Павел Мариковский - Муравьи, кто они?

• Название: Муравьи, кто они?
• Автор: Павел Мариковский
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2007
• ISBN: 9965-21-244-9

Муравьи — удивительнейшие создания. Общество муравьев исторически во много раз старее человеческого общества и в какой-то мере даже сложнее и органически целесообразнее.

Автор — натуралист, писатель, доктор биологических наук и профессор зоологии, — более пятидесяти лет в естественной полевой обстановке изучал муравьев, и в этой книге описал свои наиболее интересные встречи с этим загадочным народцем нашей планеты. Подавляющее большинство его наблюдений представляет новизну для науки, но эта книга по простоте и образности изложения адресована и также интересна широкому кругу читателей, и особенно тем, кто любит природу и обеспокоен ее судьбами.

---

Раз принято решение, пора приниматься за раскопку. Ветер стих, и солнце льет на землю каскады ослепительного света и тепла, земля пышет зноем, обжигает ноги через подошвы ботинок. Впрочем, работы, наверное, предстоит немного. Какой там муравейник, если нигде не видно даже комочков выброшенной наверх земли.

Сухая почва тверда, как камень и от удара лопаткой отлетает пылящими комочками. Под крохотной щелкой расположен небольшой круглый вертикальный тоннель. Он немного расширяется и неожиданно приводит к сложному лабиринту плоских камер, расположенных близко от поверхности земли. Здесь жарко, почти как наверху, около пятидесяти градусов и поэтому никого нет. Глубже — снова тоннель строго вниз и потом второй этаж камер. Он забит куколками. Переполох и смятение овладевают муравьями. Крохотные черные помощники и красно-черные хозяева хватают спеленутых детей, пытаются спасти их от опасности. И — опять вертикальный тоннель вниз до следующего третьего этажа. А потом идут пятый и шестой этажи. Последний седьмой этаж расположен на глубине более метра в слегка влажно и прохладной земле. Ниже его идет небольшой тупичок, забитый осыпавшейся землей.

В каждой камере масса муравьев. Тут и крохотные быстрые охотники, специалисты по дневной охоте, и крупнее, охотящиеся только ночью, и большие с раздувшимся и почти прозрачным брюшком, хранительницы пищевых запасов, живые бочки-затворницы, принесенные в жертву благополучия общества. Все это — проформики, собственных самочек среди них нет. Им не не полагается быть. Единственная самка красного хозяина так надежно упрятана, что я не в вилах ее разыскать. Наверное, у нее особая царская спальня где-нибудь в стороне от общих камер.

Почти в каждом этаже встречаются камеры, сплошь забитые панцирями насекомых. Это — кухонные остатки. Их по законам жизни этого вида, полагается складывать под землей, видимо, для того, чтобы не выдавать присутствия своего жилища. По этой же, наверное, причине при строительстве новых камер, земля относится далеко в сторону. Маленький муравей тщательно скрывает свою обитель. Она принадлежит ему испокон веков. А красногрудые хозяева им завладели силой.

Раскопка закончена. Всюду бродят растерянные муравьи. Их постигло ни с чем не сравнимое несчастье. Они не знают покоя. Ни они сами, ни их предки, не испытывали подобной катастрофы. Но вот в яму сваливается случайно забежавший сюда муравей черный бегунок и, сообразив, схватив беспризорную куколку, выбирается с богатым трофеем обратно. Муравей бегунок чужак. Его присутствие нетерпимо. Воришку сразу схватили крошки-охотники, в его голову впился красногрудый воин.

Бросаю последний взгляд на разрытый муравейник. Как хорошо в разрезе заметны все семь этажей, пронизанные вертикальным ходом. Он так узок, что в нем не разминуться двум муравьям. И, видимо, для упорядочивания движения между этажами существует какая-то строгая система перемещения жителей общины. Не поэтому ли из гнезда муравьи выскакивали сразу партиями, подобно тому, как и мы сразу выходим из лифта большого высотного здания, остановившегося трамвая, автобуса или вагона метро.

Семь этажей удобны в климате пустыни с жарким климатом и холодным зимой. Температура в них сейчас такая: Первый этаж — 50 градусов, второй — двадцать восемь, третий — двадцать, четвертый — восемнадцать, пятый — семнадцать, шестой — тоже семнадцать, в седьмом этаже — шестнадцать градусов. Климат разный. В жару можно спуститься вниз, в холод подняться наверх. Яички и куколки налагается держать в верхних камерах в тепле, а муравьев-бочек — в нижних, в прохладе. Не правда ли как замечательно!

Но фотографии гнезда в разрезе сделать не удалось. Солнце спустилось к горизонту, и на землю легли тени. Озеро успокоилось, стало гладким, блестящим и таким же синим, как и небо. Из зарослей тростника выплыли утки, замелькали черными точечками. Поднялись в воздух серые цапли, и не спеша размахивая крыльями, полетели к болотам. Над горизонтом промелькнули белые лебеди.

Как я устал и как незаметно промелькнул день, принесший радость находки.

Россомирмексы-грабители

Обилие дождей, сырость и холод заставили нас покинуть горы и переехать в пустыню. Решили, что каньоны Чарына самое ближнее и сухое место, свернули с асфальта и поехали по проселку, пока не увидали нагромождение красных изваяний, напоминающих громадный город из полуразрушенных небоскребов.

Голая пустыня, покрытая черным щебнем, причудливые каньоны и глубоко в пропасти узенькая ленточка реки Чарын в зеленой каемке берегов — все это придавало необыкновенную красоту природе. Здесь сегодня тоже нет солнца, небо в облаках и обитатели пустыни, почитатели жары, спрятались, спят, не намерены показываться.

Все расходятся по делам, я остаюсь один на биваке, решив заняться записями. Но едва раскрыта тетрадь, как слышу возглас:

— Скорее сюда, странные красные муравьи на камешке пляшут!

— Не может быть такого, — рассуждаю я на бегу, — чтобы какие-то красные муравьи, да еще и на камешке плясали. Но на камешках действительно будто пляшут муравьи. Прежде всего, я рад встретить долгожданных и очень редких муравьев Россомирмекс проформикарум в ярком блестящем одеянии. Они бегут один за другим в сторону каньона и, остановившись, на пути совершают галантный поворот вокруг оси на сто восемьдесят градусов, иногда в одну, иногда и в другую сторону. Муравьев много, а так как часть их занята необычными реверансами, впечатление, будто отряд бегущих воинов танцует на ходу.

Что за странная церемония и для чего она совершается?

Вспоминаю: точно такие же повороты наблюдал у странствующих муравьев-крошек Проформика эпиноталис, куколки которых грабит этот редкий муравей-рабовладелец. Ну что же, у помощников и у хозяев могут быть одинаковые замашки, несмотря на принадлежность к совсем равным родам, и они означают, по всей вероятности, очень сложный, таинственный и до сего времени не разгаданный ритуал ориентации на местности.

Поворот один, поворот другой и в блестящей оранжевой головке происходят какие-то отсчеты времени, пространства, фиксация невидимого для глаз поляризованного света неба, магнитного поля, окружающих предметов и все это кодируется в таинственной лаборатории мозга.

Судя по следующими один за другим разворотами, муравьи отправляются в дальний путь. Кое-кто тащит в своих челюстях товарищей. Носильщики не нуждаются в поворотах, они уже запомнили дорогу и, видимо, не первый раз по ней мчатся.

Интересно, куда с такой поспешностью направились элегантные франты? Но прежде чем ответить на этот вопрос, надо разведать откуда лежит их путь. Гнездо оказывается совсем рядом — крохотная щелочка между камнями — единственная его дверь. Здесь царит необыкновенное оживление и ажиотаж. Одни мчатся в поход, другие — выскакивают наверх и, покрутившись, забираются обратно, третьи, казалось бы, без толку мечутся вокруг, отбегая в стороны и возвращаясь назад и как бы совершая разведку ближайшей местности.

Иногда из щелочки выбираются наружу черные помощники — проформики. Одного из них схватили за ногу, уволокли обратно, другого нагнали вдали от жилища и тоже возвратили назад. Им, оказывается, сегодня полагается сидеть дома. Странная особенность принудительного управления помощниками! Почему бы им не заниматься своим делом, как это делается в обыденное время. Или во время похода хозяев, помощникам полагается сторожить жилище? Мало ли что может случиться в отсутствии воинов.

Сумятица россомирмексов не осталась незамеченной: у гнезда появился шустрый черный бегунок. Он отлично понимает, что здесь происходит необычное и как всегда разведывает с одной лишь целью чем-нибудь поживиться. Молниеносными скачками он перепрыгивает во всех направлениях через место суматохи, ловко лавируя и избегая столкновения с муравьями, наскакивает случайно на одного из них, получает от него чувствительный удар челюстями, но не уходит, продолжает крутиться. Его любопытству нет предела. Наконец убедился: нет тут никакой поживы, и исчез. Я знаю, скоро он снова появится, пройдоха, тайный наблюдатель за соседями, ловкий и быстроногий воришка. Не выдержит: вдруг из всей этой истории, которой так оживленно заняты его соседи, ему что-либо достанется!

Но не до бегунка. Участники нашей экспедиции — мои добровольные помощники. Они рады отвлечению: кому не интересно быть свидетелем такого происшествия. Поэтому путь россомирмексов проходит сквозь строй зорких наблюдателей. Они и сообщают обо всем, что происходит на поле длиной около пятнадцати метров.

— Нашел! — кричит один. — Нашел, куда россомирмексы забираются грабить!

— И я тоже нашел! — кричит другой.

— Не может быть такого, чтобы налет был сразу на два гнезда! — возмущаюсь я. — Что-то там вы напутали.