Антон Французов - Нешкольный дневник

• Название: Нешкольный дневник
• Автор: Антон Французов
• Издательство: АСТ, Астрель, ОлимпАСТ, Астрель, Олимп
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028158-7

Некий издатель получает из рук капитана милиции рукопись дневника, найденного им в разгромленном борделе. События, описанные в дневнике убитой проститутки неожиданно совпадают с записями, обнаруженными в купленном на черном рынке компьютере. Капитан Никифоров пытается понять, что связывало этих двух людей, разработавших свой план наказания "порочных" граждан.…

---

Каргин нисколько не изменился за те пять лет, что я его не видел. Тот же лоснящийся от жира подбородок, круглый и безволосый, как у бабы, те же круглые глаза за очками, круглые плечи и массивный живот, выставленный на манер тарана. Только голос стал дребезжащим, да и то, наверно, потому, что Каргин был пьян.

— О-о, цветничок! — выговорил он, когда мы гуськом вошли в его прихожую — размером с типовую однокомнатную квартиру, наверно. — Ни-че-го!

Я покорно ждал, пока он надергает себе букетик из упомянутого цветничка. Выбрал он, это хорошо, Милу Харим-Паровозом, которая и без того была достаточно в курсе. Процентов на тридцать. Кроме Милы, Виталика, а выбрал он Виталика в прямом смысле по заднице. Он почему-то велел всем показать свои задницы, и парням, и девчонкам. Бзик у него. Ну, разумеется, Виталик со своими тюремными росписями высокохудожественными Каргину пришелся, как он сам выразился, «по перцу». Мне оставалось лишний раз посожалеть, что Нина Ароновна не разрешила взять на «конкурс красоты» Катю. Она бы со своими изысканными татуировками точно пришлась бы по вкусу моему бывшему командиру, даже если бы у нее не было такой внешности, какая от природы была.

В квартире остались Мила и Виталик, а меня он стал выпроваживать со всеми остальными. Деньги сунул и смотрит в упор непонимающе: дескать, что ты тут, парень, тусуешься, если я тебе заплатил за девочку за три часа и за мальчика — вдвое по сравнению с девочкой. Понятно, что мне уходить не светило, и я ему в упор сказал:

— Что, не узнаёте, товарищ майор?

Он мутно на меня взглянул исподлобья и буркнул совсем уж недружелюбно:

— А что, должен знать? Кто это тебе капнул, что я майор? Или» тово… служил у меня?

— Так точно! — весело ответил я. — Разрешите доложить: сержант Светлов по вашему прика… вызову прибыл!

Он аж подпрыгнул:

— А, Светлов? А то я смотрю, что-то знакомое в тебе! Ну точно! Вот бляха-муха! Надо же, какой получился… круговорот говна в природе! В армии тебя вроде как за телками посылали, а вот теперь по тому же поводу свидеться пришлось! Ты что, в сутеры зашился, что ли?

— Некоторым образом, — сказал я.

— Не «некоторым образом», а так точно! Ну-ка… пойдем тяпнем за встречу!

Залепетал домофон. Он взял трубку, и даже я услышал мелодичный женский голос: «Фирма «Флора», вызывали?» — на что Каргин ответил самым замечательным образом:

— А-а-а-атставить!!

И бросил трубку на аппарат домофона. Конкуренты были счастливо устранены и теперь должны были уматывать несолоно хлебавши, теперь только Каргин и два часа двадцать минут отделяли меня от вожделенного рейса: часы только что пробили одиннадцать. Все складывалось самым наилучшим образом, и тот факт, что я знал Каргина по армии, не только не подговнил нам, как я того опасался, но даже и помог. Я совершенно точно знал, как будут развиваться события у подъезда: Юлик отправит невостребованных девочек из бригады со второй машиной, с охранником Костей, а сам с Алексеем будет ждать нас внизу. Мы же, оставшиеся в квартире отставного майора Каргина — я, Мила и Виталик, должны были в течение десяти, максимум двадцати минут провернуть дело.

Каргин болтал не затыкаясь:

— Вообще, Светлов, ты должен узнать, как мне потом пришлось после того, как меня удалили из твоей части. Я имею в виду… воинскую часть, а не… ха-ха!.. часть твоего тела. Меня, представь себе, судили даже. Причем председателем суда был мудак, полковник Трифонов, который сам воровал по-черно-му, а лет за десять до того, как он сам меня судил, влип конкретно. У него тогда был запой, он пил не переставая, деньги кончились, а он взял и продал целую машину авиационного керосина за пять бутылок водки. Слил каким-то залетным. На Севере это было. Его в рядовые разжаловали, дали условняк, а его командир сказал: я тебя, суку, не за то разжаловал, что ты проворовался, а за то, что мало взял! — Каргин подпрыгивал на одной ножке, как новогодний зайчик на карнавале. — А потом этот новоиспеченный рядовой Трифонов умудрился жениться на дочери генерала и за десять лет стал полковником да еще \ меня судил. В общем, меня из армии уволили и сказали, что!| теперь я, кхе-кхе, майор-расстрига. Трифонов сказал: и будь благодарен, Каргин, что не сел. По-другому это называется — ворон ворону глаз не выблюе… не выклюет. Это я к тому, возвращаясь к вопросу о воронах, что через неделю после моего увольнения из армии Трифонов сам попался на особо крупных хищениях, и только тесть-генерал его спас. Трифонов вообще молодец. Если по-хорошему, так он срок мотать должен хороший, а он сейчас начальник службы безопасности корпорации, где я работаю. Вот такие дела. Трифонов-то и составил мою бизнес-карьеру, как говорится,, в армии я ездил на штабном уазике, а теперь прикупил «БМВ» седьмой модели за сто штук баксов.

— Переплатили, товарищ майор, — отозвался я, — а что касается штабного уазика, то, если не ошибаюсь, у вас и во время моей службы стояла в гараже «бэшка». Не седьмой модели, конечно, подержанная, но все равно — «БМВ» есть «БМВ».

Каргин начал хихикать:

— Глазастый, глазастый! Когда же это ты углядел, что у меня еще в батальоне машина была?

— Да это все знали, — беспечно сказал я. — Кроме машины я много еще что углядел. Например, что мальчиков вы еще с армии полюбили, хотя и к девочкам тяги не утратили. Так что, товарищ бывший майор, ничего в вашей жизни особенно не изменилось, за тем исключением, что тогда вы давали мне на расходы, на съем блядей то бишь, в переводе с деревянных на валюту… ну долларов десять или двадцать, я уж не помню сколько. В любом случае несерьзно. А теперь я жду от вас существенно большего вклада.

Майор посерьезнел:

— Ах да, я же не заплатил, а у вас вроде как деньги вперед. Сейчас.

— Вы меня не поняли, — сказал я, пересчитывая данные мне деньги. — Не те деньги. Я жду от вас, товарищ бывший майор, всего-навсего пятьдесят тысяч долларов, которые у вас тут в сейфе дома хранятся.

Майор-бизнесмен Каргин в этот момент поставил перед собой на колени Милу и, не мудрствуя лукаво, норовил засунуть ей в рот свое полунапрягшееся уже достоинство. При моих словах достоинство мгновенно обвисло. Виталик хмыкнул. Майор Каргин рыхло дернул подбородком и выпучился на меня, багровея:

— Что… что ты такое говоришь, Светлов? Как-кой… сейф? Какие деньги? Будем считать, что это только дурная шутка… армейский юмор… так сказать. Специ-фисс-кий. Не дури, Светлов… а то я вызову охрану. Тогда тебя… тогда тебе, Светлов…

Следующие десять минут были посвящены эквилибристическим упражнениям майора Каргина. Он упорно втолковывал мне, что Никакого сейфа, и уж тем более с пятьюдесятью тысячами долларов, у него нет, что это подлый навет и провокация, а он, да и я вместе с ним, — жертва этого навета и провокации. Каргин прыгал по стенам, как обезьяна, плакал и смеялся, рвал на груди рубаху и даже отчего-то порывался снять штаны, а когда я вынул пистолет, норовил лизнуть дуло. При этом он умудрился одной рукой подцепить бутылку водки и стал наливать мне куда-то в район ширинки, возможно, предполагая, что у меня там спрятана рюмка. Я вырвал у него водку, но он успел все-таки отпить, а потом начал орать: «И Ле-енин тако-ой молодой, и юный октябрь впе-ре-ди-и-и!..» Пришлось сунуть ему дуло пистолета в рот едва ли не на полную, отчего он выпучил глаза и начал хрипеть как удавленник. После этого сейф нашелся, но Каргин напрочь забыл код. Виталик взялся восстанавливать ему память, для чего разогрел сковороду с маслом, он вообще очень любил кулинарию, и усадил майора Каргина на эту сковороду. Сказал, что майор Каргин большой спец по задницам, недаром ему нравится их осматривать. Поэтому Виталик выразил надежду, что Каргин оценит такой раритет, как задница жареная, да еще его, Каргина, собственная. После этого память у Каргина действительно прочистилась, а я подумал, что Виталик сильно изменился за четыре года нашего знакомства, раньше он не выносил ни крика, не насилия, а тут поджарил человека, тот орал как бешеный, а Виталик и бровью не повел.

Деньги мы взяли. Их оказалось даже больше, чем говорил Шароев: не пятьдесят, а шестьдесят три с половиной тысячи. Шесть пачек по десять тысяч долларов и седьмая пачка, самая толстая, но двадцатидолларовками. Когда я перекладывал их в карманы своего пиджака, Каргин подпрыгивал, выл и умолял оставить ему хотя бы тринадцать с половиной, хотя бы три с половиной… хотя бы пятьсот долларов, иначе его жена убьет, как приедет. Это он говорил под дулом моего пистолета, и, хотя мне по плану полагалось убить его, я не смог этого сделать. Я просто вырубил его сильнейшим ударом. Виталик настаивал на том, чтобы я выстрелил Каргину в голову, но я сказал-

— Ты, Виталя, у нас известный пацифист, что ж душегуб-ствовать взялся? Помнишь, как ты ныл, когда я убил того прокурора: «Что ты наделал, Роман… что ты наделал, Роман?» А теперь — в голову.