Неизвестно - Александр Поляков Великаны сумрака
Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Александр Поляков Великаны сумрака"
Описание и краткое содержание "Александр Поляков Великаны сумрака" читать бесплатно онлайн.
— Стало быть, сбежал из Москвы, от самого Скандрако- ва. На Волгу-матушку подался, — хмыкнул Судейкин. — Прямо Стенька Разин. Жаль, опростоволосились вы, Георгий Георгиевич, с этим вашим Капелькиным. Змею на груди пригрели.
— Увы, мне, увы.— вздохнул полковник Кириллов. — Доверился кузине, Анне Петровне. Несчастная, она ведь влюбилась в него, как кошка. Все музицировали вместе, да картишками баловались, онерами-мушками. Добаловались. Когда злодея арестовывали на квартире нигилиста Колодке- вича, Анна Петровна была на четвертом лунном месяце. Малютку-мальчика родила. Выходит, от арестанта.
— Мальчика? Смотрите-ка, с моим сыном ровесники! — растрогался Судейкин. — Вы коньячком-то угощайтесь. Старинного свойства, из винограда уни-блан. Угадываете? Выдержан в бочках из лимузенского дуба.
— Благодарю. Чудесный напиток! — кивнул полковник и вдруг расхохотался: — Вы бы видели, Георгий Порфирьевич, вы бы только видели!
— Чему вы смеетесь? Что. Что с моим мальчиком. ровесник?
— Да нет же! Помните, в декабре 80-го сыск по политическим делам передали частью от нас в ведение градоначальства? Вот уж наш Капелькин повертелся, как бесенок на сковороде! Попробуй тут предупреди своих бунтовщиков о готовящихся арестах, ежели к нам в экспедицию сведения не поступают, а? А я все в толк взять не мог: чего это мой протеже ходит чернее ночи.
— Ну да будет об этом, Георгий Георгиевич, — разогнал рукой дым Судейкин. — Капелькин в равелине под замком, ваша кузина плачет над малюткой, а Тигрыч на воле. Не дело это. Но есть у меня на примете один человечек.
— Мое агентурное отделение готово содействовать.
— Один человечек.— словно бы не расслышал жандармский инспектор. — Бывший штабс-капитан кронштадтской артиллерии. И тоже в рядах преступной «Народной воли» состоит. Да не просто. А в члены исполнительного комитета выдвинут. Поиграем-ка мы с ним, — Судейкин встал и, не прощаясь, пошел к выходу.
Глава четвертая
Тигрыч спал долго. Со скользкой кручи он снова падал в держи-траву, из которой его сильными руками поднимала мать, веселая и молодая. А он все донимал ее: «Какая завтра погода будет? Скажи, скажи!» — «Либо снег, либо дождь, либо ведрышко», — серьезно отвечала мама. Он знал, что это шутка, хотел рассмеяться, но сил рассмеяться не было; губы словно сковала стужа, странная для Новороссийска; потом губы скривились в младенческом плаче, он увидел себя в люльке над пропастью, и в люльку смотрели сияющие глазенки старшего брата Володи, пускающего радостные пузыри:
— Ура! У нас снова есть Лева!
Братишке невдомек, что тот Левушка умер, не прожив и полгода. А накануне умер из-за открывшихся ран благородный генерал Лев Львович Альбранд, начальник Береговой линии, в честь которого военный врач Александр Тихомиров и назвал своего сына.
Альбранд, Альбранд. Вот и он, идет навстречу. Весь израненный, потерявший в Чечне руку — в перевязках и лубках. Какая-то женщина (генерал преклонялся перед женщинами) падает перед ним на колени: благодарит за спасенного в бою мужа. Это немыслимо, невозможно! Генерал силится поднять несчастную. Ему тяжело, больно, он чувствует, как из разверзшихся ран потекла кровь. Отважный воин теряет сознание. Его уносят. К утру он умирает, а дама, невольно погубившая благодетеля, в отчаянии рвет на себе волосы.
Рыцарственный Лев Альбранд.
Но дело в том, что маме тоже приснился сон. Набожной Христине Николаевне явился святитель Митрофан Воронежский, как бы благословивший рождение третьего сына. Конечно же, он будет Митрофаном. Но все решил Володя: «Пусть у меня опять будет брат Лева!» Родители попытались настоять на своем. Володя уперся, слезы брызнули на оловянных солдатиков, ребенок был близок к истерике: «Лева! Хочу, чтобы был Лева!» Взрослые дрогнули.
А образок святителя мама все же купила.
Тигрыч очнулся. Ветер стих, в спокойном синеющем небе мерцали первые звезды. Ямщик остановил лошадей и теперь снова колдовал над рассыпающимися узелками упряжи.
— Небось, барин! Последняя станция скоро. А там уж Ка- зань-город.
Он узнал это небо. Так же спокойно синело оно в тот день в узком окне камеры Петропавловки, в которой он просидел более четырех лет.
Что-то странное творилось в равелинах крепости с самого утра. На прогулку никого не вывели. Время от времени в коридорах раздавались возбужденные голоса тюремщиков, кто- то бегал взад-вперед, испуганно звеня шпорами по каменному полу. Загремели запоры, и к заросшему бородой узнику просунулась плоская лысина Ирода, тюремного смотрителя Соколова, уже, что никогда не бывало, в третий раз за день. Ирод косоглазо и тревожно осмотрел камеру, нахмурился и почему-то погрозил корявым пальцем: дескать, вот я тебе.
— Отчего нет свидания? Ко мне должна была придти невеста. — спросил Тихомиров.
— Невеста без места, месит кислое тесто, — скривился Ирод, и плешь его исчезла за дверью.
Сегодня время тянулось особенно медленно: он ждал Соню Перовскую, с которой не виделся целых пять дней. Это было невыносимо.
В минувшую среду Сонечка незаметно сунула ефрейтору местной команды двугривенный, и их оставили одних. Они кинулись друг к другу, задохнулись в объятиях. Он снова пил эти розовые полные губы, в затхлом полумраке рядом светились любимые голубые глаза. А ведь прав был мудрец Гельвеций: прижимая губы к губам, обмениваются душами. Ему страстно хотелось этого обмена. Без него не вынесешь смрада тюремной одиночки.
— Вот видишь, запонку от рукавичек потеряла. — трога- тельно морща свой высокий чистый лоб, шептала она. — Потерпи, Левушка! Еще год-другой, и в России начнется революция!
— Год-другой? Но.
— Не думай, мы тебя тут не оставим. — еще тише зашептала Соня. — Устроим побег. Помнишь того стражника, через которого передаем записки? И еще людей найдем. Да и ты молодец! — кивнула она на кучку песка в углу камеры.
Чтобы вовсе не захиреть в этом каменном мешке, Лев придумал себе упражнение: по нескольку раз в день пересыпал песок с одного места на другое. Посмеивался над собой: пора, дескать, заводить песочные часы.
— Я тебе кое-что принесла. Ведь не догадаешься? — Перовская шагнула к двери, приложила ухо к железу, прислушиваясь. — Смотри-ка!
Она сняла круглую бархатную шляпку с серым пером, отогнула подкладку; тоненькая брошюрка оказалась в ее руке.
— Что такое, Соня?
— Левушка, да это твоя «Сказка о четырех братьях»! Ведь Николай теперь в Америке. Вместе с этим. С Маликовым. богочеловечеством увлекся.
— Какой Николай? — отрешенно спросил Тихомиров.
— Да что ты, что ты! Забыл? Коля Чайковский, наш кружок, посиделки у Синегуба за Невской заставой. Натансон, Сердюков, Лермонтов, Чарушин.
— Ничего я не забыл, — чуть обиженно поморщился Лев. Ему не нравилось, когда Соня подлавливала его на мелочах. — Просто. Америка, Чайковский, моя книжка. Не ожидал.
— У Чайковского заграничные связи. Помогли издать. Третьего дня доставили. — Перовская снова оглянулась на дверь. — Сказку читают. Особенно рабочие. Жаль Николая, с этим его. Богочеловечеством.— разочарованно вздохнула она. — Мракобесие какое-то.
Почему-то его всегда волновали эти Сонины вздохи. Трогала стремительная перемена в ее лице, когда она сердилась, негодовала, и тут же скоро радовалась другому враз набежавшему чувству; свежий голос ее уже звенел, и так нежно и чисто вздрагивала необыкновенная линия полудетского подбородка. Была ли она совершенной красавицей? Нет, пожалуй, нет. Облик ее не ослеплял с первого взгляда, но удивительное дело: чем больше Тихомиров всматривался в Сонино лицо, тем прекраснее оно ему казалось.
— .Исходили мы всю Русь-матушку, и одно мы повсюду видели: везде богатые грабят бедного, везде давят народ мироеды проклятые, те дворяне, фабриканты и хозяева! — ус- лышал он негромкий голос Сони; узнал: Соня читала его «Сказку». — Ах, счастливое же будет времечко, как не будет на земле никакого зла, ни неправды, ни прижимки, ни насилия. Будет, Левушка, будет!
Она расстегнула коричневое пальтецо с котиковой отделкой, принимая бледного узника в свои объятия; Лев с судорожным вздохом прильнул к ней, вдруг почувствовав, что от любимой веет свежим запахом геленджикской магнолии; это потрясло его: невероятно, сюда, в мертвый склеп равелина, ворвался с детства родной аромат черноморского юга, обещающий скорое счастье. Не хватало лишь запаха волн, отдающих солоноватое солнечное тепло.
— Ты не поверишь, Левушка! — вдруг рассмеялась Перовская. — Через отца я узнала: Коля Муравьев сделался прокурором. Он же сын бывшего псковского губернатора, наши дома отделял лишь забор. Мы лазали друг к другу, катались на паромчике по их пруду.
— К чему это ты, Соня? — чуть раздраженно спросил Тихомиров.
— Право же, не знаю. Мы с братом очень жалели Нико- лашу, когда у него умерла мать. И однажды. Да, он упал в пруд и начал тонуть. А мы, маленькие совсем, спасли его. Надо же: важный теперь — прокурор! А тогда. Тогда он был влюблен в меня.
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Александр Поляков Великаны сумрака"
Книги похожие на "Александр Поляков Великаны сумрака" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о " Неизвестно - Александр Поляков Великаны сумрака"
Отзывы читателей о книге "Александр Поляков Великаны сумрака", комментарии и мнения людей о произведении.