Жюль Верн - Вторжение моря

• Название: Вторжение моря
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-86218-226-8

В Северной Африке по плану французских властей готовится проект по созданию в Сахаре искусственного моря. Уже роют канал и отправляют экспедиции в глубь пустыни для изучения рельефа, но шайки диких туземцев недовольные этим проектом, делают всё, чтобы он не осуществился.

---

Всего четверть часа понадобилось Хоребу, чтобы добраться до нового места встречи — невысокого домика, где помещалась таверна или, скорее, кабачок. Владелец его — левантинец[36] — был верным человеком, к тому же ему посулили внушительную сумму, которая должна была удвоиться в случае успеха. Помощь его могла оказаться поистине неоценимой.

Среди туарегов, собравшихся в маленьком кабачке, был и Харриг — один из самых преданных и бесстрашных сторонников Хаджара. Несколько дней назад он был арестован во время уличной потасовки — разумеется, ввязавшись в нее намеренно, — и заключен в крепостную тюрьму. Во время прогулки ему не составило труда поговорить с предводителем туарегов. Двое представителей одного народа перекинулись парой слов — что может быть естественнее? Никто не знал, что этот самый Харриг принадлежит к банде Хаджара. Ему удалось бежать после стычки с эскадроном спаги и помочь скрыться Джамме. Вернувшись в Габес, он, по договоренности с Сохаром и Ахметом, постарался угодить в тюрьму, чтобы подготовить побег Хаджара.

Освободить его было необходимо до прибытия крейсера, который должен был увезти главаря туарегов в Тунис; и вот сегодня этот крейсер, обогнув мыс Бон, бросил якорь в габесском порту. Стало быть, медлить Харригу больше нельзя. Побег должен состояться этой ночью — утром будет слишком поздно. На рассвете Хаджара отведут на корабль, и вырвать его из рук военных властей не удастся. Но от Харрига не было известий.

За драку наказание полагается легкое, и срок заключения Харрига истек накануне; товарищи с нетерпением ожидали его, но он все еще оставался в крепости. Неужели ему добавили срок за какое-то нарушение тюремного режима? Маловероятно. Ахмет и Хореб не знали, что и думать, но, так или иначе, было необходимо, чтобы двери тюрьмы распахнули перед Харригом до наступления ночи. Тут-то и пришел на помощь левантинец — он был знаком с начальником тюремной охраны. В часы досуга тот охотно посиживал в его кабачке. Левантинец решил немедленно поговорить с ним и, едва сгустились сумерки, направился к крепости.

Но этот разговор был уже ни к чему, а после побега мог навести на подозрения: когда хозяин таверны приближался к тюремным воротам, на дорожке показался человек.

Это был Харриг; он сразу узнал левантинца. Они были одни; никто не мог увидеть их или услышать, и вряд ли за ними стали бы следить: ведь Харриг не бежал, а вполне законно вышел на свободу.

— Что Хаджар? — первым делом спросил левантинец.

— Я все ему сказал, — ответил Харриг.

— Сегодня ночью?..

— Да. А где Сохар? И Ахмет и Хореб?

— Ты их скоро увидишь.

И действительно, десять минут спустя Харриг встретился со своими товарищами в полутемном зальчике таверны. Один из туарегов — в качестве дополнительной меры предосторожности вышел на улицу, чтобы наблюдать за дорогой.

Только через час старая Джамма и ее сын в сопровождении Хореба вошли в таверну.

Едва мать и сын переступили порог таверны, Сохар спросил Харрига:

— Что мой брат?

— Мой сын? — подхватила старая женщина.

— Хаджар все знает, — ответил Харриг. — Когда я выходил из крепости, мы услышали пушечный выстрел с «Шанзи». Хаджару известно, что завтра утром его увезут; сегодня ночью он попытается бежать…

— Если он замешкается, — вздохнул Ахмет, — то через двенадцать часов будет поздно.

— А если побег не удастся? — глухо произнесла Джамма.

— Удастся, — решительно заявил Харриг, — с нашей помощью…

— Как же мы ему поможем? — спросил Сохар.

Вот что рассказал в ответ Харриг.

Камера Хаджара расположена в углу крепости, в той части куртины[37], что смотрит на залив. К ней примыкает крошечный дворик, куда узнику разрешено выходить: он окружен высокими каменными стенами, через которые не перебраться.

Но в углу дворика есть забранное железной решеткой отверстие сточной трубы, выходящей наружу футах в десяти над морем.

В один прекрасный день Хаджар заметил, что решетка вся разъедена ржавчиной — видно, сказалось влияние соленого воздуха. Ночью ее нетрудно будет выломать и добраться по трубе до внешнего отверстия.

Однако как быть дальше? Сможет ли Хаджар, бросившись в море, обогнуть угол бастиона и доплыть до ближайшего берега? Хватит ли у него сил бороться с течением, которое будет неумолимо сносить его в открытое море?

Предводителю туарегов не исполнилось еще сорока лет. Сильный человек высокого роста, с белой кожей, опаленной знойным африканским солнцем. Худой, но мускулистый, привыкший ко всевозможным физическим упражнениям. Несомненно, ему была суждена долгая полнокровная жизнь; к тому же умеренность представителей его народа в еде и питье и здоровая пища — фиги[38], финики[39], виноград, молоко — делают их крепкими и выносливыми.

Не случайно Хаджар приобрел огромное влияние среди кочевых племен Туата и Сахары, оттесненных теперь в южный Тунис, в край шоттов. Его отвага не уступала уму; эти качества он унаследовал от матери. И недаром в этих племенах женщина равна мужчине, а то и превосходит его. Так, сын раба и благородной женщины (читается благородным, обратное же невозможно. Оба сына Джаммы унаследовали ее неуемную энергию; как же иначе — ведь они были неразлучны с матерью все двадцать лет, с тех пор как она овдовела. Хаджар, весь в мать, вырос неутомимым борцом, у него, как и у нее, было красивое, тонкое лицо. Вид его впечатлял: черная бородка, горящие глаза, решительный и непреклонный взгляд. По одному звуку его голоса племена туарегов готовы были устремиться за ним на священную войну против чужеземцев.

Итак, Хаджар был в самом расцвете сил, но и ему не удалось бы бежать из крепости без помощи извне. Выломать решетку и проползти по трубе — это было еще не все. Хаджар хорошо знал залив — его мощные течения и слабые приливы, как и во всем бассейне Средиземного моря; он знал, что с течением не совладать даже самому искусному пловцу и что уж если понесет в открытое море, то ему вряд ли удастся выбраться на берег где-нибудь выше или ниже крепости.

Стало быть, за углом бастиона его должна была поджидать лодка.

Харриг закончил свой рассказ, и левантинец сказал просто:

— Моя лодка в вашем распоряжении.

— А ты проводишь меня к ней? — спросил Сохар.

— Когда потребуется…

— Ты держишь свое слово, — кивнул Харриг, — а мы сдержим наше. Сумма, обещанная тебе, будет удвоена в случае успеха.

— Все будет в порядке, — заверил хозяин таверны, который, как истинный левантинец, видел в этом опасном предприятии лишь возможность сорвать хороший куш[40].

— Когда Хаджар ждет нас? — спросил Сохар, вставая.

— Между одиннадцатью вечера и полуночью.

— Лодка будет на месте гораздо раньше, — сказал Сохар. — Мы возьмем брата на борт и отвезем к марабуту, где уже ждут оседланные лошади.

— Там вас никто не увидит, — сказал левантинец. — Берег совершенно безлюден в этот час, до утра можете быть спокойны.

— А как же лодка? — спохватился Хореб.

— Оставьте ее на песке, я потом заберу, — ответил хозяин таверны.

Оставался лишь один нерешенный вопрос.

— Кто из нас поедет за Хаджаром? — спросил Ахмет.

— Я, — ответил Сохар.

— И я с тобой! — воскликнула его мать.

Сохар покачал головой.

— Нет, матушка, нет. Нас с Харригом вполне достаточно. А то, если мы кого-нибудь встретим, вас могут узнать. Ждите у марабута. Хореб и Ахмет пойдут с вами. А мы возьмем лодку и привезем брата.

Сохар был прав. Джамма поняла это и спросила только:

— Когда же нам надо расстаться?

— Сейчас же, — ответил Сохар. — За полчаса вы доберетесь до марабута. Мы на лодке будем у крепостной стены еще раньше; за углом бастиона нас не заметят. А если брат не появится в условленный час… я попытаюсь… попытаюсь пробраться к нему…

— Да, сынок, да! Ведь если ему не удастся бежать сегодня ночью, мы больше не увидим его никогда… О! Никогда!

Итак, час настал. Хореб и Ахмет вышли первыми и стали спускаться по узкой улочке к рынку. Джамма шла следом, прячась в тени, когда навстречу попадались прохожие. Случай мог столкнуть ее со старшим сержантом Николем, и она боялась быть узнанной. За пределами оазиса опасность миновала. Следуя вдоль подножия дюн, путники не встретили ни одной живой души до самого марабута.

Выждав немного, Сохар и Харриг в свою очередь вышли из кабачка. Они уже знали, где находится лодка, и предпочли, чтобы левантинец их не провожал: какой-нибудь запоздалый прохожий мог узнать и его.

Было около девяти. Сохар и его спутник поднялись к крепости и обогнули ее с южной стороны.

Все было спокойно; любой шорох был бы слышен издалека в этой тишине и полном безветрии. Стояла непроглядная тьма; небо по-прежнему было затянуто плотными облаками.

Только выйдя на берег, Сохар и Харриг услышали голоса. Мимо них проходили рыбаки: одни возвращались с уловом, другие направлялись к лодкам, чтобы выйти в залив. Там и сям тьму прорезали, пересекаясь, лучи их фонарей. Подальше, в полукилометре, мощные огни «Шанзи» отбрасывали светлую дорожку на водную гладь.