Протоиерей Александр - ХРИСТОС И ЦЕРКОВЬ В НОВОМ ЗАВЕТЕ

• Название: ХРИСТОС И ЦЕРКОВЬ В НОВОМ ЗАВЕТЕ
• Автор: Протоиерей Александр
• Издательство: Издательство Крутицкого подворья
• Жанр: Религия
• Год: 2006

Книга протоиерея Александра Сорокина «Христос и Церковь в Новом Завете. Введение в Священное Писание Нового Завета. Курс лекций»» вышла в Издательстве Крутицкого подворья совместно с Синодальным Отделом по делам молодежи Московского Патриархата (по благословению председателя Отдела Архиепископа Костромского и Галичского Александра) и Обществом любителей церковной истории. Книга представляет собой курс лекций по Введению в Священное Писание Нового Завета, читаемый автором с 1996 года в Санкт-Петербургском Институте богословия и философии. В книге подробно излагается история написания Священных книг Нового Завета — Евангелий, Книги Деяний святых апостолов, апостольских посланий и Апокалипсиса. Издание продиктовано недостатком систематических пособий вводного характера, которые были бы составлены с учетом как общепринятых достижений современной библеистики, так и, в не меньшей степени, православного Церковного Предания.

---

 Другой, не менее ветхозаветный пример — песнь Захарии (Лк. 1, 68-79). Начало:

68 Благословен Господь Бог Израилев, что посетил народ Свой и сотворил избавление ему, 69 и воздвиг рог спасения нам в дому Давида, отрока Своего, 70 как возвестил устами бывших от века святых пророков Своих, 71 что спасет нас от врагов наших и от руки всех ненавидящих нас...

Косвенно показательно здесь одно обстоятельство из области православной литургики. Как известно, все прокимны представляют собой короткую строчку из того или иного ветхозаветного псалма. Исключение составляют два — взятые из песней Богородицы и Захарии, как близко соответствующие стилистике псалмов:

В праздники Богородицы на Литургии: Вели1читъ душа2 моz2 гдcа, и3 возра1довасz дх7ъ мо1й w3 бз7э сп7сэ мое1мъ.

В праздник Рождества Иоанна Предтечи на Утрене: И# ты2 o3троча2 прbро1къ вы1шнzгw нарече1шисz.

Характерной чертой пролога, также приобщающей его к ветхозаветной традиции, является «повышенная концентрация» в нем гимнографических текстов, уже упомянутых выше: песни священника Захарии, Пресвятой Богородицы, праведного Симеона и ангельское славословие. Их ветхозаветность станет еще более очевидна, если мы обратим внимание на то, что в них нет ничего прямо и определенно христианского. Они звучат как чисто ветхозаветные, иудейские богослужебные гимны, в то же время органично вписывающиеся в христианский исторический и богослужебный контекст — подобно тому, как вообще Ветхий Завет вписывается в Новый[795].

Торжество Ветхого Завета

 Сретение — событие, безусловно, Нового Завета, но выдержано в самом что ни на есть ветхозаветном духе. Можно сказать, что это апофеоз Ветхого Завета, его завершающая высшая точка: ведь Закону подчинился Сам Бог-Законодатель. Торжество Богом данного Закона — таков лейтмотив и православного богослужения праздника Сретения. «Закон» — одно из самых частых слов сретенской гимнографии. Например, в стихире на литии:

Ве1тхiй де1нми, и4же зако1нъ дре1вле въ сiна1и да1въ мwmсе1ю, дне1сь мLнец ви1дитсz, и3 по зако1ну, я4ко зако1на творе1цъ, зако1нъ и3сполнz1z, во хра1мъ прино1ситсz, и3 ста1рцу дае1тсz.

Перевод: Ветхий Днями (т. е. Вечный Господь), в древности давший Закон Моисею на Синае, ныне видится нами в образе Младенца, и будучи Творцом Закона и Сам Закон исполняя, по Закону в храм приносится и старцу дается.

Композиция

Литературная композиция пролога Лк. — еще одно яркое свидетельство писательского таланта св. Луки. Здесь искусно переплетаются две линии: Иоанна Крестителя и Иисуса Христа. Два благовещения — два рождества, а в середине два благодарственных гимна. Все это чередуется с изумительной продуманностью и симметрией. Кульминация и завершение всей композиции связана с храмом:

Иоанн Креститель Иисус Христос 1. БЛАГОВЕЩЕНИЕ Гавриила Захарии 2. БЛАГОВЕЩЕНИЕ Гавриила Марии 3. ВСТРЕЧА Марии с Елизаветой 4. ПЕСНЬ Марии 5. РОЖДЕСТВО Иоанна Крестителя 6. ПЕСНЬ Захарии 7. РОЖДЕСТВО Иисуса Христа 8. Обрезание. 9. Сретение. 10. Отрок Иисус в ХРАМЕ. Притча о блудном сыне

Из проповеди архиепископа Александра (Семенова-тян-Шанского) в Неделю о блудном сыне[796]:

Притча о блудном сыне более других известна православным христианам, как церковным, так и менее церковным. Ей посвящено богослужение третьего подготовительного к Великому Посту Воскресения (Недели) и много проповедей и толкований. Отдельные выражения, взятые из нее, вошли в обычный разговорный язык, а различные иллюстрации и картины относящиеся к ней, памятны нам с детства.

Несмотря на все это, содержание притчи остается неисчерпаемым, и благоговейный читатель с сердечным волнением постоянно вновь открывает в ней что либо духовно важное для себя.

Благодаря этой неисследимой глубине даже простое перечисление всех содержащихся в ней тем очень затруднительно. Тем не менее всякая попытка обратить внимание, хотя бы на одну из них, требует указания и многих других.

Все темы притчи — единое целое, и преимущественное рассмотрение какой-либо одной вызывается лишь неизмеримостью божественного содержания всего рассказа с границами духовного поля зрения человека.

Вот некоторые из основных тем, на которых останавливались те или иные истолкователи:

1-ая тема: — историческая. Это — тема избранного народа Божия и язычников. Старший сын притчи мог бы быть образом древнего Израиля, а младший — языческих народов. Такое толкование встречается у древних отцов, напр. у Тертуллиана, но современные западные исследователи считают его искусственным.

2‑ая тема — о грехе. Она богато отразилась в богослужебных текстах недели о Блудном Сыне. Согласно Притче — грех есть прежде всего удаление от Бога и вместе с тем от подлинного человека. Грех — это пребывание в стране чужой. «Весь вне быв себе» — поясняет эту мысль один из тропарей канона (3-й песни). Грех есть также растрата духовного содержания жизни и путь к духовному голоду и смерти. В стране «дальней греха и страстей» (текст той же службы) подобный голод угрожает всем. Грех есть и ниспадение в животное состояние, что выражается в зависти добровольного изгнанника к питающимся рожками свиньям. Многое и другое о сущности греха открывается при внимательном чтении притчи и ее богослужебного комментария.

3-я тема — покаяния, также разработанная в соответствующих текстах Постной Триоди и в связи с той же притчей в некоторых покаянных стихирах Октоиха. Эта тема дана в самой притче в необыкновенной полноте.

4-я тема — Церкви (или Царствия Божия) и связанная с ней неразрывно тема о сакраментальной жизни. В Синаксаре Недели о Блудном Сыне лучшие одежды, даруемые ему отцом, толкуются как Крещение, кольцо — как запечатление Духом (миропомазание), пир со вкушением тельца упитанного (откормленного) — как Евхаристия. Пение и лики (музыка), несомненно, суть образ торжества Церкви или Ее Самой в блаженной полноте и единстве. В двух других притчах той же евангельской главы та же идея раскрывается в образах человека, празднующего с друзьями и соседями нахождение пропавшей овцы, и женщины, радующейся с подругами о найденной драхме. Господь добавляет к этому еще слова о радости ангелов о едином грешнике кающемся.

Рассмотрение притчи о Блудном Сыне в контексте всей 15-й главы Евангелия от Луки, которая начинается с упреков Господу, сделанных фарисеями, что «Он принимает грешников и ест с ними», открывает нам и 5-ю тему– Самого Спасителя, Сына Божия, «пришедшего призвать не праведников, а грешников к покаянию» (Мф. 9, 13). Притча есть ответ Господа на упреки фарисеев; он поэтому присутствует в ней, во 1-х, как всякий, отвечающий в словах своего ответа и, во 2-х, — в самой ее фабуле (согласно уже вышеотмеченному традиционному толкованию) в наисмиреннейшем евхаристическом образе закалаемого тельца. Но этим не исчерпывается все то, что может открыться в притче при ее рассмотрении в евангельском контексте.

6-ая тема — старшего сына. Это тема о самоправедности и законничестве. Этот образ имеет свой аналог в лице фарисея в притче о Мытаре и Фарисее, чем отнюдь не определяется, как то думали некоторые толкователи, что Господь под старшим сыном разумел именно исторических фарисеев.

7-ая тема — выступает при рассмотрении притчи в контексте Постной и даже Цветной Триоди. Поставленная после притчи о Мытаре и Фарисее и перед притчей о Страшном Суде, предложенная молитвенному созерцанию верующих в преддверии Великого Поста, притча о Блудном Сыне являет собою образ отдельного звена в цепи покаянных переживаний или особой ступени великой лестницы нашего восхождения к Богу. Недостаток места не позволяет заняться рассмотрением этой темы в отдельности и понуждает коснуться ее лишь в связи с последней 8-ой и основной темой притчи — темой об Отце. Эта тема, связующая все другие, раскрывается в притче в таком ослепительном свете, что человеческий разум нередко как бы замирает перед ней, не смея приступить к своему исследовательскому делу.

Тем не менее, каждый христианин и сердцем и разумом должен внимать тому, что сказано в этой притче об Отце, так как в ней речь идет несомненно об Отце Небесном, и потому, что Сам Господь и Его Церковь через подготовительные недели поста, через самый Великий Пост, а далее через Страстную, Светлую и последующие седмицы зовет нас восходить именно к Отцу...

«Восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, к Богу Моему и Богу вашему» (Ин. 20, 17).

Церковь, показуя в притче свет божественной славы, как бы подражает самому Христу, явившему Своим ученикам, в преддверии Своих Страстей, славу Фаворского света.