Е. Бирман - Протоколы с претензией

• Название: Протоколы с претензией
• Автор: Е. Бирман
• Жанр: Современная проза

Роман идей.

 "– Ну, вот не преклоняюсь я перед Нельсоном Манделой, – говорит Я. – Конечно, освобождение одного народа от подчинения другому – дело, заслуживающее уважения. Но мне этого мало... А ты вот попробуй сделать свой народ...  красивым!"

" – Афросионизм – это любопытно, – заинтересовались члены Кнессета..."

"– Проблема, как всегда, в материальных средствах, – оправдывает Я. опасения Баронессы, – я предлагаю для этой благородной цели интернационализировать под эгидой Организации Объединенных Наций все нефтяные запасы Ближнего Востока, а деньги от продажи нефти потратить на образование детей в Африке.

Идея встречается бурным восторгом в Кнессете Благородного Призыва. Кнессет тут же принимает резолюцию об увековечении памяти Я. Теодора Герцля Африканского.

– Это должна быть конная статуя – Я. Теодор Герцль Африканский на чистокровном арабском жеребце, – предлагает Б."

"Баронесса заносила его слова в протокол. Как ты говоришь, политкорректность – это гладить по головам и мыть руки? "

"– Не забывайте, – говорит Я. в задумчивости, и его взгляд, кажется, устремлен куда-то поверх правосудия, – англосаксы ведь и генетически – те же немцы, только их, в отличие от немцев, заклинило на свободе."

---

  У входа в Мигдаль а-Опера подпрыгивает незамысловатый фонтан, а на сам вход упали еще двое. Они тоже застыли в бронзе в момент падения. Они не пришли, как приходят все народы на свои будущие земли, а упали на нее с неба вместе с аккордеонами, на которых, видимо, играли в полете. Напротив, под решетчатыми деревянными беседками, молодой и неопытный миссионер-американец трудную задачу убеждения взвалил на свои юные плечи. Он пытается останавливать прохожих и объяснять им связь между красотою заката и божественной волей. Недалеко от него кришнаитки в легких цветных платьях синхронно движутся в танце, потряхивают бубнами и поют так плавно и мягко, как поет меланхоличная вечность. На набережной нет символов иудейской веры, и апологеты ее редко появляются здесь, но сама набережная, видимо, что-то символизирует для Я. и Баронессы, иначе зачем они пришли именно сюда и теперь смотрят на море, закат и людей на набережной?

  Тем временем неподалеку от их дома, на холмике с хвойной рощей, зародился ветерок. Он пролетел поверх садов, минуя дома. Не замеченный жителями, просочился сквозь ряд лимонных сосен, охваченных бугенвиллеями, коснулся фиолетовых ветвей куста Авраама, колыхнул белую портьеру полуоткрытой стеклянной двери в сад, завихрился на зеленом диване, скользнул по лестнице на второй этаж, смахнул пылинки с цветов на картине у изголовья. Воспользовавшись открытыми настежь дверями комнат, совершил полный обход и, никого не найдя, через балконную дверь упорхнул на улицу. Там, с высоты полета, стоящие с двух сторон узкой улицы автомобили показались ему похожими на молнию с крупными зубцами, расстегнутую на спине холма. Удовлетворив любопытство, ветерок угас, как угасает все в мире. Из Модиин-Илита донеслась сирена, сообщая о начале субботы. Над рощицей на холме давно уже догорел красный пожар невысокого неба. На Герцлию-Флавию опускалась средиземноморская ночь.