников получило подобающее развитие. Сперанский стал видеться им возвращающимся в прежнее свое могущество. Не только скрытые недоброжелатели, но также явные некогда противники реформатора поспешили в письмах к нему поздравить его с новым назначением и выразить свое восхищение его способностями. «Не вас, но Сибирь поздравляю я с новым генерал-губернатором, — писал Сперанскому министр внутренних дел О. П. Козодавлев. — Вас ведет в мире сем явно перст Божий: определение вас генерал-губернатором Сибирским есть дело Промысла… Мысленно вас обнимая, желаю вам от всего сердца мудрости змеиной и целости или чистоты голубиной: да будет с вами руководствующий вас Спаситель и да возвратит Он поскорее вас сюда во славе и удовольствии!»

Поток поздравительных посланий в адрес Сперанского не прекращался и в дальнейшем, когда он был уже в глубине Сибири. В Петербурге следили за его сибирской эпопеей с исключительным вниманием, и следили не только льстецы и угодники, стремившиеся опередить события, но и русские люди, действительно озабоченные состоянием огромного края. В своих письмах к Сперанскому они старались подбодрить его, поддержать его действия. «Бороться со всем окружающим, даже с самим собою есть девиз человека на поприще жизни гражданской и даже моральной, — писал 1 декабря 1819 года новому генерал-губернатору Сибири С. С. Уваров. — Конечно, борьба не всегда удачная, но для совести своей всегда необходимая — даже и отдыхать слаще после бурной службы гражданской — отдыхать с друзьями всех столетий, живыми и мертвыми, с вами, с Цицероном и с Монтанем… Говоря недавно о Сибири, случилось мне сказать, что история Сибири делится на две эпохи: 1-я от Ермака до Пестеля, 2-я от Сперанского до хх… Это моя мысль и мое убеждение. Я смею ласкаться надеждою, что я, некоторым образом, содействую вам в великом предприятии вашем!» Многие тогда восклицали, пусть в мыслях своих, вслед за Уваровым обращаясь к Сперанскому: «Как радостно для русского, любящего свое отечество, чувство общей признательности к вашим трудам и к вашему усердию!»

Подобные призывы и возгласы вдохновляли, да и лесть при всей слащавости своей не оставалась без последствий — недавний изгнанник не мог не находить в ней нечто приятное, возвышающее. Как бы то ни было, в Сибирь Сперанский поехал с намерением действовать, и не без надежды на лучшее. Эту свою новую эпопею он назвал в своем дневнике «путешествием в Сибирь».

* * *

17 мая 1819 года Сперанский прибыл в Пермь. Здесь его встретили с величайшим почтением — а ведь это был город, в котором еще несколько лет назад его унижали и оскорбляли, как только было можно. Б. А. Гермес — к счастью своему — не был уже губернатором: как пережил бы он встречу со Сперанским, прибывшим в город своей ссылки генерал-губернатором? В тот же день Михайло Михайлович писал дочери: «Я в Перми, и ты можешь себе представить, любезная Елизавета, всю странность, всю противоречивость моих впечатлений. Это есть место моих страданий, училище терпения, покорности и душевного величия».

21 мая новый генерал-губернатор был в Екатеринбурге. А уже на следующий день его встречали перед Тюменью казаки для почетного сопровождения в город.