Антон Макаренко - Том 4. Педагогические работы 1936-1939

• Название: Том 4. Педагогические работы 1936-1939
• Автор: Антон Макаренко
• Издательство: Педагогика
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1984

Том содержит педагогические произведения А. С. Макаренко 1936–1939 годов по проблемам теории и методики коммунистического воспитания: лекции для работников Наркомпроса «Проблемы школьного советского воспитания», лекции о семейном воспитании, статьи и выступления на общие педагогические темы, статьи об М. Горьком.

[В данном электронном варианте часть работ правлена по изданию Гётц Хиллиг. «Святой Макаренко». Марбург, 1984]

http://ruslit.traumlibrary.net

---

И я это подсчитывал в массовых цифрах, в сотнях случаях. Для меня любовь была задачей организатора.

Я должен был организовывать любовь этих людей, если они сами этого не умеют. А потом я сказал: с какой стати я должен организовывать даже любовь, извольте сами организовать. Будьте сами организаторами. И я считаю, что это этическая проблема «полюбил — разлюбил», «обманул — бросил» или проблема «полюбил и буду любить на всю жизнь», — не может быть разрешена без применения самой тщательной ориентировки, учета, проверки и обязательно — плана. И мы должны учиться, как надо любить. Мы обязаны быть сознательными гражданами в любви, и мы поэтому должны бороться со старой привычкой и взглядом на любовь, что любовь — это наитие свыше: налетела вот такая стихия, и у человека только его «предмет» и больше ничего нет по сторонам: ни посторонних людей, ни работы, ничего. Я полюбил, и поэтому я опаздываю на работу, забываю дома ключи от служебных шкафов, забываю деньги на трамвай и вообще черт знает что происходит. А любовь должна обогащать людей ощущением силы, и она будет обогащать. Я учил своих коммунаров не только [как культурно] пить водку, а учил их [как культурно] любить, [как культурно] влюбляться: проверять себя, думать том, что будет завтра.

Такая разумная, точная проверка может быть сделана по отношению к каждому поступку. Возьмите такую простую категорию, как несчастье. Ведь по нашей старой христианской привычке говорят: это не его вина, а его беда. Иначе: это несчастный человек, с ним случилось несчастье, надо его пожалеть, поддержать. Правильно — поддержать, конечно, нужно в несчастье, но гораздо важнее требовать, чтобы не было несчастий. Несчастий быть не должно быть, несчастных людей быть не должно. И я убежден, что при развернутом коммунизме будет так: такой-то привлекаете к судебной ответственности по такой-то статье за то, что он несчастлив. Нельзя быть несчастным. Наша этика требует от нас, во-первых, чтобы мы были стахановцами, чтобы мы были прекрасными работниками, чтобы мы были творцами нашей жизни, героями, но она будет требовать, чтобы мы были счастливыми людьми. И счастливым человеком нельзя быть по случаю, выиграть, как в рулетку, но счастливым человеком нужно уметь быть. В нашем обществе, где нет эксплуатации, подавления одного другим, где есть равенство человеческих путей и возможностей, несчастий быть не должно.

Правда, мы еще мало об этом думаем. Но вот я уже в своем маленьком опыте, я уже подошел к этому, я уже говорил коммунарам: что может быть противнее несчастного человека. Ведь один вид несчастного человека убивает всю радость жизни, отравляет существование. Поэтому, если ты чувствуешь себя несчастным, первая твоя нравственная обязанность — никто об этом не должен знать. Найти в себе силы улыбаться, найти в себе силы презирать несчастье. Всякое несчастье всегда преувеличено. Оно всегда забывается и всегда пройдет. Постарайся, чтобы оно прошло скорей, сейчас. Найди в себе силы думать о завтрашнем дне, о будущем. А как только ты встанешь на этот путь, ты встанешь на путь предупреждения несчастия. Умей не бросаться в толпу, которая входит в трамвай, а уступи дорогу другим. Вот это и есть всё то, что в конце концов убивает несчастие, ведет к организации счастья. Счастье сделается нашим нравственным обязательством, и иначе быть не может при коммунизме. Несчастье может быть только продуктом плохой коммунистической нравственности, то есть [продуктом] неумения, неточности, отсутствия уважения к себе и другим.

Вот, товарищи, я заканчиваю. Я думаю, что объять все вопросы коммунистического поведения мы, конечно, не скоро еще сможем. Об этом нужно много писать, думать, мыслить, к этому стремиться. Нужно себя тренировать в постоянном нравственном гимнастическом порядке. Вся наша жизнь, наша борьба, наше строительство, наше напряжение помогут нам расти в области коммунистического воспитания.

На этом разрешите закончить. (Аплодисменты).

Товарищи, разрешите ответить на вопросы. Я буду отвечать по возможности кратко.

Ответы на записки.

Вопрос: Будьте добры, назовите все ваши произведения, которые напечатаны.

Ответ: «Педагогическая поэма», «Книга для родителей» и «Флаги на башнях».

Вопрос: Могут ли быть у детей отрицательные черты характера или могут быть только дурные привычки, связанные с плохой средой.

Ответ: Может быть, конечно, кое-что и унаследованное, но это легко может быть исправлено воспитанием. Могут быть дурные привычки у ребенка с плохой нервной системой, и часто раньше, прежде всякого педагогического вмешательства нужно просто пригласить врача. Но иногда врача нет. Нет ничего более вредного, как частая перемена коллектива для детей. Часто из этого вырастает антиколлективная личность. Так что действовать в сторону улучшения коллектива лучше, чем перемена коллектива.

Вопрос: Англичане очень точны, но можно ли их назвать людьми с коммунистическими задатками.

Ответ: Я не говорил, что точность — единственный признак коммунистически воспитанного человека. Я говорил, что у нас точность должна быть моральной нормой, а у англичан точность существует лишь как норма этикета, норма вежливости. Мы требуем точности не только в быту, а и в работе, в словах, в ответственности за свои обязанности. Наша фигура точности глубже захватывает жизнь, но, конечно, не покрывает всего коммунистического воспитания.

Вопрос: Недостатки изменяются. Достоинства с течением времени переходят в свою противоположность. И этот процесс всегда будет. Значит, никогда не может быть человека, который не имел бы недостатков?

Ответ: Но это не значит, что на данном этапе мы не должны требовать уничтожения сегодняшних недостатков. Наши законные требования имеют моральное значение. А, конечно, недостатки всегда будут оставаться в обществе. Но чем больше мы будем требовать, тем меньше их будет.

Вопрос: Очень часто ребята не хотят учиться, а хотят работать, а мы часто до 17 лет их мучаем и мучаемся сами. Правильно ли это?

Ответ: Даже Маркс считает, что дети с 14 лет должны принимать участие в производительном труде. Труд очень увлекает детей, и я уверен, что наша будущая школа будет с участием производительного труда. Мы не справились с трудовым воспитанием в большой мере благодаря отсутствию кадров.

Вопрос: Прошу ответить, ваши герои в «Флаги на башнях», вы встречали их, работали с ними, или вы полагаете, что они должны быть такие?

Ответ: Я восемь лет руководил этой коммуной. Я убежден, что каждый детский коллектив может быть таким. Я поэтому требую, чтобы каждый детский коллектив был таким. Только в отличие от некоторых моих педагогов, противников, я говорил: это возможно только, если от детей требовать правильного режима. И кроме этого требования нужны [и] другие меры. Я вообще лично считаю, что у нас сейчас во многих школах главной бедой является дисгармонизация между бурными, сильными, горячими натурами ребят в 12–14 лет и скукой детского коллектива в школе. Детский коллектив должен быть гораздо более веселый, бодрый. Он должен быть, играть в жизни. И мы, педагоги, должны с ними играть. Вот я думаю, что должно быть так, потому что я наблюдал такие коллективы.

«Флаги на башнях» — здесь нет ничего выдуманного, там описана только правда. И я это сделал, прекрасно понимая, что я уменьшаю художественную силу своего произведения. Если бы я прибавил, оно было бы интереснее. Но я служу интересам коммунистического воспитания и считал себя вправе описать так, как было.

Вопрос: Я знаю многих студентов, они познают науки, готовятся быть научными деятелями, а в то же время ходят грязные.

Ответ: Совершенно правильно, не только студенты. И как раз я на внешность обращал первейшее внимание. Внешность имеет большое значения в жизни человека. Кто привык носите чистое белье, тот привык носить и чистые намерения. Трудно представить себе человека грязного, неряшливого, чтобы он мог следить за своими поступками. Мои коммунары были франты, и я требовал, чтобы они были не только чистоплотными, но и изящными, чтобы они могли [изящно] ходить, стоять, говорить. Они были очень приветливыми, вежливыми, джентльменами. И это совершенно необходимо. Здесь товарищ поднимает вопрос о внешности. Он касается не только одежды, но касается умения ходить, стоять. Когда ко мне приехал инспектор Наркомпроса и вот так со мной разговаривал, развалясь на столе, я ему сказал: «Товарищ инспектор, вы не умеете со мной разговаривать в присутствии коммунаров, укладываетесь на мой стол, это не корректно».

В коммуне было такое правило: сбегая с лестницы нельзя держаться за перила. У тебя есть позвоночный столб — держись за него. Такой пустяк имеет огромное воспитательное значение. Заставляйте себя не держаться за перил лестницы, вы увидите, что у вас не только грации прибавится, но еще какая-то легкость.