Ким Харрисон - Белая ведьма, черные чары

• Название: Белая ведьма, черные чары
• Автор: Ким Харрисон
• Издательство: ACT, Астрель, Полиграфиздат
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-066825-0, 978-5-271-35759-6, 978-5-4215-2193-8

Рейчел — крута и бесстрашна. Но еще она обычная молодая женщина, умеющая любить и жаждущая быть любимой.

А теперь кто-то из ее врагов убил ее возлюбленного.

Кто он? Вампир или вервольф? Демон — или просто могущественный и жестокий черный маг?

Рейчел пока еще не знает этого. Зато она хорошо понимает, что найдет и покарает убийцу, — пусть даже месть будет стоить ей жизни…

---

— Уловила, — ответила я, потом подняла глаза, когда помощник Кормеля кивнул и отошел.

— Люблю я бюрократическую паутину, — сказал Кормель, устраиваясь в кресле с довольным выражением лица, — завязанную гордиевым узлом. — Я посмотрела на него, и он пояснил: — Если есть большой меч, узел легко разрубается. Через десять минут у вас будет все, что вам нужно.

Дженкс подлетел на дюйм, потом опустился вниз, когда вошел вампир с изуродованной шеей, который нас вез. В руках он держал открытую бутылку белого вина. Я взяла бокал, поклявшись себе, что пить не буду, но Кормель встал, посмотрел оттенок вина на свет, и я поняла, что он хочет сказать тост.

— За бессмертие! — произнес, и это прозвучало почти как безнадежность. — Иным — бремя, иным — радость. За долгую жизнь и долгую любовь.

— И еще более долгое сердцеедство, — сказал мне на ухо Дженкс, когда мы стали пить.

Я поперхнулась. Дженкс взлетел на сверкающем столбе смеха.

Айви его услышала и подалась назад с недовольным лицом, но Кормель продолжал стоять, и я вздрогнула, когда его рука легла мне на плечо, а другая взяла из рук бокал, пока я задыхалась и кашляла.

— Может быть, тебе не такого крепкого? — спросил он любезно, ставя бокал. — Прости меня, я забыл, что ты только оправляешься от болезни. Джефф, принеси, пожалуйста, белого чуть слаще, — сказал он, и я замахала рукой в знак возражения.

— Все нормально, — сумела я выговорить. — Не в то горло попало.

Айви сняла ногу с ноги и сделала еще глоток.

— Тебе не надо ли подождать в машине, Дженкс?

Пикси осклабился — я это видела слезящимися глазами. Наверное, я была краснее диванной подушки, которой мне хотелось его прихлопнуть. Провожая его глазами — он упорхнул к теплой каминной полке, где мне не достать, — я отпила еще глоток, горло прочистить. Вино было превосходно, и мой обет от него воздержаться поколебался при мысли, что вряд ли я когда-нибудь смогу себе позволить такую бутылку. И вообще, один бокал, если медленно, от него вреда не будет…

Айви распрямилась, встала и пошла поворошить угли, оставив меня и Ринна Кормеля сидеть на приличном расстоянии друг от друга.

— Вы уверены, что не останетесь до утра? — спросил он через весь длинный диван. — У меня хватает всего, кроме общества.

— Мы только поужинать, Ринн, — перебила его Айви, резким силуэтом обрисованная на фоне огня. Ее рука прошла совсем рядом с Дженксом, и пикси взлетел, ругаясь себе под нос. — Ты сказал, что знаешь, кто убил Кистена. Его станут искать, если что?

То есть она спросила, не может ли она взять жизнь за жизнь. У меня мороз по коже прошел от глубины ее страдания.

У Кормеля вырвался вздох, хотя ему не надо было дышать, чтобы говорить.

— Я не то чтобы знаю, кто его убил, но я знаю, кто его не убивал.

— Айви хотела возразить, но вампир поднял руку, призывая ее подождать.

— Не было никого, кому Пискари задолжал бы услугу, — сказал Кормель. — Он не имел контактов ни с одним вампиром за пределами города. Так что это житель Цинциннати, и сейчас он тоже здесь скорее всего.

При виде его отеческой заботы у меня что-то щелкнуло внутри.

— Это ты, — сказала я прямо в лоб, и Айви застыла. — Ты мог это сделать.

Беспокойным предостережением затрещали крылья Дженкса, но неживой вампир улыбнулся едва заметно, и лишь намек на подергивание века был признаком его недовольства.

— Я так понимаю, что некоторые вещи вам удалось припомнить, — ответил он спокойно, и вся моя храбрость испарилась. — Мой запах вам знаком? Вы бы не забыли его, если бы это я прижал вас к стене. — Глаза у него сузились. — Смею вас уверить.

Я снова задышала, когда он повернулся к Айви, снова надев на себя человеческую оболочку.

— Ты была на том катере, Айви, — сказал он тихо. — Я там когда-нибудь был?

Айви подобралась, но покачала головой.

Я могла бы возразить, что он это поручил кому-нибудь другому, но вампиры так не действуют. Если Кистен был подарком Кормелю, тот принял бы подарок без малейшей рефлексии и признал бы, не скрывая. Я сидела за одним столом со зверем, черт бы его побрал. Так что я наклонила голову с фальшивым раскаянием и буркнула:

— Извините. Но спросить я должна была.

— Естественно. Я не в обиде.

Мне стало нехорошо. Все мы притворялись — ну, мы с Кормелем, во всяком случае. Айви, быть может, все еще искренне верит в ложь.

Я улыбнулась ему, Кормель улыбнулся мне в ответ — олицетворение изящества и понимания, наклонился долить мне вина, и я подалась вперед, подставляя бокал.

— Если не считать меня, — сказал он, садясь обратно и видя, как Айви успокоилась, — в городе не появилось новой серьезной политической силы, и никто не ищет способов подняться наверх иначе как после окончательной смерти своего мастера-вампира. Ни у кого нет большей власти или силы, чем ему положено — а это было бы иначе, если бы Пискари кому-то благоволил. — Он глотнул вина, будто прикидывал на вкус следующие свои слова. — Многие были в долгу у Пискари. Он сам — ни у кого.

Айви молчала, повернувшись спиной к окну. Мы ничего не узнали, и я начала думать, не была ли смерть Кистена еще одним из идиотских уроков жизни, которые Пискари давал Айви. Видя, как она пошевелилась — только Дженкс или я могли заметить это скрытое движение, я все же надеялась, что нет. Если да, то я могла бы выкопать обратно этого гада Пискари и снова пришибла бы его осиновым колом, хотя бы ради процесса. Сделать из его зубов ожерелье, а из высушенных яиц — поплавки для ванны…

— Он мне знаком, — сказала Айви, ища хоть призрак надежды. — Я просто не могу вспомнить.

— Имя тебе известно? — спросил Кормель.

Из кухни донеслись какие-то звуки, и Дженкс полетел выяснять.

— Нет. Запах слишком старый и не совсем тот. Как будто он был жив, когда я его знала, а сейчас мертв, или резкая перемена статуса заставила его поменять диету, и с ней поменялся запах. — Она вскинула голову, показав красные глаза. — Может быть, он пытался изменить запах, чтобы я его не узнала.

Кормель махнул рукой, отметая сказанное, на лице его читалось раздражение.

— Тогда у тебя и правда ничего нет, — сказал он, протягивая руку и показывая Айви, чтобы снова села. — Я не сомневаюсь, что ответ здесь, но я свои возможности истощил. Есть один свидетель, которого я спрашивать не стану. А вот ты могла бы.

Айви медленно выдохнула, беря себя в руки.

— А этот свидетель — это кто? — спросила она, опираясь на его руку и садясь.

— Стриж, — ответил Кормель, и я вскинулась. — Она знает все политические тайны Пискари. Адвокаты… — Он не договорил и выразительно вздохнул.

— Стриж в тюрьме, — напомнил Дженкс, перепархивая обратно к огню. — Она не захочет видеть Айви.

Айви опустила голову, нахмурив лоб. Отказ Стриж рвал ей сердце на части.

— Может согласиться, если Рэйчел будет с тобой, — предложил Ринн Кормель, и надежда разгладила лицо Айви. А у меня зато во рту пересохло.

— Вы думаете, это существенная разница? — спросила я.

Он пожал плечами, отпил из бокала.

— Она не хочет, чтобы Айви видела глубину ее падения. Но я думаю, у нее есть что тебе сказать.

Дженкс вдохнул со свистом сквозь зубы, но Ринн был прав. На лице Айви появилась надежда, что Стриж будет с ней говорить, а я отставила в сторону неприязнь к миниатюрной и опасной вампирше. Ради Айви. Да, я буду с ней говорить ради Айви. И чтобы узнать, кто убил Кистена.

— Стоит попробовать, — сказала я, подумав, что лезть туда с истонченной аурой — это не самая удачная мысль всех времен и народов.

Кормель от неловкости пошевелил ногами — едва заметно, и вряд ли он сам осознал это движение, но я увидела и Дженкс увидел.

— Хорошо, — сказал он, будто все уже решено. — А у меня такое мнение, что нам уже несут суши.

Эти слова были очевидным сигналом, потому что сразу распахнулись двери в кухню, и Джефф с еще одним вампиром в переднике внесли подносы. У Дженкса крылья заблестели, вращаясь, хотя он сам не сдвинулся с поллокотника.

— Я и не знала, что ты любишь суши, — сказала я.

— Вовсе нет. Просто в одной соуснице мед.

— Дженкс, — сказала я тоном предупреждения, пока Айви и Кормель освобождали на столе место перед камином.

— Ну что Дженкс? — ответил он жалобно, и крылья его замедлили вращение, пока почти не стал виден красный кусочек пластыря. — Не собирался я его есть. Я хотел взять его домой к Маталине. Он ей помогает от бессонницы.

Увидев, какая тревога и забота мелькнули у него в глазах, я ему поверила.

Подносы выглядели фантастически. Обрадовавшись, что согласилась поужинать, я взяла палочки — приятно, что не пришлось их разрывать. На вид они были очень дорогие. Дома у нас только те, что остались от доставленных блюд.

Айви пользовалась палочками свободно, как родным языком. Продолжения ее пальцев взяли три различных сассими, несколько роллов со сливочным сыром и, кажется, тунцом. Вспомнив наш первый катастрофический ужин, когда мы только стали жить вместе, я, стараясь не поднимать глаз, положила несколько кусочков себе на тарелку, добавив вдоволь имбиря. Дженкс реял над янтарным медом, и я положила его себе на тарелку, показав Дженксу палочками, что это для него. Как он собирался доставить его домой — я понятия не имела.