Карл ВОЦЕЛКА - История Австрии. Культура, общество, политика

• Название: История Австрии. Культура, общество, политика
• Автор: Карл ВОЦЕЛКА
• Издательство: Весь Мир
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-7777-0333-0

В книге изложена история австрийских земель с древнейших времен до наших дней. Их развитие рассматривается в сложном контексте исторических судеб средневековой Германии, Священной Римской империи, Габсбургской монархии и Европы в целом. В поле зрения автора – становление комплекса наследных земель династии Габсбургов на немецком Юго-Востоке, их место в Европе средних веков и раннего нового времени, образование и крушение Австро-Венгрии, трагическая судьба Первой республики и политическая жизнь Второй республики. Особое внимание уделяется вопросам социальной и гендерной истории, а также освещению основных тенденций в области культуры. Книга адресована всем читателям, интересующимся историей центральноевропейского региона.

На первой стороне обложки: Вена, Михаэлерплац.[1]

---

В то время как либеральные идеи во многом удавалось подавлять посредством цензуры, национальные идеи оказались более /249/ способными к сопротивлению. Предмартовский период был эпохой пробуждавшегося, поначалу еще «академического» национализма, ставшего, тем не менее, основой национальных движений второй половины столетия. Идеи романтизма побуждали народы мечтать о будущем величии, обращаясь к собственному прошлому. Немцы видели славные времена в империи высокого средневековья, чехи – в эпохе до 1620 г., венгры грезили эпохой Арпадов, а южные славяне меланхолически обращались мыслью к хорватским и сербским королевствам средних веков. Заботы о совершенствовании языка и исследование истории служили одному делу. В качестве примеров стоит назвать чешского историка Франтишка Палацкого или Йозефа Юнгмана, создавшего пятитомный словарь чешского языка – образцовый труд, которым пользуются по сей день.

И у «исторических наций» империи, и у «неисторических народов» происходило формирование общего национального сознания. Важным инструментом при этом служила языковая стандартизация. Ян Коллар[116] и Людевит Штур[117] оказали значительное влияние на развитие словацкого, Вук Стефанович Караджич[118] – сербского, а Ерней Копитар[119] – словенского языка. Зарождавшиеся национализмы не были свободны от ненависти к «другим». Достаточно одного примера: Людевит Гай,[120] стремившийся к объединению южного славянства под знаменем иллиризма, призывал к тому, чтобы каждый из них во имя прекращения славянских страданий «раскроил череп венгру». Это со всей определенностью вело в направлении межнациональной борьбы. Грильпарцер охарактеризовал этот процесс многократно цитировавшимся афоризмом: «Путь новейшего образования пролега- /250/ ет от гуманности к национальности, и от национальности к зверской жестокости» (von Humanität durch Nationalität zur Bestialität). Особенно мощно национальное движение заявило о себе в Италии, где карбонарии боролись за единство страны, разорванной на части решениями Венского конгресса. Множество итальянских патриотов томилось в тюрьмах, прежде всего, во внушавшем страх замке Шпильберг под Брюнном (Брно). Один из таких заключенных, Сильвио Пеллико, создал знаменитые автобиографические записки «Мои темницы» – текст, заклеймивший монархию Габсбургов как государство бесправия и нанесший серьезный ущерб международному престижу Австрии. /251/

Революция 1848 года

/251/ Предмартовской системой были недовольны два слоя населения. Во-первых, буржуазия, которая, хоть и обладала прочным материальным положением, была ущемлена в политическом плане. Во-вторых, рабочие, условия существования которых были ужасны. Мелкие буржуа вели в XIX в. своего рода арьергардные бои – их противником выступала крупная буржуазия, которая благодаря фабричному производству многих товаров разоряла многочисленных мелких производителей или, по меньшей мере, делала их ситуацию весьма непростой. Другим их противником был пролетариат. Рост его численности, а также враждебное отношение пролетарских идеологов к собственности серьезно беспокоили и пугали мелкую буржуазию.

В результате промышленной революции существенно увеличилась численность наемных рабочих. Понятие «рабочий» охватывало как фабричных работников, так и тех, кто занимался надомным трудом в рамках системы рассеянной мануфактуры. В более широком смысле к «рабочим» можно было причислить занятых на ремесленных предприятиях и в мелком производстве, а также сельский пролетариат. Возникший еще в предмартовский период, но продолжавший существовать и обострившийся после 1848 г. «социальный вопрос» во многих своих аспектах был трудноразрешим. Тяжелой оставалась ситуация на рабочих местах, будь то фабрики или ремесленные предприятия, где не было ни надлежащего санитарного оборудования, ни достаточного освещения и вентиляции. Рабочий должен был проводить там значительную часть дня, законодательного ограничения рабочего /252/ времени для взрослых мужчин и женщин не было, его продолжительность составляла в среднем 12–14 часов. Наряду с дешевым женским трудом, распространенным явлением был еще более дешевый детский. Заработная плата была крайне низкой – не в последнюю очередь, из-за давления со стороны «резервной армии пролетариата», которая при любой забастовке сразу же могла заменить уволенных рабочих.

Возможности найма жилья были ограничены низкими заработками, большинство рабочих селились в многосемейных квартирах, в жутких антисанитарных условиях. Гармоничная брачная и семейная жизнь в таких жилищах едва ли была возможной. Внести высокую арендную плату зачастую удавалось лишь благодаря подселению поднанимателей или лиц, снимавших в комнате койку. Скромным был и рацион питания. Его основную часть составляли эрзац-кофе, черный хлеб, картофель, разные виды капусты и совсем немного мяса. Результаты подобного однообразия проявлялись уже в детском возрасте, а позже вели к ослаблению всего организма и раннему старению. Весьма распространен был алкоголизм, представлявший собой попытку забыть о своем невыносимом положении с помощью спиртного.

В целом население, прежде всего, конечно, интеллигенция и студенчество, было крайне недовольно системой Меттерниха с ее цензурой, слежкой, всевластием полицейского аппарата, «нарушениями прав человека» и абсолютистскими методами управления государством.

Когда 29 февраля 1848 г. в империи распространились слухи о революции во Франции и вызванных ею восстаниях в Южной Германии, недовольство направилось в совершенно определенное русло. Начало положила Венгрия. Третьего марта Лайош Кошут выступил с зажигательной речью перед зданием рейхстага в Пресбурге (Братиславе). В Вене составлялись обращения и прокламации, главным требованием которых стали отставка Меттерниха, отмена цензуры, введение конституции (что было важнейшим лозунгом времени) и назначение ответственных министров.

Тринадцатого марта, в день рождения императора Иосифа II, особенно почитавшегося революционерами, в здании ландтага на Херренгассе собрались представители сословий Нижней Австрии. Одновременно во дворе здания состоялась демонстрация бюргерства и студентов. /253/

Сначала предполагалось, что представители сословий передадут императору петицию, но затем настроение переросло в революционное. Молодой врач Адольф Фишхоф выступил с «первой свободной речью» в Австрии, зачитывалось Пресбургское выступление Кошута, все громче выражалось недоверие властям, в том числе в связи с положением сословных собраний. Когда эрцгерцог Альбрехт приказал приведенным в боевую готовность войскам напасть на «чернь», появились первые жертвы революции. В одно и то же время с этой революцией бюргерства и студентов в центре Вены – что имело решающее значение для успеха революционеров – в предместьях, то есть на территории между городскими укреплениями (впоследствии Ринг) и Линейным валом (впоследствии Гюртель[121]), началось пролетарское восстание. Происходило разрушение фабрик, разграбление магазинов, были атакованы ненавистные таможенные заставы, взимание которыми пошлин на товары вело к удорожанию продовольствия. Все это быстро заставило двор пойти на уступки. Меттерних бежал в Англию, цензуру отменили, было обещано издание конституции. Революция победила.

Двадцать пятого апреля была опубликована Конституция, опиравшаяся на Конституцию Бельгии, так называемую joyeuse entrée.[122] По фамилии премьер-министра Пиллерсдорфа она называется также «пиллерсдорфской конституцией». В ней содержал- ся ряд либеральных положений, и потому вначале ее восприняли с воодушевлением. Однако вскоре обнаружились и ее недостатки. Критике подверглись неясно сформулированная ответственность министров и нечетко прописанные отношения между коронными землями и центральным правительством, равно как и исключение широких слоев населения, прежде всего, рабочих, из участия в выборах.

Поэтому 15 мая состоялся марш студентов на Хофбург, начавший новую фазу революции, которую характеризуют как демократическую. Император Фердинанд I, неспособный править и тяжело больной, бежал в Инсбрук, а в Вене два журналиста даже попытались провозгласить республику.

Революционное настроение сохранялось, и, когда правительство попыталось 26 мая распустить Академический легион («армию» /254/ студентов), те воздвигли в центре города баррикады и снова заставили власть имущих отступить. Но этот успешный результат венской революции и революционная ситуация в Венгрии оказались обманчивыми. Командующему армией фельдмаршалу Альфреду Виндишгрецу уже удалось с помощью бомбардировки города покончить с так называемым Троицким восстанием в Праге,[123]* и студентам пришлось согласиться на безоговорочную капитуляцию. Шла организация сил контрреволюции. /255/