Аркадий Локерман - По медвежьему следу

• Название: По медвежьему следу
• Автор: Аркадий Локерман
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1988
• ISBN: 5–08–000902–0

Противоборство тех, кто стремится следовать своим принципам, и тех, для кого благополучие важнее дела, составляет основную тему повести. Она остросюжетна: в тайге обнаружен медведь, у которого на зубах налипло золото. Эта находка стала сенсацией, потому что была сделана в районе, признанном специалистами безрудным. Поиск был поручен молодому специалисту Борису Струнину, который с помощью комсомольцев района находит новое месторождение золота.

---

Эта берлога оказалась значительно больше первой, и, судя по «постелям», жильцов в ней было трое.

Сил и времени ее осмотр отнял меньше, и без отдыха двинулись они к следующей берлоге.

— «…И мне верится, что вот, за ближайшим поворотом…» — напевал Борис и действительно верил.

Но… опять пусто… И еще раз пусто… И еще раз…

Шестую берлогу искали долго, по компасу, считая «от печки» шаги… Ее примета — шест с консервной банкой — был кем-то, наверно медведем, вырван и разломан на три части.

Эта берлога оказалась интересной. Пещера в пласте известняка, среди толщи глинистых сланцев. Со свода свисало несколько сталактитов, и его пересекала жила с полупрозрачными кристаллами кальцита. При других обстоятельствах Борис застрял бы надолго, но сейчас решил, что отложит до лучших времен!

И снова вперед! В следующей — пусто, и опять — пусто… Уже к концу подходил долгий весенний день, а график выполнен не был. Оставалось в этом городе еще три медвежьих квартиры… Заспешили — и, как говорится, притупилась бдительность. Когда подходили к последней, Борис пистолет из кобуры не вынул и Андрей карабин с плеча не снял…

— Ищи! — скомандовал Борис.

Рыжуха полезла лениво. И вдруг раздался бешеный лай и визг.

Борис отпрыгнул так, что каска с головы слетела. Он видел, как мгновенно изготовился Андрей и рванулся с яростным лаем Чепкан на помощь Рыжухе…

Несусветная, усиленная рупором берлоги вакханалия звуков вдруг оборвалась…

Рыжуха, пятясь и рыча, выволокла что-то окровавленное, еще трепещущее…

— Барсук! — мгновенно определил Андрей и отогнал собак.

Когда и люди, и собаки немного успокоились, Борис полез, стараясь не запачкаться, отгребая окровавленный мох. Вылез он вскоре.

— Зато барсук — нам трофей за испуг, — попытался его развеселить Андрей.

— Федот, да не тот, — вздохнул Борис.

Так, не с тем трофеем и с безмерной усталостью, в полной темноте, закончили они первый день погони за последним шансом.

«НАДЕЖДЫ МАЛЕНЬКИЙ ОРКЕСТРИК…»

Ранним утром, тусклым, холодным, взвалив на себя весь груз, отшагали они километров восемь к каторжанской избушке, расположенной для них удачно, почти на полпути между Шайтанским городищем и поселком Билимбея.

То, что первый день был безуспешен, огорчило не очень. К этому Борис был внутренне подготовлен — не считал Чиронское поле перспективным, начал с него лишь из-за удобного подхода.

Больше всего он надеялся на Шайтанское нагорье. По многим причинам. Оно, поросшее кедровым стлаником и карликовой березой, недаром считалось глушью даже среди здешних мест. Там было обнаружено больше всего берлог. Дюжина — счастливое число. Да к тому же в низовьях Шайтанки были найдены те две золотинки, и вполне возможно, что свой путь они начали с этого нагорья. Имелись и хорошие геологические признаки…

Борис верил, хотел верить, что там ждет его, должна ждать, «госпожа удача». Поэтому он с несвойственной ему расторопностью собрался и весь путь напевал одно и то же: «Надежды маленький оркестрик…» Андрей взмолился:

— Уж лучше включи радио!

Выполнить это не удалось — приемник почему-то молчал на всех диапазонах.

— В такую дыру даже радиоволны не проникают, — решил Борис, оглядывая черные скалы, почти замкнувшие котловину.

Единственный вход в нее — узкую лощину — перегородил многоярусный завал из деревьев, живых и мертвых. Борис не удивился бы, увидев тут не то что медведя, а мамонта или динозавра. Но никого — ни птицы, ни зверя, и тишина стояла такая, что невольно заставляла прислушиваться.

Подошли к крайней скале. От нее предстояло «танцевать» к берлогам. Огляделись…

И вдруг… Как выстрел — треск, вой!

Схватился за карабин Андрей, подпрыгнул от неожиданности Борис, и залаяли собаки.

Тьфу! Оказалось — прорвались в дыру радиоволны, заорал во всю мощь невыключенный приемник. Чертыхаясь, Борис утихомирил его, а Андрей — собак и сказал, усмехаясь:

— Нервными мы тут стали!

— Немудрено!

Еще раз оглядели предстоящий путь на карте и на местности и полезли в бурелом. Вспомнил вдруг Борис слова из книги Черкасова: «…В густой чаще, где едва можно пролезть, с медведем возня плохая» — и достал пистолет.

От крайней скалы к берлоге путь был отмечен затесами на деревьях, их было немало, и лаз искали долго.

Эта зимняя квартира, оказалось, устроена в пещере, природой сотворенной в толще глинистых сланцев. Уходила она вглубь метров на семь, и лаз в нее был широкий. Медведю пришлось основательно потрудиться, его закрывая. Палки и мох образовали у входа бугор. И было в ней жильцов, определил Андрей, не менее пяти…

— Наверно, одного третьяка при себе оставила да двух лончаков, — сказал он, оглядев берлогу.

В иное время и сама пещера и эти третьяки-лончаки заинтересовали бы Бориса, но теперь хотелось только одного — скорее к счастливой берлоге! Таню он вдруг увидел, ее пожелание услышал и пожалел, что она сейчас не видит его…

Не дав себе передышки, полезли они дальше, сквозь бурелом, к северной его границе. Там была отмечена еще одна берлога. Снова шли и ползли, теряли и снова находили затесы на деревьях, а в конце вовсе сбились с пути и, вероятно, долго бы кружили, если бы не Рыжуха!

Она вдруг рванулась так, что Борис не удержал ошейник, и, вильнув в сторону метров на десять, исчезла, как провалилась. Оказалось — нашла лаз, осмотрела берлогу!

При всей напряженности Борис засмеялся:

— Признаю: надо бы ей водить меня за ошейник, а не наоборот!

— Смотри! — Андрей показал на влажной земле возле лаза следы, похожие на человеческие — большие и крохотные…

— Совсем свежие, наверно только вчера, на наше счастье, ушла. Поэтому Рыжуха издалека почуяла. Наверно, молодая — первородок, потому что пестуна не имеет.

Все это тоже в другое время было бы интересно, но не теперь.

Хорошо, хоть из бурелома вылезли, и дальше дело пошло быстрее, но снова и снова — напрасные хлопоты!

— «Надежды маленький оркестрик…» — напевал Борис, чтобы поднять настроение.

Подошли к восьмой берлоге…

Она была, судя по записи, отмечена шестом в лощине, с добавлением: «Оч. много снега». Шеста не было видно, а снегу осталось мало. Обнажились бурьяном поросшие мелкие блюдцеобразные углубления, словно, как говорится, черт здесь горох молотил.

— Он же, наверно, и берлогу унес! — решил Борис, когда вокруг да около протоптались полный час.

Андрей нашел иное объяснение. Он определил, что кучка хвороста в одном из углублений — это и есть берлога!

— Даже дерн не содрал — зимовал, прикрывшись хворостом! Как тот цыган под бороной!

Борис выругал лодыря, из-за которого столько потеряли времени.

Андрей вступился:

— Сообразил он верно: место снежное, над ним сугроб намело, незачем и лезть в землю!

В записной книжке Борис отметил эту бесполезную для познания недр берлогу одним словом: «Подснежник».

Соседняя берлога, тоже расположенная в яме, оказалась почему-то глубоко вырытой. Но ничего интересного в ней Борис не нашел.

Подходил к концу долгий весенний день, скрылось за горой солнце, в сумерках добрались до последней берлоги, и стало очевидным, что самое перспективное Шайтанское городище оказалось бесперспективным.

Уже в темноте вернулись добровольные каторжники в каторжанскую землянку.

Наступил третий, и последний, по намеченному плану день погони за последним шансом. Осталось надеяться на шесть берлог у Билимбея, на две, что к востоку от него, на хуторе, да еще на одну, названную «княжеской», потому что она была на голом южном склоне.

И снова — «В час добрый!» Уже не верилось, что он будет таким, и требовалось самовнушение.

Первую берлогу нашли легко, хотя и была она в месте непролазном. Кедровый стланик переплетался там с карликовой березой. Борис в двух местах порвал комбинезон. Собаки повизгивали от боли — им тоже досталось.

Дальше путь лежал в ложбину, по густому елово-пихтовому подлеску. Затесы на деревьях помогли. Вышли точно, увидели выше лаза шест, тоже с «галстуком». Он накренился, но уцелел.

Борис привычным движением послал вперед Рыжуху. Она пошла быстро, грудью разметая снег, и вдруг остановилась, уши торчком… Зарычала как-то необычно, вроде бы и не злобно… И, круто развернувшись, отошла к Борису. Он еще раз ее подтолкнул, скомандовал, но она не подчинилась. И Чепкан вдруг зарычал.

Борис взглянул на Андрея. Тот, держа карабин на изготовку, приблизился и шепнул: «Отойди!» Шагнув к лазу по Рыжухиному следу, присел на корточки и сразу попятился…

— Лаз не раскрыт! Хозяин там! — Глаза Андрея тревожно блестели…

Борис вытащил пистолет.

— Но уж больно собаки спокойны, — шепнул Андрей. — Тут что-то не так!