Ханс Беккер - На войне и в плену. Воспоминания немецкого солдата. 1937—1950

• Название: На войне и в плену. Воспоминания немецкого солдата. 1937—1950
• Автор: Ханс Беккер
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9524-4984-8

Возвращаясь на родину из Сибири, Ханс Беккер, унтер-офицер германской армии с 1937 г., познакомился с двумя англичанами и поведал им свою историю о пройденном им пути по дорогам Второй мировой войны и годах, проведенных в советских лагерях в качестве военнопленного. Его слушатели сочли рассказ Беккера настолько интересным, что записали его, перевели на английский язык и издали книгу.

В своих воспоминаниях Ханс Беккер, унтер-офицер германской армии, в которую он вступил в 1937 г., описывает путь, пройденный им по дорогам Второй мировой войны, и годы, проведенные в советских лагерях в качестве военнопленного. Простым и безыскусным языком солдата Беккер рассказывает о жестоких танковых боях под Тернополем, Дубно, Курском, о том, как выходил из окружения и попал в плен, бежал и снова был пойман, о годах тяжелых испытаний в неволе. Отбывая срок в Сибири, он с горькой иронией вспоминает, как презирал заключенных немецкого концлагеря, уверенный в том, что на их месте предпочел бы смерть унизительному существованию, не подозревая, что скоро сам в таких же обстоятельствах будет отчаянно бороться за выживание.

---

Мы передвигались только по ночам, стараясь как можно дальше углубиться в лес. Там мы были в относительной безопасности и к тому же могли хоть как-то пополнить запасы продовольствия. Уже через несколько дней пути наши запасы еды сократились до минимума. Моей задачей стало влиться в ряды команды «мусорщиков», которые искали по окрестностям хоть что-то, что могло бы поддержать наши силы. Лучшим источником еды были заброшенные деревни, хозяева которых подались в лес, скрываясь от рыщущих в округе банд мародеров, представляющих обе противоборствующие армии. Но в нашем положении было чрезвычайно опасно приближаться к обитаемому жилью, поскольку его хозяева тут же подняли бы тревогу и навели на нас войска преследовавшего нас противника.

Во время моего самого первого похода в качестве «фуражира» мы с Максом незаметно прокрались к деревне, которая мирно расположилась у самой опушки леса. Мы проползли, распластавшись на животах, через картофельные и другие поля, а потом сделали остановку на час у самой окраины деревни, спрятавшись за каким-то сараем. Отсюда нам была видна вся деревня, и мы могли бы понять, остались в ней жители или нет. Было раннее утро, однако не настолько раннее, чтобы крестьяне еще не проснулись и не начали свой хлопотливый день. Поэтому, убедившись в отсутствии каких-либо движений внутри деревни, мы вышли из-за укрытия и с пистолетами в руках осторожно направились вдоль узкой улицы к первому дому. Пока везде было тихо.

Я открыл дверь и вошел в дом. Какая-то возня внутри заставила меня поднять пистолет и изготовиться к стрельбе. Потом послышался негромкий вскрик. Но я медлил. Мне не хотелось стрелять, чтобы не выдавать своего присутствия в деревне. В хате было темно, что было дополнительной трудностью для нас, так как мы абсолютно ничего не могли рассмотреть. К тому же все произошло неожиданно. Наконец, мы увидели трех девушек, лежавших на полу, которые вскочили от нашего неожиданного появления. Мы опустили пистолеты и заверили их, что нас не интересует ничего, кроме еды.

И здесь нам неоценимую услугу оказало мое знание нескольких русских слов. Девушки не были местными, они пришли в деревню, надеясь на какое-то время там спрятаться, так как успели поработать на немецкую армию и теперь боялись, что русские солдаты обвинят их в «пособничестве врагу». А с такими было не принято церемониться, и, если их просто отправят в Сибирь, можно будет считать, что им повезло. Поэтому девушки были с нами очень дружелюбны. Они предупредили нас, что в деревне есть люди. Из местных остался только один старик, но во многих домах поселились такие же беженцы, как и они.

— А где мы можем достать еды? — спросил я.

Мы с Максом были голодны как волки. К тому же в лесу нас поджидали товарищи, которые надеялись, что мы добудем что-нибудь и для них.

— Вы как раз на ней стоите, — последовал ответ одной из наших новых знакомых.

Какое-то время я не понимал, что она имела в виду, но потом увидел под ногами дверцу в погреб. Я поднял ее и спустился вниз, а Макс страховал меня наверху на случай ловушки. Сначала я нашел несколько лепешек из хлеба и картофеля. Они были жесткими, как камень, и легли в наши желудки, как свинцовые плиты, но мы с Максом набросились на нехитрое угощение, как будто его только что испекли специально для нас. В углу погреба я нашел молоко и картошку. Мы выпили молоко и взяли с собой столько картошки, сколько смогли унести.

Перед уходом я попросил девушек не предавать нас, если кто-то будет их расспрашивать. Они с жаром пообещали не выдавать нас даже под пытками, а если нам придется снова прийти в тот дом, то они заранее подадут нам сигнал о том, что путь свободен. Мы договорились, что с трех до четырех часов одна из девушек будет стоять за домом так, чтобы мы могли видеть ее из нашего укрытия. Если на этом месте никого не будет, то мы будем знать об опасности.

Вернувшись в наш лесной лагерь, мы добавили свою картошку к тому, что удалось раздобыть другим «фуражирам». Сам генерал Дрешер подошел ко мне и заговорил со мной. Когда я рассказал ему нашу историю, он улыбнулся и поздравил нас.

— Когда вы снова отправитесь туда сегодня днем, — продолжал он, — возьмите с собой побольше людей и постарайтесь раздобыть что-нибудь особенное для вашего генерала. — Потом уже более серьезным тоном он добавил: — Не подвергайте себя ненужному риску, но помните, что мы особенно нуждаемся в двух вещах: во-первых, постарайтесь добыть как можно больше продуктов, а во-вторых, мне нужно знать, как называется это место, чтобы определить по карте, где мы находимся.

— Я приложу все силы, господин генерал, — ответил я. — Я сам отправлюсь впереди группы и буду следить, чтобы все было в порядке. А если меня поймают, то скажу, что потерял свою часть и иду один.

Генерал кивнул в знак согласия с улыбкой одобрения. Для всех нас он был олицетворением того, что мы представляем собой организованную силу. Большинство из нас не привыкло так тесно общаться с генералами, и все были приятно удивлены тем дружелюбием и готовностью поговорить с любым из нас в неофициальной обстановке и вместе с тем достоинством, с которым этот человек всегда держался. Уже одно его присутствие заставляло нас верить в свое спасение; с ним были связаны все наши надежды.

Около трех часов наша группа в составе шести человек стала ползком пробираться к деревне. Потом все залегли в ожидании сигнала. Как мы и надеялись, мы его получили: одна из девушек появилась за первым домом и застыла там, задрав голову вверх, словно изучала жизнь птиц. Не доверяя ей до конца, я отполз в сторону и появился с противоположной стороны, оставив моих пятерых товарищей ждать. Я смело шел по улице деревни, но внутренне был готов к любым неожиданностям. Потом, так никого и не встретив, я подошел к девушке, которая сказала мне, что большинство случайных обитателей деревни уже отправились дальше и теперь по соседству не было ни одного человека.

Не мешкая, я позвал своих товарищей, и мы принялись тщательно обшаривать все вокруг, забирая все то, что могло нам пригодиться. Нам удалось собрать два полных бидона с молоком, три мешка картошки, несколько картофельных лепешек (зачерствелых и очень подозрительного цвета, но все же мы решили, что они годятся в пищу), лук. Когда мы уже собирались уходить, я вдруг услышал знакомое кудахтанье. Оглянувшись, я с удовольствием увидел трех куриц, которых жители чудом не забрали с собой, и теперь это была наша законная добыча. Мы быстро поймали кур и свернули им шеи.

Когда я повернулся, чтобы бросить последний взгляд на оставшиеся позади дома, у стены одного из них я увидел старую женщину, которая грелась на солнце. Это напомнило мне, что я не выполнил приказ генерала узнать название деревни. Я спрашивал об этом девушек, но они не могли мне помочь. Тогда я направился назад и подошел к женщине, которая сначала была так напугана, что не могла говорить. Потом она несколько раз повторила, что никому не причинила вреда, что я должен уйти и дать ей спокойно умереть. Наконец, мне удалось узнать у нее, где мы находимся, и я поспешил присоединиться к своим товарищам.

Доложив генералу о возвращении и сообщив название деревни, я вручил ему кое-что из еды, молоко и с изящным поклоном отдал две курицы. Он был очень тронут, потрепал меня по плечу и, в свою очередь, подарил мне две горсти сигарет. Это был воистину дар божий, мне уже несколько дней как нечего было курить.

Когда я вернулся к своим с этим подарком, то увидел, что третья курица уже была ощипана и жарилась на костре. В то время мы питались по большей части кониной, готовить которую было большой проблемой, так как костры могли привлечь внимание вражеской авиации. На дым костра вполне могли среагировать вражеские летчики и бросить бомбы, поэтому мы позволяли себе разводить лишь небольшие костерки. Похоже, этот способ приготовления как раз подходил для курицы, которая варилась в котелке, пока мы решили для начала съесть наши порции конины. Затем мы с удовольствием отдали должное старой птице и, полностью удовлетворенные, растянулись на земле отдохнуть и покурить.

Наше положение было отчаянным, а будущее не сулило ничего хорошего, но я до сих пор вспоминаю тот ужин, как и первый прием пищи у своих после побега, как одно из самых приятных событий в жизни. Простые удовольствия, как правило, являются самыми запоминающимися.

Глава 8 БЕГСТВО

Пока мы совершали утомительные ночные переходы, готовясь отразить нападение с любой стороны, к нам постепенно присоединялись все новые и новые такие же, как мы, беглецы, и постепенно численность нашего отряда достигла почти тысячи человек. Если бы количество делало наше существование более безопасным, мы бы приветствовали каждое новое пополнение. Но на самом деле мы брали их в наш отряд лишь из жалости. Эти люди были для нас большей частью лишними ртами. К тому же чем больше был наш отряд, тем больше было шансов привлечь к себе внимание противника.