Анатолий Маркуша - От винта!

• Название: От винта!
• Автор: Анатолий Маркуша
• Издательство: ООО «Центр Авиации и Космонавтики»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1999
• ISBN: 5-93316-003-2

А что Вы знаете о современной авиации? О том, что собой представляет эта стратегически важная сфера деятельности рассказывается от лица авиации непосредственно. Оригинальная книга пера А. М. Маркуши. Для тех, кто интересуется авиацией в различных ее проявлениях.

---

Пилота затребовал на ковер сам министр. «Ты мне надоел своими фокусами, — говорит. — Пора тебя в шею гнать, но прежде я хочу понять: зачем ты его увез». «Понимаете, товарищ министр, я, как этого городового увидел, остолбенел сначала, а потом подумал: не поверят мне ребята, если расскажу… и взял его на показ мужикам».

* * *

Истребитель И-16 в свое время был зверь машина. Но среди множества достоинств отличался одним крупным недостатком — чуть на посадке ошибешься — «козлит», ну, отскакивает от земли.

Шли школьные полеты. На пробеге глохнет мотор УТИ-4 — двухместная учебная машина такая была, а кур­сант Т. на И-16 заходит на посадку и заглохшую спарку, очевидно, не видит. Ему и красным флагом машут, и ракету дают — уходи на второй круг, а он продолжает снижаться. Казалось, все, столкновения не избежать. Но И-16 тыкается колесами в землю, подскакивает метра на три и благополучно приземляется, не зацепив УТИ-4. Забавно, Т. «козла» за собой признал, а вот в то, что он перепрыгнул через спарку, не поверил. Считал, что его разыгрывают.

Между прочим

Дельтапланеризм начался с рисунка Леонардо да Винчи — это общеизвестно, А кто оказался первым дельтапланеристом в России? Доктор физико-математических наук и мастер спорта по водным лыжам Михаил Гохберг, находясь в научной командировке во Франции, так — между прочим — обучился летать на «змее Рогалло». Вот с этого и началось: вернувшись домой, он начал пропагандировать дельтапланеризм, демонстрируя свое мастерство…

Дирижабль «Цеппелин», год рождения — 1929, поднимал 3 тонны груза и 54 человек. На борту имелся буфет с электрической кухней, в ванные комнаты подавалась горячая вода. А дирижабль «Акрон», построенный в 1932 году, нес в себе 5 самолетов, стартовавших с борта и возвращавшихся на борт «Акрона».

Полет в облаках при неисправных радиосредствах весьма напоминает ночную езду на автомобиле с невключенными фарами.

Самолет Ан-2 — один из самых массовых самолетов-долгожителей. Родившись в августе 1947 года, «аннушка» и сегодня еще в работе. Всего построено свыше 18000 Ан-2!

Известный летчик-испытатель А. Манучаров писал в свое время: «При высоком классе работы вероятность непредвиденного уменьшается. Она уменьшается умной подготовкой, увеличением знаний». Эта рекомендация молодым летчикам не утратила своего значения и сегодня.

Обладатель первого пилотского свидетельства Великобритании Мур-Барбазон еще в 1909 году поднял в воздух — поросенка и пролетел с ним пять с половиной километров. Этим пилот опроверг старинную английскую поговорку «свиньи летать не могут», выиграл пари и сделал себе отличную рекламу.

21 июня 1937 года адмирал двух полюсов и Атлантики, как его называли журналисты, Ричард Бэрд писал Чкалову: «Разрешите принести мои самые сердечные поздравления народам Советского Союза в связи с завершением величайшего в мировой истории авиационного перелета…

Перелет сблизил наши страны в пространстве и времени. Твердо верю, что он укрепит дружественную связь между обоими народами». Такое приветствие в ту пору дорогого стоило.

А первый полет из Москвы в Нью-Йорк был выполнен в 1929 году. Его общая протяженность составила 21250 километров, из них около 8000 — над водами Тихого океана. Самолет АНТ-4 назывался «Страна Советов». Командиром корабля был С. Шестаков, штурманом В. Болотов, бортмехаником Д. Фуфаев.

* * *

Летную школу друзья закончили одновременно, а дальше их дороги разошлись. Один прошел огневую выучку в Испании, был награжден, обласкан, его карьера сделалась как-то сама собой. Другой очутился в забытых богом и начальством местах, пилил и пилил, медленно поднимаясь по крутым и скользким ступенькам иерархической лестницы.

Они встретились, когда бывший «испанец» оказался на предельном потолке авиационной карьеры, а друг его к этому времени стал полковником. Старший друг сказал полковнику: «Пока ты будешь ходить с именем Адольф, ничего для тебя не смогу сделать… смени эту дурацкую кличку. Понял?»

Они всегда понимали друг друга. И Адольф сделался Андреем. Сменить имя стоило тогда всего пятнадцать рублей. Вскоре он был произведен в генерал-майоры.

* * *

Он был красив, как молодой бог, он успел отличиться в воздушных боях над Испанией. И она была красива, молода и вот-вот должна была ступить на путь актерской славы. На третий день знакомства он делает ей предложение. Она говорит, что должна посоветоваться с мамой. А мама — в Питере. Он провожает ее тем же вечером на вокзал и отправляет к маме.

Не успела она толком поговорить с матерью, раздается телефонный звонок: «Привет! Я здесь, прилетел по делам. Так что мама?» Она отвечает: «Если это не помешает твоим делам, заезжай, познакомлю с мамой». Он не заставляет себя ждать и не раздумывая спрашивает у матери, согласна ли она отдать за него дочку? Мама высказывается в том смысле, что решать не ей, как дочь сама найдет нужным, так и будет.

Но дочка говорит: «Дело серьезное, скажу подумав… в Москве отвечу». Он отправляет ее ближайшим поездом в столицу, машет на прощанье рукой: «Думай!»

Утром он встречает ее на перроне. Выбрит до блеска. В руке букет: «Ну?» «Ладно», — сказала она.

Их счастье продолжалось недолго — он разбился в тренировочном полете — но легенда об этом сватовстве живет в авиации уже шестьдесят с лишним лет.

* * *

Гарнизон у нас был маленький, прозрачный такой гарнизон. И жили мы тихо, пока не громыхнул скандал. Вернувшись из командировки, капитан К. обнаружил в собственной кровати, кроме законной жены, еще и постороннего мужчину. Спросил: «Ты с какими намерениями на мое место залез?» Тот ни бе, ни ме… Тогда К. говорит: «А за удовольствия, мужик, платить надо!» Тот с перепугу выкладывает всю наличность на стол. «Это много, — говорит муж, — она того не стоит. Вот беру трешку…» И приклеил он ту зеленую старую трешку к стене, на эмалит посадил. А жену предупредил: «Попробуешь отцарапать или завесить, предупреждаю — голую на мороз выгоню. Все».

* * *

А у нас скандальчик был покруче! У майора П. жена имела высшее химическое образование. Жили они в финском домике на две семьи. Удобства компромиссные — на улицу бегать не надо: дом был поставлен над выгребной ямой. Ясно. Майорша, кроме образования, отличалась еще удивительной склочностью. Тут майор получает перевод на новое место службы.

Проходит с неделю и обнаруживается — выгребная яма, рассчитанная, наверное, на год эксплуатации — полна. Вызывают ассенизационную машину. Водитель удивляется: «Быстро, однако, справились». Но дело свое делает и уезжает. А через неделю — опять полно… И снова… Командир части вынужден был убывшего майора разыскивать и запрашивать, в чем все-таки дело? Оказалось, химичка перед убытием закинула в яму пару пачек дрожжей. Знай, мол, наших! И весь гарнизон только и рассуждал — кто о пользе химии, кто о коварстве майорши… с год, пожалуй, только и было разговоров.

* * *

Был такой репортер Лев Хват, газетчик фантастической хватки, к тому же — приятель Чкалова. Личность в свое время весьма заметная. Среди встречавших Валерия Павловича в Хабаровске, когда он перегнал сюда АНТ-25 с острова Удд, оказался и Лев Борисович. Это уму непостижимо, как он сумел уговорить Чкалова взять его на борт. Сумел, однако. И предвкушал уникальную возможность поместить очередную информашку — «Борт самолета АНТ-25». Подумать только, кто еще сможет такое?! Когда?

На другой день полетели. 1000 метров — идут в облаках, 2000… 4000 — облака не кончаются. Этого никто не ожидал. Кислородных масок на борту — три, запас кислорода ограниченный. А высота уже 5000 метров. И облака не кончаются. Хват ежится в своем плащишке, дышт трудно, но старается улыбаться. Тем не менее, с высоты 6000 метров Чкалов лег на обратный курс и вернулся в Хабаровск.

Хват впал в черную меланхолию — во второй раз Чкалов его не возьмет. За незапланированное возвращение ему еще отвечать предстоит. Самовольство? Опять?

Но чуть свет на следующий день Валерий Павлович самолично растолкал Хвата: «Кончай ночевать! Летим Погода изменилась. Кислородный баллон добавили!» II ведь доставил приятеля, как обещал, до самой Москвы Такой уж он был человек — верный, как компас.

* * *

Как надрывно выли пикирующие «Юнкерсы», штурмуя наши аэродромы, Федька запомнил на всю жизнь, но никак не ожидал, что память эта ему еще пригодится. А тут, конфликтнув с замполитом, Федька сообразил — сегодня тот руководит стрельбами на полигоне. Приспособив к стойке хвостового колеса продырявленную консервную банку, он, пикируя, учинил такой тарарам на полигоне, что вся команда кинулась врассыпную. «И замполит драпал», — восторгался Федька.