Павел Мариковский - Муравьи, кто они?

• Название: Муравьи, кто они?
• Автор: Павел Мариковский
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2007
• ISBN: 9965-21-244-9

Муравьи — удивительнейшие создания. Общество муравьев исторически во много раз старее человеческого общества и в какой-то мере даже сложнее и органически целесообразнее.

Автор — натуралист, писатель, доктор биологических наук и профессор зоологии, — более пятидесяти лет в естественной полевой обстановке изучал муравьев, и в этой книге описал свои наиболее интересные встречи с этим загадочным народцем нашей планеты. Подавляющее большинство его наблюдений представляет новизну для науки, но эта книга по простоте и образности изложения адресована и также интересна широкому кругу читателей, и особенно тем, кто любит природу и обеспокоен ее судьбами.

---

Здесь недалеко от Соленых озер почва на небольшой глубине хранила влагу — идеальное место для мокриц и муравьев-жнецов. Норки мокриц изрешетили землю и холмики жнецов видны повсюду. Но ни мокриц, ни жнецов не видно. Они, любители прохлады, днем отсиживались в своих подземных убежищах, показываясь наружу только в сумерках и ночью. Лишь кое-где по траве вышагивали тощие серые богомолы-боливары. Неинтересной казалась пустыня, следовало бы поискать другое место. Но как бывает часто, в последний момент нашлось стоящее внимания.

Возле одного муравьиного холмика копошились муравьи жнецы, черно-красные, гладкие, блестящие. Многие из них застыли гроздьями на травинках.

Жнецы в самое жаркое время дня, под солнцем, на растениях — это необычно!

Внимательно пригляделся к странным муравьям. Они не пытались собирать какой-либо урожай, да его и не было близко. Без цели, просто так, топтались на верхушках травинок. Никто из них не спешил в гнездо, никто не выбирался из него наружу. Странная кампания собралась, какие-то отшельники, нарушившие нормы поведения этого растительноядного племени.

Потревоженные мною муравьи начинали суетиться, некоторые падали на землю, но тут же поднимались наверх, на самые кончики растений. Будто их влекла сюда какая-то непреодолимая сила. Зачем торчать на виду заметными кучками? Надо посмотреть, как обстоят дела на других муравейниках жнецов. Не жалея времени, обхожу множество муравейников, но нигде не застаю таких скоплений. Все сидят глубоко в подземельях, давно собрав урожай трав этой скудной растениями малокормной тамарисковой пустыни. Только здесь на этом странном муравейнике происходит непонятное событие, из многочисленного общества выбралось наружу несколько сотен забавных чудачков.

Не заражены ли жнецы промежуточной стадией развития печеночной двуустки? Но ею заболевают только муравьи рода Формика, жнецы для них неподходящие хозяева. К тому же и сами жнецы-вегетарианцы вряд ли могли ими заразиться. Крошечные зародыши, выброшенные из кишечника улиток не их добыча. Впрочем, муравьи могли принять их за зерна! Сами же глисты, оказавшись в необычном хозяине, в несвойственной для них обстановке, смогли ли извратить поведение на свою пользу, как у своих привычных хозяев муравьев рода Формика.

Может быть, муравьи собираются заметными кучками ради того, чтобы попасть в желудок птиц? Ими могут быть заражены, допустим, завсегдатаи пустыни каменки-плясуньи, или жаворонки. Других птиц здесь нет.

Вспоминается одна странная особенность поведения жнецов. Весной, занимаясь заготовкой провианта, они иногда волокут в свои жилища испражнения птиц, возможно ради необходимых для организма минеральных солей. С испражнениями птиц муравьи могут заражаться глистами. Следовало бы повскрывать муравьев, поискать а их теле крошечных зародышей.

Собираю муравьев в спирт, помещаю их живыми в пробирку, фотографирую это общество обреченных созданий, своим поведением направленным на благополучие врага. Потом внимательно обследую холмик, нахожу немало и погибших муравьев, застывших в разных позах на кончиках растений.

В пробирке муравьи вскоре становятся вялыми и гибнут. Они явно больны. Тогда я еще больше убеждаюсь в том, что муравьи собрались на растениях не случайно.

Что мне скажут гельминтологи? Слово за ними! Но они ничего не могли найти в теле муравьев. Возможно, болезнь была вызвана не червями, а одноклеточными организмами.

Домовой гриб

От большого муравейника по лесу протянулась оживленная процессия рыжих лесных муравьев. Они спешно переносят живой груз: яички, личинок, куколок и кое-кого из жителей своего общества. Переселение происходит далеко, почти за две сотни метров, три-четыре часа пути в один конец. Там спешно сооружается новый муравейник. К чему затеяно переселение, что за прихоть, сопровождаемая безумной тратой энергии?

Проходит месяц. На новом месте вырастает солидный муравейник. Старый же совсем опустел, заброшен и по нему даже никто не бродит. Переселенцы не взяли с собой ни единой палочки, ни одного кусочка смолы. Может быть потому, что далеко тащить груз?

Осматриваю заброшенное жилище. На его краю вырос серый гриб с белыми крапинками по центру шляпки, а вблизи от него приподняли, хвоинки целая кучка таких же грибов. Попробую вскрыть покинутое убежище. Под слоем хвои расположены как всегда многочисленные лабиринты и камеры. Они увиты тонкими серо-желтыми нитями, будто клочья грязной ваты. Это мицелии грибов! Они пронизали весь муравьиный дом. Неужели муравьи испугались грибов и их мицелиев.

Дома определяю гриб. Это ядовитейший мухомор и относится он к тому же роду, что и всем известнейший красный с белыми крапинками мухомор. Кто бы мог подумать, что у муравьев есть враг — домовой гриб! Сколько перевидал муравейников, многие тысячи, а с таким встретился впервые. Так вот чем объясняется бегство муравьев! Вот почему они не взяли с собою со старого жилища ни одной палочки, ни кусочка смолы, не осталось на нем и ни одного его жителя и никто не проведывает эту зачумленную обитель. Новый дом должен быть чистым и в нега нельзя заносить ядовитую грибную заразу.

Но откуда взялся этот мудрый опыт на столь редкий случай жизни? Инстинкт! Какой он сложный и, конечно, далеко не такой трафаретный, как его представляют ученые.

Судьбы древоточцев

В горах Тянь-Шаня зимою выпадает глубокий снег и когда пилят деревья, несмотря на строгие правила заготовки леса, пеньки получаются высокие. Весной на пень нападают короеды, осы-рогохвосты и усачи, протачивают древесину. Потом пнем завладевает семья красногрудых древоточцев Кампонотус геркулеанус.

Я очень люблю этого, одного из самых крупных муравьев, и много времени истратил на изучение его образа жизни. Особенно интересными оказались его многочисленные сигналы. Но разгадку муравьиного языка пришлось прервать, когда я переехал из Средней Азии в Западную Сибирь.

Прощаясь со своими знакомыми, я думал о том, что в Сибири тоже живут в лесах в большом количестве древоточцы. Крупный специалист по муравьям, ныне покойный профессор М. Д. Рузский утверждал, что красногрудый древоточец один из самых обыкновенных и распространенных муравьев Сибири. В том же месте, где работал М. Д. Рузский в городе Томске, думалось, продолжу свои наблюдения над древоточцами.

Но в Сибири красногрудого древоточца не оказалось. Он стал необыкновенно редким. Очень редким он оказался и в лесах хребтов Алтая и Саян, где немало километров мною исхожено в поисках этого муравья. С сожалением я вспоминал большие семьи древоточца в горах Тянь-Шаня.

Но вот я вновь оказался в горах Тянь-Шаня. С волнением карабкаюсь на крутые склоны с темными еловыми лесами, такими знакомыми, что будто прошли всего лишь одна весна, а не шесть лет. Сейчас увижу больших грузных солдат, спокойно расхаживающих по тропинкам, суетливых и сметливых рабочих, понаблюдаю, как из дырочек в пнях высовываются головы строителей с опилками, как растут свежие насыпи строительных отбросов, свидетельствуя о процветании общины, о подготовке новых помещений для подрастающего поколения. И с головой окунусь в изучение сложных и таинственных сигналов...

Но что-то произошло и здесь. Муравьев нет и пни пусты. Трудно представить лес без красногрудых древоточцев, не верится, что их нет. Перейду в другой распадок, где тоже было много пней, оставшиеся от давней вырубки леса. Там, хорошо помню, раньше было настоящее царство древоточцев. Но и в этом распадке разочарование. В опустевших жилищах древоточцев поселились многочисленные черные муравьи фуски, а в одном пне с фусками оказались и даже муравьи-амазонки.

Но вот, наконец, в пне мелькают грузные тела древоточцев. Но как их мало и как они осторожны! Это и не семья, а жалкий остаток от большого общества. Муравьи не занимаются строительством и возле пня не видно свежей насыпи опилок, а все жители — скопились в одной большой камере, оставшейся от своих предков.

В другом пне застаю совсем молодое общество с карликами-рабочими. Оно только начало расти. И в других местах, всюду в Тянь-Шане нет древоточцев.

Что же случилось с таким когда-то процветавшим видом, какая катастрофа поразила этого муравья и уничтожила его многочисленные поселения! Сколько еще пройдет лет, прежде чем из жалких уцелевших остатков семей возродится такое же, как когда-то развитое многочисленное племя. Ищу ответа на вопросы и, кажется, начинаю догадываться. В пнях, занятых муравьями-фусками часто встречаются остатки трупов муравьев-древоточцев. В обыденной жизни эти муравьи далеко относят от жилища погибших собратьев или складывают их в самой дальней и изолированной камере. Наверное, муравьи вымерли от какой-то специфической для этого вида заразной болезни. Она прошлась по лесам и уничтожила этих крупных муравьев. Возможно, эта болезнь до сих пор еще косит тех, кто не приобрел к ней невосприимчивость. Вот в укромной пещерке в пне нахожу одинокую самку. Ей предстоит обосновать новую семью. Казалось, все должно сопутствовать ее удаче. Отличный пень свободен и прочен. Но самка мертва. Ее тоже погубила болезнь.