Сергей Кургинян - Седьмой Сценарий. Часть 1. До путча

• Название: Седьмой Сценарий. Часть 1. До путча
• Автор: Сергей Кургинян
• Жанр: Книги

Сергей Кургинян – политолог, кандидат физико-математических наук, режиссер театра "На досках", президент корпорации "Экспериментальный творческий центр", руководитель авторского коллектива книги "Постперестройка" (М., Политиздат, 1990). В сборник включены его основные доклады, статьи, интервью, аналитические материалы, вызвавшие большой интерес и неоднозначную оценку в общественном сознании как в бывшем СССР, так и за рубежом в конце 80 – начале 90-х годов.Книга адресована всем, кто интересуется вопросами выхода общества из состояния кризиса и катастрофы.

---

Чем выше будет уровень исторически созданных производительных сил по отношению к природным, овеществленного труда – по отношению к живому, чем "свободнее" индивид по отношению к коллективу, тем напряженнее станет "война всех против всех", тем большим будет изоляционизм личности, ее отчужденность от мира и от себя самой.

Не имея компенсаторных механизмов, этот тип развития порождает аномию – девальвацию нормативов, правил и ценностей, что, в свою очередь, может стать импульсом к криминализации общества и к его фашизации, когда общество в патологизированной форме начнет возвращать себе утерянные ценности и ориентиры, "землю и кровь".

Коммунитарные общества характеризуются преобладанием коллективных форм труда, а необходимость совместного выживания обусловливает наличие форм коллективной адаптации. Индивид действует, ориентируясь на многочисленные неформальные нормы, санкции за нарушение которых достаточно значимы. Изменения характеризуются постепенностью и отсутствием прорывов в традиционных сферах человеческой деятельности. Здесь возможны глубокие традиционалистские тупики, окостенение, так называемая азиатская деспотия. И тем не менее, и это следует осознать, сегодня, прежде всего, развитие процесса индустриализации в этих обществах, вызванное первоначально потребностью преодоления зависимого от Запада пути развития, а затем закрепленное системой международного разделения труда, показало, что коммунитарные общества обладают исключительной способностью преодолевать подобные тупики, в кратчайшие сроки мобилизовать весь общественный потенциал на приоритетных направлениях и достичь высоких темпов сбалансированного и пропорционального роста. Примером тому могут служить Япония и так называемые "новые индустриальные страны" Юго-Азиатского региона, уверенно бросающие вызов экономике западных стран, а также Индия и Китай.

Для коммунистов практической задачей, определяющей их деятельность, их стратегию и тактику, является ответ на вопрос о том, к какому типу общества относится наша страна.

Исторический опыт неопровержимо доказывает, что подавляющее большинство народов, населяющих сегодняшнюю территорию СССР, следовало в течение многих столетий по коммунистическому пути развития. Проводить для них стандартный набор либеральных преобразований, предназначенных для обществ иного типа, бессмысленно, разрушительно и преступно.

Осознавая существование двух типов общества, надо различать понятие реформы и революции. Революция представляет собой попытку изменить тип общества. Реформа же создает условия для дальнейшего развития общества на собственной основе.

История нашей страны дает ряд примеров того, что революционные преобразования неизбежно ведут к катастрофе.

В этом смысле революций в России было две: эпоха Бориса Годунова с закономерным переходом в Смутное время и эпоха революций 1917 г. с последующим переходом в гражданскую войну, интервенцию и последующий террор.

И в том, и в другом случае Россия и проживающие на ее территории народы вместо радикального продвижения "вперед", задуманного революционерами, оказывались отброшены в своем движении "назад", т. е. к более примитивным, варварским, жестким формам именно коммунитарного, "восточного" бытия. Исторический опыт тем самым свидетельствует: перед народами, проживающими на территории СССР, стоит выбор между окончательным осознанием своей принадлежности коммунитарному пути развития и коммунизму с вытекающим отсюда алгоритмом существования и развития и катастрофой, связанной с тщетной (и, возможно, уже последней) попыткой переплыть на чужой берег.

Самоопределяясь в этой новой всемирно-исторической ситуации, в настоящее время уходя от унитаризма во всех его проявлениях, как либерально-буржуазных, так и марксистских, необходимо последовательно проводить идею плюрализма во всех сферах жизни человека, включая возможные формы социальной организации общества. Отсюда – отказ от идеи вестернизации мира, ее отказ от растворения в этом принципе и абсолютизации его. Отсюда – принцип плюрализма социальных форм организации общества, который гласит: каждое общество имеет право на свой путь развития, отвечающий его культурным и социальным особенностям.

Часть V

На пути к новому пониманию принципов экономической организации общества

В теоретической мысли давно уже осознана ограниченность того анализа хозяйства, который был осуществлен К. Марксом для начальной индустриальной стадии развития капитализма, и показано, что Маркс нуждается в существенных дополнениях.

Дело в том, что, работая над "Капиталом", Маркс планировал наряду с разработкой теории менового хозяйства и в контексте этой теории решить в "Капитале" также проблемы религии и государства. Однако ни то, ни другое решено не было.

Природа предмета и логика теории не позволили этого сделать ни Марксу, ни его ортодоксальным последователям. Многие из выдающихся марксистов, убедившись в принципиальной невозможности воссоздать на этом направлении целостную картину общества, порывали с "экономическим материализмом", с тем чтобы искать ответа в совершенно иных измерениях. Характерно в этом смысле творчество С. Булгакова, с предельной остротой поставившего вопрос о втором измерении в теории хозяйства (см. его "Философия хозяйства", "Два града" и др.). То, что проблема возникновения социальных и культурных предпосылок того строя, который рождается из недр капитализма, им не раскрыта, чувствовал сам Маркс. Этим объясняются и незаконченность "Капитала", и многолетнее изучение им архаических и восточных обществ, русской общины. Сегодня теоретическая мысль, располагая результатами исследований в области социологии, экономической антропологии, востоковедения, религиоведения и, самое главное, бесценными и трагическими свидетельствами советского послереволюционного опыта, способна и обязана восполнить пробелы в теории развития общества.

Научно состоятельной является точка зрения, согласно которой структуру общества составляют две взаимодействующие сферы: сфера обращения товаров и услуг, в которой происходит движение отчужденных результатов труда, реализуемое посредством известных механизмов обмена (так называемое меновое хозяйство, абсолютно полно и адекватно описанное Марксом), и равнозначная ей сфера общения, в которой происходит движение потребностей (целей), процессов их формирования и удовлетворения, в том числе потребностей в самореализации человека, посредством механизмов договора (так называемое договорное хозяйство). Последнее включает в себя механизмы личностного сопоставления потребностей, нормы и способы коммуникаций, такие, как мораль, религия, наука, государство и т.п. Если основной формой менового хозяйства является капитал, то основной формой хозяйства договорного является план, понимаемый в широком смысле этого слова как проектная деятельность вообще, включая моральные и религиозные установления, управление обществом, идеологию и т.п.

Функционирование каждой из этих двух сфер обеспечивает особый общественный слой. Сферу обращения (меновое хозяйство) – слой собственников, "хозяев"; сферу общения – слой "старейшин", носителей и поставщиков знаний. Борьба этих социальных групп за командные высоты в обществе сопровождает всю историю человечества.

Тип общества определяется по тому, какая из указанных сфер, а значит, и какой из слоев задает основные "правила игры" и ориентиры, принимаемые в данном обществе, и прежде всего – в процессе материального производства. От этого зависит общественный строй.

Если лидирует меновое хозяйство, если несущей, "базисной", определяющей правила игры, структурой является сфера обращения товаров, то это – капиталистический строй – в смысле гораздо более широком, нежели это принято в классических дефинициях марксизма. Мы говорим о капитализме как принципе, сквозной идее. В этом смысле М. Вебер усматривал капиталистический принцип уже в государствах Междуречья II тысячелетия до нашей эры, где частный оборот земель начинал преобладать над религиозной и бюрократической регламентацией. Там же, где базисной является сфера общения, где лидирует договорное хозяйство, там господствует коммунитарный (коммунистический) строй, коммунитарный (коммунистический) принцип, в таком же широком смысле рассматриваемый нами как сквозной, через всю историю проходящий принцип существования общества.

Таким образом, коммунистическое общество и капиталистическое общество не следуют друг за другом, не реализуются на разных последовательных этапах развития производительных сил, а сосуществуют во времени и пространстве. Они определяются, далее, не тотальными различиями во всех структурах и системах, а лишь соотношением двух одинаково присутствующих и в том, и в другом обществе подсистем, находящихся всего лишь в различных соотношениях друг с другом. Мы не можем, таким образом, и не должны, исходя из современных воззрений, говорить о том, какой из типов общества является наилучшим, наисовременнейшим, наипрогрессивнейшим. И тот, и другой тип общества эволюционирует во времени, совершенствуя себя вместе с развитием производительных сил и сохраняя при этом свою самоидентичность в истории. Недопустимо называть один из этих типов общественной организации "хорошим", "благим", а другой – "злым" и "ложным". Как недопустимо было считать капитализм "плохим", так недопустимо будет теперь считать "плохим" коммунизм. Такая "менторская" оценка глобальных мегатенденций является либо наивной и архаичной, либо просто провокационной.