Сергей Есин - Дневник, 2004 год

• Название: Дневник, 2004 год
• Автор: Сергей Есин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

А что касается Р. Проди — я с ним совершенно согласен: в мире сложилось нетерпимое положение; если ты говоришь плохому еврейскому поэту, что он плохой поэт, — то ты уже не только враг, но еще и антисемит. Если же говоришь то же русскому — то ты только враг. Вообще, эта тема мне надоела до ужаса.

8 января, четверг. В час дня собрал деканат, но ни В. Гусева, ни В. Смирнова, ни Б. Тарасова не было. Всех я подраспустил. Вдобавок ко всему сначала меня огорошил Александр Иванович Горшков, который на две недели выезжает отдохнуть и поправить здоровье в Переделкино, а потом и Лев Иванович, который вроде ложится в больницу на две недели. Значит, мой собственный отпуск, о котором я мечтал, накрылся. Вдобавок ко всем тут же в конце летучки появилась Лю Юнь, аспирантка из Китая, которую мы должны были обсуждать еще в декабре, и выяснилось, что теперь, в каникулы, читать ее никому не хочется, а в первую очередь Марии Валерьевне, ее руководителю. Я понимаю, у дочки М. В., наверное, каникулы, ребенка надо куда-нибудь отправить или отвезти, а тут еще докука с чужой судьбой. Все быстро забывают, как сами были аспирантами и ходили за профессурой, которой было не до них. В общем, у всех свой ритм и никто не хочет жить, сообразуясь с чужими заботами. Вдобавок ко всему аспирантку-то эту мы М. В. не навязывали, ей она самой нужна, чтобы получить звание профессора. Одним словом, мне пришлось употребить власть, поорать, чуть ли не заставить собрать кафедру в понедельник и обсудить диссертацию. В чужой стране, в холодной Москве, да что же китайцы будут думать о нас!

Под вечер появилась Катя Лебедева, я обрадовался, отложил все дела и с наслаждением стал с нею разговаривать. Но перед этим пошел в деканат, дав ей прочесть первую главу «Марбурга». Катя удивительным образом действует на то, что я пишу, она понимает меня и мои планы с полуслова. Первая глава ей понравилась, но она тут же отметила ту ее часть, которую я писал в спокойной, умиротворенной атмосфере Марбурга. Моя жизнь и институт сжигают мою романистику. Катя внушила мне, как надо писать и идею простоты.

9 января, пятница. Приехал на работу пораньше, потому что еще накануне нафантазировал статью о «Вассе» и Дорониной. Леня Колпаков накануне рассказал мне о нескольких статьях, которые вышли по этому поводу в прессе, статей явно тенденциозных и облыжных, и это меня подвигнуло. Он даже прислал мне ксероксы этих статей, ну как здесь не развернуться? Накануне дома я сел и сделал небольшой планчик. Если я скажу, что надиктовал статью Екатерине Яковлевне за час, то можно будет подумать, как все это быстро и талантливо. На самом деле спектакль я смотрел все три часа, еще не думая о статье, делал на программке заметки, потом все это переносил на компьютер, записывал впечатления в дневник, значит, уже были какие-то наброски и мысли, а потому вот быстро взял и написал. Да мне еще придется эту статью переделывать, дописывать, устраивать, ну да ладно, статья написана. Леня, который опять ко мне к четырем заехал, статью прочел, собрался ее сразу ставить, но договорились, что я еще пошлифую.

Отослал тот лозунг для Партии жизни, который я обещал. Миронов баллотируется в президенты. Меня не очень волнует, о ком я пишу, важно то, что как я, наверное, никто не умеет. «С общественным деятелем такого калибра, как Сергей Миронов, всё ясно: его профессионализм, энергия, деловая хватка. Для меня, москвича, немалое значение имеет и то, что он петербуржец, а это значит, что здесь нет настоящего московского хамства и безоглядной нахрапистости. Существенным для меня оказалось одно качество Миронова, которое выявилось при личном знакомстве: его тяжелое, мощное рукопожатие. Таким свойством обычно обладают люди открытые и честные».

Днем занимался ребятами, которые едут в Данию, посмотрел список. Никто личностями студентов, их успеваемостью, общественной работой не интересовался. На понедельник наметил совещание, твердо решил, что посмотрю не только общую успеваемость, но и занятия физкультурой. Умные, усидчивые и прагматичные переводчики полагают, что без физкультуры, которая обозначена в госстандарте, проживут.

Вечером ездил к Зайцеву, завтра у Николая Стоцкого день рождения, повез какую-то коробку. Там все по-старому, Сережа стал поспокойнее, я это отношу за счет того, что он начал преподавать во ВГИКе. Кажется, его пьеса пойдет в филиале театра Маяковского. Сережа под гитару пел сочиненный им романс, некий перифраз романса Вертинского. И вот тут полыхнуло на меня какой-то суровой, глубинной чувственностью. За это мы и любим артистов, они дают нам ту жизнь, которой мы не знаем. Но откуда только они это знают!

10 января, суббота. Показали, как Путин встречается в Астане с Назарбаевым. Этот визит как бы осветил справедливость существования новой казахской столицы на исконно русских землях. На почти стометровой башне в центре Астаны, которую посетили два президента, находится «золотая ладонь» Назарбаева, если до нее дотронешься, то звучит гимн Казахстана. Путин притронулся и, как мне показалось, криво усмехнулся.

Читал Потемкина и гулял с собакой по полю.

11 января, воскресенье. Приехал довольно рано, убирался в доме, ночью, когда проснулся около трех, до пяти читал «Охранную грамоту».

12 января, понедельник. Утром отдиктовал переделанное вступительное слово на конференции, посвященной Заболоцкому, которая состоялась летом. Потом двадцать минут занимался с Игорем английским, потом говорил с Васей Мичковым об «Имитаторе» в записи на магнитной пленке. Наверное, все это уже устарело. Попутно выяснил кое-что о чтецах, которых можно привлечь к работе в институте. Говорят, гениально читает Бродского Михаил Козаков, устроить бы такой мастер-класс.

В три часа параллельно состоялось два совещания. На кафедре русского языка обсуждали диссертацию Лю Юнь, обсуждение прошло успешно, 9 января состоится предзащита и 17 марта защита. Лю Юнь весела и счастлива. А в кабинете Льва Ивановича я занимался датской группой. Не поедет Фролов, потому что он год был в Дании и ехать на неделю в Данию за счет института нецелесообразно, не поедет и Скидан: она с сентября еще ни разу не была на физкультуре. Один раз надо поступить принципиально, чтобы другим было неповадно.

Вечером ходил на Ломоносовский проспект в гости к Петру Алексеевичу Николаеву. Я отнес ему только что вышедшую книгу «Власть слова» с его предисловием. Когда бываю у него, я каждый раз думаю, как замечательно люди раньше жили без телевизора. Какие пленительные вели разговоры. У П. А. сидела, кажется, его сотрудница, прелестная молодая женщина Лена. Я вижу ее у него уже второй раз, подтянута, интеллигентна, умна. Петр Алексеевич, поражая меня своей начитанностью, читал Твардовского. Говорили о Пастернаке, я, кстати, вспомнил о своем чтении вчера ночью, о «Докторе Живаго», потом о Гроссмане, о Толстом, о течении его жизни. Великое произведение не может состояться, если автор не сможет изобрести и новой формы. Вот Толстой ее изобрел. Говорили о любви писателей к власти: Достоевский, его письма царю сейчас невозможно без стыда читать; Булгаков, Пастернак, Пушкин, который писал о том, что «Пиковая дама» нравится двору. Только совсем недавно перестали писать, что «Боже, царя храни…» — это не только В. Жуковский, но и А. Пушкин. Я рассказывал о «Вассе» у Т. В. Дорониной, П. А. говорил, что вначале при мхатовском разделе был на стороне О. Н. Ефремова.

Перед тем, как я вошел в подъезд к П. А., по мобильному раздался звонок от С. Лыгарева: жестоко подрались Черданцев и Сережа Королев. Я вспомнил, что по отдельности пожалел их обоих, не выгнал из общежития и из института за старые прегрешения. Вот теперь не было бы и нового несчастья. Надо тряпками заткнуть все щели в дверях и окнах, чтобы никаким образом не просочилась жалость.

Звонил врачу, операция Долли состоится в среду. Имеет ли право человек так вмешиваться в жизнь животного? Жалко до ужаса, сердце просто сжимается от жалости.

13 января, вторник. Приехал на работу к 12 — сил нет, после юбилея уйти в отпуск не удалось. Занимался переписыванием статьи о Заболоцком, а потом взялся за статью о Дорониной. Есть некоторые прямые и непроработанные места, но дальше работать некогда. Я твердо решил одно: без страха, без вечной самоцензуры статью надо сдавать. Завтра в 11 часов совещание у министра, а вечером операция собаки. Деньги я уже приготовил.

Часов в семь начал жарить гуся, которого в сентябре привез из своего путешествия домой, в Ростов, Толик. Еще вчера намазал я его майонезом и поперчил, а сегодня осталось лишь поставить в духовку. На нашем новогоднем гулянии присутствовали С. П. и Димон, который вечером будет гулять с собакой. На телевидении вылезла вся эстрадная нечисть, праздники большие, чуть ли не две недели, и в ход уже давно пустили и четвертый эшелон. Здесь и Борис Моисеев выглядит звездой первой величины.