Журнал «Если» - «Если», 2012 № 03

• Название: «Если», 2012 № 03
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: IP Media (США), Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012
• ISBN: ISSN1680-645X

Лайза ГОЛДСТАЙН. РАЙ — ЭТО САД ОГОРОЖЕННЫЙ

Стоит чуть сместить фокус, и вся история человечества будет выглядеть иначе.

Карл ШРЁДЕР. В ДАЛЕКОЙ СИЛЕНИИ

Так как же все-таки примирить действительность и виртуальные миры? И возможно ли это в принципе?

Карл ФРЕДЕРИК. ЛИКАНТРОПИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП

Существует множество способов приспособиться к изменяющимся временам.

Майкл СУЭНВИК. КАМЕНЬ ОДИНОЧЕСТВА

Знаменитый писатель утверждает почти забытую истину: цель никогда не оправдывает средства.

Алексей КАЛУГИН. СЛАЙДЕРЫ

«Черные археологи» осваивают космос. Правда, коммерция превратилась в спорт.

Бернард ШНАЙДЕР. РУТИНА

До чего же трудно разобраться с этими множественными реальностями…

Сергей МАЛИЦКИЙ. ТОЛКОВАНИЕ

У них осталось лишь одно решение. Но выбор далеко не всегда бывает рационален.

Билл ДЖОНСОН. ЧУМБАЛОН

Реальная политика весьма отличается от того, как ее описывают в газетах и преподносят по телевидению. И если вдуматься, то никакая это не фантастика.

Андрей НАДЕЖДИН. КОГДА НЕ БЬЮТ ЧАСЫ

Еще один именитый режиссер стал гостем страны Фантазии.

Аркадий ШУШПАНОВ, Дарья ЗАРУБИНА. НОВЫЕ СФЕРЫ

Если у вас есть дети, значит, вы хорошо знакомы с героями сериала. Неужели не нашли что-нибудь и для себя?

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Чем дальше в паропанк, тем толще пушки.

Сергей МАКСИМОВ. ИГРА В ЦИВИЛИЗАЦИЮ

Одно из самых заметных явлений западной НФ последних лет можно сравнить с телескопом. Однако в данном случае предстоит вглядываться не в небо, а в прошлое.

Сергей ШИКАРЕВ. КАНДИД И ПРОСТОДУШНЫЙ

Виктор Пелевин пытается удержаться на волне актуальности. Как это получается, судить нашей аудитории.

РЕЦЕНЗИИ

Любопытно, сколько из рекомендованных (или отвергнутых рецензентом) книг наш читатель может прочесть за месяц? А нужно ли осваивать все? Выбор за вами.

КУРСОР

Очень прожорлив наступивший год Дракона. Судя по новостям, он весьма голоден.

Вл. ГАКОВ. ЧЕРНЫЙ БУНТАРЬ

В самом деле, этот чернокожий джентльмен всегда умудрялся жить как-то «поперек» и книги писал вопреки форматам, правилам и нормам приличия.

ПЕРСОНАЛИИ

Какое разнообразие имен: от абсолютных новичков для читателей журнала до мэтров!

---

— Такая же туфта, как ваши кости? — спросил «племянник».

Я помолчал какое-то время, потом улыбнулся.

— Вы меня раскусили? — спросил я.

— Конечно. В ваши кости залит свинец. Они не могут помочь вам принимать решения. Как их не бросай, все равно выпадут «глаза змеи» — двойка. А решение вы все равно принимаете такое, о котором и сами уже догадывались. Кости же вам нужны, чтобы держать людей в состоянии неуверенности, сбивать их с толку.

— Знаешь, если когда-нибудь тебе надоест работать на ту фирму, ты сможешь сделать карьеру в нашем бизнесе — проводить избирательные кампании, — сказал я.

— Мне это нравится, — ответил «племянник», — но я должен сказать еще одно. Насчет тех радиосигналов. Кое-что показалась нам немножко необычным, и пришлось проверить большее количество данных.

— Большее — это сколько? — спросил Брока.

— Все, что накопилось за сто с лишним лет с того момента, когда человечество стало прослушивать ближайшие звезды.

— И что вы обнаружили? — спросил я.

— Там есть закономерности. Они очень тщательно скрыты и замаскированы, я не думаю, что кто-нибудь, кроме нас, мог бы их обнаружить, но похоже, кто-то там, на этих звездах, пытается поговорить с человеческой расой. И они замаскировали свои послания, сделали так, чтобы те выглядели простым шумом. В этом-то и заключается тест для человечества — окажемся ли мы достаточно смышлеными, чтобы раскусить их уловку.

Брока и Джорджиана застыли пораженные. Я несколько мгновений размышлял о предстоящей беседе с президентом и о том, что я могу ему рассказать, а что должен утаить. Достал кости и покатал их на ладони.

«Глаза змеи».

Перевел с английского Евгений ДРОЗД

© Bill Johnson. ChumboIone. 2011. Печатается с разрешения автора.

Рассказ впервые опубликован в журнале «Analog» в 2011 году.

Критика

Крупный план

Сергей Максимов Игра в цивилизацию

Нил СТИВЕНСОН. СИСТЕМА МИРА. ACT

«Барочный цикл» Нила Стивенсона, его opus magnum, можно уподобить телескопу. Как сложная система линз и зеркал позволяет увидеть любознательному наблюдателю отдаленные небесные тела, так и трилогия Стивенсона воскрешает перед читателем дела и имена давно минувших лет. Цивилизация, как известно, это не состояние, а процесс. И писатель этот процесс отображает достоверно и увлекательно.

Три тысячи страниц охватывают период с 1655 по 1714 год и вовлекают в сюжетные хитросплетения десятки самых разных персонажей, среди которых встречаются и реальные исторические лица. Впрочем, размеры холста еще ничего не говорят о содержании картины.

В центре повествования — становление современного нам мира. Интересующая писателя эпоха ознаменовалась развитием науки как силы, изменяющей и движущей вперед не только познание законов мироздания, но и общественное устройство. Другая мироформирующая сила — деньги. Одна из магистральных тем книги — становление банковской системы, акционерных обществ и денежного обращения. Процесс, который британский историк Найл Фергюсон назвал «восхождением денег».

Большое влияние на «Барочный цикл» оказал и другой историк — Фернан Бродель, автор трехтомного труда «Материальная цивилизация, экономика и капитализм». Стивенсон особо отмечает его в послесловии, между прочим, наряду с российским математиком Владимиром Арнольдом.

Спешу успокоить читателя: перед нами отнюдь не беллетризированное изложение исторических трудов и научных трактатов. Развлечь читателя Стивенсон умеет. Романное пространство автор использует грамотно и умело тасует, перекраивает, смешивает жанры и стили. Под личиной исторического повествования в духе Дюма можно обнаружить, например, любовную историю или шпионский детектив, а то и вовсе роман о морских сражениях и поисках сокровищ.

За приключения в романе в основном «ответственен» бродяга и авантюрист Джек Шафто (он же Джек-Монетчик), бросивший вызов самому Ньютону. Любовную линию «курирует» находчивая Элиза, совершившая восхождение от простой йглмской девушки до статуса придворной дамы. Интеллектуальный базис повествования поддерживают Даниель Уотерхауз и Лейбниц.

Все эти персонажи не только обеспечивают разнообразие интриг и сюжетных линий, но и позволяют автору отразить все стороны жизни эпохи максимально полно. Этой же цели служат и путешествия героев, в первую очередь Джека, приводящие географию романа в соответствие реальным сухопутным и морским путям. Роман описывает мир-экономику (термин Броделя) и борьбу за гегемонию в этом мире. Поэтому логично появление в тексте и русских персонажей, включая Петра Первого.

Однако если рассматривать действующих лиц цикла не с романной, а с исторической точки зрения, среди прочих возвышается Исаак Ньютон — один из архитекторов современного мира и подлинный титан, в чем убеждает, например, полная иносказаний картина Уильяма Блейка. Именно на фигуре Ньютона, который был не только блестящим ученым, но и смотрителем Монетного двора(он стоял у истоков Великой Перечеканки!), замкнут основной круг проблем.

Любопытно, что и в цикле Грегори Киза, названном в пику известному сочинению Томаса Пейна «Век безумия», действует почти тот же круг персонажей: Ньютон, Петр I и др. Правда, Киз описывает мир, сформированный алхимией, в котором действуют силы сродства и гармонии, а Ньютон открыл «философскую ртуть». Стивенсон же, наоборот, движется от «ртути» через смешенье (алхимический термин) к системе мира (так называется третий том ньютоновских «Начал»).

Читатель может удивиться протяженности этого пути, который, впрочем, обильно сдобрен фирменным стивенсоновским юмором. Множество сюжетных линий и персонажей, взаимосвязанных друг с другом не всегда очевидным образом, намекают нам: читать следует внимательно — случайных и незначительных деталей здесь нет, они творят вторую реальность романа, который полон сюрпризов.

Стивенсону свойственно «инженерное» стремление разобраться в механизме общества, чтобы понять, как он устроен. Отсюда появление древних шумеров в киберпанковской «Лавине» и отображение квазивикторианского общества в «Алмазном веке». Логичное продолжение этих «инженерных» поисков — «Барочный цикл». Кроме того, цикл — своеобразное предисловие к «Криптономикону», в котором действуют и прямые потомки «барочных» персонажей, и загадочный Енох Красный. Собственно, сам «Криптономикон», как изначальная книга шифров, появляется стараниями одного из героев «Ртути» — первой книги цикла.

История как метароман является бесконечным сюжетом, не знающим финалов. И «Барочный цикл» описывает часть этого вечного становления.

Сергей МАКСИМОВ

Рецензии

Андрей Валентинов Век-Волкодав

Москва: Эксмо, 2012. - 448 с.

(Серия «Русская фантастика»).

5000 экз.

16 лет — серьезный временной диапазон для любого литературного произведения. Андрей Валентинов со свойственной ему основательностью довел до конца очередной триптих своего продолжительного цикла.

Многое изменилось с тех пор, как свет увидела дебютная трилогия «Око силы». Погружаясь в сюжетные хитросплетения «Века-волкодава», бывалый читатель непременно отметит, какая пропасть лежит между стартовыми вещами автора и его новой работой. Сегодня Валентинов легко поддерживает масштабное многофигурное повествование, успевая и за персонажами присмотреть, и антураж нарисовать. Приятно взглянуть на главных героев: товарищ Кречетов и кавалерист-девица Ольга Зотова получились на славу — яркие, живые. Избавился автор и от своей резко обозначенной нелюбви к «краснопузым». Перед нами не политический памфлет, а книга о людях — добрых и злых, ужасных и отстраненных. Писатель, продолжая творить, вышел за кулисы созданного мира.

Проблема финальной книги в том, что она финальная. Для промежуточной вещи цикла — самое то. Нескучная история, сдобренная стихами и восточной мистикой, читается легко и увлекательно, но течет слишком ровно и не желает заканчиваться. Дело здесь не в профессиональных качествах А.Валентинова. Похоже, что за столько лет у эпопеи возникла анима. В определенном смысле произведение начало жить самостоятельно. Это и хорошо, и плохо. С одной стороны, читатель с удовольствием примет еще одну трилогию, с другой — освободиться от навязчивого мира автор может, только взявшись за жесткие меры. Головы начинают падать ближе к развязке и делают это столь прытко, что невольно опасаешься: не устроит ли автор сгоряча под занавес геноцид всем героям разом.

Этого, однако, не происходит. Кровавый эндшпиль перетекает в пространный эпилог, в котором уже зреет зерно новой эпопеи.