Грасе д'Орсе - Язык птиц. Тайная история Европы

• Название: Язык птиц. Тайная история Европы
• Автор: Грасе д'Орсе
• Издательство: Издательство СПбГУ
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 978-5-288-04857-9

Грасе д'Орсе — удивительный автор, создавший одну из самых захватывающих конспирологических теорий. На долгое время его работы оказались забытыми. Теперь читатель имеет возможность познакомиться с одной из самых головокружительных трактовок истории Франции со времен друидов до XIX в. Расшифровывая Язык птиц, известный лишь посвященным, Грасе д'Орсе приоткрывает завесу тайной истории Европы, и прочитывает по-новому книги Франсуа Рабле, историю Жанны д'Арк, события Французской революции. Его трактовки могут быть спорны, но они, несомненно, увлекательны и в чем-то провокационны.

http://fb2.traumlibrary.net

---

На шляпах меровингов появляются изображения двух голубей, стоявших на одной лапе, позже замененных лапами льва; это градус мастера парплона или парпольма, что обозначает человска-парполи, совершенного человека, homo parpolitus. На римском диалекте голубь (palombe) произносится как палом, голубка (colombe) как колон, человек (homme) как ом; отсюда происходит безличная форма on. Искусство тайнописи сохраняет систематический пропуск гласных в последних слогах слов; так mouche (мушка) имеет значение m; arc (лук) — ar или r; flute (флейта) — fl и т. д.

Начиная с Карла Лысого тайнопись на вульгарной латыни, называемая жильпен, галльский язык, гольтье, гольтик, язык пьяниц, язык хитрецов и т. д., распространяется во всех Европы странах без исключения. Возможно, она сохраняется в Англии; однако она туда, наверняка, приходит вместе с христианством и подготавливает завоевание норманнов, которое представляет собой блестящий реванш кельтского начала над англо-саксонским. Те же самые норманны приносят это искусство в Сицилию, а каролинги навязывают его побежденным саксонцам, как и всем остальным диким племенам Германии.

Даже сегодня тайнопись «Триумфа Смерти» работы немца Ратцеля использует французский, как и «Сон Полифила», и загадочные страницы у Данте, как тайнопись «Гулливера», «Фауста».

Казалось бы, замена нео-романского стиля Ренессанса стилем французским, или гольтиком, должна была привести к изменениям в искусстве тайнописи и восстановить былое величие греков, забытое в свое время благодаря вульгарной латыни. Этого не произошло, несмотря на взятие Константинополя, после которого на Западе оказалось огромное количество византийских беженцев.

Сохранили ли греки свою национальную тайнопись? Должно быть, поскольку все масонские трактаты приписывают им, вместе с китайцами, обладание особой разновидностью франк-масонства; однако, у меня еще не было возможности проверить, не является ли современное греческое масонство всего лишь ветвью французского, несмотря на то что народные песни греков несут в себе множество следов древней тайнописи.

Как бы то ни было, беженцы из Византии не имели никакого влияния — ни видимого, ни тайного — на развитие искусства Ренессанса, которое не смешивалось с византийским и представляло собой лишь романское одеяние французского искусства. На самом деле идиомы геральдики, запечатленные во французском одиннадцатого века, были также и вульгарными идиомами огромной части Италии и Испании; а что касается Священной римской империи, то знание ее официального языка, то есть латыни, было так широко распространено, а современный французский настолько культивировался, что даже немецкие художники и ученые не испытывали особых трудностей в использовании архаических идиом. С греческим же языком, в сущности труднопостижимым для людей Запада, дело обстояло совсем иначе, и я со своей стороны испытывал серьезные трудности при составлении ребусов, хотя благодаря пятнадцатилетнему пребыванию в Греции я без особых усилий читаю то, что нам оставили древние.

Древний диалект жителей Пикардии остается языком искусства; но Ренессанс закладывает в изначальный багаж тайнописи целый ряд образов, исправленных заново, которые требовалось классифицировать и которые были настолько же уникальными, как и иностранные слова, введенные когда-то в египетские иероглифы, прежде всего в силу их фонетического значения. Так, фавн в «Полифиле» стал эквивалентом готического феникса; Венера — слога вен; Юпитер — двух слогов жупэн. Кадуцей представлен только змеями, которые являются идеограммой медицины. Марс со шпагой — это только воин, а если на голове у него шлем, он становится ольмье, посвященным. Короче говоря, изменения, привнесенные в искусство Ренессансом, были чисто внешними: замыслы и приемы тайнописи остались готическими.

Однако чтобы облегчить для посвященных использование этой новой каллиграфии, требовалась новая грамматика (grammaire), или новый гримуар (grimoire), так как последнее слово — это всего лишь готическое произношение слова «грамматика». «Полифил», как указывает его заголовок, — это грамматика, или гримуар, учеников святого Жильпена, или, более точно, грамматика святого Иоанна Глипэна. Последнее слово является таким же греческим, как и слово «грамматика», и, должно быть, унаследовано из античного искусства тайнописи. Известно, что означает на греческом глип (glype), или глиф (glyphe), от которого происходит слово иероглиф. Это же слово может произносится как гравер, а в наш современный язык оно пришло в форме глиптика (glyptique). На современном французском книга «Полифила» — это, таким образом, метод глиптики.

Но зачем впутывать в это дело святого Иоанна? Потому что он написал «Апокалипсис», книгу, которая сама является трактатом по христианской глиптике на греческом языке. Потому что жильпены рассматривали его в качестве своего предшественника и основателя. Тот загадочный Гулия, сыновьями которого они себя считали, был лишь символом, обозначавшим Иоанна во всей готической глиптике: орел, а также связываемая с его именем северная сторона света служили прежде всего для обозначения функций галльского божества, которому он пришел на смену, так как этот Жан — это не Иоанн евреев, бог скрывшегося за тучами солнца. Это Жьен галлов, или зима, сражающаяся с аквилоуюм: Жьен Glas poing. Имя Жьен встречается и у греков и у друидов; оно происходит от слова ganos, которое произносилось как гэ, посвященный, и именно его в искусстве тайнописи представляет слово gant — перчатка, которая на самом деле есть лучшее средство одолеть мороз.

Вокруг этого персонажа вращается все древнее и современное масонство, догмы которого, между прочим, абсолютно идентичны. Во всех случаях он предстает в виде ребенка, который олицетворяет зарождение природы, похороненной под саваном снега и льда. Во всех случаях он играет роль музыканта или певца, барда друидов, ставшего у наших современников бардашем. Это название обозначает невежу, певца, который в наших храмах представлен мальчиком из хора, должен учиться всему. Тем не менее он же является и демиургом, сотворившим все вещи в той мере, в какой его разум открыт свету, то чудесное здание, которое мы считаем вселенной, хотя оно всего лишь индивидуальная мечта, свойственная, однако, многим, рождающаяся и исчезающая вместе с каждым из нас. Соответствует ли этой фикции какая-то реальность? Простой человек останавливается на вере; но мудрец может лишь допустить некую гипотезу, которую невозможно когда-либо проверить. Для него существует лишь уверенность в том, что наше Я вечно движется в неведомом и возобновляет в себе самом творение нового мира. Такова работа масона во всех ее четырех градусах, соответствующих четырем периодам жизни и четырем временам года.

Если я использую слово масон, которому непосвященные сообщают загадочный смысл, то прежде всего потому, что оно гораздо более древнее, чем предполагают все современные специалисты по искусству тайнописи, с которыми я мог консультироваться по сей день. Когда-то масонство скрывало свои книги и не допускало их публичного хождения; сегодня достать их не так уж и трудно. Это верно, что в них не сообщается ничего особенного и что ни одна из них не раскрывает секреты тайнописи. Рабле единственный, кто в своей знаменитой главе о желудке доказал, что между доктринами гульярдов и учением Платона существует полное тождество. Бероальд де Вервилль утверждает, что эти доктрины представляли собой наследие друидов, и это абсолютно верно.

Более современные авторы сообщают любопытные исторические сведения о масонстве; однако, целиком подтверждая тождество их традиций с традициями греков, египтян и ассирийцев, они не владеют достаточными археологическими знаниями, чтобы дать надежное обоснование этого тождества, и никто из них не в состоянии углубиться в прошлое дальше шестого века, то есть до того момента, когда масонство, использовавшее французский язык, начало свою великую экспансию. Но откуда это слово — масон? Кажется, его трудно объяснить как-то иначе, чем при помощи легенды о зарождении ритуала адонирамитов, самого близкого к современности из всех, ритуала, который ввел Хирам, архитектор храма Соломона. Для археологии Хирам и Абирам были, подобно псевдо-античности Ренессанса, псевдобиблейскими персонажами, а их имена лишь слегка прикрывали французский язык. Хирам — это наступающая свобода, то есть восходящее солнце, в языке тайнописи sol monte (Соломон), а Абирам — это угнетенная свобода, в языке тайнописи смерть или туман. Что касается тайнописи, украшающей трактаты современного масонства, то они, как и «Триумф Смерти» Ратцеля во всех отношениях тождественны тайнописи неадонирамитского масонства Рабле, «Полифила» и Данте. Названия градусов те же самые, за исключением орифланов или орфелинов, которых я не смог разыскать в своем масонском словаре.