Генри Мортон - От Иерусалима до Рима: По следам святого Павла

• Название: От Иерусалима до Рима: По следам святого Павла
• Автор: Генри Мортон
• Издательство: Эксмо, Мидгард
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37933-0

«Я с упоением шептал вслух волшебные имена — Тарс, Эфес, Филиппы, Коринф, Антиохия, Иконий, Саламин, Пафос! В моих ушах они звучали небесной музыкой. И я подумал, какое это счастье: стоять на палубе в утреннем сумраке и предвкушать грядущее приключение — долгое путешествие по Древнему миру, где некогда шествовал апостол Павел»

(Генри В. Мортон).

---

— Это Петр. В будущем ему предстоит умереть за веру. Прах его будет лежать в самом центре Рима, а слава его распространится по всему миру. А вот тот энергичный загорелый человек — это Павел. Слово его будет жить, когда весь мир вокруг превратится в прах. Он тоже будет похоронен в Риме, и люди будут приходить отовсюду, чтобы преклонить колени перед его могилой.

4

Заморские, эллинизированные иудеи играют важную роль в Деяниях апостолов и в истории миссионерства святого Павла. Эти грекоговорящие евреи проживали в различных городах Римской империи, а в Иерусалиме появлялись в качестве пилигримов — подобно ревностным мусульманам, совершающим ежегодный хадж в Мекку.

Бытует мнение — непонятно, собственно, почему, — что еврейский народ рассеялся по всему миру лишь после случившегося в 70 году н. э. разрушения Храма Ирода. На самом деле расселение евреев началось еще за несколько веков до рождения Христа. Столько же лет насчитывается и еврейской диаспоре в чужеземных странах. Основной импульс этому явлению дал Александр Македонский за триста лет до нашей эры. Этот великий завоеватель стремился не только к созданию собственной империи, но и был одержим идеей распространения эллинистической культуры по всему миру. Если наполеоновские солдаты хранили в своих походных ранцах маршальский жезл, то воины Александра носили с собой труды Гомера и Аристотеля.

В результате стремительных завоеваний Александра Македонского огромная территория оказалась покрыта сетью бесчисленных эллинизированных городов. Города эти быстро развивались, в них кипела деловая жизнь. Между ними протянулись удобные и безопасные дороги, которые немало способствовали развитию коммерции. Этот новый мир открывал захватывающие перспективы перед предприимчивыми иудеями. Вскоре еврейские синагоги стали непременной деталью всех развивающихся городов. К моменту рождения Христа (то есть к началу нашей эры) большая часть еврейской нации уже проживала за пределами Палестины. Ученые установили, что еврейская диаспора в то время насчитывала семь с половиной миллионов человек, что составляло семь процентов от всего населения Римской империи.

Представители еврейской диаспоры вынуждены были существовать и зарабатывать себе на жизнь в развращающем окружении нееврейского населения. По этой причине консервативные палестинские иудеи свысока смотрели на заморских соплеменников. Их подозревали в ослаблении веры и на этом основании относили к более низкой религиозной касте. Лично мне подобное отношение видится вопиющей несправедливостью. Хотя живущим на чужбине грекоговорящим евреям приходилось приспосабливаться к иноверному окружению и отчасти воспринимать чуждые идеи, они всеми силами стремились сохранять иудейскую самобытность и верность традиционной религии. Иерусалим они почитали Священным городом и относились к нему так же, как правоверные мусульмане относятся к Мекке. Каждый член еврейской диаспоры делал ежегодные пожертвования в пользу Храма. Эти пожертвования собирались в крупных городах, а затем, с разрешения пропретора, со всей торжественностью отправлялись в Иерусалим. Многие евреи мечтали хотя бы в конце жизни возвратиться в Священный город, чтобы обрести последний приют в его стенах. Некоторые заморские общины добились даже открытия особых эллинистических синагог в Иерусалиме.

Таким образом, мы можем утверждать, что если еврейская диаспора и принадлежала Римской империи, то лишь в географическом смысле. Ее положение можно уподобить положению многочисленных римских колоний, заселенных бывшими легионерами. Каждая из этих колоний, разбросанных по отдаленным провинциям, по сути, представляла собой маленький кусочек Рима, искусственно высаженный в чуждую почву. Точно так же еврейские общины в крупных имперских городах воссоздавали частицу Иерусалима в чужеземном окружении. Понятно, что прочие обитатели этих городов относились к иудеям с недоверием и раздражением.

Негативное отношение к евреям сложилось задолго до распятия Христа. Греки и римляне с одинаковым пылом ненавидели евреев. Да и кого порадует такое соседство? Евреи жили замкнутыми общинами, которые соблюдали странные, малопонятные законы. Они придерживались строгой диеты, в частности, не употребляли в пищу свинину и моллюсков, а по субботам укрывались за стенами своих таинственных синагог. Евреи проявляли крайнюю нетерпимость в вопросах веры: они отказывались даже формально преклонять колени перед местными или общеимперскими, римскими божествами. А поскольку в сознании античного общества религия тесно переплеталась с политикой, то против иудеев регулярно выдвигались обвинения в нелояльности по отношению к приютившему их городу и самому цезарю.

Еще одним источником неприязненного отношения к евреям стали те привилегии, которыми они пользовались в рамках Римской империи. Речь, прежде всего, об освобождении от воинской службы. Почему, вопрошали остальные горожане, этот южный народ, который с таким демонстративным пренебрежением относится к своим неиудейским соседям и их обычаям, пользуется благосклонностью правительства? Ведь евреи попросту высасывают из города деньги, которые потом переправляют в Иерусалим! Раздражение накапливалось и нередко выливалось в стихийные погромы. Однако евреи не желали отказываться от привилегий. Они устраивали шествия и манифестации, порой перераставшие в откровенные побоища. В результате по всей империи за ними закрепилась репутация злостных мятежников. Политическое влияние, которым пользовались иудеи в Риме, было таково, что их опасался даже прославленный трибун Цицерон. Выступая в суде в защиту претора Флакка[3], он предупредил, что будет говорить вполголоса — чтоб только судьи могли его слышать. Дело в том, что судилище проходило в неспокойном и опасном еврейском районе, и оратор боялся за свою жизнь.

Римские власти занимали, в общем и целом, благосклонную позицию в отношении евреев, однако со сменой цезарей это отношение также могло меняться — в зависимости от того, какая партия (про- или антииудейская) доминировала в императорском окружении. Следует сказать, что еврейское население Римской империи сильно разнилось по социальному составу. Наряду с миллионами бедняков и людей среднего достатка существовала группа неимоверно богатых евреев, которые обладали значительным политическим влиянием при дворе. Во главе этой богатой прослойки стояли отпрыски Иродианского рода, которые получали превосходное образование в Риме. Аналогичную картину можно наблюдать и в наши дни, когда какой-нибудь индийский раджа отправляет своего сына учиться в Итон или Оксфорд. Эти молодые блестящие иудеи усвоили утонченные столичные манеры, они водили дружбу с «лучшими людьми» римского общества, в число которых, конечно же, входили и члены императорской фамилии. В подобных условиях трудно переоценить то влияние, которое они оказывали на политику Рима.

Юлий Цезарь был большим другом иудеев. Он никогда не забывал ту поддержку, которую ему оказал Антипатр, отец Ирода Великого. Этот хитроумный политик, по достоинству оценив восходящую звезду Юлия Цезаря, встал на его сторону и помог избежать военной катастрофы в Египте. Убийство Цезаря стало большой бедой для римских евреев. Много дней и ночей провели они вокруг его погребального костра, оплакивая своего благодетеля. Пришедший ему на смену Тиберий (тот самый, в чье правление свершилось распятие Иисуса Христа) относился к иудеям весьма прохладно, а его ближайший советник Сеян был ярым антисемитом. Очевидно, по этой причине Понтию Пилату на протяжении десяти лет удавалось твердой рукой править Иудеей. Его твердость находила поддержку в Риме, и лишь после падения Сеяна враги Пилата (которых было немало среди евреев) сумели свергнуть ненавистного прокуратора. Годы правления Тиберия оказались нелегкими для евреев, в этот период они были изгнаны из Рима.

После Тиберия к власти пришел Калигула, безумный император. Среди его друзей был молодой и умный еврейский царевич — впоследствии он станет известен под именем Агриппы I. Благодаря его влиянию евреям снова дозволили вернуться в Рим. Калигула был одержим бредовой идеей — он мечтал, чтобы его статуя была установлена в Иерусалимском Храме, и лишь стараниями Агриппы этого удалось избежать. Правление Калигулы оказалось недолгим и, собственно, никак не отразилось на положении иудеев. Его преемником — совершенно неожиданно для всех — стал Клавдий, и не последнюю роль в этом сыграл все тот же Агриппа. После убийства Калигулы группа молодых преторианцев бродила по императорскому дворцу, и в одной из комнат они натолкнулись на беднягу Клавдия. Будучи робким и застенчивым человеком, тот попытался спрятаться за занавеской, но его выдали торчавшие снизу ноги. Молодые шалопаи вытащили Клавдия на свет божий и, забавляясь, закричали: «Ого, смотрите-ка, кто тут у нас! Да это Германик![4] Давайте-ка сделаем его императором!» Агриппа, который находился на тот момент в Риме, воспринял шутку всерьез. Он отправился в Сенат, который намеревался возродить республиканское правление, и убедил сенаторов в нецелесообразности подобного решения. Таким образом Клавдий, к собственному изумлению, стал императором.